Квартал Ржевка-Пороховые должен был иметь собственную станцию метро
Сквер на улице Стахановцев прославился как место, вдохновившее поэта Иосифа Бродского на написание стихотворения «От окраины к центру»
Малая Охта – первый район нашего города, где началось массовое строительство типового жилья. С конца 1950-х годов здесь возводились пятиэтажные дома без архитектурных излишеств, которые вошли в историю как хрущевки. Дом № 42 по Новочеркасскому проспекту построили в 1959 году по типовому проекту серии 1-335.
Прекрасный панорамный вид на мост Александра Невского мы можем увидеть в фильме «Мама вышла замуж» режиссера Виталия Мельникова, снятого по сценарию Юрия Клепикова. Этот советский полнометражный художественный фильм вышел на экраны в 1969 году.
Третий эпизод известной и многими любимой мелодрамы "Зимняя вишня" режиссера Игоря Масленникова и сценариста Владимира Валуцкого с Еленой Сафоновой и Виталием Соломиным в главных ролях был снят в 1995 году. В съемках картины также были заняты: Нина Русланова, Лариса Удовиченко, Ивар Калныньш.
В 1986 году в Ленинграде был снят фильм-катастрофа "Прорыв" режиссера Дмитрия Светозарова. По официальной версии кинолента была посвящена событиям 1974 года, когда в районе Площади Мужества, на строительстве Кировско-Выборгской линии Ленинградского метрополитена, в первый раз сильно подмыло тоннели метрополитена.
Загадочное название одного из притоков Охты не раз вдохновляло советских поэтов и писателей. Диковинным словом вдохновились участники группы «Аквариум» и писательница Татьяна Толстая
«Тронулся лед на реке Озерной. Иван Семеныч был за рекою. Ему непременно надо было попасть домой. Что делать? Иван Семеныч, долго не думая, взял две доски и с ними стал переправляться на другую сторону реки через туго идущий лед: положил доску на плывущую льдину, прошел по ней, положил другую доску, которую держал в руках, поднял свободную, положил новую, прошел по ней, и так, переменяя доску за доскою, добрался до пореченского берега. Это узнал генерал, управлявший Поречною; за смелость и молодечество он пожаловал Огородникова, как и граф, двадцатью пятью рублями».
«Попасть на Охту можно или сухопутьем через Выборгскую сторону, делая огромный крюк, или от Смольного на перевозе, либо на ялике. Зимой легче всего – по льду, прямиком, дорога простая» – так пишет о сообщении Петербурга с Охтой Петров-Водкин. Постройка моста через Неву, который связал бы столицу с предместьем, обсуждалась давно, но в начале 1880-х эта идея была еще очень далека от реализации. Мост Императора Петра Великого (Большеохтинский) был открыт только в 1911 году.
Начав работу в 2010 году, культурно-досуговый центр «Красногвардейский» быстро набрал популярность и стал точкой притяжения для творческих натур нашего района. Сегодня в Центре и его филиалах занимаются тысячи людей: дошкольники и школьники, студенты вузов и колледжей, мужчины и женщины средних лет, пенсионеры. Они рисуют и лепят, сочиняют музыку и пишут стихи, ставят спектакли и реконструируют исторические костюмы, танцуют и поют. Без артистов Красногвардейского центра культуры не обходится ни одно праздничное мероприятие в Красногвардейском районе.
В 1965 году на проспекте Шаумяна заложили каштановую аллею. На участке от Заневского проспекта до Гранитной улицы были высажены худенькие саженцы, которые с тех пор превратились в тенистые деревья. Сегодня это одно из самых романтичных мест Малой Охты. Особенно в период цветения, разумеется. Кроме того, это самая протяженная каштановая аллея Петербурга. Ее длина – около 700 метров.
Библиотечный центр общения «Современник» – это живое общественное пространство, событийно наполненное инициативами здешних жителей. Объединив две библиотеки, детскую и взрослую, «Современник» стал местом, где приятно быть вместе посетителям разных возрастов и интересов. БЦО «Современник» – это и «Соседский центр», и «свое место» в районе, и пространство совместных практик, которое сформировано чтением, общением и современными технологиями.
Заневский – единственный мост данного экскурсионного маршрута, который перекинут не через Охту. Он связывает берега ее левого притока – реки Оккервиль, воспетой группой «Аквариум» и автором-исполнителем Виталием Черницким.
Существует легенда, что землями у впадения Оккервиля в Охту в XVII веке владел некий шведский полковник Оккервиль (эта мыза обозначена на шведской карте 1699 года) и якобы от его имени и происходит столь необычное для русского слуха название реки.
Заневский мост построен в 1974–1975 годах по проекту архитектора Льва Александровича Носкова, который проектировал и замечательный Комаровский мост (на Красногвардейской площади). Выше по течению реки Оккервиль находится Яблоновский мост, ниже – Уткин. В сторону последнего ведет улица Малая Яблоновка, по которой мы и продолжаем движение.
Советский двухсерийный цветной художественный фильм «Встретимся в метро» посвящен строителям ленинградского метрополитена, которые начали свою работу еще перед Великой Отечественной войной, а пережив блокаду, продолжили прокладку тоннелей, чтобы к 1955 году сдать городу первую очередь станций ленинградской подземки.
В этих местах начался творческий путь известного русского писателя Михаила Михайловича Пришвина
На территории, которую теперь занимают Малоохтинский парк (частично) и бизнес-центр (или деловой комплекс) «Санкт-Петербург Плаза», некогда располагалось Малоохтинское православное кладбище.
«Малая Поречна имеет довольно красивую кладбищенскую церковь, которая разделяет ее на два края или конца.[…] Во всем доме Огородникова мир и тишина – эти редкие гости его жилища. Откуда и как явились сюда эти непрошенные гости? Что все это значит? Это значит то, что сегодня в Поречне храмовый праздник Марии Магдалины, бывающий 22 июля».
Детский советский художественный фильм «Андейка» режиссера Николая Лебедева, снятый в жанре киноповести в далеком 1958 году, богат на виды улиц и внутренних дворов Малой Охты. Картину можно считать неплохим иконографическим источником по изучению этой территории.
Николай Герасимович Помяловский родился на Охте и посвятил ей одно из самых своих запоминающихся произведений
Этот колледж является одним из старейших профессиональных училищ Санкт-Петербурга. Он был основан в 1877 году. Первоначально учебное заведение, рассчитанное на 60 воспитанников, размещалось в двух деревянных домах на Малой Охте.
Этот парк – одно из любимых мест отдыха не только жителей Малой Охты, но и всего Красногвардейского района. Он ограничен Малоохтинским проспектом, Республиканской улицей, проспектом Шаумяна и Перевозным переулком. Новочеркасский проспект делит парк на две части, причем западную многие считают самостоятельным сквером.
На момент создания повести «Поречане» Малая Охта выглядела совсем иначе, чем сейчас. Это можно оценить, взглянув на карты XIX века. К северу от кладбища тянулся ровный ряд поперечных улиц, расположенный с одной стороны вдоль Малоохтинского проспекта, а с другой – Среднего проспекта (нынешнего Новочеркасского).
«За кладбищем, на поле, расположились до поры до времени фортунки, игра в кости, медведи, обезьяны, ученые собаки, комедианты и шарманки. Здесь уже довольно весело, потому что часть народа, которая была равнодушна к Марии Магдалине, но очень любила всякое празднование, развлекалась по мере возможности; полиция, получивши следующую ей аксиденцию, смотрела на это сквозь голенище. Так зачинался праздник».
Свой 300-летний юбилей архив встретил в новом здании на Заневском проспекте. Комплекс, построенный к 2004 году, составляет замкнутый треугольный периметр, включающий корпус хранилища, круглое здание читального зала и вытянутые корпуса для размещения лабораторий.
Недалеко от пересечения проспекта Шаумяна и Республиканской улицы стоят трехэтажный дом и примыкающий к нему одноэтажный корпус, в котором трудно распознать православную часовню. Эти два здания (Республиканская улица, дома 23а и 23б) были построены по проекту техника Михаила Ивановича Серова в 1915 году.
Сергиевская слобода получила свое название по фамилии семьи Сергиевых, владевших этими землями. Располагалась на берегу реки Оккервиль, напротив Яблоновки. Сведения о Сергиевской слободе, которую также называли Сергеевской (а в простонародье – Сергиевкой), содержатся в документах Охтинской пригородной управы, относящихся к середине XIX века.
Эта улица ограничивает с севера Малоохтинский парк. В 1891–1941 годах она именовалась Мариинской. Это название связывают с православной церковью Святой Равноапостольной Марии Магдалины, которая располагалась неподалеку (на Малоохтинском проспекте), и с Охтинской Мариинской богадельней для неизлечимо больных и увечных, действовавшей на территории Уткиной дачи.
Уткин мост перекинут через реку Оккервиль недалеко от места ее впадения в Охту. Он расположен примерно в створе Республиканской улицы. Первый Уткин мост был построен в конце XIX – начале XX века. Нынешний пешеходный (металлический) сменил прежде существовавший автомобильный (деревянный). С Уткина моста открывается вид на своеобразный полуостров, образованный излучиной Охты.
По пути от одного «именного» моста к другому, двигаясь вдоль Охты по проспекту Шаумяна, стоит обратить внимание на восстановленный пешеходный мост «Красный Судостроитель».
Усадьба, которая находится при впадении реки Оккервиль в Охту, хранит в своем названии фамилию последнего владельца – Василия Ивановича Уткина. Украшением усадебного комплекса, возведенного в 1790-х годах для семьи Полторацких, является угловая ротонда главного здания, внутри которой раньше располагался большой парадный зал c лепниной и потолочной росписью.
Информация об этом подворье скупа и противоречива. С большой долей уверенности мы можем сказать лишь то, что в начале XX века у Короцкого Свято-Тихоновского женского монастыря Новгородской епархии действительно было подворье на Малой Охте.
«Малая Поречна […] имеет правление, школу, ресторацию «Магнит», виноторговлю, два кабака, восемь мелочных лавок (мясных и булочных нет). В ней только три каменных дома, остальные - все деревянные, и среди деревянных не более десятка двухэтажных. Почти четвертая часть домов представляет собою вид печальный: это черные, гнилые, рассевшиеся на-двое и на-трое избушки, вросшие в землю, и у тех избушек прогнили крыши, покачнулись стены, отчего и подперты они досками и кольями», - так Помяловский отображает жилой фонд и инфраструктуру Малой Охты второй половины XIX века. Картина неприглядная, но вполне реалистичная. Сам писатель жил и умер в одной из квартир двухэтажного деревянного дома на МалоохтЕнском проспекте.
Весенняя улица на сегодня является единственной сохранившейся и сохранившей свое название из всех улиц Малой Охты XIX века (или Малой Поречны, в соответствии с исследуемым произведением), расположенных поперек от нынешей Республиканской улицы до нынешней улицы Помяловского. На протяжении столетия название улицы приводило к отраженной на картах и планах неразберихе. Картографы именовали ее Весенней, Веселой и даже Весельной. Тем не менее, при жизни Помяловского улица называлась как и сейчас Весенней.
Из всех мостов данного экскурсионного маршрута больше всего вопросов вызывает, пожалуй, именно мост Энергетиков. В его биографии нет ясности, что удивительно для столь крупного сооружения, тем более появившегося сравнительно недавно.
Подготовка крючников (муравьев) и поречан к кульминационному моменту повести – бою на Неве, описана в произведении очень живо: «Кабак наш, отечественный парламент, по случаю праздничной обедни был заперт. Около парламента стояла огромная толпа муравьев. […] В соседней церкви ударили в колокол. Муравьи устремились в дверям парламента, .т.е кабака, и стали ломиться в двери. […] В Поречне два парламента. В одном парламенте толпятся поречане и решают тот же вопрос, который уже успели решить муравьи». Упомянутые в отрывке «парламенты» могли находиться на упраздненной ныне улице с красноречивым названием – Сборная.
«…в старые годы почти все население Поречны состояло из раскольников беспоповщинской секты. Несколько лет тому назад разрушена их молельня; кладбище, на котором покоились родные их и земляки, было разметано; могильный камень, дерево, железо и бронза были расхищены, самая молельня обращена в православную церковь. […] Деды поречан - раскольники, а среди раскольников, как известно, много людей грамотных; поэтому-то грамотность, по преданию, вошла в обычай у поречан».
Немного в стороне от Новочеркасского проспекта, в глубине жилого квартала, расположено Малоохтинское старообрядческое кладбище, теперь известное просто как Малоохтинское. Оно небольшое по площади: около трех гектаров. Кладбище полого спускается к Охте, которая протекает позади него. Лицевой стороной оно выходит на безымянный проезд, который прежде назывался Малым проспектом. От любопытных глаз кладбище скрыто невысокой каменной стеной с калиткой и сторожкой. Не зная о его существовании, вполне можно пройти мимо и не догадаться, что рядом самое старое старообрядческое кладбище Санкт-Петербурга.
С северо-запада к Малоохтинскому кладбищу примыкает четырехэтажное здание, признанное памятником регионального значения. Его современный адрес – Новочеркасский проспект, дом 8, корпус 3. Этот дом был построен в 1902–1904 годах по проекту архитектора Николая Аркадьевича Виташевского.
Охта стала символом спокойной и умеренной жизни для поэта «Серебряного века» Михаила Кузмина
Приехав в Санкт-Петербург, Кузьма с матерью, Анной Пантелеевной (Пантелеймоновной), поселились на Пустой улице, которая, как вспоминал много лет спустя сам Петров-Водкин, мало отличалась от улиц его родного уездного городка: «Редкие домишки чередовались пустырями. Сама она в летнее время от непроезда была заросшая травой, с поросятами и свиньями на ее зарослях. Осенью в непролазную грязь спасали пешеходные мостки, проложенные вдоль порядка».
В конце XIX века на Охте поселился будущий художник Кузьма Петров-Водкин. Тогда он был совсем маленьким мальчиком и прожил здесь всего пару лет, но эти детские впечатления и сама Охта остались с ним навсегда.
Кузьма и его мать нашли пристанище в мезонине деревянного, покачнувшегося от старости дома на Пустой улице.
Недалеко от нынешнего Новочеркасского проспекта, за жилыми домами по его четной стороне, лежит Малоохтинское старообрядческое кладбище, которое теперь известно просто как Малоохтинское. Его площадь невелика: около трех гектаров. Кладбище полого спускается к протекающей позади него Охте. Лицевой стороной оно обращено к безымянному проезду, который в 1900–1941 годах именовался Малым проспектом. От глаз прохожих кладбище скрыто невысокой каменной стеной с калиткой и сторожкой. Человек непосвященный легко может пройти мимо, даже не подозревая, что рядом с ним самое старое старообрядческое кладбище Санкт-Петербурга.
Среди топонимов этого маршрута составить конкуренцию проспекту Шаумяна по части причудливости судьбы может, пожалуй, только Магнитогорская улица. Ее предшественником был Зубов переулок, официально существовавший с марта 1871 года. Он был назван по фамилии купца Зубова, которому принадлежали несохранившиеся до наших дней дома на правом берегу Охты, южнее современной Красногвардейской площади. По землям, которые Зубов завещал городу, и был проложен этот переулок. Он проходил от Конторской улицы до излучины Охты.
Сведений о подворье Новгородского Десятинного Богородицкого женского монастыря на Малой Охте совсем мало, но они почти не противоречат друг другу. Мы даже можем вполне определенно говорить о местоположении этого подворья, благо до наших дней сохранилось (пусть уже и без своего скромного декора) принадлежавшее ему здание.
«Иван Семеныч Огородников, пореченский селянин, столярный мастер, был здоровеннейший парень лет двадцати четырех, красавец собой, курчавый, широкоплечий, крепко-грудый и первый силач в Поречне. Он, несмотря на видимую доброту своего сердца, был, как увидим, мошенник на правую руку и на левую руку». Автор повести неспроста дал своему главному герою фамилию Огородников. Как известно, зачастую фамилии получали от названия местности. Одна из улиц на Малой Охте в XIX веке носила название Огородной или Огороднической. В наши дни это улица Помяловского.
Эти казармы из красного кирпича – вещественное напоминание о 145-м пехотном Новочеркасском полке, который сорок лет был связан с Малой Охтой и стал для охтян по-настоящему своим. В начале 1880-х годов во втором отделении первой роты этого полка служил Сергей Фёдорович Водкин, отец будущего художника.
Комплекс казарм Новочеркасского Императорского Александра III пехотного полка – это ряд длинных трехэтажных зданий из красного кирпича, расположенных в начале Новочеркасского проспекта.
В казармах 145-го Новочеркасского полка несли службу многие известные личности, одним из которых был поэт Игорь Северянин, описавший в стихах свои впечатления от солдатской доли и самого этого места.
В обычном квартале микрорайона Ржевка-Пороховые среди панельных домов родилась одна из самых самобытных и интересных групп русского панк-рока
Современная Брантовская дорога, проходящая от Якорной до Магнитогорской улицы в створе проспекта Металлистов, появилась на карте нашего города в 2014 году. Но сам этот колоритный топоним, относящийся к правобережью Охты, гораздо старше. Большая топонимическая энциклопедия Санкт-Петербурга, которая была издана в 2013-м, сообщает, что название «Брантовская дорога» существовало в 1913–1964 годах. При этом на плане Петербурга с ближайшими окрестностями, выпущенном в свет в 1911-м, Брантовская дорога уже обозначена. Она располагалась чуть восточнее нынешней.
В феврале 1941 года в память о Степане Георгиевиче Шаумяне переименовали Малый проспект, проходивший западнее Малоохтинского старообрядческого кладбища, которое сегодня известно просто как Малоохтинское. Раскольником Шаумян, разумеется, не был, да и на Малую Охту вряд ли заезжал. В историю он вошел как один из 26 бакинских комиссаров, расстрелянных, по официальной советской версии, английскими интервентами, эсерами и меньшевиками в песках Закаспия в 1918-м.
Мы находимся в историческом районе Пороховые, в парке «Малиновка», который расположен на месте существовавшей здесь с конца XVIII века деревни Малиновки.
Дворец детского (юношеского) творчества «На Ленской» – одно из самых известных и уважаемых учреждений дополнительного образования Санкт-Петербурга. Его авторитет в профессиональной среде очень велик. Но еще важнее то, что на протяжении многих лет ДДЮТ остается притягательным местом для своей непростой, но благодарной целевой аудитории.
Сегодня просто невозможно представить Красногвардейский район без одноименной площади. Это один из важнейших транспортных узлов района и, по сути, парадный въезд в него со стороны Смольного. Здесь встречаются Большая и Малая Охта, основанные еще Петром I, а в XVII веке, при шведах, тут глядели друг на друга город Ниен и крепость Ниеншанц.
Во времена, когда Нева принадлежала шведскому королю, именно в этом месте был построен крепкий разводной деревянный мост, связывающий крепость Ниеншанц с основной территорией шведского города Ниен. Таким образом, можно говорить, что Комаровский мост – это правнук самого первого разводного моста на невских берегах.
Вероятно, предок всех мостов современного Санкт-Петербурга был построен здесь, близ устья Охты. И произошло это задолго до основания нашего города.
Комаровский мост как бы продолжает Большеохтинский через узкую полоску суши – Охтинский мыс. Но в отличие от своего величественного соседа скромный Комаровский не слишком заметен: Красногвардейская площадь, которая захватывает оба берега Охты, растворяет его в себе подобно тому, как Исаакиевская площадь – Синий мост через Мойку.
Сейчас эта улица начинается от Красногвардейской площади, минует проспект Металлистов, пересекает проспект Энергетиков и теряется в глубине промышленной зоны, за фабрикой «Труд» и заводом «Гидромехоборудование».
Большеохтинский мост, носивший до революции название «Мост Императора Петра Великого», соединяет левый берег Невы, центр Петербурга, и старинный район – Охту. Шедевр эпохи модерна, как в эстетическом, так и в техническом отношении.
Начиная с 1930-х гг. Большеохтинский мост с завидной частотой становился натурой для многих фильмов, снятых на киностудии «Ленфильм» и не только. Для такой популярности моста у кинематографистов есть две веские причины: история и красота.
Установлен 15 июня 2000 года на Охтинском мысу, справа от Большеохтинского моста. Авторами монумента выступили археолог Петр Егорович Сорокин, руководивший раскопками на Охтинском мысу, и архитектор Владимир Александрович Реппо.
Установлен 15 июня 2000 года на Охтинском мысу, справа от Большеохтинского моста. Авторами монумента выступили археолог Петр Егорович Сорокин, руководивший раскопками на Охтинском мысу, и архитектор Владимир Александрович Реппо.
Город на Неве известен, прежде всего, как культурная столица. Вместе с тем он был и остается крупным промышленным центром страны. В топонимике Красногвардейского района, гордость и славу которого всегда составляли именно промышленные предприятия, это отразилось особенно ярко.
Лучший вид на Охтинский мыс открывается от дома № 1 по Большеохтинскому проспекту.
Пётр I и его соратники придавали большое значение Охинскому мысу. Не случайно в течение сотен лет русские, шведы и ливонцы боролись за территорию на месте слияния Охты с Невой, чтобы контролировать важный торговый водный путь «из варяг в греки».
Шведы основывали на Охте крепости, новгородцы брали их штурмом и стирали с лица земли. Скандинавы то отвоевывали эти места, то опять уступали их русским воинам. Борьба продолжалась с переменным успехом до 1 мая 1703 года, когда комендант Ниеншанца Иван Аполлов, русский подполковник на шведской службе, окончательно сдал крепость войскам Петра Великого.
Эту площадь не назовешь особенно красивой. Она функциональна, эстетически аскетична и мало подходит для романтических свиданий. Но место это по-своему примечательное. Именно здесь Большая Охта встречается с Малой. Площадь раскинулась по обоим берегам реки Охты, связанным широким Комаровским мостом. Проезжая по этому мосту, его можно и не заметить: он словно растворен в площади.
Улица Осипенко названа в честь Полины Денисовны Осипенко – летчицы, одной из первых женщин, удостоенных звания Героя Советского Союза.
В 1938 году она вместе с Валентиной Гризодубовой и Мариной Расковой совершила рекордный беспосадочный перелет из Москвы на Дальний Восток, побив предыдущий рекорд дальности на 1500 километров.
Конечная точка нашего маршрута – Охтинский мыс, образовавшийся при впадении Охты в Неву. С него, по сути, и началась история Санкт-Петербурга. Именно отсюда, взяв шведскую крепость Ниеншанц, в мае 1703 года Пётр I отправился искать место, чтобы заложить новый город.
Практически всю свою дореволюционную историю Охта была при Санкт-Петербурге (Петрограде) чем-то вроде бедной родственницы и даже тогда, когда административно входила в его состав, оставалась местом, мало походившим на город. На своеобразие охтинской физиономии указывал и Николай Герасимович Помяловский в «Поречанах», и Кузьма Сергеевич Петров-Водкин в посвященных Охте главах «Хлыновска». Вот и Елена Андреевна Брио вспоминала на закате своих дней: «А Охта наша и в начале XX века – не поймешь: вроде город, вроде деревня, вроде вообще какое-то самостоятельное царство-государство».
Неудивительно, что все блага цивилизации, как правило, добирались до Охты с опозданием. Так вышло и с транспортом.
На гранитном постаменте памятника высечена надпись «Петру 1-му благодарные охтяне». За что же были благодарны основателю Петербурга жители Охты, установившие этот памятник?
На угловом доме № 21, корпус 1 по проспекту Наставников установлена мемориальная доска Алексею Николаевичу Косыгину, имя которого носит центральная магистраль жилого района Ржевка-Пороховые – проспект Косыгина.
В списке главных исторических достопримечательностей Большой Охты одну из первых строчек, безусловно, занимает здание, стоящее на углу Большеохтинского проспекта и Конторской улицы.
Малоохтинский – самый нижний из мостов через Охту. Связывая ее берега у самого устья, там, где она впадает в Неву, он соединяет современные Малоохтинскую и Свердловскую набережные. Это соединение настолько органично, что распознать в нем собственно мост успевают далеко не все тут проезжающие.
Подворье на Большой Охте появилось у Красногорского Богородицкого мужского монастыря Архангельской и Холмогорской епархии благодаря конкретному человеку – охтинскому мещанину Александру Дмитриевичу Попову. (В «Охтинской энциклопедии» Александра Юрьевича Краснолуцкого он назван государственным крестьянином.) В седьмом выпуске «Историко-статистических сведений о С.-Петербургской епархии» сообщается, что Попов, скончавшийся в 1874 году, был владельцем монументной лавки (мастерской монументов) на Георгиевской улице (с декабря 1952 года – Шепетовская улица) и двухэтажного деревянного дома на Конторской улице. Всё это имущество он завещал Красногорскому Богородицкому монастырю – с тем, чтобы на месте бывшей лавки построили часовню, а затем и подворье.
Франция ближе, чем кажется… Не верите? Приезжайте на Большую Охту!
В этом дворе также сохранились здания дореволюционной постройки. Дом № 6 по нынешней улице Молдагуловой был возведен в 1888 году по проекту архитектора В. В. Николя для Охтинского детского приюта.
ДЮЦ «Красногвардеец» начал свою работу в 2010 году и быстро завоевал популярность среди школьников, которые ведут активный образ жизни, занимаются спортом и творчеством. Сегодня этот детско-юношеский центр можно с полным правом назвать флагманом спортивного туризма в Красногвардейском районе.
Подворье Свято-Николаевской женской общины Калужской губернии на Большой Охте можно с полным правом назвать главной terra incognita настоящего экскурсионного маршрута. Это действительно одно из белых пятен в истории религиозной жизни Охты.
Послевоенные кварталы, в народе именуемые «немецкими», существуют во многих городах бывшего СССР. В их строительстве, как нетрудно догадаться, принимали участие пленные немцы. В нашем городе есть несколько таких кварталов, один из них – на Большой Охте.
В доме № 64 по Свердловской набережной с начала 1970-х располагался Выставочный зал Союза художников РСФСР. Теперь это Выставочный зал Союза художников России на Охте. Тут проходят групповые и персональные выставки живописи и скульптуры, причем экспонируются работы преимущественно молодых художников.
Тихая Гусева улица имеет давнюю историю. Есть сведения, что она была проложена еще в 1721 году, когда на Охте только строились переведенские слободы. Свое название улица получила в 1828 году. Оно происходит от фамилии старосты охтинских плотников Гусева, владевшего тут землей. В местной топонимике есть еще несколько таких примеров, благодаря которым сохраняется память о судостроительном прошлом Охты.
Мы находимся на углу проспекта Наставников и проспекта Энтузиастов, в самом центре района Ржевка-Пороховые – одного из самых молодых районов Санкт-Петербурга.
Дома 60–64 по Свердловской набережной. Модернистский фасад Большой Охты, возведенный в 1969–1971 годах по проекту архитектора Александра Викторовича Васильева.
В начале XX века Охта была преимущественно деревянной, малоэтажной, не слишком благоустроенной и вид имела, мягко говоря, непритязательный. С тех пор она изменилась до неузнаваемости, причем как в плане архитектурного облика, так и в плане жизненного уклада. (Множество деревянных домов было разобрано на дрова в блокаду, а значительное число церквей – и каменных, и деревянных – было снесено еще до войны.) Некоторые явления тогдашнего быта Охты безвозвратно исчезли, и судить о них мы можем разве что по сохранившимся свидетельствам очевидцев и – в редких случаях – по фотографиям.
Центр детского (юношеского) технического творчества Красногвардейского района «Охта» – одно из ведущих учреждений дополнительного образования Санкт-Петербурга в области техники. Деятельность ЦДЮТТ направлена на создание условий для успешной социализации обучающихся, условий для формирования личности, способной адаптироваться в стремительно меняющемся мире, осознанно делать свой личностный и профессиональный выбор.
Центр деловой активности молодежи «Измерение» – результат ребрендинга подростково-молодежного клуба «Радуга», в котором в свое время занималась Татьяна Буланова, ныне популярная эстрадная певица. С превращением ПМК в ЦДАМ изменились не только название и дизайн внутренних помещений этого учреждения, но и само содержание его работы.
История Коневского подворья на Большой Охте изложена в краеведческой литературе довольно подробно, однако и в этом случае не обошлось без разночтений и темных мест.
На рубеже XIX–XX веков патриархальную тишину дворов на Большой Охте то и дело разрывал гудок паровоза. По Панфилова улице в сторону Жерновки пыхтел очередной состав. Он двигался по Ириновскому подъездному пути, более известному как Ириновская железная дорога.
Советский двухсерийный детективный художественный фильм «Золотая мина» 1977 года, режиссера Евгения Татарского изобилует разнообразными видами Санкт-Петербурга. Камера следует за главным героем не только мимо всех главных достопримечательностей центра Северной столицы, но и в неприглядные дворы-колодцы, а также в спальные районы, обновленные современной архитектурой.
Финны, которых особенно много собиралось на «Горушке» в субботу и воскресенье, приезжали туда не только на тележках и таратайках. «Наезжали они к нам на Охту из своих деревенек по Ириновской железной дороге, – пишет Елена Брио в своем этюде “Охта, любовь моя”. – Вокзал этой дороги находился на Панфиловой улице, около самой Невы».
Вспоминая о вокзале Ириновской железной дороги, находившемся на берегу Невы, Елена Брио отмечает, что «тут же была и пристань».
Мы находимся на углу Большой Пороховской улицы и Салтыковской дороги (она вела на дачу Салтыковых), по обеим сторонам от которой расположено одно из самых старых кладбищ нашего города – Большеохтинское. Оно ведет свою историю с 1773 года. До революции оно называлось Георгиевским, по посвящению церкви Святого Георгия Победоносца, существовавшей практически с основания кладбища.
Мы находимся у бывшей дворянской усадьбы Жерновка, расположившейся на левом берегу Охты.
За мостом Энергетиков данный экскурсионный маршрут несколько отклоняется от Охты, и два безымянных железнодорожных моста через нее остаются вне поля нашего зрения. Вновь к Охте нас выводит Ириновский проспект, с которым связан довольно любопытный факт.
Большая Пороховская улица существует с конца XVIII века и ведет к Охтинскому пороховому заводу. Территория, по которой проходит наш путь, до современной застройки района именовалась Исаковкой, по фамилии крестьян Исаковых.
Совсем рядом с предыдущей точкой маршрута расположена следующая – дом №12 по Большеохтинскому проспекту, который также входит в ансамбль зданий вдоль Свердловской набережной.
В центре Петербурга модерном никого не удивишь, а вот на Большой Охте каждое здание в этом стиле – на вес золота. Два из них стоят у пересечения Среднеохтинского проспекта и Большой Пороховской улицы. Их спроектировал для купца П. И. Иванова техник М. М. Софронов.
Мы находимся на углу Большой Пороховской улицы и проспекта Металлистов. И продолжаем рассказ о существовавшей здесь в XIX веке деревне Исаковке. Обозреватель «Петербургской газеты» в июне 1898 года отмечал: «С того времени, как петербургские домовладельцы чуть ли не вдвое увеличили цены на квартиры, в Исаковке вырос целый ряд зимних дач с довольно красивой и изящной архитектурой. Уже в прошлом году здесь насчитывалось несколько тысяч городских жителей – преимущественно мелких служащих купеческих контор, банковских и других учреждений».
Архитектурная доминанта на углу Большой Пороховской улицы и проспекта Энергетиков, получившая за свою оригинальную форму наибольшее количество народных прозвищ.
Молодежное арт-пространство «Фактура» открыто для всех, кто увлекается спортом, модой и дизайном одежды. Для подростков и молодежи от 14 до 35 лет все занятия бесплатны. Если вы уже постигаете секреты швейного мастерства, но еще не обзавелись собственной швейной машинкой, то здесь вы найдете удобное и полностью оборудованное место для творчества.
Библиотека «Ржевская» – это высокотехнологичный культурно-информационный центр, открывающий новые возможности литературного просвещения, изучения локальной истории, развития научно-образовательных, деловых и творческих инициатив. Это пространство, где будущее становится настоящим, а прошлое вдохновляет и объединяет поколения.
Подробные планы застройки жилого района Ржевка-Пороховые разрабатывались в 1960–1970-е годы, еще до начала строительства кварталов была сформирована сетка улиц.
О рынке «Горушка», пожалуй, слышали все, кому интересна история современного Красногвардейского района. От этого милого слова веет домашним теплом и уютом, однако в действительности главный торговый и общественный центр Охты XIX – начала XX веков едва ли производил особенно приятное впечатление.
Сегодня здесь расположена школа с углубленным изучением иностранных языков, но всего сорок лет назад на этом месте был небольшой остров посреди реки Жерновка (Лапка), а вокруг - сельская местность, далёкая от городской суеты.
Одна из первых массовых серий типовых панельных домов, получившая статус общесоюзной и ставшая наиболее распространённой в Ленинграде, где её производством занимался первый в стране домостроительный комбинат – Полюстровский (ДСК-1).
Информации об этом подворье предельно мало, и верифицировать ее крупицы пока не представляется возможным. Между тем здание, которое ему принадлежало, исчезло из архитектурного ландшафта современного Красногвардейского района сравнительно недавно, в начале XXI века, когда понадобилось освободить площадку под строительство.
В 1970 году внутри квартала, ограниченного Большой Пороховской улицей, шоссе Революции, проспектами Металлистов и Энергетиков, появилось интересное спортивное и оздоровительное сооружение – первый в Ленинграде открытый плавательный бассейн с подогревом воды.
Мы на Ириновском проспекте, названном так потому, что здесь проходил участок Ириновской железной дороги – одной из первых узкоколейных железных дорог в России.
Мы находимся на территории Пороховых. Название исторического района происходит от пороховых заводов, основанных Петром I на Охте в 1715 году.
«Пороховская» – одна из старейших общедоступных библиотек современного Красногвардейского района. Она была создана в 1928 году и названа, как нетрудно догадаться, по исторической части города, в которой находится. Пороховыми некогда нарекли местность близ Охтинского порохового завода, основанного Петром I в 1715 году. Кстати, заводская плотина, расположенная в створе улицы Коммуны, до сих пор поддерживает уровень воды в Охтинском водохранилище.
Свердловская набережная – одна из самых красивых в Петербурге. Она протянулась по правому берегу Невы, от Арсенальной улицы до устья Охты. Первоначально она называлась Полюстровской, а вернее Палюстровской (от латинского «paluster» – «болотистый»).
Нереализованный проект подводной переправы через Неву 1940-х годов ХХ века.
Водонапорная башня – единственное строение бывшей Охтинской бумагопрядильной мануфактуры, которое сохранилось до наших дней. Это яркое напоминание об одном из самых старых промышленных предприятий нынешнего Красногвардейского района. Сейчас башня освобождена от своих первоначальных – утилитарных – функций. Она признана памятником регионального значения и, как утверждают некоторые эксперты, гармонично вписана в современный архитектурный ансамбль.
Жилой комплекс «Четыре горизонта» появился на Охте совсем недавно, но стал заметным явлением в ее архитектуре. Он построен компанией RBI по проекту архитектурной мастерской «Григорьев и партнеры».
Украшением Свердловской набережной является старинная пристань-грот, которая находится рядом с дачей Кушелёва-Безбородко.
Индустриальный – еще один неброский мост-трудяга, который связывает богатые промзонами охтинские берега. Из всех мостов Северной столицы он ближе всего расположен к главному зданию СПб ГБУ «Мостотрест».
Кинотеатр, ставший центром притяжения сразу после его постройки в 1967 году не только для жителей районов Большой Охты и Полюстрово, но и для всей округи.
На этом теперь оживленном перекрестке зимой 1941 года находился первый регулировочный пост Ржевского коридора блокады. Именно так назывался 7-километровый «городской» участок пути с Большой Охты к станции Ржевка.
Кинотеатр с красноречивым названием «Ладога» располагается на месте, где примерно в 1920-е годы появляется деревня Муравьевка. Конечно, само поселение здесь уже существовало, но новое имя оно получило уже после Октябрьской революции. Упоминания об этой деревне содержатся и плане оборонительных рубежей Красной армии, а также в административных документах. После 1945 года деревня прекращает свое существование, начинается застройка Большой Охты.
Это одна из старейших усадеб Петербурга. Здесь бывал сам основатель города на Неве. До Петербурга здесь располагалась усадьба коменданта Ниеншанца, Петр I отдал эти земли своему лейб-медику, который и обнаружил здесь источники железистой минеральной воды известные современникам как Полюстровские.
В екатерининскую эпоху здесь обширная усадьба всемогущего канцлера Александра Андреевича Безбородко. Это было время расцвета усадьбы: тогда разбит обширный ландшафтный парк с прудами, а у Невы усадебный комплекс завершался пристанью для гостей и гротом, ведущим к дому.
Жизнь полна совпадений, за которыми – при желании – можно увидеть незримую руку судьбы. Так сложилось, что Елизаветинская община сестер милосердия Российского общества Красного Креста (РОКК) – ровесница Елены Андреевны Брио, которой суждено было работать и учиться в этой общине и даже написать о ней отдельный очерк.
Главный эвакуационный пункт на Большой Охте в годы блокады находился на пересечении Среднеохтинского проспекта и Большой Пороховской улицы. Такое расположение объяснялось тем, что именно там проходили трамвайная линия на Ржевку, там же тянулась и узкоколейная Ириновская железная дорога, построенная в конце XIX века бароном Корфом. По Ириновской дороге доставляли грузы с Ладоги и со станции Ржевка. Назад небольшие открытые платформы везли материалы для строительства Дороги жизни, оружие, боеприпасы и другие грузы для защитников Ладоги. Часть транспорта с гражданскими отправляли этим путем. Дорога эта была довольно плохой и более длинной, потому полуторки и гужевой транспорт чаще выходил на Большеохтинский и оттуда на шоссе Революции, которое было гораздо более приспособлено для перевоза грузов и людей. Дело в том, что шоссе появилось здесь ещё в допетровскую эпоху и соединяло шведский город Ниен и кирпичные заводы на реке Охте, впоследствии преобразованные Петром в Охтинский пороховой завод. Поскольку царственные персоны часто посещали завод вплоть до Октябрьской революции, дорогу содержали в порядке и постоянно ремонтировали. В советское время эта магистраль также имела важное транспортное значение, но в блокадный период стала основной на пути к Дороге Жизни.
Необычное современное здание с веселыми картинками на стеклянном фасаде открывается на противоположной от сада «Нева» стороне Пискарёвского проспекта. Это бизнес-центр «Бенуа». В 2009 году он получил звание «Дом Года» по итогам интернет-голосования в рамках Открытой общественной архитектурно-строительной премии (Best Building Awards), присуждаемой лучшим проектам российской архитектуры.
Елизаветинская община сестер милосердия не была церковной организацией (сказывалось влияние Российского общества Красного Креста, чья деятельность была основана на универсальных принципах гуманизма), однако и чисто светской назвать ее трудно. И дело не столько в особых одеяниях сестер, сколько в устройстве общины, в строгих правилах, по которым жили елизаветинки.
Здание школы было построено в 1935 году по проекту архитектора Ф.П. Федосеева, который работал в мастерской Ленпроекта №3, возглавляемой Е.А. Левинсоном и И.И. Фоминым.
Серийный проект центра торгового и бытового обслуживания населения, который стал прообразом для современного торгово-развлекательного комплекса.
Мы находимся на границе исторической местности Ильинская слобода, которая расположена между рекой Охтой и впадающей в нее рекой Лубьей. Над кронами деревьев вы можете видеть шпиль Ильинской церкви, по которой слобода и получила свое название.
Говорить о возрасте женщины не принято, но в данном случае нам придется нарушить джентльменский кодекс. Оправдать подобную дерзость можно лишь тем, что среди неофициальных символов Красногвардейского района «Охтенка» выделяется своей молодостью, а молодым присуще более легкомысленное отношение к столь деликатной теме. Фигура охтинской молочницы появилась рядом с пересечением Среднеохтинского проспекта и шоссе Революции сравнительно недавно, в 2003 году, но уже успела стать одним из самых узнаваемых скульптурных памятников не только района, но и всего нашего города.
На углу шоссе Революции и Среднеохтинского проспекта в 2003 году появился памятник «Охтенка», созданный скульпторами Я. Я. Нейманом, В. Д. Свешниковым и архитекторами С. М. Короленко, В. И. Морозовым.
Типовой детский сад 1957 года постройки. Сегодня здесь располагается Школа здоровья и индивидуального развития Красногвардейского района.
Триумфальные пилоны появились у Т-образного перекрестка улицы Коммуны и Отечественной улицы на закате сталинской эпохи. Выполняя задание архитектурно-планировочного управления Ленгорисполкома, их в 1951 году спроектировали молодой архитектор Валерия Душечкина и опытнейший скульптор-модельщик Александр Громов. Считается, что эти сооружения были призваны увековечить память защитников Ленинграда в годы Великой Отечественной войны. В 1952–1953 годах пилоны установили по обе стороны от проезжей части улицы Коммуны. Во время войны рядом проходила граница города.
Южной границей Полюстровского парка служит шоссе Революции, которое проходит от Пискарёвского проспекта до улицы Коммуны. Пересекая Красногвардейский район с запада на восток, оно является одной из самых важных его магистралей и на слуху даже у тех петербуржцев, кто редко бывает в этой части города.
Подворье Паданского Введенского женского монастыря Олонецкой и Петрозаводской епархии – это, пожалуй, самый известный на сегодняшний день объект данного экскурсионного маршрута. Во всяком случае, те, кто интересуется историей современного Красногвардейского района, наверняка читали или слышали о том, что на территории, ныне занимаемой Полюстровским парком, в прошлом находилось монастырское подворье. Между тем о самом Паданском подворье мы знаем далеко не всё.
Типовые двухэтажные жилые дома на двенадцать квартир с входами с торцов были разработаны Валентином Александровичем Каменским и Виктором Федоровичем Беловым.
Здание котельной было построено в 1948 году. Тогда оно использовалось для отопления школы, но спустя всего два года к котельной подключили сразу несколько домов нового квартала.
Во время Великой Отечественной войны параллельно улице Коммуны, по Сосновскому проспекту, проходила граница Ленинграда. Отрезок улицы Коммуны в годы блокады был частью Ржевского коридора – продолжения Дороги жизни в черте города. Кроме того, шоссе Революции и улица Коммуны были фронтовой магистралью, по которой осенью 1941 года двигались к верховьям Невы батальоны ополченцев и истребительные формирования, а в январе 1943-го – войска Ленинградского фронта, участвовавшие в операции по прорыву блокады (под кодовым наименованием «Искра»).
Серия башенных многоэтажных домов, образующая совместно с реакционной зоной сада «Нева» парадный въезд в район Полюстрово.
Два малоэтажных дома в стиле сталинского ампира по адресу шоссе Революция 12 - это всё, что осталось от обширного комплекса общежитий, построенного для рабочих Ленметростроя в конце 1940-х - в начале 1950-х годов.
В одном из описаний к сюжету советского двухсерийного фильма «Старший сын» 1975 года есть ремарка, что события происходят в глухом пригороде. Тем самым «глухим пригородом», где проходили съемки картины, стал район станции «Ржевка», а основным местом действия всех «домашних» эпизодов стали два дома на шоссе Революции.
К востоку от Сосновского проспекта и улицы Коммуны простирается большой лесной массив, известный как Ржевский лесопарк. На базе этого лесного массива, который еще в 1902 году получил статус учебного леса, с довоенных времен работает Охтинский учебно-опытный лесхоз – филиал старейшего лесного вуза нашей страны. Сейчас это высшее учебное заведение называется Санкт-Петербургским государственным лесотехническим университетом, а в период Великой Отечественной оно именовалось Ленинградской лесотехнической академией имени С. М. Кирова.
Этот сад был разбит в 1970 году. Он был задуман как временный: предполагалось, что позже на этом месте выйдет на поверхность автомобильный Орловский тоннель и будет создана транспортная развязка. Тоннель должен был связать два берега Невы, Смольную и Свердловскую набережные. Однако этот проект был сначала заморожен, а потом и вовсе закрыт из-за высокой стоимости работ.
Здесь в 1940-е годы располагался небольшой городок, выстроенный ещё до революции. Дома простояли до второй половины 1970-х, когда начали активно застраивать Ржевку-Пороховые. Тогда же, в начале 1980-х появился Индустриальный проспект. Особенно примечателен среди этих домов был дом №41 (впоследствии 57) – он стал местом съемки фильма «Старший сын». По сюжету фильма два парня опоздали на электричку, а затем решили устроиться на ночлег обманным путем. Герой Николая Караченцова представился потерянным старшим сыном Сарафанова, которого играет Евгений Леонов.
В начале 1940-х годов проспекта Энергетиков ещё не было. Шоссе Революции было прямой дорогой, вдоль которой тянулись огромные заснеженные пространства. Мела метель, и только потемневшие колеи указывали направление.
Первая из четырех стел Ржевского коридора блокады располагается прямо за веткой Октябрьской (ранее Николаевской ж/д). Первый барельеф по ходу движения на торце стелы являет зрителю фигуру в плаще с автоматом, однако, это не солдат на посту, и не воин-защитник Ленинграда, а безымянный водитель полуторки.
Угловой дом на пересечении Ириновского проспекта и улицы Коммуны был построен в 1956 году. Перекресток Ириновского проспекта и улицы Коммуны после Великой Отечественной войны постепенно стал центром общественной и культурной жизни пороховчан, приезжали сюда и из центральных районов города, чтобы посетить танцы и посмотреть фильмы в местном кинотеатре "Звездочка", снесенном в 1980-е годы.
История подворья Сковородского Михайловского мужского монастыря Новгородской епархии на Пороховых началась с подарка, точнее говоря, с пожертвования местных жителей. Как пишет в своей книге «Охта. Старейшая окраина Санкт-Петербурга» Наталья Павловна Столбова, «участок земли вдоль Ириновской железной дороги был пожертвован монастырю обществом поселян-хлебопашцев Полюстровской волости “с непременным условием, чтобы на нем была построена монастырская церковь”». Насколько известно, монастырь получил этот участок в свое распоряжение в 1897 году. Предполагалось, что здесь будет воздвигнуто подворье с храмом Святого Благоверного Князя Александра Невского – в память об Александре II, Царе-Освободителе.
У юных и молодых петербуржцев слово «Полюстрово», скорее всего, не вызывает гастрономических ассоциаций. А вот люди среднего и старшего возраста наверняка еще помнят продукцию завода минеральных вод с таким названием. Кто-то, возможно, даже скучает по вкусу «того самого» ситро или клюквенного напитка – из бутылки с надписью «Полюстрово» на этикетке.
Главным экс-долгостроем среди мостов настоящего экскурсионного маршрута можно с полным основанием назвать именно Армашёвский. Правда, виноваты в этом отнюдь не строители.
Серия первых кирпичных хрущёвок Ленинграда, имевшая малогабаритные, но отдельные квартиры.
Гигантский телекоммуникационный узел, который размещался в отдельном здании и был призван обслуживать целый район телефонной связью.
После захватывающего путешествия по следам «Ленфильма» можно отдохнуть в Ильинских (Большом и Малом) садах, посмотреть фрагменты использованных в маршруте кинолент или пофантазировать над своим собственным сценарием.
На пересечении шоссе Революции и современной улицы Потапова находится вторая стела Ржевского коридора блокады, к трассе она обращена барельефом «Проводы на Большую землю». На барельефе изображена женщина, обнимающая мужчину в форме с небольшим вещмешком на спине и автоматом. Нетрудно догадаться, что провожаемый является водителем полуторки, отправляющимся в путь через Ладожское озеро.
Большой Ильинский мост, по которому проходили машины и уставшие путники, в 1940-е годы был в два раза уже. Это был старый дореволюционный мост, сооруженный в 1912 году. Вторая полоса движения появилась здесь только в начале XXI века (2001 – 2002 годы). От моста дорога идет в гору, на вершине которой возвышается колокольня начала XIX века, освященная в честь Св. Благоверного князя Александра Невского. Сохранилось несколько фотографий храма начала 1940-х годов, по которым видно, что он не подвергался существенному разорению, однако некоторые окна были заколочены деревянными досками.
На живописном холме у слияния рек Лубьи и Охты возвышается церковь-ротонда с двухъярусной колокольней под шпилем. Первая деревянная часовня во имя святого пророка Илии появилась в слободе мастеровых уже в 1716 году. Согласно библейским текстам, пророк Илия был вознесен на небо в огненной колеснице и в славянской народной традиции считался повелителем грома, небесного огня, дождя и, конечно же, всех связанных с «огнем» профессий. Поэтому неудивительно, что для жителей слободы, большая часть жизни которых была связана с угрозой взрывов и пожаров, была возведена церковь именно с таким посвящением.
The church-rotunda with a bunk with a chapel under a spire rises on a picturesque hill near the confluence of the rivers Lub'ya and Okhta. First wooden chapel in the name of the holy prophet Elyjah appears at the workers’ sloboda in 1716. The Holy Bible tells that the prophet Elyjah was ascended to heaven by the fiery chariot; he was the lord of thunder, fire of heaven, rain, and, for sure, all professions linked with “fire” in Slavic folk tradition. Most of habitants of the sloboda lived under a menace of explosions and fire lifelong so naturally the church that was built here was dedicated to this saint.
От церкви через Охту переброшен мост к тому месту, где раньше отдельно от поселения мастеровых и рабочих располагался дом коменданта завода.
Большой Ильинский мост, переброшенный через Охту в створе современного шоссе Революции, фактически состоит из двух параллельных мостов. Об этом можно догадаться, хорошенько присмотревшись к быкам. Четыре промежуточные опоры стоят в два ряда, причем верхняя (относительно течения) пара существенно отличается от нижней, что косвенно свидетельствует о весьма причудливой судьбе всего этого сооружения.
The bridge leads from the Church to the place where the Superintendent's Residence was formerly situated, apart from the traders and workers settlement.
От церкви к административному зданию Охтинского порохового завода тянется главная улица Ильинской слободы, современное шоссе Революции. Мы находимся у дома, построенного в 1830-е годы для проживания обер-офицеров и их семей (шоссе Революции, 73). О том, почему здания для проживания военных здесь появились, и пойдет рассказ дальше.
The main street of Ilyinskaya sloboda is extended from the church to the office building of Okhtinsky powder mill. Now this road is called Revolutsii highway. We are outside the house built for chief officers and their families in 1830 (73, Revolutsii highway). Why these buildings for military men appeared right here in this place, we’ll tell just now.
О Дороге жизни слышали все. Широко известно, что в годы блокады это была единственная транспортная магистраль, которая связывала наш город с остальной страной. А вот словосочетание «Ржевский коридор» у многих, увы, вызывает недоумение.
На четной стороне улицы Маршала Тухачевского обращает на себя внимание отдельно стоящее невысокое здание (дом 8), чей внешний вид ясно говорит о его позднесоветском происхождении. Оригинальное и даже привлекательное в своей угловатости, оно было построено на территории парка имени 50-летия Великого Октября во второй половине 1970-х годов. (В Полюстровский, учтя уже сложившуюся речевую практику, парк официально переименовали в декабре 2006-го, то есть спустя почти сорок лет после закладки.) Удивительно, но краеведческая литература не дает однозначного ответа на вопрос о том, кто спроектировал это здание.
Поворот на улицу Красина обозначен третьей стелой Ржевского коридора. На стороне, обращенной в сторону станции Ржевка на торце стелы находится барельеф «Регулировщица». Юная девушка с флажком – фея Дороги жизни, как их называли водители, изображена в шапке-ушанке и белом маскировочном плаще.
Недалеко от церкви, по адресу шоссе Революции, 73, расположен дом для проживания обер-офицеров, то есть сотрудников администрации завода, и их семей. Похожее на него здание, но расположенное за церковью (Ильинская слобода, 2), – это дом священнослужителей, также входивших в штат Порохового завода. Эти два здания построены примерно в одно и то же время – в начале 1830-х годов – по проекту заводского архитектора Захара Филипповича Краснопевкова в стиле зрелого русского классицизма.
73, Revolutsii highway, the house of chief officers form factory administration is situated here. The officers lived in this house with their families. The resemble building is situated behind the Church (Ilyinskaya sloboda, 2). This one was used to provide housing for priests included to the Powder mill’s staff too. Both of houses were built in the same time in early 1830s. Factory’s architect Zakhar Krasnopevkov made the project in style of mature Russian classicism.
Гарная дорога, которая вела к Пороховскому кладбищу, была переименована в улицу Красина незадолго до войны, в 1939 году. При этом на некоторых планах Ленинграда 1940-х она всё еще значится как дорога Гарная или Гарная дорога. (Гарной дорогу нарекли совсем не потому, что она была невероятно хороша, как можно было бы предположить, памятуя о значении слова «гарний» в украинском языке. Происхождение этого названия куда прозаичнее: дорога была засыпана гарью, то есть остатками перегоревшего каменного угля и кокса.) К тому моменту, когда дорога стала улицей, имя Л. Б. Красина, советского партийного и государственного деятеля, уже носила располагавшаяся тут Пороховская больница. Проще говоря, больница получила имя товарища Красина раньше, чем дорога.
Слева от плотины располагается административно-складское здание, построенное в 1830-х годах по проекту заводского архитектора Захара Филипповича Краснопевкова. Став в начале XIX века главным поставщиком пороха для всей российской армии, Охтинский пороховой завод и в дальнейшем шел впереди других пороховых предприятий России: в лабораториях завода разрабатывались и испытывались новые виды пороха, внедрялись новые технологии. В 1864 году завод наладил производство призматического пороха для орудий больших калибров. С 1889 года охтинцы стали вырабатывать «шоколадный» призматический, а затем и бурый ружейный порох.
At the left side of the mill’s dam there is situated an administrative and warehouse building constructed by the project of factory’s architect Zakhar Karnopevkov in 1830s. In early 19th century, the Okhtinsky powder mill delivered a main part of the powder to Russian army. Further, the plant held on the leading position among Russian powder factories; new sorts of powder and producing technologies worked out and tested here in the laboratories. In 1864, The plant started producing prismatic powder for batteries. Since 1889, Okhtinsky mill introduced “chocolate” prismatic powder and later brown gunpowder.
15 апреля 1803 года на Пороховом заводе произошел мощнейший взрыв, который унес жизни 18-ти человек и нанес повреждения почти всем его постройкам. В течение следующих четырех лет по поручению Александра I архитектор Фёдор Иванович Демерцов занимался восстановлением завода: теперь его территория была приведена к регулярной схеме – заново построенные пороховые фабрики стали располагаться перпендикулярно руслу реки.
April 15, 1803, at the Powder mill the sledgehammer explosion occurred. 18 people died. The most of buildings and constructions were damaged. The rebuilding of the Mill was entrusted to an architect Fedor Ivanovich Demertsov by Alexander I, the Emperor. The territory of the mill became regular, new powder factories settled down athwart to the river bed.
От улицы Маршала Тухачевского вглубь жилой застройки отходят две тихие улочки, чья изогнутость характерна для проездов этой части Петербурга. Одна тянется к проспекту Маршала Блюхера, другая, минуя проспект Энергетиков, теряется за Салтыковской дорогой. Эти зеркально расположенные улицы были названы в один день – 27 февраля 1967 года, причем в честь людей, участвовавших в революционном движении. В Советском Союзе, где возможности топонимики как средства пропаганды использовались с революционным же размахом, это не было случайным совпадением.
В июле 1966 года на карте Ленинграда появилась улица Тухачевского. Элегантно изогнутая, она вобрала в себя новый проезд и участок Екатерининского проспекта, отходивший от шоссе Революции. Любопытно, что воинское звание было включено в название улицы только два десятилетия спустя, в мае 1987 года. Видимо, сыграло свою роль ее соседство с проспектом Маршала Блюхера: негоже было оставлять без звания одного маршала в присутствии другого. Правда, с приведением этих топонимов к единообразию, которое так ценится военными, изрядно затянули, ведь Василий Константинович был увековечен на карте нашего города сразу в качестве маршала еще в декабре 1980 года.
Центральным сооружением Охтинского порохового завода была плотина. Несмотря на успехи российских войск, Северная война шла полным ходом. И для снабжения армии порохом в июне 1715 года Пётр I отдает распоряжение начать строительство плотины и вододействующих мельниц на порогах реки Охты. Технология производства пороха того времени включала в себя несколько стадий измельчения и смешивания серы, селитры и угля при помощи жерновов и бочек, приводимых в движение водою.
The dam is the central construction of Okhtinsky powder mill. During the Nordic war Peter the Great ordered to establish the dam and water mills at the rapids of Okhta river in 1715. Than the technology of powder manufacturing included several stages of saltpeter, sulfur, and coal grinding and melting with edge stones and barrels moving by water.
5 сентября 2019 года состоялось торжественное открытие после капитального ремонта подростково-молодежного клуба «Нео». В новом формате он стал называться Центром НЕОрдинарного искусства. Современное оснащение площадки позволяет развивать не только театральное направление деятельности, но и визажное искусство, арт-декор, светорежиссуру. А единый фирменный стиль создает комфортную и привлекательную среду, в которой приятно находиться и творить.
Осенью 2020 года в Красногвардейском районе открылось удивительное пространство – библиотека и арт-резиденция «ШКАФ». Новый креативный кластер, созданный на базе Пискарёвского библиотечно-культурного центра, предоставляет возможности для творчества сразу в нескольких сферах: архитектуре, урбанистике, литературе, живописи, музыке и даже театре. Здесь могут реализовать свои творческие идеи жители и гости района, включая тех, кто занимается искусством и наукой профессионально.
Наша последняя остановка – у одного из входов на Пороховское кладбище со стороны улицы Красина. Здесь, в холмистой местности близ слияния Горелого ручья и Лубьи, кладбище расположилось в начале 1820-х годов. Историческая связь с Охтинским пороховым заводом определила не только его название, но и профессиональную принадлежность значительной части погребенных на нем людей. На Пороховском лежат многие видные представители артиллерии и пехоты, но главным образом – мастера и простые рабочие «районообразующего» предприятия, а также члены их семей.
С 1910-х годов на планах Петербурга – Петрограда – Ленинграда соседствовали Львовский проспект и Львовский переулок. Своими звучными названиями они были обязаны отнюдь не изумительному городу в Галиции (ныне украинскому), а князю Александру Дмитриевичу Львову. Судя по топонимической литературе, он был местным домовладельцем, однако никакими сведениями о княжеской недвижимости в этом районе мы, увы, не располагаем. Но даже если Львов ничем особенным здесь не отметился, то увековечения своего имени на карте Петербурга, несомненно, был достоин.
Связно рассказать об этом подворье тоже не так-то просто. Сведения о нем, которые содержатся в имеющейся в нашем распоряжении краеведческой литературе, пока, к сожалению, практически не поддаются верификации. При этом данное подворье представляет значительный интерес, тем более что там, возможно, какое-то время хранилась весьма почитаемая христианская святыня.
На Пороховском кладбище, мимо которого проходил Ржевский коридор, сохранилось множество исторических погребений, тут же находится знаменитый памятник на жерновах, установленный в память о погибших при взрывах на пороховом заводе. В блокадное время на этом кладбище было похоронено множество ленинградцев и защитников города.
Пискарёвский проспект, протянувшийся от Свердловской набережной до Муринской дороги, является одной из главных магистралей Санкт-Петербурга. По нему проходит граница между Калининским и Красногвардейским районами.
Там, где улица Красина соединяется с Ржевской улицей, на повороте стоит четвертая стела Ржевского коридора блокады. Здесь начинался последний прямой участок пути. Сегодня рядом со стелой находится завод «Ржевка-хлеб», который несколько лет подряд к годовщине прорыва и снятия блокады Ленинграда выпекал особый, блокадный хлеб. В годы блокады завод, по некоторым данным работал, хотя его нет на официальной карте заводов, представленной в музее хлеба. Тем не менее, старожилы помнят, что хлебное производство не остановили ни война, ни обстрелы станции.
К северу от Ржевки начинается территория испытательного полигона Министерства обороны Российской Федерации. Он имеет давнюю историю.
Миновав четырехпоставочную мельницу, мы выходим к Капсюльному шоссе. Это название, известное с 1909 года, связано с местной производственной специализацией.
Рядом с Т-образным перекрестком Ржевской улицы и улицы Красина возвышается одна из четырех стел мемориальной трассы «Ржевский коридор блокады». (В годы блокады 7-километровый Ржевский коридор, начинавшийся от железнодорожной станции Ржевка, был продолжением Дороги жизни в черте города.)
Название «Ржевка» происходит от Ржевской слободы, возникшей в XVIII веке и названной по фамилии владельцев земли – Ржевских. Слобода начала активно развиваться после учреждения в 1816 году военного поселения на Охтинском пороховом заводе.
Уже несколько лет на Ржевскую площадь с ее неизменным трамвайным кольцом глядят высокие новостройки. О милой сердцу старине здесь напоминает лишь название, которое эта площадь официально носит с 1951 года. Оно было дано по поселку (или по железнодорожной станции) Ржевка, и поначалу площадь иногда именовали площадью Ржевка.
The name “Rzhevka” comes from Rzhevskaya sloboda appeared in XVIII century. The sloboda received its name from the last name of land owners The Rzhevsky. The fast development of the sloboda began when a military settlement at the Okhtinsky powder mill had been established in 1816.
На площади перед станцией Ржевка путников встречал Универмаг № 1. Его заколоченные окна напоминали об обстрелах, а очередь из местных жителей показывала, что жизнь продолжается, и здесь дают хлеб.
В воскресенье, 29 марта 1942 года, станция Ржевка подверглась артиллерийскому обстрелу. В память об этом была создана бронзовая мемориальная доска (авторы – архитектор Анатолий Петрович Чернов, скульптор Алексей Андреевич Архипов).
On Sunday, 29 March 1942, Rzhevka railway station was shelled. In memory of this dramatic moment, the bronze memorial tablet was made by Anatoly Chernov (architect) and Alexey Arkhipov (sculptor).
Недалеко от бывшей пороховой мельницы на Кабанихе, буквально в ста метрах к западу от нее, находится еще более эффектное здание, которое неизменно привлекает к себе внимание.
Перебравшись на правый берег Горелого ручья, мы выходим к Челябинской улице. Она сложилась из двух неравных частей, известных с конца XIX века.
В период блокады Ленинграда Дорога жизни была единственной транспортной магистралью, которая связывала город с Большой землей. Чтобы увековечить подвиг железнодорожников, трудившихся на Дороге жизни, и отдать дань памяти ленинградцам, погибшим при эвакуации, вдоль железнодорожной линии от Финляндского вокзала до станции Ладожское озеро в 1970-е годы было установлено 56 мемориальных километровых столбов. Авторами проекта выступили архитекторы Михаил Николаевич Мейсель и Игорь Георгиевич Явейн.
During the Siege of Leningrad, the Road of Life was the single traffic artery linking the city with the “Continent”. In 1970s, the 56 memorial poles were set along tracks from Finland station to Ladozhskoe ozero railway station to immortalize the feat of railroad workers toiled at the Road of Life and to pay tribute to the citizens of Leningrad lost during the evacuation. The architects created the poles are Mikhail Meisel and Igor Yavein.
Горелый ручей берет свое начало в болотистой местности к северо-востоку от поселка Новое Девяткино. Он является правым притоком реки Лубьи (Луппы), в которую впадает уже в городской черте, на границе Пороховского кладбища. (Именно Лубья и ограничивает это кладбище с юга. Кроме того, она является левым притоком Охты. Недалеко от места слияния этих рек стоит Ильинский храм – архитектурная жемчужина Красногвардейского района.)
От станции Ржевка начиналась автомобильная Дорога жизни. Вдоль шоссе, ведущего к западному берегу Ладожского озера, в 1967 году было установлено 46 памятных километровых столбов. Их спроектировал архитектор Михаил Николаевич Мейсель, а в установке приняли участие трудящиеся Ленинграда.
The motor Road of Life begins from Rzhevka railway station. In 1967, 46 memorial poles were set along a highway leading to the Western shore of Lake Ladoga. The author of the project is Mikhail Meisel (architect). The working people of Leningrad took part in the installation of these poles.
Название «Рябовская дорога» происходит от мызы Рябово (теперь это территория города Всеволожска), которую в 1818 году приобрел крупный землевладелец Всеволод Андреевич Всеволожский. Рябовская дорога вела от Охтинского порохового завода до мызы. В конце XIX века она получила нынешнее название.
The name “Ryabovskaya doroga” originates from the Ryabovo manor, the territory which is Vsevolozhsk city now. This manor was bought by rich landowner Vsevolod Vsevolozhsky in 1818. Ryabovskaya doroga road led from the Okhtinsky powder mill to the manor. In the last XIX century, the road has had its current name.
Мемориальный комплекс «Дорога жизни, первый километр» объединяет три объекта: памятный столб «Дорога жизни, 1-й км» (проект разработал архитектор Михаил Николаевич Мейсель), памятный знак «Регулировщица» и подлинное орудие периода Великой Отечественной войны – 85-мм зенитную пушку образца 1939 года (52-К). Зенитка является экспонатом Государственного музея истории Санкт-Петербурга.
The memorial complex “The Road of Life, first kilometer” consists of three parts: a memorial pole “The Road of Life, 1st km” (designed by architect Mikhail Meisel), a monument “Regulirovshchitsa” (woman traffic supervisor) and real weapon of the Great Patriotic War, a 85mm anti-aircraft gun made in 1939. The anti-aircraft gun is an exhibit of State Museum of the History of Saint Petersburg.
Чуть поодаль от шоссе, скрываясь за деревьями, стоит одноэтажное кирпичное здание. Оно было построено в 1912–1914 годах для канцелярии Главного артиллерийского полигона. В настоящее время в нем находится клуб войсковой части, а также, что известно далеко не всем, музей Ржевского полигона. Подойти к нему можно беспрепятственно: вокруг нет ни забора с колючей проволокой, ни вооруженной охраны, ни КПП. А вот попасть в этот любопытный музей на экскурсию весьма проблематично, поскольку на территории войсковой части действуют строгие правила.
A one-story brick building is located a few fields over the highway behind trees. It has been built for the chancellery of the Main artillery landfill in 1912–1914. Currently, it is used as a club for military wing, and there is the Museum of Rzhev landfill which is not widely known even by local citizens. Everyone can approach to this building without any obstacles; there are not any fences or cordons or armed guard. But the Museum is harder to enter in; it is located at the military wing’s territory with its special regime and strict rules.
По другую сторону Рябовского шоссе находится испытательный полигон Минобороны. История полигона на Охтинском поле началась в 1878–1879 годах. Здесь были расположены Главный артиллерийский и Морской артиллерийский полигоны.
At the other side of Ryabovskoye highway a testing landfill of Ministry of Defense takes place. The history of the landfill started in an Okhtinskoye field in 1878–1879. Here the Main artillery and Naval artillery rangers were situated.
Появление этого подворья, по всей вероятности, можно считать еще одним свидетельством удивительной щедрости людей по отношению к Русской православной церкви. В «Святынях Санкт-Петербурга» Виктора Васильевича Антонова и Александра Валерьевича Кобака и в электронной версии энциклопедии «Санкт-Петербург» сообщается, что участок в Пискарёвке был подарен (монастырю или уже самому подворью) неким Г. И. Бычковым. Это косвенно подтверждается документами, которые хранятся в Центральном государственном историческом архиве Санкт-Петербурга (см. фонд 224, опись 1, дело 3641). В них говорится «Об обложении земским сбором недвижимого имущества Г. И. Пучкова, Александро-Ошевенского монастыря на Большой Охте по Беляевскому пер., 13 и 13-а в Полюстровском участке», что также дает представление о местоположении подворья. Упомянутый «Беляевский пер.» – это нынешний Волго-Донской проспект. А несовпадение – и вместе с тем созвучность – фамилий можно объяснить банальной опиской/опечаткой.
Квартал Ржевка-Пороховые должен был иметь собственную станцию метро
Проектирование правобережной ветки предусматривало равномерное распределение станций между ключевыми территориями новых спальных районов. Было очевидно, что первая станция должна была появиться на Малой Охте на Заневском проспекте, а вторая - в новом мирорайоне за рекой Оккервиль. Лучшим местом расположения казалось пересечение двух главных магистралей Ржевки-Пороховых: Индустриального и Ладожского проспектов (ныне проспект Косыгина). Однако в этом месте грунт был слишком болотистым, сказывалось то, что это место долгое время было поймой речки Малиновки. По стечению обстоятельств следующее пересечение магистралей располагалось также прямо по руслу той же реки на углу проспекта Наставников. Ещё одним вариантом было пересечение Ладожского проспекта и улицы Передовиков, но - увы! - и там почва не порадовала инженеров. Тогда и было принято решение строить станцию у деревни Яблоновка на правом берегу реки Оккервиль. Вынести станцию на пересечение Индустриального проспекта и проспекта Энтузиастов или Ударников представлялось нецелесообразным, поскольку дальше ветка должна была уйти в Невский район, сделав немалый крюк под землей по тем же неудобным и опасным грунтам.
Масштабный квартал, построенный в 1979-1989 годы, стал площадкой для строительных экспериментов и триумфом знаменитой 137-й серии жилых домов.
Сквер на улице Стахановцев прославился как место, вдохновившее поэта Иосифа Бродского на написание стихотворения «От окраины к центру»
Как только ни называли поэты и писатели Охту, но лишь однажды она удостоилась звания «полуостров любви». Юный поэт Иосиф Бродский приходил сюда в сквер у общежития ленинградского Гидромета в надежде на встречу с девушкой, в которую был влюблен. Знала ли она об этом? Как её звали? Бродский об этом никогда не рассказывал. Но этой горячей юношеской влюбленности мы обязаны прекрасным стихотворением «От окраины к центру», первые строки которого увековечены на гранитном камне, установленном здесь, в том самом дворе на улице Стахановцев.
Это общежитие, расположенное по адресу улица Стахановцев 19, начало строиться в конце 1930-х годов как заключительная очередь квартала №26, но было достроено только в 1949 году после окончания Второй мировой войны. Величественное здание в стиле сталинского неоклассицизма соединяется с соседними домами величественными арками. Фасады украшены пилястрами и рустовкой. Невероятно красивы балюстрады балконов.
«Вот я вновь пробежал Малой Охтой сквозь тысячу арок…»
Это стихотворение, написанное в 1962 году, осмысляет чувство одиночество поэта с одной стороны и развитие города с другой – главными героями становятся новостройки и новые люди, поселившиеся на берегах Невы, новая власть. Идея сменяемости внешнего и неизменности вечных тем – встречи, разлуки, рождения и смерти – вплетается в ткань описания городских улиц 1960-х годов. Охта предстает «аркадией фабрик» и устремляющимися вдаль перелесками. Такой она и была в то время. И сегодня Охта убегает в лесные зоны, среди которых то тут то там вырастают те самые новостройки, где «под тремя фонарями» пробегают новые жители.
Иосиф Бродский покинул СССР в 1972 году. Всего через год Охта войдет в состав нового Красногвардейского района, начнутся большие преобразования, вырастут новые кварталы, появится метро, но в этом квартале, в этом дворе время как будто остановилось, и сквозь него доносятся до нас слова юного, немного заикающегося, характерно дробящего слова на слоги, поэта:
«Добрый день, моя юность. Боже мой, до чего ты прекрасна».
Квартал № 26 – жилой комплекс, возводившийся в два этапа, с 1936-го по 1940-й и с 1953-го по 1956 год, и ограниченный Невой и Таллинской улицей с запада и юга и улицей Стахановцев и Заневским проспектом с востока и севера, является прекрасным примером того, как архитектура отражает мировоззрение человека каждой конкретной эпохи. Характер застройки на Малой Охте, начатой в конце 1930-х годов, раскрывает социалистическую основу советского градостроительства. Возведение крупных жилых кварталов было принципиально новым подходом в освоении территорий при расширении границ города, когда жилой дом становится составной частью архитектурно организованного квартала, а квартал – целого городского района застройки, который проектируется комплексно, с учетом бытовых удобств населения.
Малая Охта – первый район нашего города, где началось массовое строительство типового жилья. С конца 1950-х годов здесь возводились пятиэтажные дома без архитектурных излишеств, которые вошли в историю как хрущевки. Дом № 42 по Новочеркасскому проспекту построили в 1959 году по типовому проекту серии 1-335.
Этот проект был разработан Ленинградским отделением Государственного проектного института «Горстройпроект» во второй половине 1950-х. 1-335 – это, пожалуй, самая распространенная серия хрущевок на территории бывшего СССР. Для домов этой серии характерны широкие окна в квартирах и удлиненные окна на лестничных клетках. Считается, что больше всего таких хрущевок было возведено в Ленинграде.
Массовое типовое жилищное строительство было бы невозможно без домостроительных комбинатов. Именно ДСК поточно производили панели, из которых затем (уже на месте) собирали дома. Крупнопанельный дом № 42 на Новочеркасском проспекте – первый, построенный Полюстровским домостроительным комбинатом (ДСК-1) на Малой Охте. Среди своих собратьев он выделяется тем, что на его боковом фасаде (со стороны Таллинской улицы) красуется Голубь мира.
Прекрасный панорамный вид на мост Александра Невского мы можем увидеть в фильме «Мама вышла замуж» режиссера Виталия Мельникова, снятого по сценарию Юрия Клепикова. Этот советский полнометражный художественный фильм вышел на экраны в 1969 году.
Сюжет киноленты повествует о вчерашнем школьнике и об окружающих его людях, а также о жизненных ситуациях, в которых складывается характер молодого человека. Основной фабулой фильма является отношения сына и матери, которая пытается устроить свою личную жизнь. Роль матери исполняет Люсьена Овчинникова, ее избранника – Олег Ефремов, а сына играет молодой Николай Бурляев.
По сюжету мелодрамы, главные герои живут на окраине города, которая застраивается новыми жилыми домами. Неудивительно, что режиссер «поселил» их именно на Малой Охте. В 1960-х гг. в этом районе велось активное строительство жилого фонда, развивалась инфраструктура, а для связи с центром в 1965 году был построен мост Александра Невского, спроектированный еще в 1930-е гг..
Мост, которому на момент съемок всего четыре года, попадает в кадр одного из эпизодов киноленты. В кадре видно, что Гранитной набережной у правого берега Невы ещё не существует. Точка съемки расположена на Малоохтинском проспекте. Интересно, что съемки фильма проходили как в Петербурге, где была отснята вся «натура», так и в Москве, где снимали значительную часть "квартирных" сцен, поскольку почти все актёры фильма были москвичами, очень востребованными и сильно загруженными в своих театрах. Оператором фильма выступил Дмитрий Долинин, которого многие помнят и по съемкам кинофильма «Шерлок Холмс».
Главным символом современного Красногвардейского района является Большеохтинский мост. Оспорить данное утверждение могут разве что жители Центрального района, которым никак не откажешь в праве считать этот мост символом их административно-территориальной единицы. Все-таки не будем забывать, что он был возведен по инициативе города, а не Охты, которой в начале XX века такое предприятие было совершенно не по силам. Так или иначе, но на эмблеме Администрации Красногвардейского района сегодня изображен безошибочно узнаваемый силуэт разводного пролета Большеохтинского моста. Он же украшает эмблему нашей ЦБС.
Расположенный выше по течению мост Александра Невского на роль районного символа не претендует. Он вообще не избалован вниманием. Его не включают в списки городских достопримечательностей, обязательных к посещению. По нему не бродят толпы туристов, щелкающих камерами и засыпающих гидов вопросами. На этом мосту не устраивают свадебные фотосессии, не вешают свои замочки новобрачные в красивых нарядах и не выбрасывают затем ключи от них в Неву.
Не обладая впечатляющим архитектурным обликом, мост Александра Невского пребывает в тени своего старшего соседа, которым публика привыкла восхищаться. Между тем в истории и конструкции этого моста, построенного в 1960-е годы, немало интересного. Да и внешний вид этого сложного инженерного сооружения, если вдуматься, заслуживает высокой оценки.
Третий эпизод известной и многими любимой мелодрамы "Зимняя вишня" режиссера Игоря Масленникова и сценариста Владимира Валуцкого с Еленой Сафоновой и Виталием Соломиным в главных ролях был снят в 1995 году. В съемках картины также были заняты: Нина Русланова, Лариса Удовиченко, Ивар Калныньш.
По сюжету фильма главная героиня возвращается в Петербург в поисках своего бывшего возлюбленного. В одном из эпизодов подруга, роль которой исполняет Нина Русланова, подвозит ее до метро. Героиня спускается в выход №12 станции метро "Новочеркасская". В кадр попадает дом №28/19 по Новочеркасскому проспекту и трамвай, идущий в сторону Малоохтинского парка. В сцене, где героиня идет по подземному переходу, на фоне мелькают ларьки со всевозможными товарами, толпы зевак, собравшихся вокруг уличных музыкантов и наперсточников, а также харизматичные попрошайки. Для 1990-х годов это была весьма обыденная картина.
Попрошайку в подземном переходе сыграл актер Гелий Сысоев, знакомый всем по роли Андрейки из фильма "Свадьба в Малиновке". Надавив на жалость главной героине Ольге, которую сыграла Елена Сафонова, он получил вожделенный доллар. Однако, обнаружив, что якобы банкнота фальшивая, попрошайка начал возбуждённо кричать.
В наши дни подземный переход станции метро "Новочеркасская" выглядит уже немного иначе. При реконструкции убрали все ларьки и установили другие ворота.
«Новочеркасская» – одна из двух станций Петербургского метрополитена, расположенных на территории Красногвардейского района. Ее художественное оформление посвящено Красной гвардии, и почти семь лет она именовалась «Красногвардейской». С 1992 года эта станция носит нынешнее название. В конце 2020-го она отметила свое 35-летие.
В 1986 году в Ленинграде был снят фильм-катастрофа "Прорыв" режиссера Дмитрия Светозарова. По официальной версии кинолента была посвящена событиям 1974 года, когда в районе Площади Мужества, на строительстве Кировско-Выборгской линии Ленинградского метрополитена, в первый раз сильно подмыло тоннели метрополитена.
Однако знатоки настаивают на том, что на самом деле в основу было положено сразу несколько аварий, которые произошли на разных строительных площадках нашего метро. В одном из самых страшных и эмоционально сильных эпизодов фильма троллейбус с пассажирами проваливается в образовавшийся разлом асфальта. Эту сцену снимали на перекрёстке проспекта Шаумяна и Заневского проспекта. В кадр попали кинотеатр «Охта» и высотный дом, расположенный по адресу: Заневский проспект, 26, корп. 1. Сцена, где людей вытаскивают из провалившегося троллейбуса, происходит у дома 24/35 по Заневскому проспекту, имеющего характерные угловые выступы-эркеры.
С Красногвардейским районом также косвенно связан отрывок, когда руководство "Метростроя" приезжает в магазин для вскрытия. Это одна из тех самых собирательных сцен. Магазин действительно вскрывали, и происходило это на Заневской площади, при аварии на строительстве наклонного хода станции метро "Красногвардейская" (нынешняя «Новочеркасская»). Тогда, чтобы накормить рабочих, был вскрыт "Гастроном" в доме 26/16 по Новочеркасскому проспекту.
Автором сценария фильма выступила все та же Альбина Шульгина. В главных ролях: Олег Борисов, Андрей Ростоцкий, Юрий Демич, Михаил Данилов, Александр Суснин, Юрий Кузнецов, Владимир Баранов и Андрей Краско.
Загадочное название одного из притоков Охты не раз вдохновляло советских поэтов и писателей. Диковинным словом вдохновились участники группы «Аквариум» и писательница Татьяна Толстая
Река Оккервиль – приток Охты. Считается, что её название происходит от финно-карельского слова «kare» - изгиб. На разных картах, составленных шведскими и русскими картографами, река называется и Черной речкой, и Малой Охтой, и Порховкой, а, чаще всего, вообще никак не обозначается. Тем не менее, речка не была совсем уж маленькой – до 1940-х годов по ней осуществлялось судоходство. Располагались здесь две деревни – Большая и Малая Яблоновки. Место было тихое, ничем особо не примечательное, но само название реки – Оккервиль – вдохновило сразу нескольких советских авторов на создание одноименных произведений.
В 1973 году поэт и участник группы «Аквариум» Анатолий Гуницкий написал песню «Река Оккервиль», которую исполнила группа «Аквариум».
Я встал поутру
На реке Оккервиль,
И труп мой упал
В реку Оккервиль
Река Оккервиль
Река Оккервиль
Река Оккервиль
Река Оккервиль.
Гора Крукенберг
На реке Оккервиль;
Река Оккервиль
Под горой Крукенберг.
Река Оккервиль
Река Оккервиль
Река Оккервиль
Река Оккервиль.
Очевидно, что никакой горы Крукенберг у реки Оккервиль не было, но поклонники группы отыскали её прототип – возвышенность у Ледовой арены в Невском районе вблизи станции метро «Проспект большевиков». «Река Оккервиль» не стала широко известной или популярной, но, видимо, для Бориса Гребенщикова она имела какое-то особое значение, ведь ему пришлось сюда вернуться в 2012 году. Борис передал строящемуся храму св. Андрея Первозванного икону Божией матери «Пантанасса» (Всецарица), написанную специально для этого прихода на Афоне.
Печальный образ реки Оккервиль в своем произведении описала и хорошая знакомая Бориса Гребенщикова, ленинградская писательница Татьяна Толстая. В рассказе «Река Оккервиль», повествующем о платонической любви стареющего холостяка Симеонова к певице Вере Васильевне, Оккервиль становится местом грёз – именно сюда, на эти берега селит Симеонов юную Веру Васильевну, стучащую по гранитным набережным придуманными пылким влюбленным круглыми каблуками. Увы! – конец этой повести печален. Симеонову удалось познакомиться с Верой Васильевной, которая оказалась весьма упитанной дамой, окруженной толпой поклонников, стремительно теряющей красоту. Разрушение мечты приводит к хаосу на берегах Оккервиля – рушатся гранитные набережные, падают в воду мосты с цепями… Но если пригялдеться, то река Оккервиль действительно изменчива и разнообразна – есть на ней и мост с цепями и стилизованными грифонами, есть и старинная усадьба Уткина дача, есть и храм, есть и заросшие старыми ивами почти дикие берега, есть и благоустроенная набережная в груните, а есть современное пространство для отдыха, расположенное между Заневским мостом и устьем Оккервиля, где он встречается с Охтой.
Но неужели Оккервиль может навевать только грустные мысли? Нет!
В фильме 1983 года «Пацаны» режиссера Динары Асановой звучит задорная песня на слова Виктора Большакова. Её припев таков:
Если вы однажды были,
Здесь у нас на Оккервиле,
Пусть, каким бы ветром вас не занесло,
Значит, вам уже не надо,
Брать билет, лететь куда-то,
Лучше места нет, вам просто повезло.
«Тронулся лед на реке Озерной. Иван Семеныч был за рекою. Ему непременно надо было попасть домой. Что делать? Иван Семеныч, долго не думая, взял две доски и с ними стал переправляться на другую сторону реки через туго идущий лед: положил доску на плывущую льдину, прошел по ней, положил другую доску, которую держал в руках, поднял свободную, положил новую, прошел по ней, и так, переменяя доску за доскою, добрался до пореченского берега. Это узнал генерал, управлявший Поречною; за смелость и молодечество он пожаловал Огородникова, как и граф, двадцатью пятью рублями».
Первая точка маршрута - Перевозный переулок. Небольшой сюжет о том, как главный герой преодолел Неву по глыбам движущегося льда, раскрывает такие черты его характера как изобретательность, находчивость и хитрость, а также демонстрируют физическую силу Ивана Огородникова, являющегося собирательным образом поречанина. Хоть в произведении и не обозначено, где конкретно главный герой переправился через реку, можно предположить, что это могло произойти в районе перевоза, который действовал между левым берегом Невы и Малой Охтой. Его левобережная пристань (на современной Синопской набережной) была названа по фамилии купцов-хлеботорговцев Калашниковых. Правобережная располагалась примерно в створе нынешнего Перевозного переулка, который тогда был коротким и безымянным. Он проходил от Невы до Малоохтинского проспекта. От перевоза было рукой подать до Малоохтинского православного кладбища и церкви Святой Равноапостольной Марии Магдалины.
Название у переулка появилось только с 1896 года. С 1914 года проезд часто именовали Перевозной улицей, но 3 декабря 1956 года, ввиду небольшой протяженности, его официально назвали Перевозным переулком. Шутка ли, но уже в следующем году переулок «вырос» от Малоохтинского до Киновеевского проспекта (нынешний проспект Шаумяна), увеличив общую длину почти в десять раз. В 1960-е годы старый участок переулка от Невы до Малоохтинского проспекта исчез.
«Попасть на Охту можно или сухопутьем через Выборгскую сторону, делая огромный крюк, или от Смольного на перевозе, либо на ялике. Зимой легче всего – по льду, прямиком, дорога простая» – так пишет о сообщении Петербурга с Охтой Петров-Водкин. Постройка моста через Неву, который связал бы столицу с предместьем, обсуждалась давно, но в начале 1880-х эта идея была еще очень далека от реализации. Мост Императора Петра Великого (Большеохтинский) был открыт только в 1911 году.
Между левым берегом Невы и Большой Охтой действовали два перевоза. Пристани одного находились соответственно севернее Смольного собора и примерно в створе Панфилова улицы, пристани другого – южнее собора и примерно в створе Конторской.
Малая Охта могла похвастать лишь одним перевозом. Его левобережная пристань (на современной Синопской набережной) была названа по фамилии купцов-хлеботорговцев Калашниковых. Правобережная располагалась примерно в створе нынешнего Перевозного переулка, который тогда был коротким и безымянным. Отсюда было рукой подать до Малоохтинского православного кладбища и церкви Святой Равноапостольной Марии Магдалины. Может быть, Малоохтинским перевозом пользовалась и семья Петровых-Водкиных.
Начав работу в 2010 году, культурно-досуговый центр «Красногвардейский» быстро набрал популярность и стал точкой притяжения для творческих натур нашего района. Сегодня в Центре и его филиалах занимаются тысячи людей: дошкольники и школьники, студенты вузов и колледжей, мужчины и женщины средних лет, пенсионеры. Они рисуют и лепят, сочиняют музыку и пишут стихи, ставят спектакли и реконструируют исторические костюмы, танцуют и поют. Без артистов Красногвардейского центра культуры не обходится ни одно праздничное мероприятие в Красногвардейском районе.
Красногвардейский центр культуры довольно молод. Он начал работу в 2010 году. А вот место, где было возведено современное здание для Центра и музыкально-драматического театра «Буфф», имеет более давнюю историю. В начале 1970-х здесь по типовому проекту, разработанному группой архитекторов во главе с Виктором Фёдоровичем Беловым, построили кинотеатр «Охта», который долгие годы был одним из главных культурных центров Малой Охты и всего Красногвардейского района. Этот кинотеатр с вогнутым стеклянным фасадом, зимним садом, кафе и вместительным зрительным залом, кресла в котором были расположены амфитеатром, до сих пор памятен местным жителям. В его стенах собирались люди самых разных интересов и возрастов. В «Охте» можно было посмотреть и обсудить новый фильм, организовать встречу ветеранов Великой Отечественной войны, провести торжественное районное мероприятие, выпускной вечер, встречу выпускников…
Увы, типовые кинотеатры с большими залами ожидала печальная судьба. Со спадом кинопроката они всё чаще терпели убытки, поэтому в них открывались торговые точки, бары, бильярдные клубы. Не избежал этой участи и кинотеатр «Охта». В 2000-е годы его здание признали аварийным и не подлежащим ремонту. В 2007-м кинотеатр снесли. Правда, на освободившейся площадке вырос не торговый, а театрально-концертный комплекс, в котором и разместились театр «Буфф» и КДЦ «Красногвардейский».
Судя по популярности нового культурно-досугового центра, он появился в нужное время в нужном месте. Тем более что место это, как вы уже поняли, имеет очевидный культурный бэкграунд. Возможность реализовать свой творческий потенциал привлекла в КДЦ массу людей, причем разных поколений. Словно подтверждая старую истину о том, что стремление созидать – неотъемлемое свойство человеческой натуры, в «Красногвардейский» потянулись и дети, и взрослые. Сейчас в Центре и трех его филиалах занимаются три с лишним тысячи человек. Деятельность охватывает несколько направлений: тут есть танцевальные,театральные, вокальные, изобразительные и декоративно-прикладные, оздоровительные, литературный, краеведческий и другие коллективы. Кстати, большинство студий работает на бюджетной основе – занятия в них бесплатны. Весьма показательно, что трём творческим коллективам Красногвардейского центра культуры было присвоено звание «Народный коллектив любительского художественного творчества». Оно присуждается «за высокое исполнительское мастерство, отмеченное наградами конкурсов, смотров, фестивалей, высокохудожественный уровень репертуара и вклад в культурно-просветительскую и общественную деятельность». Столь высокую оценку заслужили камерный хор «Глория» (в 2014 году), музыкальный драматический театр «Образ» (в 2016-м) и шоу-группа барабанщиц «Малая Охта» (в 2017-м).
Творческие коллективы Красногвардейского центра культуры – непременные участники праздничных мероприятий районного и городского масштаба. Впрочем, афиша самого Центра и его филиалов тоже достойна внимания. Круглый год в родных стенах студийцы радуют жителей и гостей нашего района всевозможными концертами, спектаклями, выставками, встречами с интересными людьми, мастер-классами, играми-тренингами, квестами, перформансами. Кроме того, Центр регулярно проводит выездные мероприятия, в том числе в отдаленных микрорайонах Пороховых, Ржевки, Новой Охты. Для самых массовых акций, включая танцевальные Open Air и флешмобы, используются площадки под открытым небом: Ильинский сад, Армашёвский сквер, парк «Малиновка», Заневский, Малоохтинский и Полюстровский парки, Свердловская набережная. На базе «Красногвардейского» проходят тематические форумы, фестивали и конкурсы, в которых принимают участие не только петербуржцы, но и представители Ленинградской области и других регионов России.
Двери Красногвардейского центра культуры открыты для посетителей семь дней в неделю. Прочую необходимую информацию можно найти на официальном сайте Центра и на его официальной странице в соцсети «ВКонтакте»: https://vk.com/kdc_krasnogvardeiski
В 1965 году на проспекте Шаумяна заложили каштановую аллею. На участке от Заневского проспекта до Гранитной улицы были высажены худенькие саженцы, которые с тех пор превратились в тенистые деревья. Сегодня это одно из самых романтичных мест Малой Охты. Особенно в период цветения, разумеется. Кроме того, это самая протяженная каштановая аллея Петербурга. Ее длина – около 700 метров.
Чуть в глубине от пересечения проспекта Шаумяна и Заневского проспекта, за небольшим сквером, высится современное здание театра «Буфф». Оно было построено на месте типового кинотеатра «Охта», который признали аварийным и в 2007 году снесли.
Торжественное открытие театра по новому адресу (Заневский проспект, дом 26 или проспект Шаумяна, дом 22) состоялось 26 февраля 2010 года. До того «Буфф» обитал на Народной улице. Теперь там прописан театр «Мастерская».
Нынешний «Буфф» – это три площадки: основная сцена, Зеркальная гостиная (малая сцена) и зал «Буффики» (для маленьких зрителей). Под одной крышей с этим музыкально-драматическим театром расположен культурно-досуговый центр «Красногвардейский». Тут сосредоточены творческие силы района. В коллективах КДЦ занимаются тысячи людей.
Библиотечный центр общения «Современник» – это живое общественное пространство, событийно наполненное инициативами здешних жителей. Объединив две библиотеки, детскую и взрослую, «Современник» стал местом, где приятно быть вместе посетителям разных возрастов и интересов. БЦО «Современник» – это и «Соседский центр», и «свое место» в районе, и пространство совместных практик, которое сформировано чтением, общением и современными технологиями.
Библиотечный центр общения (БЦО) «Современник» – пример объединения детской и взрослой библиотек и превращения их в единое общественное пространство с общей стратегией и задачами. При этом, совместно содействуя социокультурным инициативам, площадки «Современника» функционально не дублируют друг друга, а выступают как самодостаточные районные локации.
«Книжный квартал» (Заневский проспект, дом 28) – место синтеза традиций литературного просвещения и новейших мультимедийных технологий. Благодаря своему универсальному фонду библиотека является источником книжного вдохновения для разных категорий читателей. Ее уникальные мультимедиапространства – выставочный зал «СО’БЫТИЕ» и лаборатория «СО’ЗДАНИЕ» – образуют кластер современного творчества, где мультимедийным художникам предоставлены широкие возможности для создания и демонстрации произведений digital-искусства.
«Соседский центр» (Заневский проспект, дом 32) – место встреч, общения и реализации инициатив здешних жителей. Он консолидирует локальные сообщества, стремясь направить их потенциал на развитие района. Многие «Я» здесь превращаются в «МЫ» в процессе СО’ТВОРЧЕСТВА и СО’ДЕЙСТВИЯ. Работа «Соседского центра» основана на принципах многофункциональности, мобильности, открытости и добрососедства, которые являются ключевыми для современных общественных пространств.
Благодаря активному участию в менеджменте местных сообществ, библиотечный центр общения «Современник» на практике воплощает свою философию неравнодушного отношения к городу и его жителям.
Заневский – единственный мост данного экскурсионного маршрута, который перекинут не через Охту. Он связывает берега ее левого притока – реки Оккервиль, воспетой группой «Аквариум» и автором-исполнителем Виталием Черницким.
Оккервиль (в верхнем течении – Чёрная речка) берет свое начало в болотистой местности южнее Колтушских высот и впадает в Охту примерно в 1,8 километра выше ее устья.
Заневский мост был построен в 1974–1975 годах, когда на правом берегу реки Оккервиль, недалеко от железнодорожной станции Дача Долгорукова, еще существовали деревни Малая Яблоновка и Большая Яблоновка. Фактически это была уже одна деревня, но довольно большая. На сайте PastVu.com есть множество черно-белых фотографий, которые дают возможность увидеть, какой тогда была эта местность. Трудно поверить, что в недалеком прошлом здесь, в черте города, стояли деревянные дома, окруженные садами и огородами, бродили куры, а у берегов покачивались лодки.
Однопролетный железобетонный мост, который спроектировали инженер Б. Э. Дворкин и архитектор Л. А. Носков, расположился в створе Заневского проспекта. Вполне логично, что название этой магистрали перешло на новый мост. Кстати сказать, Заневский проспект продлили до Соединительной линии Октябрьской железной дороги только в 1978 году, а до того, с начала 1960-х, его восточной границей была именно река Оккервиль. С 28 мая 1979 года этот косой в плане мост, ширина которого чуть больше длины, именуется Заневским уже официально.
Существует легенда, что землями у впадения Оккервиля в Охту в XVII веке владел некий шведский полковник Оккервиль (эта мыза обозначена на шведской карте 1699 года) и якобы от его имени и происходит столь необычное для русского слуха название реки.
Однако существуют и другие версии. Так, на карте, составленной в 1698 году, река носит имя «Kervila», происходящее от карело-финского слова «kare» – «изгиб»: Оккервиль действительно извилист на всем своем протяжении. На шведской географической карте 1704 года в верховьях безымянной реки обозначены две деревни – «L.Carvilla» и «S.Carvilla», на шведском «река у деревни Карвилла» звучит как «окарвила».
На русских картах XVIII–XIX веков река называется то Черной речкой, то Малой Охтой, то Порховкой, то Яблоновкой. Впервые название «Оккервиль» появляется на топографических картах Ленинградской области 1940-х годов.
Заневский мост построен в 1974–1975 годах по проекту архитектора Льва Александровича Носкова, который проектировал и замечательный Комаровский мост (на Красногвардейской площади). Выше по течению реки Оккервиль находится Яблоновский мост, ниже – Уткин. В сторону последнего ведет улица Малая Яблоновка, по которой мы и продолжаем движение.
В конце XIX века в этих местах существовали две деревни – Большая и Малая Яблоновка. В Большой тогда насчитывалось 17 домов и 128 жителей, в Малой – 10 домов и 94 жителя. В 1950-е годы в Яблоновке был колхозный яблоневый сад, обнесенный глухим и очень высоким забором. В 1970-е эти небольшие пригородные поселения были застроены новыми жилыми массивами. Улица Малая Яблоновка, которая проходила от Уткина проспекта до деревни Большая Яблоновка, прекратила свое существование в 1995 году.
2 августа 2011 года безымянному проезду между зданием Российского государственного исторического архива (РГИА) и рекой Оккервиль было присвоено историческое название – улица Малая Яблоновка.
Советский двухсерийный цветной художественный фильм «Встретимся в метро» посвящен строителям ленинградского метрополитена, которые начали свою работу еще перед Великой Отечественной войной, а пережив блокаду, продолжили прокладку тоннелей, чтобы к 1955 году сдать городу первую очередь станций ленинградской подземки.
Съемки киноленты, по большей части, проходили на Малой Охте, в районе бывшей деревни Большая Яблоновка, на месте будущей станции «Ладожская». Многие жители Уткина проспекта принимали участие в съёмках.
Работа над картиной велась в 1985 году, как раз в то время, когда две станции метро «Ладожская» и «Красногвардейская» (нынешняя «Новочеркасская») готовились к сдаче. В съемках фильма приняли участие такие популярные артисты, как: Пётр Вельяминов, Лилита Озолиня, Николай Иванов, Лариса Гузеева. Режиссером и автором сценария выступили Виктор Соколов и Альбина Шульгина.
«Ладожская» – одна из двух станций Петербургского метрополитена, расположенных на территории Красногвардейского района. Ее художественное оформление посвящено Дороге жизни, часть которой проходила по Ладожскому озеру. В конце 2020 года эта станция отметила свой 35-летний юбилей.
В этих местах начался творческий путь известного русского писателя Михаила Михайловича Пришвина
В 1905 году в небольшом деревянном доме на Киновиевском проспекте поселился литератор Михаил Пришвин. Киновиевский проспект в то время располагался между современной Республиканской улицей (тогда Мариинская) и Заневским проспектом. Застройка кругом была преимущественно деревянной, дорог практически не было.
Сам Михаил Михайлович писал об этом так: «Этот проспект был крайней улицей города и выходил между вонючими свинарниками в пригородное болото. Грязь была на этом «проспекте» такая, что, помню, один редактор так и не доехал до меня: извозчик отказался ехать еще на Марьиной улице, и гость пришел ко мне, утопая по колено в грязи. Я же сам ежедневно ходил в город в тех самых смазных сапогах, в которых путешествовал и охотился».
Однако именно Малая Охта со своим сельским колоритом и удаленностью от суеты Большого Петербурга вдохновила писателя на творчество: «Моя физическая родина под Ельцом, а Ленинград (он был тогда Петербург) стал родиной моей как писателя: тут на Малой Охте написал я свои первые книги «В краю непуганых птиц» и «Колобок»».
Охта с допетровских времен представляла собой самобытный край. Даже во времена шведского владычества город Ниен имела автономию и самоуправления, полученные от королевы Кристины. Пётр Великий в первой четверти XIX века поселил здесь вольных плотников, которые помимо работы на партикулярной верфи занимались ремеслом и постепенно основали мастеровые династии, владевшие домами и землями. Предприимчивыми были здесь и женщины, прославившиеся молочным промыслом. Важным для них скорее было сохранить свою свободу, чем выслужиться и получить «тёплое местечко». Может быть, именно дух правового берега вдохновил Пришвина дать знаменитую клятву, которой писатель был верен всю жизнь:
«В самом начале на Киновийском проспекте я дал себе клятву ни в коем случае не работать на внешний успех»
На территории, которую теперь занимают Малоохтинский парк (частично) и бизнес-центр (или деловой комплекс) «Санкт-Петербург Плаза», некогда располагалось Малоохтинское православное кладбище.
Точная дата его основания, как и в случае со здешним старообрядческим кладбищем, не установлена. Некоторые исследователи связывают его появление с каменной церковью Святой Равноапостольной Марии Магдалины, которую возвели на Малой Охте (видимо, вместо деревянной) в 1778–1781 годах. (В литературе встречаются иные версии датировки ее возведения.) Другие считают, что это кладбище старше каменного храма. Есть даже гипотеза, что оно существовало со времен шведского города Ниен, а на месте будущей церкви Марии Магдалины стояла небольшая деревянная кирха (лютеранский храм) Святой Девы Марии.
В 1848/1849–1857 годах на средства, собранные прихожанами, православный храм перестроили и расширили. Работами руководили архитекторы Василий Фёдорович Небольсин и Карл Яковлевич Маевский. Обновленная церковь была красой и гордостью Малой Охты, ее, как сказали бы сейчас, важнейшей архитектурной доминантой. По сути, впрочем, единственной. Каменные дома здесь можно было пересчитать по пальцам, а среди деревянных преобладали одноэтажные. На фоне вросших в землю избушек, которых на Малой Охте хватало, церковь Святой Равноапостольной Марии Магдалины, особенно ее двухъярусная колокольня, производила сильнейшее впечатление. На храмовый праздник, отмечавшийся 22 июля, сюда стекалось множество людей, включая не только охтян, но и приехавших из-за Невы горожан. Маловероятно, что семья Петровых-Водкиных, жившая неподалеку, не посетила это празднество.
Малоохтинское православное кладбище, которое начиналось сразу за алтарем церкви и тянулось на восток, было куда более скромным, чем Большеохтинское. Зато оно было довольно зеленым, благодаря чему служило для обывателей еще и публичным садом. На нем хоронили в основном местных жителей. В 1863 году, например, тут был погребен писатель Николай Герасимович Помяловский, чей отец был дьяконом этого храма. Когда на рубеже 1930–1940-х Малоохтинское уничтожалось, могила автора замечательных «Очерков бурсы» и «Поречан» была перенесена на Литераторские мостки Волковского православного кладбища. Церковь Марии Магдалины, выдававшаяся на Малоохтинский проспект, продержалась дольше, но, успев побывать и фабрикой, и кинотеатром, все-таки была снесена.
Для жителей Красногвардейского района Малоохтинский парк, расположенный между Невой и Охтой, – одно из любимых мест отдыха. Он был открыт в 1960 году, однако первый сад на этой территории разбили еще в конце XIX века. Помимо привычных деревьев, кустарников и цветников, Малоохтинский парк может похвастать собственной постоянно действующей выставкой городской скульптуры.
«Малая Поречна имеет довольно красивую кладбищенскую церковь, которая разделяет ее на два края или конца.[…] Во всем доме Огородникова мир и тишина – эти редкие гости его жилища. Откуда и как явились сюда эти непрошенные гости? Что все это значит? Это значит то, что сегодня в Поречне храмовый праздник Марии Магдалины, бывающий 22 июля».
На территории, которую теперь занимают Малоохтинский парк (частично) и бизнес-центр (или деловой комплекс) «Санкт-Петербург Плаза», некогда располагалось Малоохтинское православное кладбище и церковь Марии Магдалины. На фоне вросших в землю избушек, которых на Малой Охте хватало, церковь Святой Равноапостольной Марии Магдалины, особенно ее двухъярусная колокольня, производила сильнейшее впечатление. На храмовый праздник, отмечавшийся 22 июля, сюда стекалось множество людей, включая не только охтян, но и приехавших из-за Невы горожан.
По факту возникновения храма на Малой Охте из некоторых источников известно, что «тщанием прихожан и усердием доброохотных дателей» в 1772 году была построена каменная однопрестольная церковь, посвященная во имя Марии Магдалины в память супруги Павла Петровича, в то время наследницы цесаревны Марии Федоровны.
В период с 1851 по 1858 церковь перестаивалась в целях расширения. Сначала перестройкой занимался архитектор Василий Федорович Небольсин, а затем Карл Яковлевич Маевский. В это же время была возведена новая колокольня, напоминающая современникам немецкую кирку. Также был устроен новый купол и пристроены два предела. Правый предел был посвящен св. Иоанну Златоусту, а левый – св. благ. кн. Георгию Владимирскому. Главный же престол был посвящен святой равноапостольной Марии Магдалине. Отец Николая Герасимовича Помяловского служил в церкви Марии Магдалины дьяконом.
Основной объем храма имел вид четверика, увенчанного небольшими главками на высоких барабанах. Охтяне, отличающиеся высоким мастерством резьбы по дереву, сами изготовили для храма двухъярусные золоченные резные иконостасы, в которых было несколько старинных икон, прежде всего – Божией Матери. Стоит отметить, что охтяне снабжали резными иконостасами храмы по все России. Охтенские изделия также отправлялись на Афон и в Иерусалим. Среди сокровищ церкви был крест с мощами, расположенный на одном из канунников, подаренный Александру I Патриархом Константинополя.
Среди покоившихся на Малоохтинском православном кладбище, расположенном при церкви, были такие известные люди как известный живописец-маринист А.П. Боголюбов, лейб-медик П.А. Наранович, драматург Е.Ф. Розен. На этом же кладбище был похоронен и Николай Герасимович Помяловский. Граница некрополя начиналась от алтаря церкви, а далее кладбище тянулось на восток. По размерам оно было куда более скромным, чем Большеохтинское. Зато небольшой некрополь был довольно зеленым. В рассматриваемой нами повести автор пишет об этом так: «В Малой Поречне почти нет садов; обильная зелень только и встречается на кладбище, которое, вследствие того служит для обывателей публичным садом».
13 мая 1938 года в связи с предполагаемой реконструкцией Охты Ленгорисполком постановил снести церковь и кладбище. Храм постановили снести в 6-месячный срок. Однако, закрытая в августе церковь чудом уцелела. После Великой Отечественной войны обезглавленный храм переоборудовали в кинотеатр «Рассвет», а кладбище постепенно уничтожили, перенеся лишь некоторые могилы известных людей на Волковский некрополь и на другие кладбища. Останки Помяловского также оказались в числе перенесенных. Узнаваемое лаконичное надгробие с раскрытой книгой сегодня можно найти на Литераторских мостках Волковского кладбища. Старожилы рассказывают, что на территории Малоохтинского некрополя было много склепов и старинных могил, а после его уничтожения жители района вплоть до 1960-х гг. находили разбитые могильные плиты на близлежащих улицах.
Созданный из здания бывшей церкви кинотеатр просуществовал совсем недолго. Согласно архивным данным, его закрыли 25 марта 1971 года. Обеспечить разборку бывшего кинотеатра должны были до 30 июля 1976 года. Было ли разобрано здание в указанные сроки, сказать трудно, однако, из неподтвержденных источников известно, что в 1978 году здания уже не было. В 2004 году в память об утраченном храме была выстроена небольшая деревянная часовня, также посвященная Марии Магдалине(интересующимся полной историей утраченной церкви Марии Магдалины и утраченного Малоохтинского кладбища стоит обратиться к соответствующим статьям, опубликованной на нашем сайте в разделах «Объекты»)
Детский советский художественный фильм «Андейка» режиссера Николая Лебедева, снятый в жанре киноповести в далеком 1958 году, богат на виды улиц и внутренних дворов Малой Охты. Картину можно считать неплохим иконографическим источником по изучению этой территории.
Некоторых показанных в сценах киноленты зданий и улиц уже не существует, а вид других со временем изменился. В кадры эпизодов попадают: Малоохтинский проспект, исчезнувшая Тонева улица, Республиканская улица, снесенная церковь Святой Равноапостольной Марии Магдалины (кинотеатр "Рассвет"), Малоохтинская пожарная часть и Большеохтинский мост. Последний попадает в кадр как вблизи, при въезде, так и в панораме. Часть съемок шла с точки на нынешней Свердловской набережной.
Действие фильма разворачивается на фоне революционных событий в Петрограде. Сюжет связан с фактами из биографии В.И. Ленина и повествует об отважности детей петроградских рабочих, их преданности вождю и революционной идеологии. Автором сценария выступил Александр Попов, а главные роли исполнили: Боря Васильев, Николай Тимофеев, Лилия Гриценко, Кирилл Лавров. «Андрейка» - далеко не первый фильм о революции, снятый на территории Малой Охты. В этих же местах еще в 1930-е годы проходила большая часть съемок двух фильмов из Трилогии о Максиме: «Юность Максима» и «Возвращение Максима».
Николай Герасимович Помяловский родился на Охте и посвятил ей одно из самых своих запоминающихся произведений
Та часть Малоохтинского парка, что примыкает к Блокадному храму, в середине XIX века была кладбищем. Само кладбище появилось здесь ещё в XVIII веке вместе с церковью Святой Марии Магдалины – главным храмом Малой Охты. Меж старинных могил и новых захоронений здесь вырос мальчик, впоследствии ставший единственным признанным охтинским литератором – Николай Герасимович Помяловский. Его «Очерки бурсы», раскрывающие жестокость и перегибы духовного образования начала XIX века, были очень популярны в советское время, да и при жизни Помяловского это произведение хвалили выдающиеся мыслители того времени, в частности Николай Чернышевский.
Повести писателя и некоторые очерки публиковались в журналах «Современник» и «Время», но – увы! – Николай Герасимович имел пагубную страсть к вину. В 1961 году после большого успеха повести «Мещанское счастье» Помяловский начал получать содержание от журнала «Современник» и смог целиком посвятить себя литературе. Именно тогда пишет он свою главную повесть об Охте – «Поречане». В ней он отразил своё непосредственное восприятие жителей правого берега Невы. Чуть грубоватые, сильно пьющие, но при том благородные и честные мужики и независимые, обладающие мощными голосами, готовые чуть что огорошить своим «красноречием» бабы – это тот малый народ, поречане, что жили по обоим берегам Охты. Надо сказать, что и сам Николай Герасимович был тем самым поречанином – стремился к справедливости, не захотел жениться только чтобы получить место священника, много трудился, но при случае уходил в загул с друзьями. Один из таких загулов едва не стоил писателю жизни – он составил завещание и задумал отравиться. Но, к счастью, приступ горячки прошел, и Помяловский вновь засел за «Поречан». Заботящиеся о нем друзья из литературных кругов вывозили его в деревню, дабы оградить от дурного влияния охтинской братии. И на некоторое время это даже помогло. Но стоило Николаю Герасимовичу отправиться в город за деньгами, как он вновь оказался в «Парламенте» (так в повести «Поречане» он обозначил кабак). Последствия очередного загула оказались фатальными – литератор получил травму ноги, от которой образовалась гангрена. 5 октября 1863 года Николая не стало.
Мать его не обладала достаточными средствами для организации похорон и обратилась к известному писателю и поэту Николая Некрасову, который, сочувствуя охтинскому литератору, выделил средства на погребение. Николая Герасимовича похоронили на том же кладбище, где он играл в детстве. Но и здесь мытарства Помяловского не окончились. В 1930-е годы кладбище было закрыто и уничтожено, но могилу первого самобытного охтинского писателя, через всю свою недолгую жизнь пронесшего в себе дух охтянина, перенесли на Литераторские мостки, где она находится и поныне.
Блокадным храм Успения Пресвятой Богородицы в Малоохтинском парке, расположенном на территории бывшего Малоохтинского православного кладбища, стали называть местные жители. В тяжелые блокадные годы здесь хоронили погибших от голода и холода. В сущности, Блокадный храм – это единственный в Петербурге религиозный памятник жертвам блокады.
Этот колледж является одним из старейших профессиональных училищ Санкт-Петербурга. Он был основан в 1877 году. Первоначально учебное заведение, рассчитанное на 60 воспитанников, размещалось в двух деревянных домах на Малой Охте.
В училище принимались мальчики с 12 лет для обучения различным ремеслам (в течение двух лет). В 1897 году возраст учеников повысили, а учебное заведение стало называться Охтинским механико-техническим ремесленным училищем.
В самом начале ХХ века архитектором В. П. Цейдлером и гражданским инженером Н. К. Чижовым для училища были возведены новые кирпичные здания в стиле модерн. К концу 1903 года училище имело помещения для интерната на 150 воспитанников, мастерские, деревянные службы, надворные постройки.
В 1870-е на средства потомственного почетного гражданина Д. Н. Лебедева при училище была построена церковь Святого Благоверного Князя Александра Невского. Это было деревянное здание в псевдорусском стиле. В 1919 году церковь закрыли, а через пять лет разобрали.
Этот парк – одно из любимых мест отдыха не только жителей Малой Охты, но и всего Красногвардейского района. Он ограничен Малоохтинским проспектом, Республиканской улицей, проспектом Шаумяна и Перевозным переулком. Новочеркасский проспект делит парк на две части, причем западную многие считают самостоятельным сквером.
Малоохтинский парк был открыт в 1960 году, однако первый увеселительный сад тут разбили еще в конце XIX века. В саду работал летний театр. Дорога от перевоза через Неву до Малоохтинского сада проходила мимо старого православного кладбища и каменной церкви Святой Равноапостольной Марии Магдалины. В советские годы они попали под антирелигиозный каток. Территория кладбища, на руинах которого стихийно хоронили в блокаду, ныне частично занята парком, частично застроена. Храм, успевший побывать фабрикой по ремонту радиоаппаратуры и кинотеатром, снесен.
С октября 2011 года в парке действует выставка городской скульптуры. На сегодняшний день экспозиция включает девять экстравагантных работ петербургских скульпторов. Они были отобраны в рамках Симпозиумов по городской скульптуре, которые проводит петербургский Комитет по градостроительству и архитектуре (КГА).
Для жителей Красногвардейского района Малоохтинский парк, расположенный между Невой и Охтой, – одно из любимых мест отдыха. Он был открыт в 1960 году, однако первый сад на этой территории разбили еще в конце XIX века. Помимо привычных деревьев, кустарников и цветников, Малоохтинский парк может похвастать собственной постоянно действующей выставкой городской скульптуры.
На момент создания повести «Поречане» Малая Охта выглядела совсем иначе, чем сейчас. Это можно оценить, взглянув на карты XIX века. К северу от кладбища тянулся ровный ряд поперечных улиц, расположенный с одной стороны вдоль Малоохтинского проспекта, а с другой – Среднего проспекта (нынешнего Новочеркасского).
От церкви Марии Магдалины и до Охтинской верфи шли улицы (согласно карте 1863 года): Оградная, Часовенная (позднее Тонева), Кошкина (позднее Мариинская), Молчаливая, Сборная, Веселая, Проходная, Глухая, Пустая, Огородническая. Многие из перечисленных улиц в советское время были упразднены. Названия некоторых со временем менялись. Так, например, Мариинской в 1891–1941 годах именовалась нынешняя Республиканская улица.
Первая от церкви улица – Оградная, получила свое название от расположенной вдоль нее кладбищенской ограды. К слову, на Большой Охте до 1964 года также существовала Оградская улица, аналогично получившая свое название от ограды близлежащей церкви. Могила Помяловского находилась между церковью Марии Магдалины и кладбищенской оградой (слева от храма). В фондах ЦГАКФФД СПб под шифром Д19327 хранится фотография надгробного памятника писателя на Малоохтинском кладбище, датируемая 1913 годом.
Уважая литературное творчество своего земляка, жители Охты не остались в долгу. Летом 1913 года собранием выборных Охтенского пригородного общества было подано прошение об увековечивании в названии одной из местных улиц имени писателя Помяловского. На собрании было решено переименовать Оградскую (Оградную) улицу. Эта улица Помяловского просуществовала недолго. В советские годы она, как и кладбище, была упразднена. Судя по старым картам, улица проходила приблизительно по оси Успенской церкви (Блокадного храма).
«За кладбищем, на поле, расположились до поры до времени фортунки, игра в кости, медведи, обезьяны, ученые собаки, комедианты и шарманки. Здесь уже довольно весело, потому что часть народа, которая была равнодушна к Марии Магдалине, но очень любила всякое празднование, развлекалась по мере возможности; полиция, получивши следующую ей аксиденцию, смотрела на это сквозь голенище. Так зачинался праздник».
Обратившись к картам XIX века можно увидеть, что поле, расположенное за Малоохтинским православным кладбищем - это восточная часть современного Малоохтинского парка. Он ограничен Малоохтинским проспектом, Республиканской улицей, проспектом Шаумяна и Перевозным переулком. Новочеркасский проспект делит парк на две части.
Парк был открыт в 1960 году, однако первый увеселительный сад на этой территории разбили еще в конце XIX века. Там действовал летний театр. В начале XX века люди, приезжавшие из центра Петербурга в Малоохтинский сад (скажем, на спектакль), проходили мимо Малоохтинского кладбища по дороге от перевоза через Неву, который находился в створе нынешнего Перевозного переулка. Кстати, в начале 1830-х годов на территории нынешнего Малоохтинского парка, в конце Республиканской улицы, было устроено холерное кладбище. С окончанием эпидемии его закрыли.
В 1951–1952 годах в соответствии с планом реконструкции Малой Охты началась разбивка нового парка. К 1960-му работы были завершены. С лета 2007-го по осень 2008 года Малоохтинский парк капитально благоустроили. Были удалены старые и больные деревья и кустарники, вместо них посажены новые. Была реконструирована дренажная система. Были проложены новые дорожки (набивные и вымощенные плиткой), устроены цветники, очищен пруд. В парке появились новые скамейки, спортивные площадки и детский комплекс.
Интересующимся полной историей Малоохтинского парка стоит обратиться к соответствующей статье, опубликованной на нашем сайте в разделе «Объекты».
Свой 300-летний юбилей архив встретил в новом здании на Заневском проспекте. Комплекс, построенный к 2004 году, составляет замкнутый треугольный периметр, включающий корпус хранилища, круглое здание читального зала и вытянутые корпуса для размещения лабораторий.
Основа Российского государственного исторического архива была заложена во время царствования Петра I, учредившего Правительствующий сенат.
Архив Сената, разраставшийся с годами, в 1925-м составил основу фондов Ленинградского центрального исторического архива, в котором собирались документы государственных учреждений бывшей Российской империи.
По своей ценности собрание документов РГИА сопоставимо с коллекциями Эрмитажа: оно насчитывает больше 7 миллионов документов. Это редкие рукописные и старые печатные издания, личные фонды государственных и общественных деятелей России. Здесь, например, хранятся проект русской азбуки с пометками самого Петра I и судьбоносный для России Манифест Александра II об отмене крепостного права (от 19 февраля 1861 года).
Недалеко от пересечения проспекта Шаумяна и Республиканской улицы стоят трехэтажный дом и примыкающий к нему одноэтажный корпус, в котором трудно распознать православную часовню. Эти два здания (Республиканская улица, дома 23а и 23б) были построены по проекту техника Михаила Ивановича Серова в 1915 году.
Они предназначались для сиротского приюта при Охтинском отделении Братства Пресвятой Богородицы. Инициаторами возведения этих зданий были супруги Василий Иванович и Марфа Васильевна Михалевы. Да и само Братство было основано в 1905 году при активном участии Василия Михалева, крупного виноторговца и почетного гражданина. Он же был председателем этой организации. Михалевы жертвовали на благотворительность значительные суммы. На их средства на Малой Охте было построено несколько богоугодных заведений. До наших дней сохранились только здания приюта и часовни. Примечательно, что это место не утратило свой благотворительный профиль. Сейчас здесь находится Отделение социальной помощи лицам без определенного места жительства (с возможностью ночного пребывания).
Сергиевская слобода получила свое название по фамилии семьи Сергиевых, владевших этими землями. Располагалась на берегу реки Оккервиль, напротив Яблоновки. Сведения о Сергиевской слободе, которую также называли Сергеевской (а в простонародье – Сергиевкой), содержатся в документах Охтинской пригородной управы, относящихся к середине XIX века.
В конце XIX века в слободе насчитывалось 10 домов и проживало 80 человек. В начале XX века, по мере развития Петербурга, Сергиевка превратилась в дачный поселок, а затем, в 1920-е, она вошла в состав города. Последние следы Сергиевской улицы, бывшей центральной улицы слободы, исчезли в 1997 году. Официально топоним был упразднен в 2000-м, но еще некоторое время сохранялся в названии остановки общественного транспорта. Надпись «Сергиевская улица» исчезла с вывески троллейбусной остановки около дома № 32 по Заневскому проспекту совсем недавно.
Эта улица ограничивает с севера Малоохтинский парк. В 1891–1941 годах она именовалась Мариинской. Это название связывают с православной церковью Святой Равноапостольной Марии Магдалины, которая располагалась неподалеку (на Малоохтинском проспекте), и с Охтинской Мариинской богадельней для неизлечимо больных и увечных, действовавшей на территории Уткиной дачи.
На четной стороне Республиканской улицы, ближе к пересечению с Новочеркасским проспектом, выделяется дом № 14. Его построили в 1901 году. Автором проекта этого трехэтажного жилого дома считается архитектор Оттон Людвигович Игнатович. Исследователи предполагают, что этот особняк принадлежал мещанину, члену Охтинской пригородной управы Разумнику Васильевичу Аникину. В 1900-е годы он был старостой вышеупомянутой церкви Святой Равноапостольной Марии Магдалины. Очевидно, Разумник Аникин пользовался на Охте огромным уважением, благо для охтян он сделал немало. Например, по его инициативе в 1898–1899 годах на Большой Охте (на Конторской улице) было построено здание для охтинского городского 4-классного училища имени императора Петра Великого. Оно, увы, не сохранилось.
Уткин мост перекинут через реку Оккервиль недалеко от места ее впадения в Охту. Он расположен примерно в створе Республиканской улицы. Первый Уткин мост был построен в конце XIX – начале XX века. Нынешний пешеходный (металлический) сменил прежде существовавший автомобильный (деревянный). С Уткина моста открывается вид на своеобразный полуостров, образованный излучиной Охты.
Матросская слобода, которая упоминается еще в указах Петра I, располагалась на правом берегу Охты. Там работали пильные мельницы, канатный завод, были возведены амбар для судового такелажа и дома для мастеровых и матросов. Отсюда и произошло название этого поселения.
Еще в 1920-е Матросская слобода обозначалась на картах города, хотя в последней четверти XIX века на месте домов мастеровых возникают здания акционерного общества «Русско-Финляндское легкое пароходство». В 1913 году предприятия Матросской слободы были объединены в «Судостроительный и механический завод “Охта”».
Корпуса, расположенные к северо-западу от Уткина моста, были построены на рубеже XIX–XX веков для компании Лангензипена и являются образцом промышленного зодчества эпохи модерна. В советские времена они были переданы заводу «Знамя труда» имени И. И. Лепсе.
В это трудно поверить, но недалеко от станции метро «Ладожская», окруженной современной застройкой из стекла и бетона, можно увидеть редкий памятник архитектуры классицизма. Рядом с местом впадения реки Оккервиль в Охту находится старинная усадьба, известная петербуржцам как Уткина дача. Усадебный дом был построен в конце XVIII века, дворовый служебный корпус – в 1820–1830-е годы. За время своего существования усадьба сменила множество владельцев, однако в ее названии сохранилась фамилия последних – Уткиных.
По пути от одного «именного» моста к другому, двигаясь вдоль Охты по проспекту Шаумяна, стоит обратить внимание на восстановленный пешеходный мост «Красный Судостроитель».
Работы по «капитальному ремонту» этого моста, построенного в 1928-м, реконструированного в 1980-е и разобранного в 2003–2004 годах, начались осенью 2019 года, а завершились осенью 2020-го. Интересно, что от советского трехпролетного сооружения остались устои, а также пара быков, которые полтора десятка лет сиротливо торчали из воды напротив Малоохтинского старообрядческого кладбища, расположенного на левом берегу Охты.
В створе современного проспекта Шаумяна через Охту переброшен трехпролетный железобетонный мост. Косой в плане, он был возведен в излучине реки в 1966–1968 годах. Его проект разработали инженер П. П. Рязанцев и архитектор Л. А. Носков. Этот мост, как и проспект, который связывает Большую и Малую Охту, носит имя закавказского большевика, попавшего в советский пантеон в числе первых. Степан Георгиевич Шаумян – один из 26 бакинских комиссаров, расстрелянных, согласно официальной советской версии, английскими интервентами, эсерами и меньшевиками в песках Закаспия в 1918 году. Опоры моста Шаумяна облицованы гранитом, что вкупе с криволинейными очертаниями нижнего пояса несколько облагораживает и оживляет его внешний вид.
Усадьба, которая находится при впадении реки Оккервиль в Охту, хранит в своем названии фамилию последнего владельца – Василия Ивановича Уткина. Украшением усадебного комплекса, возведенного в 1790-х годах для семьи Полторацких, является угловая ротонда главного здания, внутри которой раньше располагался большой парадный зал c лепниной и потолочной росписью.
Некогда обширное хозяйство Уткиной дачи включало в себя множество построек: конюшни, оранжереи, теплицы, парники. А вокруг усадьбы был разбит прекрасный пейзажный парк.
В 1828 году имение было продано княгине Зиновии Петровне Шаховской. Ее вторым мужем был мировой судья Василий Иванович Уткин, чье имя и закрепилось в названии усадьбы. С 1870-х на территории Уткиной дачи действовали различные благотворительные учреждения, в том числе Охтинская Мариинская богадельня.
В 1936 году часть помещений Уткиной дачи была перепланирована под квартиры, в другой расположился 176-й детский очаг Володарского райжилсоюза. Сейчас усадьба, переданная Государственному музею городской скульптуры, реставрируется.
В это трудно поверить, но недалеко от станции метро «Ладожская», окруженной современной застройкой из стекла и бетона, можно увидеть редкий памятник архитектуры классицизма. Рядом с местом впадения реки Оккервиль в Охту находится старинная усадьба, известная петербуржцам как Уткина дача. Усадебный дом был построен в конце XVIII века, дворовый служебный корпус – в 1820–1830-е годы. За время своего существования усадьба сменила множество владельцев, однако в ее названии сохранилась фамилия последних – Уткиных.
Информация об этом подворье скупа и противоречива. С большой долей уверенности мы можем сказать лишь то, что в начале XX века у Короцкого Свято-Тихоновского женского монастыря Новгородской епархии действительно было подворье на Малой Охте.
В своем «Историческом описании Короцкого женского общежительного монастыря Валдайского уезда, Новгородской епархии», изданном в 1897 году, иеромонах (позднее – архимандрит) Геронтий (Кургановский) пишет, что «в С-Петербурге монастырь имеет в непосредственном владении деревянный дом, состоящий в Выборгской части Охтенского квартала по Малой Охте под № 590, с землею 217 квадрат. саж., причем по берегу реки Невы 6-ть саж.». Это подтверждает наличие у монастыря недвижимого имущества на Малой Охте, однако не дает представления о том, где именно находился этот дом с выходившим к Неве земельным участком.
Указания на примерное местоположение Короцкого подворья есть в «Святынях Санкт-Петербурга» Виктора Васильевича Антонова и Александра Валерьевича Кобака и в «Охтинской энциклопедии» Александра Юрьевича Краснолуцкого, причем в последнем случае указание более конкретное. По-видимому, подворье располагалось на нечетной стороне нынешнего Малоохтинского проспекта, в районе Весенней, Сборной и Молчаливой улиц. Последние два топонима уже исчезли с карты нашего города, но примерно там, где проходила Сборная улица, сегодня расположен проезд между домами № 16, корпус 1 и 36 по Малоохтинскому проспекту. Этот проезд мы можем использовать как ориентир.
Любопытно, что в статье о Короцком во имя святителя Тихона Задонского женском монастыре, вошедшей в «Православную энциклопедию», в качестве адреса вышеупомянутого земельного участка на Малой Охте названа именно Сборная улица. В ней также говорится, что монастырь получил этот участок с деревянным домом при участии действительного статского советника Николая Васильевича Елагина, основателя и ктитора обители. Исходя из этого, можно предположить, что Короцкий монастырь обзавелся недвижимостью на Малой Охте еще при жизни Елагина, то есть до 31 октября 1891 года.
История строительства Короцкого подворья на Малой Охте чуть более подробно (если это слово применимо к нескольким крошечным абзацам) изложена в «Святынях Санкт-Петербурга» и в «Православной энциклопедии». Согласно их версии, в 1907 году на участке начали возводить для подворья трехэтажный дом. На верхнем этаже этого дома устроили часовню, которую освятили 23 сентября 1908-го или 1909 года. Над часовней возвышалась небольшая звонница. В электронной версии энциклопедии «Санкт-Петербург», в «Православной энциклопедии» и в «Атласе Красногвардейского района» Натальи Павловны Столбовой автором проекта этого здания значится архитектор Яков Германович Гевирц.
В «Святынях Санкт-Петербурга» и в электронной версии энциклопедии «Санкт-Петербург» особо отмечено, что Короцкий монастырь решил в 1902 году построить на своем малоохтинском участке каменную часовню, но проект так и не получил одобрения.
Выходит, отдельно стоящей часовни у подворья этого монастыря на Малой Охте не было? Но это противоречит сведениям, которые мы можем найти в других краеведческих изданиях. Скажем, в «Охтинской энциклопедии» Александра Краснолуцкого часовня и подворье фигурируют именно как отдельные здания, построенные в 1902 году по проекту Николая Никитича Никонова. (Никонов – автор многих культовых сооружений в Петербурге и за его пределами. В 1893–1906 годах он занимал должность петербургского епархиального архитектора.) В справочнике-путеводителе «Храмы Петербурга» и в справочном издании «Храмы Санкт-Петербурга» Сергея Сергеевича Шульца-младшего о часовне Короцкого подворья тоже говорится как о возведенной в 1902 году по проекту Никонова. В «Святынях Санкт-Петербурга», в электронной версии энциклопедии «Санкт-Петербург» и в «Охтинской энциклопедии» даже помещен проектный рисунок часовни этого подворья. В сборнике «Зодчие Санкт-Петербурга. XIX – начало XX века» есть упоминание об утраченных постройках Никонова, которые входили в состав разных подворий, в том числе располагавшихся на Охте. Среди последних названо подворье Задонского монастыря. Вероятно, имеется в виду как раз подворье Короцкого во имя святителя Тихона Задонского женского монастыря. Наконец, о том, что каменная часовня при этом подворье все-таки существовала, свидетельствуют документы, хранящиеся в Центральном государственном историческом архиве Санкт-Петербурга (см. фонд 19, опись 94, дело 24).
В середине 1919 года в Короцком подворье жили две монахини и шесть послушниц. Богослужения совершали клирики находившейся неподалеку церкви Святой Равноапостольной Марии Магдалины, которая была приходской. Закрыли подворье, по всей видимости, в начале 1920-х годов. Дата сноса точно не установлена.
«Малая Поречна […] имеет правление, школу, ресторацию «Магнит», виноторговлю, два кабака, восемь мелочных лавок (мясных и булочных нет). В ней только три каменных дома, остальные - все деревянные, и среди деревянных не более десятка двухэтажных. Почти четвертая часть домов представляет собою вид печальный: это черные, гнилые, рассевшиеся на-двое и на-трое избушки, вросшие в землю, и у тех избушек прогнили крыши, покачнулись стены, отчего и подперты они досками и кольями», - так Помяловский отображает жилой фонд и инфраструктуру Малой Охты второй половины XIX века. Картина неприглядная, но вполне реалистичная. Сам писатель жил и умер в одной из квартир двухэтажного деревянного дома на МалоохтЕнском проспекте.
Согласно архивным данным, дом, где жила семья Помяловского, был расположен по адресу: МалоохтЕнский проспект, д.24. Однако в наши дни такого адреса не существует. До 1941 года двухэтажный деревянный дом, где находилась квартира матери писателя, размещался между улицами Проходной и Весенней. Дом принадлежал местному обывателю Данилову. В соответствии с планом Охты 1863 года, постройка имела №567 по МалоохтЕнскому проспекту.
Фотография дома, где жил Помяловский, имеется в фондах ЦГАКФФД СПб под шифром Гр 81855. А в книге: Ленинград. Путеводитель. Л., 1931. №71 есть карта, где обозначена «квартира Помяловского 1863 г.».
На сегодняшний момент после дома №36 по Малоохтинскому проспекту идет дом №16 – жилой комплекс «Большой дом на Неве». Территория комплекса занимает участок Малоохтинского проспекта и бывших улиц: Пустой, Глухой, Проходной, Весенней.
Весенняя улица на сегодня является единственной сохранившейся и сохранившей свое название из всех улиц Малой Охты XIX века (или Малой Поречны, в соответствии с исследуемым произведением), расположенных поперек от нынешей Республиканской улицы до нынешней улицы Помяловского. На протяжении столетия название улицы приводило к отраженной на картах и планах неразберихе. Картографы именовали ее Весенней, Веселой и даже Весельной. Тем не менее, при жизни Помяловского улица называлась как и сейчас Весенней.
Происхождение названия Весенней улицы до сих пор остается неизвестным. Как и некогда расположенная параллельно ей Сборная, Весенняя улица была проложена в 1721 году при строительстве переведенской слободы на Малой Охте. Такие исследователи петербургских улиц, как К.С. Горбачевич, Е.П. Хабло, А.Г. Владимирович и А.Д. Ерофеев подчеркивают, что во многих планах и старых картах города, а также в адресных книгах эта улица именуется по-разному: Весенней, Веселой и Весельной. Вероятно, дело в схожем звучании этих слов. На подробном плане Санкт-Петербурга генерал майора Шуберта, датируемого 1828 годом, когда улица стала официально существующей, она названа Веселой.
Название Весенняя появляется на плане Санкт-Петербурга и окрестностей авторства Чайского 1858 года, во время жизни Помяловского, а также на генеральном плане столичного города Санкт-Петербурга из атласа Зуева того же года. Однако, в 1880 году в плане на урегулирование Санкт-Петербурга улица снова обозначена как Веселая. Несмотря на то, что в следующем же году появился исправленный план с Весенней улицей, наименование Веселая встречается на всех хронологически последующих картах и планах. План Петербурга 1898 года англичанина Генри Блэклока и вовсе выдает название Vessolnaya. Веселая-Весенняя, видимо, настолько «веселила» картографов, что на некоторых планах и картах вторая часть названия улицы затерто или искажено до неразборчивости. С 1904 на планах фигурирует третий вариант – Весельная. Путаница между Веселой, Весенней и Весельной продолжается вплоть до 1917 года. Кроме вышеперечисленных названий было еще одно, неофициальное – Фадеева улица.
Первоначально Веселая – Весенняя улица начиналась от Невы. С 1896 года она прошла дальше на восток от Новочеркасского до Малого проспекта (название последнего упразднено), заканчиваясь у нынешнего второго корпуса дома №18 по Республиканской улице. В 1950-е годы исчез ее участок от Невы до Малоохтинского проспекта, а в1970-е годы - восточнее Новочеркасского проспекта. В наше время Весенняя улица начинается от Малоохтинского проспекта и выходит к Новочеркасскому проспекту севернее дома №25, упираясь в Весенний сквер. Логично, что сквер получил свое название от Весенней улицы, которая ранее проходила через его территорию.
С начала 2000-х гг. Весеннюю улицу взял «под крыло» один из корпусов ЖК «Большой дом на Неве». Улица проходит между двух корпусов дома №16 и ее начало обозначено аркой дома. Адреса по этой улице имеют только два здания: школа № 499 (Весенняя улица, д.10) и деревянный дом (Весенняя ул., д.20), в котором, по свидетельству старожилов, раньше находилась юннатская станция.
Весенняя «веселая» улица осталась единственной сохранившейся и сохранившей свое название из ровного ряда улиц Малой Охты XIX века, описанной Помяловским.
Из всех мостов данного экскурсионного маршрута больше всего вопросов вызывает, пожалуй, именно мост Энергетиков. В его биографии нет ясности, что удивительно для столь крупного сооружения, тем более появившегося сравнительно недавно.
По данным официального сайта СПб ГБУ «Мостотрест», мост Энергетиков был спроектирован инженером Б. Э. Дворкиным, а движение по нему открылось в 1978 году. В краеведческой литературе постройку этого моста нередко тоже относят к 1970-м годам, когда прокладывались новые (южные) участки проспекта Энергетиков, который был задуман как часть Центральной дуговой магистрали Ленинграда. (Как раз тогда, в конце 1970-х, Большеохтинское кладбище оказалось разделено на две части.) Между тем в книгах таких авторитетных исследователей истории Охты, как А. Ю. Краснолуцкий и Е. М. Мухина, можно прочитать, что мост Энергетиков был возведен в 1962–1964 годах по проекту инженера П. П. Рязанцева и архитектора Л. А. Носкова.
Так или иначе, этот трехпролетный железобетонный мост перебросили через Охту в створе проспекта Энергетиков, благодаря чему последний со временем смог приобрести свои нынешние границы. От проспекта косому в плане мосту с криволинейными очертаниями нижнего пояса и гранитной облицовкой опор досталось название, призванное отметить вклад советских энергетиков в экономику страны. Оно было официально закреплено за этим мостом 28 мая 1979 года. Сейчас ему, возможно, больше подошло бы название «мост Ювелиров», так как неподалеку функционирует ювелирный кластер, обозначенный памятником Карлу Фаберже.
В мире поставлено множество памятников духовным учителям, политическим деятелям, военным, писателям, ученым. А вот памятник ювелиру – большая редкость. Тем приятнее, что монумент одному из самых известных представителей этой тонкой профессии установлен в Красногвардейском районе, недалеко от станции метро «Ладожская». Кстати, место для памятника Карлу Фаберже выбрано неслучайно. У современного перекрестка Заневского проспекта и проспекта Энергетиков уже много лет существует настоящий ювелирный кластер.
Подготовка крючников (муравьев) и поречан к кульминационному моменту повести – бою на Неве, описана в произведении очень живо: «Кабак наш, отечественный парламент, по случаю праздничной обедни был заперт. Около парламента стояла огромная толпа муравьев. […] В соседней церкви ударили в колокол. Муравьи устремились в дверям парламента, .т.е кабака, и стали ломиться в двери. […] В Поречне два парламента. В одном парламенте толпятся поречане и решают тот же вопрос, который уже успели решить муравьи». Упомянутые в отрывке «парламенты» могли находиться на упраздненной ныне улице с красноречивым названием – Сборная.
Сборная улица была проложена еще при Петре I, в 1721 году, во время строительства и заселения переведенской слободы на Малой Охте. Официально улица существует с 1828 года.
Согласно информации из книги «Почему так названы?» К. Горбачевича и Е. Хабло, в XIX веке на Сборной улице у Общественной пристани малоохтинские поселяне, пользовавшиеся некоторыми правами самоуправления, устраивали сходки для разрешения разных «мирских» дел. От места, где они собирались, и произошло название Сборной улицы. Однако существовал и другой вариант написания – Зборная, а также имелось неофициальное название - Баранова улица.
В 1969 году улица была формально упразднена. В начале 2000-х гг. проходившая по ней застройка была уничтожена перед строительством жилого комплекса «Большой дом на Неве», расположенного по адресу Малоохтинский пр., 16, к.1-8. Все исторические дома под номерами 14,16,28 по Малоохтинскому проспекту и №6 по Сборной улице были снесены.
В 2005 году из уважения к истории района название улицы восстановили, присвоив его оставшемуся отрезку между домами №16 корпус 1 и №36 по Малоохтинскому проспекту, а 8 октября 2007 года вновь упразднили. Тем не менее, в 2014 году в социальных сетях появилась информация, что часть ЖК «Большой дом на Неве» под № 16 по Малоохтинскому назвали "Сборная 6". Очевидно, это была попытка таким образом сохранить памятный топоним. Длина сохранившегося безымянного проезда 58 метров. Это была самая короткая улица в Красногвардейском районе.
«…в старые годы почти все население Поречны состояло из раскольников беспоповщинской секты. Несколько лет тому назад разрушена их молельня; кладбище, на котором покоились родные их и земляки, было разметано; могильный камень, дерево, железо и бронза были расхищены, самая молельня обращена в православную церковь. […] Деды поречан - раскольники, а среди раскольников, как известно, много людей грамотных; поэтому-то грамотность, по преданию, вошла в обычай у поречан».
Малоохтинское старообрядческое кладбище, ныне известное просто как Малоохтинское, расположено недалеко от начала Новочеркасского проспекта, за жилыми домами по его четной стороне. Почти квадратное и совсем небольшое (его площадь – около трех гектаров), оно полого спускается к текущей позади него Охте. По наиболее распространенной версии, это кладбище было учреждено в 1762 году, но есть предположение, что оно возникло еще в 1740-е. Появление раскольничьего кладбища именно на Малой Охте, где и сто лет спустя, если верить Помяловскому и его «Поречанам», царил дух свободолюбия, вполне объяснимо. Во-первых, Охтинские переведенские слободы обладали известной долей самостоятельности и были удалены от города, что несколько ослабляло полицейский контроль. Во-вторых, как и замечает писатель в своем произведении, среди охтян еще с петровских времен было много старообрядцев, так как вольных плотников для работы на казенных верфях набирали главным образом в северных, «раскольничьих» губерниях.
Осенью 1768-го, вышел указ, согласно которому кладбище получило официальный статус. Тогда же оно было расширено. Вскоре кладбище на Малой Охте превратилось в крупный поморский центр, один из важнейших в столице. Вплоть до начала XX века кладбища играли в жизни старообрядческих общин колоссальную роль. Это было обусловлено тем, что до 1883 года раскольникам запрещалось строить молитвенные дома. В большинстве случаев их моленные возникали явочным порядком, поэтому в любой момент могли быть закрыты.
Кладбище было основано и контролировалось поморцами, при этом часть его принадлежала федосеевцам – представителям другого беспоповского старообрядческого согласия. Это соседство впоследствии сослужило кладбищу дурную службу. При Николае I раскольников сурово преследовали, и первыми жертвами гонений в столице в 1840-е годы стали именно федосеевцы, отличавшиеся своим радикализмом. Они избегали контактов с никонианами, то есть священниками и прихожанами Русской православной церкви, отвергали брак, не молились за царя и вообще считали светскую власть порождением Антихриста. Соседство федосеевцев и поморцев в итоге обернулось для Малоохтинского старообрядческого самыми жесткими санкциями. В 1850 году моленные обоих беспоповских согласий при кладбище были запечатаны, а через два или три года был издан указ, запрещающий хоронить на нем раскольников. Обитателей здешних богаделен перевели в благотворительные учреждения на Волковском кладбище, где у старообрядцев был свой участок, а сами здания передали в ведение Императорского Человеколюбивого общества. Отнятое у старообрядцев Малоохтинское кладбище отделили железной оградой. Некоторые из экспроприированных зданий подверглись перестройке.
Поскольку старообрядцы всегда придавали кладбищенскому благолепию и погребальному обряду огромное значение, упразднение своей малоохтинской твердыни они восприняли очень болезненно. Больше десяти лет старообрядцы были лишены возможности не только хоронить своих умерших на этом кладбище, но и просто поддерживать его в надлежащем состоянии. К счастью, в 1860-е годы отношение государства к раскольникам вновь начало смягчаться. В 1865-м по личному разрешению Александра II Малоохтинское старообрядческое, изрядно натерпевшееся от разорителей, вернули поморской общине. Вероятно, император принял во внимание коллективное прошение богатых купцов-поморцев Алексея Дмитриевича Пиккиева, В. И. Миронова и Александра Платоновича Орловского, выступивших в защиту кладбища. Стараниями попечителей и рядовых старообрядцев Малоохтинское было быстро приведено в порядок.
Во второй половине XIX века заступником столичных поморцев перед властями стал Василий Александрович Кокорев – личность яркая и противоречивая. Предприниматель, разбогатевший на винных откупах, публицист, коллекционер, меценат и филантроп, он много сделал для поморской общины Петербурга, которая в то время, по мнению Лурье и Кобака, переживала упадок. "Василий Александрович скончался весной 1889 года, и его похороны стали заметным событием в жизни нашего города. Архаично одетые поморцы на полотенцах вынесли из особняка долбленый дубовый гроб с телом Кокорева и на руках отнесли его на Малоохтинское старообрядческое кладбище". На Малоохтинском уцелели семейные захоронения Кокоревых, Пиккиевых, Минеевых, Скрябиных и других старообрядческих династий. Семейное захоронение Кокоревых находится в конце четвертой дорожки. Тут всё еще можно увидеть необычные надгробия и попытаться прочесть витиеватые эпитафии (интересующимся полной историей Малоохтинского старообрядческого кладбища и персоной Василия Александровича Кокорева стоит обратиться к соответствующим статьям, опубликованной на нашем сайте в разделах «Объекты» и «Личности» соответственно).
«Кокоревский яд», о котором Помяловский упоминает в главе с бытоописанием поречан, это не что иное, как водка. Своего главного героя автор наделяет пристрастием к крепкому напитку: «Иван Семеныч, обладая необычайным басом, рубит как топорищем: «Христу, нас ради от девы рождшемуся». Он успел уже пропустить крупную столбушку кокоревского яду». Примечательно, что сам писатель скончался в столь раннем возрасте от последствий злоупотребления алкоголем.
Немного в стороне от Новочеркасского проспекта, в глубине жилого квартала, расположено Малоохтинское старообрядческое кладбище, теперь известное просто как Малоохтинское. Оно небольшое по площади: около трех гектаров. Кладбище полого спускается к Охте, которая протекает позади него. Лицевой стороной оно выходит на безымянный проезд, который прежде назывался Малым проспектом. От любопытных глаз кладбище скрыто невысокой каменной стеной с калиткой и сторожкой. Не зная о его существовании, вполне можно пройти мимо и не догадаться, что рядом самое старое старообрядческое кладбище Санкт-Петербурга.
Вероятнее всего, оно было основано в 1762 году, хотя некоторые исследователи относят его возникновение к 1740-м. Появление раскольничьего кладбища на Малой Охте вполне объяснимо. Во-первых, охтинские поселения были удалены от города, что несколько ослабляло полицейский контроль. Во-вторых, среди охтян еще с петровских времен было много старообрядцев: вольных плотников набирали преимущественно в северных, «раскольничьих» губерниях.
Малоохтинское кладбище формировалось представителями двух беспоповских старообрядческих согласий: Поморского и Федосеевского. Ведущую роль играли более лояльные к государству и Русской православной церкви поморцы, которые в ту пору, по-видимому, составляли среди петербургских старообрядцев большинство. Часть кладбища принадлежала более аскетичным и непримиримым к светской и церковной власти федосеевцам. Противоречия между поморцами и федосеевцами были настолько велики, что при Малоохтинском у них были отдельные моленные и богадельни. К слову, кладбище для старообрядцев было не только конфессиональным, но и деловым центром. Там можно было найти работу, нанять сотрудника-единоверца или взять кредит.
Судьба кладбища складывалась трудно, всецело завися от отношения к раскольникам государственной власти. Особенно досталось Малоохтинскому в начале 1850-х годов. Моленные закрыли, на кладбище запретили хоронить старообрядцев, а богадельни передали в ведение Императорского Человеколюбивого общества. В 1865-м кладбище вернули поморцам. Весной 1889 года тут похоронили Василия Александровича Кокорева, предпринимателя, мецената и коллекционера, который был лидером поморской общины города. На кладбище сохранились семейные захоронения Кокоревых, Пиккиевых, Минеевых, Скрябиных и других старообрядческих династий.
С северо-запада к Малоохтинскому кладбищу примыкает четырехэтажное здание, признанное памятником регионального значения. Его современный адрес – Новочеркасский проспект, дом 8, корпус 3. Этот дом был построен в 1902–1904 годах по проекту архитектора Николая Аркадьевича Виташевского.
Здесь размещался приют Императорского Человеколюбивого общества для престарелых девиц и вдов имени Николая и Марии Тепловых. В распоряжении его обитательниц были 3 квартиры (каждая включала две комнаты и кухню) и 34 отдельные комнаты (в одно-два окна, с общими кухнями). Два зала были отведены для работы и чтения книг. В здании также помещались квартиры служащих приюта и церковь Усекновения Главы Святого Иоанна Предтечи (о ней напоминала главка с крестом, которую уничтожили после Октябрьской революции). Этот храм был общим для всех богоугодных заведений округи, включая соседний Дом призрения престарелых бедных женщин в память графа Григория Александровича Кушелёва-Безбородко и тайного советника Константина Константиновича Злобина. Ныне этот дом занимают отделения психоневрологического диспансера № 5.
После ликвидации приюта Тепловых его здание стало обычным жилым домом. Сейчас он расселен.
Охта стала символом спокойной и умеренной жизни для поэта «Серебряного века» Михаила Кузмина
Противоречивый и своеобразный поэт Михаил Кузмин в одно время сильно увлеченный старообрядчеством писал:
«И Охта с заведомо там находящейся поморской моленной, и даль к Ладожскому озеру будят во мне мысли и воспоминания, живучести которых, не знаю, радоваться мне или страшиться».
Под поморской молельной поэт очевидно имел ввиду молельный дом, располагавшийся у Малоохтинского старообрядческого кладбища.
В начале своего творческого пути Кузмин был скорее композитором, нежели литератором или поэтом. Он учился у Н.А. Римского-Корсакова, А.К. Лядова, сочинял романсы и даже написал оперу. Однако в 1905 году опубликовал свои первые стихотворные произведения и был замечен поэтами кружка Г. Иванова. «Серебряный век» отличался свободой нравов и достаточно эпатажным поведением среди поэтов, но Кузмин был слишком свободен и этапатажен. В своей повести «Крылья» он впервые описал однополые отношения, что было воспринято неоднозначно. Любовь – это было то, чего он искал, и находил повсюду.
В 1912 году он пишет эпитафию самому себе:
Я был любим. Унылая могила
Моих стихов влюбленных не сокрыла.
Звенит свирели трепетная трель,
Пусть холодна последняя постель,
Пускай угасло страстное кадило!
Ко мне сошел ты, как весенний Лель,
Твоя улыбка мне во тьме светила,
В одном сознанья - радость, счастье, сила:
Я был любим!
Рассказов пестрых сеть меня пленила,
Любви плененье петь мне было мило,
Но слава сладких звуков не во сне ль?
Одно лишь, как смеющийся апрель,
Меня будило, пенило, живило -
Я был любим!
Петербург был для Кузмина, часто путешествовавшего по Европе, местом порока и чувственных удовольствий, а вот лежащая по ту сторону Невы Охта – оплотом покоя, умиротворения, простой и скромной жизни, а потому лишенной фальши и наигранности светских салонов и поэтических гостиных. Сам он так писал об Охте в дневнике:
«Снять бы мне квартиру или комнату на Охте, на Боровой, теплую, с клопами, зажечь лампадки, покупать провизию, есть постное и жить; по праздникам приходил бы Гриша, пил бы чай с просвиркой, светило бы солнце. Ах, Углич, Москва, русские города! Сегодня, как виденье, видел за Невой, в этом месте обрусевшей, не петровской, зеленые дома Охты, баржи с хлебом, заборы, длинные одноэтажные бани в Калашн<иковском> проспекте, ряды, лабазы, мальчиков в сапогах, давящих первые сосульки, и у «хлебной биржи» толпы хулиганов».
Хотя это небольшое кладбище является одним из самых старых в Петербурге и расположено не где-то на окраине, а в 10–15 минутах ходьбы от станции метро «Новочеркасская», о его существовании знают далеко не все горожане. Вместе с тем в последние годы Малоохтинское приобрело своеобразную репутацию и превратилось в место паломничества оккультистов, эзотериков и прочих любителей мистики. При этом реальная история данного кладбища, пожалуй, увлекательнее всех мифов и легенд, которыми оно овеяно.
Приехав в Санкт-Петербург, Кузьма с матерью, Анной Пантелеевной (Пантелеймоновной), поселились на Пустой улице, которая, как вспоминал много лет спустя сам Петров-Водкин, мало отличалась от улиц его родного уездного городка: «Редкие домишки чередовались пустырями. Сама она в летнее время от непроезда была заросшая травой, с поросятами и свиньями на ее зарослях. Осенью в непролазную грязь спасали пешеходные мостки, проложенные вдоль порядка».
На западе Пустая «сбегала к Неве», на другом берегу которой «фантастически громоздились здания с дымами и шумами». Это шумела и дымила Невская бумагопрядильная мануфактура, основанная банкиром (и по совместительству бароном) Людвигом Ивановичем Штиглицем в 1833 году. Своим восточным концом Пустая «упиралась в длинную, с одними заборами и пустырями, улицу», по которой можно было дойти до казарм новочеркасцев, – будущий Новочеркасский проспект.
С карты нашего города топоним «Пустая улица» исчез в советские годы. Уже укороченная улица была формально упразднена в 1965-м. Теперь это неприметный проезд без названия. Он расположен южнее нынешней улицы Помяловского, которая в 1865–1962 годах именовалась Суворовской.
В конце XIX века на Охте поселился будущий художник Кузьма Петров-Водкин. Тогда он был совсем маленьким мальчиком и прожил здесь всего пару лет, но эти детские впечатления и сама Охта остались с ним навсегда.
Совсем рядом с казармами Новочеркасского полка находится безымянный проулок, который в конце XIX – начале ХХ вв. носил название «Пустая улица». Сегодня это короткий отрезок асфальтовой дороги, сбегающей к Неве, в 1880-е годы, когда здесь поселилась семья знаменитого русского художника Кузьмы Петрова-Водкина, улица была сплошь заросшая травой, в которой летом свободно бегали свиньи и домашняя птица. В доме вдовы Задединой Петровы-Водкины сняли маленькую комнатку под крышей. Прожили они здесь недолго, всего около двух лет, но это время осталось в памяти художника как особый период первых детских впечатлений о Петербурге.
Особенно вдохновляли его черты Воскресенского собора на том берегу Невы и дымящие трубы нитяной фабрики Штиглица. Образ матери, который станет впоследствии важной вехой творчества Кузьмы Сергеевича, раскрывается им в повести «Хлыновск», где две главы посвящены охтинской жизни. В них Кузьма описывает казарменные порядки, быт охтян, мальчишеские забавы и редкие поездки в город на ялике через Неву. Есть там и река Охта:
«В другую, противоположную от Невы, сторону, Пустая улица, будучи длиною в один квартал, упиралась в длинную, с одними заборами и пустырями, улицу. За ней овраги, пустыри, а край света для меня там, у речки, где мать полощет белье и купается летними сумерками в густой, черной воде. И я удивляюсь её бесстрашию и уменью владеть волнами, а мать блестит обнаженным телом и плавает…»
Что до охтян, то маленького Кузеньку удивляло то, что жители Малой Охты гордились своей древностью – мол, задолго до Петра тут жили – и весьма пренебрежительно относились к новой столице, блиставшей на левом берегу Невы – «Охта Орешку ровесница – вот как. А Санкт, этот самый, Петербург, сбоку-припёку выскочил, да-с!».
Пили здесь кофий и устраивали свои собственные праздники. А уж что до ремесла, то и здесь охтяне стремились выделиться и подчеркнуть свою самобытность – то строчку какую на кофточке особую сделает охтинская мастерица, то плотник вырежет такие изразцы, что в лучшем храме в центре города не сыскать! Может быть, именно эта охтинская особенность – стремление не быть похожими ни на кого – послужила основой для будущего творчества самого Кузьмы Сергеевича, хотя сам он отмечал, что началом его художественного поиска стало посещение Исаакиевского собора, куда он однажды попал с матерью. Громадный и величественный, он показался мальчику совершенством формы, и это самое совершенство Петров-Водкин искал потом всю жизнь.
Кузьма и его мать нашли пристанище в мезонине деревянного, покачнувшегося от старости дома на Пустой улице.
«Дом вдовы Задединой помещался посредине порядка, к нам наверх вела чердачная лестница. Пройдя темное пространство чердака, попадали в нашу комнатку с одним окном и с железной печуркой для варки пищи и для обогревания комнаты». В этом крохотном помещении, где мать работала на швейной машине «Зингер» и куда отец, который был в числе «квартирных» солдат, приносил «запах казармы, щей и каши в кастрюльках, завязанных пестрым платком», Кузьма выучился грамоте. И учил сослуживца и земляка своего отца, Петруху Кручинина.
Застройка Большой и Малой Охты в то время была преимущественно деревянной и малоэтажной. Охта являлась пригородом Санкт-Петербурга и вид имела вполне провинциальный, если не сказать захолустный. При этом тут царил вольный дух, в домах пахло кофе (его полюбила Анна Пантелеевна), а местные жители отличались деятельным характером. Особых успехов охтяне добились в ремеслах: «Столяры и швеи были славою Охты. И справедливость требует отметить: у охтинцев был свой стиль». Вещи, созданные на Охте, будь то мебель или одежда, «выдавали себя и назывались “охтинским шиком”».
Недалеко от нынешнего Новочеркасского проспекта, за жилыми домами по его четной стороне, лежит Малоохтинское старообрядческое кладбище, которое теперь известно просто как Малоохтинское. Его площадь невелика: около трех гектаров. Кладбище полого спускается к протекающей позади него Охте. Лицевой стороной оно обращено к безымянному проезду, который в 1900–1941 годах именовался Малым проспектом. От глаз прохожих кладбище скрыто невысокой каменной стеной с калиткой и сторожкой. Человек непосвященный легко может пройти мимо, даже не подозревая, что рядом с ним самое старое старообрядческое кладбище Санкт-Петербурга.
Скорее всего, оно было основано в 1762-м, хотя некоторые исследователи относят его возникновение к 1740-м годам. Появление раскольничьего кладбища именно на Малой Охте вполне объяснимо. Во-первых, Охтинские переведенские слободы были удалены от города, что несколько ослабляло полицейский контроль. Во-вторых, среди охтян еще со времен Петра I было много старообрядцев, поскольку вольных плотников набирали преимущественно в северных, «раскольничьих» губерниях.
Малоохтинское кладбище формировали представители двух беспоповских старообрядческих согласий: Поморского и Федосеевского. Ведущую роль играли более лояльные к государству и Русской православной церкви поморцы, которые в ту пору, видимо, составляли среди старообрядцев столицы большинство. Частью кладбища владели более аскетичные и непримиримые к светской и церковной власти федосеевцы. Противоречия между поморцами и федосеевцами были очень велики, и при Малоохтинском у них были отдельные моленные и богадельни.
В начале 1850-х на здешних раскольников обрушилась очередная волна гонений со стороны государства. Моленные при кладбище закрыли, на нем запретили хоронить старообрядцев, а богадельни передали в ведение Императорского Человеколюбивого общества. Эта благотворительная организация стала деятельно осваивать полученную недвижимость. В 1857 году тут освятили православную церковь и открыли Дом призрения престарелых бедных женщин. Некоторое время он существовал на средства графа Григория Александровича Кушелёва-Безбородко и тайного советника Константина Константиновича Злобина. Территория рядом с этой богадельней получила название «Новые места на Малой Охте». От Невы сюда можно было пройти по Глухой улице и по располагавшейся севернее Пустой улице, где жила семья Петровых-Водкиных.
Среди топонимов этого маршрута составить конкуренцию проспекту Шаумяна по части причудливости судьбы может, пожалуй, только Магнитогорская улица. Ее предшественником был Зубов переулок, официально существовавший с марта 1871 года. Он был назван по фамилии купца Зубова, которому принадлежали несохранившиеся до наших дней дома на правом берегу Охты, южнее современной Красногвардейской площади. По землям, которые Зубов завещал городу, и был проложен этот переулок. Он проходил от Конторской улицы до излучины Охты.
В декабре 1952 года Зубов переулок стал именоваться Магнитогорской улицей. В Северной столице много улиц, названных по городам нашей страны и зарубежья. Обычно эти улицы и эти города имеют мало общего. В данном случае всё обстояло иначе. Название молодого уральского города, флагмана отечественной черной металлургии, вполне подошло улице, окруженной промышленными предприятиями, и даже оказалось ей к лицу.
В 1954-м участок Магнитогорской улицы к югу от ее нынешнего начала был упразднен. Улицу Г-образно повернули на восток, продлили до современного проспекта Энергетиков, еще раз повернули, но уже на север, доведя до Старо-Малиновской дороги (ныне – Якорная улица). Около 1962 года самый северный участок Магнитогорской влился в Среднеохтинский проспект. В ноябре 1962-го (фактически в 1978-м) участок улицы от второго поворота до Старо-Малиновской дороги вошел в состав проспекта Энергетиков. Есть сведения, что в январе 1964 года в застройку Магнитогорской вошла Матросская улица, официально существовавшая с 1939-го. Она имела примерно такое же направление, как теперешняя Магнитогорская улица, а свое название получила по Матросской слободе. В октябре 1978 года, как вы уже знаете, часть Магнитогорской улицы от Красногвардейской площади до первого поворота присоединили к проспекту Шаумяна. С тех пор Магнитогорская ограничена проспектами Шаумяна и Энергетиков.
В середине 1970-х на территории бывшей Матросской слободы развернулось строительство новых корпусов производственного объединения «Знамя труда», спроектированных под руководством архитектора Семёна Александровича Штейрина. Некоторые из зданий, возведенных тогда у Т-образного перекрестка проспекта Шаумяна и Магнитогорской улицы, были снесены в 2010-е. Уцелевшие являют собой пример уходящей натуры, ибо на смену советской индустриальной архитектуре спешит нечто совершенно другое.
Сведений о подворье Новгородского Десятинного Богородицкого женского монастыря на Малой Охте совсем мало, но они почти не противоречат друг другу. Мы даже можем вполне определенно говорить о местоположении этого подворья, благо до наших дней сохранилось (пусть уже и без своего скромного декора) принадлежавшее ему здание.
Современный адрес здания, о котором идет речь, – Малоохтинский проспект, дом 10. Оно было построено в 1908 году как доходный дом. Деньги, вырученные от сдачи квартир в нем внаем, вероятно, шли в казну монастыря. Такая практика была весьма распространена в то время, ведь основной целью подворий, как отмечено в энциклопедии «Санкт-Петербург», являлась финансовая поддержка своих монастырей. А строительство и эксплуатация доходных домов были важным направлением экономической (финансово-хозяйственной) деятельности Русской православной церкви.
Длинным фасадом некогда доходный, а ныне просто жилой Г-образный дом выходит в тихий проезд без названия. Это то, что осталось от Пустой улицы, которая была формально упразднена в 1965 году. Участок на углу теперешнего Малоохтинского проспекта и Пустой улицы и принадлежал подворью Новгородского Десятинного Богородицкого женского монастыря.
Размещалось ли подворье в отдельном здании или занимало какую-то часть своего доходного дома, была ли при подворье отдельная часовня, доподлинно не известно. Зато краеведческая литература единодушна в том, что этот доходный дом спроектировал архитектор Яков Германович Гевирц.
Немного позже, в 1911–1912 годах, вплотную к доходному дому было построено другое примечательное здание. Его современный адрес – Малоохтинский проспект, дом 8, литера А. Это бывший приют имени Александра Васильевича Кокорева (1848–1908), старшего сына одного из самых ярких российских предпринимателей XIX века. (Отец и сын, немало потратившие на благотворительность, похоронены на Малоохтинском старообрядческом кладбище. Семейное захоронение Кокоревых находится буквально в полукилометре от бывшего приюта.) Проект здания для благотворительного учреждения разработал архитектор Константин Владимирович Маковский. В 2001 году КГИОП включил это здание в Список вновь выявленных объектов, представляющих историческую, научную, художественную или иную культурную ценность.
«Иван Семеныч Огородников, пореченский селянин, столярный мастер, был здоровеннейший парень лет двадцати четырех, красавец собой, курчавый, широкоплечий, крепко-грудый и первый силач в Поречне. Он, несмотря на видимую доброту своего сердца, был, как увидим, мошенник на правую руку и на левую руку». Автор повести неспроста дал своему главному герою фамилию Огородников. Как известно, зачастую фамилии получали от названия местности. Одна из улиц на Малой Охте в XIX веке носила название Огородной или Огороднической. В наши дни это улица Помяловского.
В 1913 году по просьбам местных жителей и с разрешения собрания выборных Охтинского пригородного общества Оградная улица на Малой Охте была переименована в улицу Помяловского в честь писателя-земляка. В 1938 году в связи с предполагаемой реконструкцией Охты Ленгорисполком постановил снести церковь Марии Магдалины и упразднить кладбище. В следствие уничтожения некрополя, улица Помяловского, бывшая Оградная, когда-то ограниченная оградой кладбища, потеряла свои границы. В начале 1960-х гг., когда следы существования некрополя полностью исчезли, а прах писателя еще в конце 1930-х гг. был перенесен на «Литераторские мостки» Волкова кладбища, исчезла и улица Помяловского. В силу последнего обстоятельства и с целью сохранить на Малой Охте посвящение писателю, 12 ноября 1962 года Суворовская улица была переименована в улицу Помяловского. В свою очередь название Суворовской эта улица получила 31 декабря 1865 года в память забот об устройстве ОхтЕнского пригорода генерал-адъютанта князя Александра Аркадьевича Суворова – внука знаменитого полководца Александра Васильевича Суворова. До этого, при жизни Помяловского эта улица носила название Огороднической.
Как и большинство улиц Малой Охты времен автора «Поречан», эта улица была проложена еще в 1721 году, при застройке переведенской слободы, созданной за замыслу Петра I. Официально она существовала с 1828 года и именовалась Огородной. Свое название улица получила от соседства огородов охтенских поселян, участок которых в 1859 году отошел к ОхтЕнскому адмиралтейству. Первоначально улица шла от Малоохтенского проспекта до реки Охты, но в 1960-х гг. участок улицы от реки до Новочеркасского проспекта был упразднен.
Сейчас адреса по улице Помяловского имеют три здания. Дом №1 по улице Помяловского - это здание приюта имени А.В. Кокорева 1911 года постройки, являющееся объектом культурного наследия под наименованием: «Дом-приют Кокоревых». Дом №2 по улице Помяловского – это колледж «Станкоэлектрон», а дом №5 – жилой дом для молодых специалистов 28 НИИ вооружения ВМФ.
Очень символично, что именно бывшая Огородническая улица стала носить имя автора «Поречан», где главный герой носит фамилию Огородников. Таким образом, обнаруживается мистическая связь Помяловского с созданным им собирательным образом поречанина. Удивительно также и расположение приюта Кокоревых на улице Помяловского. Упомянутый в произведении «кокоревский яд» (т.е. водка) стал причиной ранней смерти писателя, который, как известно, страдал алкоголизмом. Выражение «кокоревский яд» отсылает нас к широко известному во второй половине XIX века купцу-старообрядцу Василию Александровичу Кокореву, занимающемуся на заре своей деятельности эффективной продажей алкоголя и сколотившему целое состояние на винных откупах.
Эти казармы из красного кирпича – вещественное напоминание о 145-м пехотном Новочеркасском полке, который сорок лет был связан с Малой Охтой и стал для охтян по-настоящему своим. В начале 1880-х годов во втором отделении первой роты этого полка служил Сергей Фёдорович Водкин, отец будущего художника.
Кузьма много времени проводил в расположении части, среди отцовских сослуживцев. Правда, нынешних кирпичных казарм тогда еще не было. Часть подразделений Новочеркасского полка перебралась на Малую Охту в 1877 году и заняла старые казармы, ранее принадлежавшие Охтинскому адмиралтейству. Перед переездом новочеркасцы своими силами их отремонтировали. В 1884-м Морское министерство уступило полку участок земли, на котором располагались бывшие адмиралтейские казармы. Новочеркасцы получили разрешение на новую застройку и весной того же года приступили к работе. В 1884–1886 годах были возведены здания для штаба и трех батальонов полка (для четвертого батальона – в 1893-м). Сергей Водкин, чья служба завершилась, по-видимому, в 1884 году, мог застать лишь начало этого строительства.
В 1887 году небольшая улица, на которой были выстроены полковые казармы, стала называться Новочеркасской.
Казармы из красного кирпича – материальное напоминание о Новочеркасском полке, который сорок лет был связан с Малой Охтой и стал для охтян по-настоящему своим. Эти казармы пережили полк, для которого были построены. Пережили крушение двух империй, непрофильное использование, забвение и признание памятником регионального значения. Переживут ли они предстоящую ревитализацию?
Комплекс казарм Новочеркасского Императорского Александра III пехотного полка – это ряд длинных трехэтажных зданий из красного кирпича, расположенных в начале Новочеркасского проспекта.
В феврале 1918 года в казармах Новочеркасского полка были сформированы первые два стрелковых батальона Красной армии. В память об этом вновь образованный в 1973 году район получил название Красногвардейский. Это же имя носил и Новочеркасский проспект в период с 1983 по 1990 год.
Подробнее можно узнать, перейдя на страницу объекта.
Казармы из красного кирпича – материальное напоминание о Новочеркасском полке, который сорок лет был связан с Малой Охтой и стал для охтян по-настоящему своим. Эти казармы пережили полк, для которого были построены. Пережили крушение двух империй, непрофильное использование, забвение и признание памятником регионального значения. Переживут ли они предстоящую ревитализацию?
В казармах 145-го Новочеркасского полка несли службу многие известные личности, одним из которых был поэт Игорь Северянин, описавший в стихах свои впечатления от солдатской доли и самого этого места.
Казармы 145-го Новочеркасского полка стали домом для многих известных личностей, причем отнюдь не военных. Например, здесь служили журналисты Константин Арнольди и Дмитрий Ломан, военный историк Георгий Караев, географ и исследователь Центральной Азии Всеволод Роборовский. Здесь же в 1916 году состоялось знакомство поэта-футуриста Игоря Северянина и литератора Леонида Борисова. Борисов впоследствии напишет об этом в дневнике, где отчетливо видно, что военная служба не была призванием Северянина (по настоящей фамилии Лотарёва). Поэт не принимал правила казарменной жизни и отказывался соблюдать субординацию. Однажды на стрельбище он язвительно ответил полковнику, похвалившему меткость новобранца – Северянин попал в цель тремя пулями из пяти. «Мерси!» - сказал поэт, и это прозвище осталось с ним до конца службы, которая продлилась совсем недолго. Северянина комиссовали, и темное краснокирпичное здание осталось позади. Только вот воспоминания о нем долго преследовали поэта, о чем он даже написал стихотворение:
На Охте гнилой, в казарме каменной,
Где днем тоскливо, а ночью хоть плачь,
Я, мечтами, как камнем, подавленный,
Приказывал сердцу: молчи же, не плачь.
За всё отомстится поэта гонителям:
За кислые щи и граненый штык.
Всем диким, всем страшным мильонам хулителей,
За муки, к которым поэт не привык.
Знал ли тогда поэт, что всего год спустя, «гонители поэтов» покинут эти стены. Начнется великая Октябрьская революция, а затем гражданская война. В советский период здание будет использоваться по-разному, но в итоге окажется заброшенным, ещё более сырым и темным. Но, к счастью, в ближайшее время оно должно обрести новую жизнь и стать пространством для развития культуры, искусства, дизайна и новых идей.
Казармы из красного кирпича – материальное напоминание о Новочеркасском полке, который сорок лет был связан с Малой Охтой и стал для охтян по-настоящему своим. Эти казармы пережили полк, для которого были построены. Пережили крушение двух империй, непрофильное использование, забвение и признание памятником регионального значения. Переживут ли они предстоящую ревитализацию?
В обычном квартале микрорайона Ржевка-Пороховые среди панельных домов родилась одна из самых самобытных и интересных групп русского панк-рока
Новый квартал «Ржевка – Пороховые» вырос в красногвардейском районе в 1980-е годы. Дом под номером 11 корпус 2 был сдан в 1984 году. Это была обычная панельная девятиэтажка 504-й серии. Именно в этом доме получила квартиру семья Горшеневых. В семье было двое детей – Михаил и Алексей. Оба мальчика были очень творческими и увлекались музыкой. Старшего, Михаила, все мы знаем как лидера группы «Король и Шут», младший, Алексей, впоследствии возглавил рок-коллектив «Кукрыниксы».
О юности Михаила Горшенева и рождении «КИШей» можно прочитать в книге Алекснадра Балунова «Между Купчино и Ржевкой». С Балуновым, который жил в соседнем доме, Михаил Горшенев познакомился в школе, там же ребята подружились с ещё одним участником будущей группы Александром Щиголевым. Какое-то время ребята ходили играть на гитаре в клуб «Берёзка», где выучили несколько песен групп КИНО и Алиса. Сама группа образовалась в 1989 году, тогда же были написаны первые песни. Александр Балунов с теплотой вспоминал те годы юности, когда они с Горшеневым возвращались из рок-клуба, расположенного на улице Рубинштейна домой на проспект Косыгина пешком через мост Александра Невского, по дороге обсуждая идеи новых песен. Однажды на улице передовиков их однажды встретил отец «Горшка», который «был настоящим КГБ-шником», и здорово отругал за внешний вид, а на Михаила и вовсе угрожал наложить домашний арест. Ржевка навсегда осталась для КИШей памятным местом – местом рождения их коллектива.
Песни группы «Король и Шут» - смесь сказки и панк-культуры, ироничные и фантасмагорические, они бросают вызов серой действительности, которая окружала ребят в панельных кварталах рабочей окраины Ленинграда. Но в них, как и во всех других произведениях, рожденных охтинским духом, есть то самое чувство свободы, самобытности, которое дарит дух этого удивительного места.
Парк Малиновка расположен в Красногвардейском районе Санкт-Петербурга, в 49-м квартале Ржевки-Пороховых. Площадь его, исходя из закона Санкт-Петербурга «О зеленых насаждениях общего пользования» от 2015 года, составляет 14,42 гектара.
Современная Брантовская дорога, проходящая от Якорной до Магнитогорской улицы в створе проспекта Металлистов, появилась на карте нашего города в 2014 году. Но сам этот колоритный топоним, относящийся к правобережью Охты, гораздо старше. Большая топонимическая энциклопедия Санкт-Петербурга, которая была издана в 2013-м, сообщает, что название «Брантовская дорога» существовало в 1913–1964 годах. При этом на плане Петербурга с ближайшими окрестностями, выпущенном в свет в 1911-м, Брантовская дорога уже обозначена. Она располагалась чуть восточнее нынешней.
Дорога была названа Брантовской по фамилии петербургского предпринимателя Василия Эммануиловича Бранта. На рубеже XIX–XX веков он руководил фирмой (торговым домом) «Э. Г. Брант и К°», которая занималась, помимо всего прочего, лесоторговлей. В Матросской слободе, в районе теперешней Магнитогорской улицы, у этой фирмы были свои лесопильные заводы.
Исчезнувшее на полвека и почти забытое название вернулось в городскую топонимику благодаря тому, что началось перепрофилирование этой территории, которая долгое время являлась обширной промзоной. Говоря конкретнее, своим вторым рождением Брантовская дорога обязана торгово-развлекательному центру «Охта Молл» и… нумерации домов на проспекте Металлистов. Дело в том, что еще в советские годы возникла идея продолжить этот проспект в южном направлении и даже перебросить через Охту, недалеко от места впадения в нее реки Оккервиль, автотранспортный мост. А в феврале 2010-го Градостроительный совет при Правительстве Санкт-Петербурга одобрил (с условием доработки) проект планировки территории между Якорной улицей, проспектом Шаумяна, Магнитогорской улицей и перспективной пробивкой проспекта Металлистов. Было предусмотрено, что проспект, с которого начался этот экскурсионный маршрут, пересечет Якорную и дотянется до Магнитогорской.
ГУП «Ленгипроинжпроект» разработало проект нового четырехполосного участка. Но так как нумерация домов на проспекте Металлистов ведется от Якорной улицы, «перспективной пробивке» суждено было зажить собственной жизнью. В июне 2014 года по настоянию специалистов, вспомнивших об утраченном местном топониме, ей присвоили название «Брантовская дорога». На тот момент это был 150-метровый проезд, похожий на заросший проселок и служивший автомобилистам стихийной парковкой. Настоящую дорогу от Якорной до Магнитогорской улицы застройщику делового квартала пришлось пробивать самостоятельно, поскольку возводимый ТРЦ рисковал остаться без подъезда. К прокладке этой трассы приступили в 2015-м. Пока у Брантовской только две полосы, а движение по ней одностороннее – с севера на юг.
Первым крупным зданием, которое получило адрес по Брантовской дороге, стал «Охта Молл», открывший свои двери для посетителей в августе 2016 года.
В феврале 1941 года в память о Степане Георгиевиче Шаумяне переименовали Малый проспект, проходивший западнее Малоохтинского старообрядческого кладбища, которое сегодня известно просто как Малоохтинское. Раскольником Шаумян, разумеется, не был, да и на Малую Охту вряд ли заезжал. В историю он вошел как один из 26 бакинских комиссаров, расстрелянных, по официальной советской версии, английскими интервентами, эсерами и меньшевиками в песках Закаспия в 1918-м.
В 1961 году проспект Шаумяна продлили от Республиканской улицы до современной Гранитной улицы, при этом включив в его состав часть Киновиевского проспекта от Республиканской до Заневского проспекта. (Оставшаяся часть Киновиевского была упразднена в мае 1965-го. А родился этот проспект еще в XIX веке. Дорогу на окраине Малой Охты, которая вела на дачу инженера Анатолия Андреевича Прево, в ноябре 1898 года назвали по киновии Свято-Троицкой Александро-Невской лавры. Эта киновия, то есть монастырь с общежительным уставом, располагалась близ деревни Клочки, на территории теперешнего Невского района. При ней было основано Киновиевское кладбище.) В середине 1960-х на участке к северу от Республиканской улицы проспект Шаумяна стал проходить восточнее, по трассе вошедшей в него Чувашской улицы (ранее – Новая улица). В октябре 1978 года, «в связи со сложной конфигурацией Магнитогорской улицы», ее часть от Красногвардейской площади до первого поворота (это нынешнее начало Магнитогорской) и участок, проложенный вдоль правого берега Охты (севернее Республиканской улицы), были присоединены к проспекту Шаумяна. Одновременно его исходный участок (от Новочеркасского проспекта до Республиканской улицы), ранее именовавшийся Малым проспектом, упразднили. Впрочем, как проезд без названия он существует до сих пор.
В результате столь хитрой трансформации проспект Шаумяна наконец приобрел свои нынешние границы. Протянувшись от Красногвардейской площади до Гранитной улицы, он связал Большую и Малую Охту. В створе проспекта находится трехпролетный мост, построенный в излучине Охты во второй половине 1960-х. Он тоже носит имя Шаумяна. К слову сказать, на торце дома № 24/35 у пересечения Заневского проспекта и проспекта Шаумяна по-прежнему (с 1977 года) висит мемориальная доска, посвященная закавказскому большевику.
Мы находимся в историческом районе Пороховые, в парке «Малиновка», который расположен на месте существовавшей здесь с конца XVIII века деревни Малиновки.
В городском фольклоре существует легенда, что свое название деревня получила от реки Малиновки, по берегам которой были обширные заросли малины. Однако исследователи полагают, что название «Малиновка» произошло от переиначенного финского слова «mylly» – «мельница».
В XIX веке деревня Малиновка стала дачным местом небогатых петербуржцев. А в 80-е годы ХХ века, во время прокладки трассы, приток Охты – речку Малиновку было решено убрать в коллектор. Примерно в это же время был разбит парк, бывший безымянным до начала 2000-х годов.
Далее следуем вдоль проспекта Косыгина до пересечения с улицей Осипенко.
Дворец детского (юношеского) творчества «На Ленской» – одно из самых известных и уважаемых учреждений дополнительного образования Санкт-Петербурга. Его авторитет в профессиональной среде очень велик. Но еще важнее то, что на протяжении многих лет ДДЮТ остается притягательным местом для своей непростой, но благодарной целевой аудитории.
Двери Дворца открыты для детей и подростков в возрасте от трех до 18 лет. Педагоги ДДЮТ убеждены в том, что каждый ребенок талантлив, и считают своей главной задачей помочь ему самореализоваться. Дворец предлагает огромный выбор образовательных программ различной направленности, и практически любой школьник может найти здесь себе занятие по душе. Программирование, фотография, визаж, танцы, шахматы, игра на музыкальных инструментах и пение (соло и в ансамбле), театр, изобразительное искусство, декоративно-прикладное искусство, краеведение, журналистика – всего не перечислить! А для малышей тут работает школа раннего развития «Солнышко».
Сегодня в кружках и студиях Дворца занимаются пять тысяч человек. И не просто занимаются, а добиваются серьезных успехов, о чем свидетельствуют многочисленные победы на районных, городских, всероссийских и международных конкурсах и фестивалях. Весьма показательно, что за первые два года существования звания «Образцовый детский коллектив Санкт-Петербурга» (Положение о порядке его присвоения было утверждено в 2019-м; ранее образцовым мог стать только детский коллектив художественного творчества) оно было присвоено пяти коллективам ДДЮТ «На Ленской»: хоровой студии «Искра» и ансамблю спортивных бальных танцев «Родничок» – в 2020-м, театральной студии «Сказка», хореографическому ансамблю «Юный ленинградец» и эстрадной студии «ФантаZёры» – в 2021-м. К слову сказать, коллективы Дворца регулярно выступают на лучших концертных площадках Санкт-Петербурга и других городов России, а у некоторых даже есть опыт зарубежных гастролей.
Именем собственным ДДЮТ, как нетрудно догадаться, обязан своему нынешнему месторасположению. В типовом здании общеобразовательной школы на Ленской улице (дом 2, корпус 2), которое было специально приспособлено под нужды творческих новоселов, учреждение функционирует с 1987 года. Тут оно стало называться Домом творчества юных, а в 2009 году получило статус Дворца. Любопытно, что в 1973–1986 годах учреждение, именовавшееся тогда Домом пионеров и школьников, было прописано на Большой Пороховской улице (дом 52, корпус 2), а началась его история (точнее говоря, предыстория) вообще на Выборгской стороне.
В 1990 году в ДТЮ был открыт музей «История детского движения Красногвардейского района», также известный как Музей пионерии. Сейчас он является центром музееведческой работы в нашем районе.
Во Дворце есть собственная библиотека, чем может похвастаться далеко не каждое учреждение дополнительного образования.
ДДЮТ «На Ленской» проводит семинары, конференции, конкурсы, фестивали для учащихся и педагогов, организует массовые мероприятия для жителей Красногвардейского района. Достижения Дворца отмечены множеством престижных наград, но его коллектив не собирается на этом останавливаться.
Сегодня просто невозможно представить Красногвардейский район без одноименной площади. Это один из важнейших транспортных узлов района и, по сути, парадный въезд в него со стороны Смольного. Здесь встречаются Большая и Малая Охта, основанные еще Петром I, а в XVII веке, при шведах, тут глядели друг на друга город Ниен и крепость Ниеншанц.
Красногвардейская площадь захватывает оба берега реки Охты и будто растворяет в себе широкий однопролетный Комаровский мост, который их связывает. Он был открыт в 1960 году. Для Северной столицы этот гармоничный симбиоз не уникален (сразу вспоминается Синий мост через Мойку, который является частью Исаакиевской площади), но, безусловно, примечателен.
На карте Ленинграда Красногвардейская площадь появилась в ноябре 1962 года. Первоначально она помещалась исключительно на правом берегу Охты, а участок на Охтинском мысу присоединили к ней в феврале 1983-го. Тогда же площадь подверглась «брежнефикации» и до апреля 1988 года носила имя генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Ильича Брежнева. Об этом напоминала гранитная стела, которая была установлена перед «Домом обуви». После того как площади вернули прежнее название, стелу перенесли на территорию Петрозавода. Насколько известно, сейчас она находится в Государственном музее городской скульптуры. А вот обувной магазин, в который съезжались покупатели со всего Ленинграда, всё еще на своем месте. Кстати, в этом же доме (№ 6) много лет прожила Татьяна Буланова, ныне популярная певица.
Аскетичный, но узнаваемый облик правобережной части Красногвардейской площади сформирован тремя семиэтажными зданиями, среднее из которых – дугообразное в плане. Они были построены в 1960-е годы по проекту, разработанному в 4-й архитектурной мастерской института «Ленпроект». Создатели этого ансамбля – Армен Константинович Барутчев, Филипп Аронович Гепнер и Аркадий Шаэнович Тевьян. Они же осуществляли авторский надзор за его возведением. В начале 1970-х вплотную к этим зданиям построили протяженные дома, сходные по архитектурному решению. Так ансамбль получил продолжение по Большеохтинскому проспекту и современному проспекту Шаумяна.
Выходившие на Красногвардейскую площадь корпуса Петрозавода (уже превращенные в бизнес-центры «Паллада» и «Аскольд») снесли во второй половине 2000-х годов, поэтому теперь в ее левобережной части всё внимание привлекает здание с остекленной башней. Его построили в 1972 году по проекту архитекторов Б. И. Козырева, Александра Иосифовича Козулина и Юрия Васильевича Комарова для Центрального конструкторского бюро машиностроения (ЦКБМ). Башня, прозванная в народе «телевизором», в свое время служила испытательной лабораторией. Несколько лет в бывшем производственном здании хозяйничали хипстеры: в 2016–2020 годах тут функционировал петербургский центр дизайна Artplay.
Во времена, когда Нева принадлежала шведскому королю, именно в этом месте был построен крепкий разводной деревянный мост, связывающий крепость Ниеншанц с основной территорией шведского города Ниен. Таким образом, можно говорить, что Комаровский мост – это правнук самого первого разводного моста на невских берегах.
В отличие от своего громадного соседа, Большеохтинского моста, Комаровский мост не слишком заметен – он словно растворен в площади (как в старой части города – Синий, Казанский или Певческий). На Комаровский мост почти никогда не смотрят сбоку, по нему редко гуляют – чаще проносятся на личном или общественном транспорте, не обращая внимания на его художественные достоинства. Между тем, Комаровский мост достоинств этих не лишен, хоть и принадлежит эпохе, во главу угла ставившей экономию.
Велика вероятность, что предок всех мостов современного Санкт-Петербурга был построен именно здесь, близ устья Охты, причем задолго до основания нашего города. Возможно, мост через Охту был переброшен еще в 1300–1301 годах, когда на Охтинском мысу существовала шведская крепость Ландскрона, или в XVI веке, когда при впадении Охты в Неву формировалось русское (русско-ижорское) торговое поселение Невское устье (Невский городок). А в XVII веке, когда приневскими землями вновь завладели шведы, мост тут появился уже наверняка. Он был деревянным и соединял крепость Ниеншанц с городом Ниен.
Нынешний Комаровский мост как бы продолжает Большеохтинский через узкую полоску суши (Охтинский мыс), связывая Малую и Большую Охту. На первый взгляд, он сугубо утилитарен, практически лишен декора и эстетически не слишком примечателен. Говоря об этом мосте-работяге, чаще всего используют эпитеты «скромный», «неброский» и даже «незаметный».
Вероятно, предок всех мостов современного Санкт-Петербурга был построен здесь, близ устья Охты. И произошло это задолго до основания нашего города.
Деревянный мостик через Охту изображен на рисунках-реконструкциях шведской крепости Ландскрона, существовавшей на Охтинском мысу в 1300–1301 годах, и русского (русско-ижорского) торгового поселения Невское устье (Невский городок), которое формировалось при впадении Охты в Неву в XVI веке. Возможно, автор этих рисунков для путеводителя по музею «700 лет – Ландскрона, Невское устье, Ниеншанц» дал слишком много воли фантазии. Но в XVII веке, когда этой землей вновь завладели шведы, мост тут появился уже наверняка. Он соединял крепость Ниеншанц, стоявшую на Охтинском мысу, с городом Ниен, который находился на противоположном берегу Охты.
С тех пор мосты здесь сменяли друг друга, причем шведы и русские строили их то ниже, то выше по течению. В начале 1880-х с Малой на Большую Охту вел деревянный мост. По нему-то маленький Кузьма Петров-Водкин и перешел однажды на правый берег, разыскивая отца, которого командировали к ротному. Де-юре «Комаровским» тот мост, видимо, не был. Но имя владельца суконной фабрики тогда уже носил переулок неподалеку.
Велика вероятность, что предок всех мостов современного Санкт-Петербурга был построен именно здесь, близ устья Охты, причем задолго до основания нашего города. Возможно, мост через Охту был переброшен еще в 1300–1301 годах, когда на Охтинском мысу существовала шведская крепость Ландскрона, или в XVI веке, когда при впадении Охты в Неву формировалось русское (русско-ижорское) торговое поселение Невское устье (Невский городок). А в XVII веке, когда приневскими землями вновь завладели шведы, мост тут появился уже наверняка. Он был деревянным и соединял крепость Ниеншанц с городом Ниен.
Нынешний Комаровский мост как бы продолжает Большеохтинский через узкую полоску суши (Охтинский мыс), связывая Малую и Большую Охту. На первый взгляд, он сугубо утилитарен, практически лишен декора и эстетически не слишком примечателен. Говоря об этом мосте-работяге, чаще всего используют эпитеты «скромный», «неброский» и даже «незаметный».
Комаровский мост как бы продолжает Большеохтинский через узкую полоску суши – Охтинский мыс. Но в отличие от своего величественного соседа скромный Комаровский не слишком заметен: Красногвардейская площадь, которая захватывает оба берега Охты, растворяет его в себе подобно тому, как Исаакиевская площадь – Синий мост через Мойку.
Проезжая по Комаровскому на личном или общественном транспорте, многие, вероятно, даже не осознают, что под ними мост, и уж тем более не обращают внимания на его художественные достоинства. А между тем достоинств этих он не лишен, в чем легко убедиться, приглядевшись к нему как следует.
Нынешний Комаровский мост, возведенный по проекту инженеров В. В. Зайцева, Б. Б. Левина и архитектора Л. А. Носкова, открыли в 1960 году. Он рассчитан на значительную нагрузку, но при этом ему не откажешь в изяществе. Общий силуэт этого широкого однопролетного моста весьма выразителен. Большой пролет придает железобетонному сооружению визуальную легкость, а дуга нижнего пояса и облицовка гранитными плитами делают его похожим на арочный мост из камня.
Название «Комаровский» мост унаследовал от своего предшественника, построенного из дерева в 1920-е годы, хотя расположился немного в стороне от его оси. Тот, прежний мост нарекли по Комаровскому переулку (позднее – проспекту). (Впоследствии Комаровский проспект вошел в состав Якорной улицы, а сейчас он является частью Красногвардейской площади.) Переулок же обязан своим названием Е. Ф. Комаровскому, который в первой половине XIX века был владельцем суконной фабрики и дачи на Охтинском мысу.
Сейчас эта улица начинается от Красногвардейской площади, минует проспект Металлистов, пересекает проспект Энергетиков и теряется в глубине промышленной зоны, за фабрикой «Труд» и заводом «Гидромехоборудование».
На участке к востоку от проспекта Металлистов Якорная улица примерно совпадает с ранее существовавшей Старо-Малиновской дорогой. Под этим названием дорога была известна с 1896 года. Она вела в сторону деревень Большая Малиновка и Малая Малиновка, которые находились на левом берегу Охты. (Теперь там расположены гипермаркет «Максидом», Дом молодежи «Квадрат» и спортивный комплекс «Ледовая арена».) Выход к реке Старо-Малиновская дорога потеряла уже в советское время. В 1950-е годы был закрыт ее участок от Окружной линии Октябрьской железной дороги до Охты, а в 1960-е – участок к западу от Окружной.
Собственно Якорная улица родилась в мае 1965 года. Свое название она получила в память о богатых судостроительных традициях Охты, продолжателем которых был Петрозавод. Это предприятие располагалось в северной части Охтинского мыса.
Новая улица брала свое начало несколько западнее, чем Старо-Малиновская дорога. Помимо участка между Красногвардейской площадью и проспектом Металлистов, Якорная улица почти два десятка лет включала в себя участок от Малоохтинского проспекта до Охты (бывший Комаровский проспект). В феврале 1983 года он стал частью площади Брежнева (ныне – Красногвардейская).
С архитектурной точки зрения наибольший интерес на Якорной улице представляет дом № 3 – внушительное восьмиэтажное здание, похожее на средневековую крепость. Это бывшее общежитие Ленинградского производственного объединения арматуростроения (ЛПОА) «Знамя труда» имени Ивана Ивановича Лепсе, построенное в 1980-е по проекту архитекторов Георгия Александровича Васильева и Г. И. Орешкина.
Большеохтинский мост, носивший до революции название «Мост Императора Петра Великого», соединяет левый берег Невы, центр Петербурга, и старинный район – Охту. Шедевр эпохи модерна, как в эстетическом, так и в техническом отношении.
Большеохтинский мост, открытый как мост Императора Петра Великого, соединяет центральную часть Петербурга и Охту, с которой связана предыстория нашего великого города. Мост переброшен через Неву, от Синопской набережной к Малоохтинской. Его длина составляет около 335–339 метров, а ширина – до 26,5 метра.
Начиная с 1930-х гг. Большеохтинский мост с завидной частотой становился натурой для многих фильмов, снятых на киностудии «Ленфильм» и не только. Для такой популярности моста у кинематографистов есть две веские причины: история и красота.
В первой половине XX века большинство кинолент имели революционную тематику и пропагандистскую направленность. Поскольку Красногвардейский район является колыбелью революции, неудивительно, что режиссеры выбирали территории Большой и Малой Охты для натурных съемок фильмов о событиях 1917 года и последующих лет. Большеохтинский мост, как главная достопримечательность и маркер вышеуказанных мест, часто появлялся в кадре и становился фоном для сюжетных сцен. Например, в революционной драме 1991 года «Циники» режиссера Дмитрия Месхиева по Большеохтинскому мосту шествует революционная демонстрация.
За схожесть с Тауэрским мостом Большеохтинский мост становился большой декорацией к фильмам, где основное действие сюжета происходит в Лондоне. Одним из самых известных широкой публике эпизодов фильмов, снятых в Красногвардейской районе, является эпизод четвертой части советского цикла телевизионных фильмов «Шерлок Холмс и доктор Ватсон: Сокровища Агры» режиссера и сценариста Игоря Масленникова. Очередной фильм о знаменитом английском сыщике, снятый по мотивам рассказов Артура Конан Дойля, вышел на экраны в 1983 году. С легкой руки оператора Дмитрия Долинина, Большеохтинский мост сыграл роль Тауэрского моста в Лондоне, а Нева превратилась на время съемок в Темзу. Основные сцены снимались в период белых ночей в 5 часов утра, чтобы в кадр не попали автомобили на набережной. Два съемочных дня герои фильма спускались и поднимались по гранитным ступенькам со стороны Малой Охты, и плавали по Неве туда-сюда на фоне Прядильно-ниточного комбината им. С.М. Кирова. Знатоки рассказывают, что на старый катер, который взяли напрокат у местного жителя, приделали металлическую трубу, и жгли в ней солярку и солому, создавая имитацию дыма работающего парового двигателя.
Помимо фильма о Шерлоке Холмсе, Большеохтинский мост «сыграл» роль Тауэрского моста в картине «Приключения принца Флоризеля» 1979 года. Мост появляется в кадре в двух эпизодах: когда Флоризель бросает Алмаз раджи в Темзу (Неву), и когда он возвращается после дуэли с Председателем.
Большеохтинский мост, открытый как мост Императора Петра Великого, соединяет центральную часть Петербурга и Охту, с которой связана предыстория нашего великого города. Мост переброшен через Неву, от Синопской набережной к Малоохтинской. Его длина составляет около 335–339 метров, а ширина – до 26,5 метра.
Установлен 15 июня 2000 года на Охтинском мысу, справа от Большеохтинского моста. Авторами монумента выступили археолог Петр Егорович Сорокин, руководивший раскопками на Охтинском мысу, и архитектор Владимир Александрович Реппо.
На брустверах этого стилизованного гранитного бастиона установлено шесть пушек, которые были подняты со дня Невы более ста лет назад. Первоначально они украшали ограду дуба, посаженного по преданию самим Петром I. Дуб этот погиб во время Великой Отечественной войны, а пушки решили использовать для нового памятника. Однако экспертиза, которую в 1990-е годы дважды проводили в Артиллерийском музее, доказала, что четыре из шести пушек относятся к началу XIX века и только две к XVII, то есть, возможно, являются теми самыми шведскими пушками, которыми оборонялся Ниеншанц.
Памятный знак с шестью старинными пушками, установленный на Охтинском мысу, отсылает к допетербургскому периоду в истории приневских земель. Он вдребезги разбивает миф о возникшем на безлюдных болотах Санкт-Петербурге. Болот здесь хватало, но и поселений, вопреки расхожему представлению, было в избытке. Одно из них – шведский город Ниен, выросший при крепости Ниеншанц в XVII веке.
Установлен 15 июня 2000 года на Охтинском мысу, справа от Большеохтинского моста. Авторами монумента выступили археолог Петр Егорович Сорокин, руководивший раскопками на Охтинском мысу, и архитектор Владимир Александрович Реппо.
На брустверах этого стилизованного гранитного бастиона установлено шесть пушек, которые были подняты со дня Невы более ста лет назад. Первоначально они украшали ограду дуба, посаженного по преданию самим Петром I. Дуб этот погиб во время Великой Отечественной войны, а пушки решили использовать для нового памятника. Однако экспертиза, которую в 1990-е годы дважды проводили в Артиллерийском музее, доказала, что четыре из шести пушек относятся к началу XIX века и только две к XVII, то есть, возможно, являются теми самыми шведскими пушками, которыми оборонялся Ниеншанц.
Памятный знак с шестью старинными пушками, установленный на Охтинском мысу, отсылает к допетербургскому периоду в истории приневских земель. Он вдребезги разбивает миф о возникшем на безлюдных болотах Санкт-Петербурге. Болот здесь хватало, но и поселений, вопреки расхожему представлению, было в избытке. Одно из них – шведский город Ниен, выросший при крепости Ниеншанц в XVII веке.
Город на Неве известен, прежде всего, как культурная столица. Вместе с тем он был и остается крупным промышленным центром страны. В топонимике Красногвардейского района, гордость и славу которого всегда составляли именно промышленные предприятия, это отразилось особенно ярко.
О вкладе ленинградских трудящихся в индустриальное развитие СССР (а вовсе не о поклонниках тяжелой музыки вообще и группы Metallica в частности) напоминает проспект Металлистов, который тянется от Якорной улицы до Лабораторной улицы. Повторяя изгиб Невы, он нанизывает на себя, словно бусины, несколько исторических частей города: Большую Охту, Рублёвики и Полюстрово.
Проспект Металлистов был нанесен на карту Ленинграда в ноябре 1962 года. Тогда к свежепроложенному участку присоединили часть Анисимова переулка (ранее – Головкинская улица), Любашинский проспект и Покровскую улицу. Получившуюся магистраль назвали в честь трудового коллектива Ленинградского Металлического завода, который, как свидетельствует установленная здесь памятная доска, первым в СССР освоил производство паровых и гидравлических турбин.
В 1960-е в начале проспекта Металлистов для рабочих завода были построены жилые дома. Правда, сам ЛМЗ находится на территории современного Калининского района.
Лучший вид на Охтинский мыс открывается от дома № 1 по Большеохтинскому проспекту.
Пётр I и его соратники придавали большое значение Охинскому мысу. Не случайно в течение сотен лет русские, шведы и ливонцы боролись за территорию на месте слияния Охты с Невой, чтобы контролировать важный торговый водный путь «из варяг в греки».
Шведы основывали на Охте крепости, новгородцы брали их штурмом и стирали с лица земли. Скандинавы то отвоевывали эти места, то опять уступали их русским воинам. Борьба продолжалась с переменным успехом до 1 мая 1703 года, когда комендант Ниеншанца Иван Аполлов, русский подполковник на шведской службе, окончательно сдал крепость войскам Петра Великого.
Эти места играли стратегическую роль в развитии торговли с Европой. А небольшой полуостров, образовавшийся на правом берегу Невы при впадении реки Большая Охта, стал одним из центров отечественного судостроения. В 1721 году здесь появилась верфь, а год спустя открылась судостроительная школа, где голландские корабелы учили русских мастеровых премудростям создания морских и речных судов.
Начав с постройки вереек – небольших деревянных судов, плотники быстро набирали опыт. В августе 1723 года Пётр, считавший развитие боеспособности российского флота одной из важнейших государственных задач, повелел «вереек в продажу и подряд никаких не делать, а делать швертботы и другие новоманерные суда». К концу XVIII века кроме речных гребных и парусных судов здесь строили крупные многопушечные парусные корабли.
Охтинские корабелы были талантливыми мастеровыми, прекрасно работали с деревом, им по силам были самые сложные плотницкие работы. Русскому флоту требовались более совершенные суда, способные выходить на океанские просторы. Поэтому докладная записка, составленная вице-адмиралом Павлом Чичаговым, в которой подчеркивалось выгодное расположение Охтинской верфи и предлагалось приступить там к созданию крупных кораблей, получила высочайшее одобрение.
В июне 1806 года Морское ведомство выкупило территорию бывшей крепости Ниеншанц под новую верфь, одновременно был утвержден проект пяти новых фрегатских эллингов. К работе привлекли опытных мастеров корабельных дел. Верфь превратилась в Охтинское адмиралтейство. Построенные здесь суда отличались высокими мореходными качествами, прочностью, хорошими условиями для экипажа. Треть всех русских парусных кораблей, совершивших кругосветное плавание в первой половине XIX века, сошли со стапелей Охты. Здесь были созданы вошедшие в историю российского мореплавания и военного флота шлюп «Камчатка», на котором совершил кругосветный поход Василий Головнин, шлюп «Восток» – флагманский корабль Антарктической экспедиции Фаддея Беллинсгаузена, фрегат «Паллада», первым командиром которого был Павел Нахимов.
В середине XIX века на верфи начали строить боевые корабли с механическими двигателями. На одном из них, миноносце «Свирепый», в 1905 году обходил строй восставших кораблей на Севастопольском рейде руководитель мятежных моряков лейтенант Пётр Шмидт. Корабль «Генерал-адмирал» был первым в мире океанским крейсером с поясным бронированием.
Традиции судостроительного мастерства охтинских корабелов унаследовал Петрозавод. Это имя верфь получила в 1913 году. До Великой Отечественной на заводе строились несамоходные суда, пассажирские катера, плавмастерские. В годы войны предприятие не было эвакуировано в тыл и ни на один день не прекращало работы даже в условиях блокады. Коллектив сумел организовать выпуск вооружения, боеприпасов, ремонтировал корабли Балтийского флота, строил тендеры и плашкоуты для эвакуации населения и доставки продовольствия по Ладоге. После войны Петрозавод выпускал морские буксиры, технологическое оборудование для судостроения. В 90-х годах предприятие постепенно пришло в упадок и в 2001 году перестало функционировать. Территория была приобретена «Газпромом» для строительства делового комплекса «Охта-центр». Этот проект был остановлен из-за протестов градозащитников, археологов и ЮНЕСКО. И сейчас на историческом месте у моста Петра Великого зияет огромный котлован.
Эту площадь не назовешь особенно красивой. Она функциональна, эстетически аскетична и мало подходит для романтических свиданий. Но место это по-своему примечательное. Именно здесь Большая Охта встречается с Малой. Площадь раскинулась по обоим берегам реки Охты, связанным широким Комаровским мостом. Проезжая по этому мосту, его можно и не заметить: он словно растворен в площади.
На карте Ленинграда Красногвардейская площадь появилась в ноябре 1962 года, а через 20 лет, когда не стало Л. И. Брежнева, подверглась «брежнефикации». С февраля 1983-го по апрель 1988-го она носила имя генерального секретаря ЦК КПСС.
Облик правобережной части площади сложился в середине 1960-х. Проект ее застройки разработала 4-я архитектурная мастерская института «Ленпроект» во главе с А. К. Барутчевым. Ансамбль включает три семиэтажных дома. Средний изогнут в соответствии с формой площади.
В левобережной части возвышается здание с остекленной башней, построенное в 1972 году для Центрального конструкторского бюро машиностроения. Башня, которую прозвали «телевизором», когда-то служила испытательной лабораторией. В 2016–2020 годах бывшее производственное здание обживал петербургский центр дизайна Artplay.
Улица Осипенко названа в честь Полины Денисовны Осипенко – летчицы, одной из первых женщин, удостоенных звания Героя Советского Союза.
В 1938 году она вместе с Валентиной Гризодубовой и Мариной Расковой совершила рекордный беспосадочный перелет из Москвы на Дальний Восток, побив предыдущий рекорд дальности на 1500 километров.
Полина Осипенко – простая советская девушка, до 20 лет не видевшая самолетов; за свою короткую жизнь она установила 5 различных международных женских рекордов по высоте и дальности полетов.
В 30-е годы ХХ века, в эпоху романтического увлечения небом и авиацией, когда мальчишки и девчонки едва ли не поголовно мечтали стать летчиками, а газеты пестрели новыми рекордами советских авиаторов, Полина Осипенко была кумиром миллионов.
Конечная точка нашего маршрута – Охтинский мыс, образовавшийся при впадении Охты в Неву. С него, по сути, и началась история Санкт-Петербурга. Именно отсюда, взяв шведскую крепость Ниеншанц, в мае 1703 года Пётр I отправился искать место, чтобы заложить новый город.
На Охту, дабы заниматься судостроительным ремеслом, по воле Петра были переселены вольные плотники. Здесь, на мысу, были возведены эллинги Охтинской верфи, на которой сначала строились небольшие гребные и парусные суда. Позднее со стапелей этой верфи сошел, например, знаменитый фрегат «Паллада», на котором в 1850-е годы совершил плавание классик русской литературы И. А. Гончаров. Очерки об этом путешествии составили одноименную книгу.
До 2001 года здесь работал наследник Охтинской верфи – Петрозавод, корпуса которого были снесены в связи с планировавшимся строительством «Охта-центра».
Артефакты, обнаруженные в 1990-е археологической экспедицией под руководством П. Е. Сорокина, дают основания называть Охтинский мыс петербургской Троей. Многие хотят видеть здесь археологический парк, который сохранит для потомков память об историческом прошлом этого уникального места.
Практически всю свою дореволюционную историю Охта была при Санкт-Петербурге (Петрограде) чем-то вроде бедной родственницы и даже тогда, когда административно входила в его состав, оставалась местом, мало походившим на город. На своеобразие охтинской физиономии указывал и Николай Герасимович Помяловский в «Поречанах», и Кузьма Сергеевич Петров-Водкин в посвященных Охте главах «Хлыновска». Вот и Елена Андреевна Брио вспоминала на закате своих дней: «А Охта наша и в начале XX века – не поймешь: вроде город, вроде деревня, вроде вообще какое-то самостоятельное царство-государство».
Неудивительно, что все блага цивилизации, как правило, добирались до Охты с опозданием. Так вышло и с транспортом.
В 1907 году в Санкт-Петербурге уже открылось трамвайное движение на электротяге (по льду Невы электрический трамвай начал возить пассажиров в 1895-м), а по Охте, которая была тогда столичным пригородом, только загромыхала конка. К слову, на Невском проспекте движение по конно-железной дороге было запущено в 1863 году, а на Васильевском острове в 1860-м была проложена трасса грузовой конки. Отставание, что называется, налицо.
А между тем еще за несколько лет до появления на Охте конки местное общественное управление поднимало вопрос об электрическом трамвае! Вот что об этом сообщается в «Очерке 50-летнего существования Охтенского пригородного общества» (1858–1908): «Был выработан проект условий концессии на устройство и эксплуатацию электрической железной дороги, которая проходила бы от Кушелева <Кушелевского> переулка <это начало нынешнего Пискарёвского проспекта> до дер. Клочки <она располагалась на территории современного Невского района>. Но этот проект, по независящим от Управы обстоятельствам, так и не осуществился…»
На Большую Охту линию конки продолжили с Выборгской стороны. (В мемуарах Александра Николаевича Бенуа есть упоминание о том, что в годы его детства, на рубеже 1870–1880-х, от Финляндского вокзала на конке можно было доехать до самого Кушелевского парка, то есть до бывшей усадьбы Кушелёва-Безбородко. Видимо, в то время линия конки заканчивалась там.) Маршрут проходил от Финляндского вокзала по Симбирской улице (ныне – улице Комсомола), Арсенальной улице, Полюстровской (ныне – Свердловской) набережной и Больше-Охтенскому проспекту до Конторской улицы (точнее говоря, до колокольни церкви Сошествия Святого Духа). Судя по вышеупомянутому «Очерку», предполагалось, что в ближайшем будущем эту линию продолжат через всю Малую Охту до Малого Охтенского / Мало-Охтенского перевоза. Однако данный план так и не был реализован. Да и на Большой Охте конка просуществовала всего десять лет: в сентябре 1917 года все линии конной тяги в Петрограде были закрыты.
В памяти Елены Андреевны конный трамвай оставил яркий след: «По Большеохтинскому проспекту от церкви Святого Духа шла конка – этот двухэтажный домик на колесах с открытым верхом. Погонял лошадей кучер с длинной плетью, а кондуктор, злющий скорченный старикашка, собирал выручку в кожаную сумочку, привешенную на ремне через плечо. Беспризорники зачастую срезали у него эту сумку. Посему старик стал прятать ее под пиджак и привязывал шнуром к груди. Мальчишек он терпеть не мог, считал их исчадием ада и бесцеремонно сталкивал их с подножки на ходу. Ребята не раз больно ушибались и даже калечились». Глагол «шла», употребленный Еленой Брио, дает исчерпывающее представление о том, с какой скоростью двигалось по рельсам это гужевое транспортное средство. Огороженная площадка с местами для пассажиров на крыше вагона именовалась империалом. Проезд там был дешевле, чем в вагоне. Кстати, в Санкт-Петербурге до 1903 года женщины на империал не допускались.
Интересно, что конечные пункты Полюстровской (таково было ее официальное название) линии конки оказались важными точками на жизненном пути самой Елены Андреевны. Когда ей было одиннадцать лет (исполнилось как раз в 1907 году), отец сумел определить ее «в одну маленькую частную гимназию», находившуюся недалеко от Финляндского вокзала, на Тихвинской улице (ныне – улице Михайлова). Андрей Петрович давал дочери «пятачок на конку и на завтрак», на который та покупала «что-нибудь вкусненькое» для себя и друзей, а до школы добиралась бегом. А в двухэтажном деревянном доме № 9 по Конторской улице жила семья Ильи Михайловича Григорьева – будущего мужа Елены Андреевны. В этом же доме размещалась семейная мастерская; Григорьевы, чей род восходил к голландским печникам, которых поселил на Охте сам Пётр I, выполняли столярные и позолотные работы.
На гранитном постаменте памятника высечена надпись «Петру 1-му благодарные охтяне». За что же были благодарны основателю Петербурга жители Охты, установившие этот памятник?
Бронзовый Петр смотрит на Охтинский мыс, на котором в XVII веке располагалась шведская крепость Ниеншанц, взятая после осады русскими войсками 1 мая 1703 года. Место это Петр I нашел чрезвычайно удобным для размещения корабелов: из Архангельской, Олонецкой и других северных губерний сюда были переселены вольные плотники. Большую часть из них поселили на правом берегу Охты, меньшую – на левом. Отсюда и произошли названия поселений – Большая и Малая Охта.
Это деление сохранилось и поныне – в названии муниципальных округов. Подробнее об истории памятника можно узнать, перейдя на страницу объекта.
Именно здесь, где Охта впадает в Неву, по указу Петра I селились корабельных дел мастера, строились корабли, составившие славу российского флота. Памятник Петру I был установлен в 1911 году в сквере позднее (в 1930-х) снесенной церкви Сошествия Святого Духа.
На угловом доме № 21, корпус 1 по проспекту Наставников установлена мемориальная доска Алексею Николаевичу Косыгину, имя которого носит центральная магистраль жилого района Ржевка-Пороховые – проспект Косыгина.
Зимой 1941–1942 годов, будучи уполномоченным Государственного комитета обороны (ГКО) в Ленинграде, Косыгин участвовал в организации Дороги жизни. По ней в блокированный город доставляли продовольствие, а в обратном направлении эвакуировали население.
По территории нынешнего Красногвардейского района проходил 7-километровый Ржевский коридор – продолжение Дороги жизни в черте города.
Проспект, проложенный по направлению к Ладожскому озеру, с конца 1976 года назывался Ладожским. В октябре 1982-го его переименовали в честь Алексея Николаевича Косыгина, одного из организаторов Дороги жизни.
В списке главных исторических достопримечательностей Большой Охты одну из первых строчек, безусловно, занимает здание, стоящее на углу Большеохтинского проспекта и Конторской улицы.
Много лет здесь базируется Охтинская пожарная часть. Однако первоначально это здание предназначалось вовсе не для пожарных. Оно было построено в 1865–1867 годах по проекту архитектора П. П. Меркулова для Охтинской общественной богадельни. Вместе с этим богоугодным учреждением здесь размещались Охтинская пригородная управа и съезжая часть, то есть местный полицейский участок. В 1886 году обитателей богадельни и полицейских из здания выселили. В 1886-м или 1887 году сюда переехала Охтинская пожарная часть. В предоставленных помещениях огнеборцам, имевшим большое хозяйство, было тесновато, поэтому здание пришлось расширять. Сначала появились относительно небольшие каменные пристройки. А в 1898 году здание перестроили по проекту архитектора О. Л. Игнатовича, в результате чего оно приобрело черты эклектики. Тогда же была возведена стройная пожарная каланча, напоминающая маяк. Ныне она является одним из неофициальных символов Большой Охты. С 2003 года на каланче круглосуточно дежурит манекен пожарного по прозвищу Семёныч.
Охтинская пожарная часть – одна из немногих петербургских пожарных частей XIX века, сохранившихся до наших дней. Ее каланча – узнаваемый символ Большой Охты. Охтинские огнеборцы переехали в это здание в 1886-м или 1887 году. Сейчас его занимает 12-я (Охтинская) пожарно-спасательная часть.
Малоохтинский – самый нижний из мостов через Охту. Связывая ее берега у самого устья, там, где она впадает в Неву, он соединяет современные Малоохтинскую и Свердловскую набережные. Это соединение настолько органично, что распознать в нем собственно мост успевают далеко не все тут проезжающие.
Этот трехпролетный мост был построен по проекту инженеров А. Д. Гутцайта, Р. Р. Шипова и архитектора В. М. Иванова в 1982–1984 годах. Примечательно, что к середине 1980-х правый берег Невы у Большеохтинского моста совершенно преобразился. Здесь соорудили каменную набережную с путепроводом, который обеспечил транспорту возможность движения на двух уровнях. Малоохтинский мост стал важным элементом этой транспортной развязки, благодаря которой был налажен беспрепятственный проезд по правому берегу Невы. Правда, автомагистраль прошла по территории Петрозавода, отрезав это предприятие от главной водной артерии нашего города. (Располагавшийся на Охтинском мысу Петрозавод прекратил свое существование в 2001 году.)
Малоохтинский мост косой в плане. Его средний пролет перекрывает русло Охты, а боковые пролеты перекрывают проезды и тротуары по обоим берегам реки. Кстати, на береговые пешеходные дорожки, которыми активно пользуются и велосипедисты, с верховой стороны моста ведут лестничные спуски. Опоры Малоохтинского облицованы гранитом – материалом, без которого Северную столицу представить так же трудно, как без мостов.
Подворье на Большой Охте появилось у Красногорского Богородицкого мужского монастыря Архангельской и Холмогорской епархии благодаря конкретному человеку – охтинскому мещанину Александру Дмитриевичу Попову. (В «Охтинской энциклопедии» Александра Юрьевича Краснолуцкого он назван государственным крестьянином.) В седьмом выпуске «Историко-статистических сведений о С.-Петербургской епархии» сообщается, что Попов, скончавшийся в 1874 году, был владельцем монументной лавки (мастерской монументов) на Георгиевской улице (с декабря 1952 года – Шепетовская улица) и двухэтажного деревянного дома на Конторской улице. Всё это имущество он завещал Красногорскому Богородицкому монастырю – с тем, чтобы на месте бывшей лавки построили часовню, а затем и подворье.
В «Святынях Санкт-Петербурга» Виктора Васильевича Антонова и Александра Валерьевича Кобака, в электронной версии энциклопедии «Санкт-Петербург», а также в книгах «Охта. Старейшая окраина Санкт-Петербурга» и «“Охтинские уроки” – уроки петербургских традиций» Натальи Павловны Столбовой особо отмечено, что Александр Дмитриевич умер в самом монастыре.
Духовное завещание Попова было утверждено окружным судом в 1875 году. Поскольку средств для исполнения последней воли завещателя у монастыря недоставало, игумен Ювеналий обратился за помощью к жителям Петербурга и Охты, готовым пожертвовать деньги на богоугодное дело. Обращение игумена не осталось втуне, и вскоре нужная сумма была собрана. В 1877 году, если верить вышеупомянутому выпуску «Историко-статистических сведений о С.-Петербургской епархии», была «устроена и прилично украшена деревянная, значительных размеров, часовня». С надворной ее стороны был построен двухэтажный деревянный дом, помещения в котором сдавались под жилье.
В краеведческой литературе возведение этой часовни, как правило, датируется 1879 годом. В своей книге «Охта: традиции и современность» Наталья Столбова пишет, что она была заложена 6 июля 1879-го. Проект часовни разработал архитектор Фёдор Карлович (Фёдорович) фон Пирвиц. 2 декабря 1879 года игумен монастыря Ювеналий освятил ее во имя Владимирской иконы Божией Матери. Позже, в 1895–1897 годах, эта часовня была расширена и обращена в церковь, которую освятили 22 февраля 1897-го.
20 июля 1903 года рядом с деревянной церковью заложили трехпрестольный каменный храм на 1500 человек. Инициатором его возведения был иеромонах Зосима, который в 1895 году заведовал Красногорским подворьем на Большой Охте. Храм строился по проекту архитектора Николая Никитича Никонова исключительно на пожертвования, главным образом на даяния местных купцов. Здание выполнили в «русском стиле», мастером которого был Никонов. Оно имело, как сказано в «Святынях Санкт-Петербурга», в электронной версии энциклопедии «Санкт-Петербург» и в «Охтинской энциклопедии» Александра Краснолуцкого, «высокую шатровую двухъярусную колокольню над входом, шатровое завершение и крыльцо». Внизу находилась часовня, которую освятили 12 декабря 1904 года, наверху – собственно храм. Постройкой руководил иеромонах Никифор, который много лет был настоятелем подворья.
6 февраля 1905 года епископ Нарвский Антонин (Грановский) освятил главный престол новой церкви во имя Грузинской иконы Божией Матери. Боковые приделы освятили в том же году: один – 26/27 марта во имя святителя Николая Чудотворца и преподобного Серафима, другой – 17 сентября во имя святителя Алексия, митрополита Московского (Киевского). Правда, остается неясным, какой из этих приделов левый, а какой – правый.
В «Святынях Санкт-Петербурга» и в электронной версии энциклопедии «Санкт-Петербург» упомянуто, что строительство каменной церкви при Красногорском подворье обошлось в 150 тысяч рублей. Через год после освящения храму была подарена дорогая богослужебная утварь – золоченый потир (чаша) и дискос (блюдо) великолепной работы. Его главными святынями были списки монастырских чудотворных Грузинской и Владимирской икон Божией Матери, а также образ Нила Сорского с частицей мощей преподобного.
Осенью 1919 года подворье передали Шенкурскому Свято-Троицкому женскому монастырю Архангельской и Холмогорской епархии. 20 ноября 1920-го на втором этаже была освящена церковь во имя Казанской иконы Божией Матери. В 1928–1929 годах эта церковь, по-видимому, была приходской и принадлежала иосифлянам.
Закрыли подворье 20 февраля 1934 года, а вот единого мнения относительно даты его сноса среди историков нет.
Любопытно, что у Красногорского подворья на Большой Охте были свои конюшни. На это указывают документы, хранящиеся в Центральном государственном историческом архиве Санкт-Петербурга (см. фонд 513, опись 102, дело 6571 и фонд 513, опись 31, дело 518). Конюшни располагались на Конторской улице, которая тогда была гораздо длиннее.
Франция ближе, чем кажется… Не верите? Приезжайте на Большую Охту!
В 2010 году, когда здесь велись работы по благоустройству, в одном из дворов появился очень интересный арт-объект. Брандмауэры двух дореволюционных строений, расположенных по адресу улица Молдагуловой, дом 3, корпус 1 и корпус 2, были украшены граффити в духе импрессионизма. Название «Парижский дворик» родилось почти сразу. Симпатичный уголок одного из самых живописных районов французской столицы – Монмартра – не выглядит чужаком под небом Петербурга. Тут всегда прекрасная погода, отсюда открывается отличный вид на Эйфелеву башню, по кривой улочке бродят здешние коты, которых, по-видимому, подкармливают посетители маленького кафе на углу… И хотя в действительности расстояние между Монмартром, находящимся на правом берегу Сены, и Эйфелевой башней, стоящей на левом берегу, значительно больше, это не мешает настоящим романтикам проникнуться духом Парижа.
Охтяне говорят, что влюбленные, впервые поцеловавшиеся в «Парижском дворике», непременно создадут счастливую семью, в которой любовь и уважение сохранятся на долгие годы. Стоит проверить, не правда ли?
В этом дворе также сохранились здания дореволюционной постройки. Дом № 6 по нынешней улице Молдагуловой был возведен в 1888 году по проекту архитектора В. В. Николя для Охтинского детского приюта.
До октября 1917-го это учреждение для сирот существовало на средства благотворителей. В советские годы здесь был детский дом, в котором воспитывалась Алия Молдагулова, будущая участница Великой Отечественной войны. В 1944-м этой девушке-снайперу посмертно присвоили звание Героя Советского Союза. Ее имя теперь носит бывшая Гурдина улица. Дом № 6 по нынешней Цимлянской улице, построенный как доходный около 1910 года, имеет характерные черты «северного модерна». Доподлинно не известно, кто его архитектор. По одной версии, это В. В. Шауб, по другой, А. Ф. Барановский.
Соседние здания по улице Молдагуловой, Цимлянской улице и Среднеохтинскому проспекту построены в середине 1950-х. Это примеры сталинской архитектуры, в которой присутствуют элементы различных стилей, в том числе ампира и неоклассицизма. Таков жилой дом № 8 по Среднеохтинскому проспекту, возведенный в 1956 году. На первом этаже этого дома находится библиотека имени Гоголя.
ДЮЦ «Красногвардеец» начал свою работу в 2010 году и быстро завоевал популярность среди школьников, которые ведут активный образ жизни, занимаются спортом и творчеством. Сегодня этот детско-юношеский центр можно с полным правом назвать флагманом спортивного туризма в Красногвардейском районе.
Двери ДЮЦ открыты для детей и подростков в возрасте от трех до 19 лет. Здесь каждый найдет себе занятие по душе: в Центре реализуется больше 50 образовательных программ! Дошкольников, возможно, увлечет футбол, хореография, акробатический рок-н-ролл или гимнастика. А дети постарше могут выбрать айкидо, эстрадный вокал, стрелковое дело, шахматы, фотожурналистику или, например, видеоблогинг.
В настоящее время в секциях и студиях ДЮЦ «Красногвардеец» занимаются больше двух с половиной тысяч человек. В их распоряжении специализированные учебные кабинеты, борцовский, гимнастический, тренажерный залы и даже скалодром! Свои способности и таланты юные красногвардейцы развивают под руководством высококвалифицированных педагогов и тренеров. Самые активные (те, кто не представляет свою жизнь без палатки и рюкзака) регулярно ходят в походы, осваивая разные виды спортивного туризма; выезжают на учебно-тренировочные сборы.
В Центре подчеркивают, что у их воспитанников есть не только право выбора образовательной программы, наставника, формы обучения (очной или дистанционной), будущей профессии, но и право пробовать и ошибаться.
Ежегодно мальчишки и девчонки из ДЮЦ «Красногвардеец» принимают участие во множестве мероприятий и акций – районных, городских, региональных и всероссийских.
Большинство выпускников ДЮЦ в дальнейшем поступают в ведущие высшие и средние специальные учебные заведения Санкт-Петербурга. Кто-то из них находит себя в творческой профессии, кто-то реализует социально значимые проекты, а для кого-то главным делом жизни становится любимый вид спорта.
ДЮЦ «Красногвардеец» является опорной площадкой и координационным центром деятельности Российского движения школьников в Красногвардейском районе. Тут действуют районные штабы всех четырех направлений деятельности РДШ (это «Информационно-медийное направление», «Гражданская активность», «Личностное развитие» и «Военно-патриотическое направление»). Кроме того, в ДЮЦ собирается Совет старшеклассников Красногвардейского района.
В 2020 году детско-юношеский центр «Красногвардеец» стал лауреатом-победителем «Всероссийского смотра-конкурса образовательных организаций “Гордость отечественного образования” на основе многоцелевого комплексного анализа» в номинации «300 лучших организаций дополнительного образования».
Подворье Свято-Николаевской женской общины Калужской губернии на Большой Охте можно с полным правом назвать главной terra incognita настоящего экскурсионного маршрута. Это действительно одно из белых пятен в истории религиозной жизни Охты.
Информации об этом подворье почти нет, и даже указания на его местоположение, которые имеются в краеведческой литературе, прямо противоречат друг другу. В справочнике-путеводителе «Храмы Петербурга» и в справочном издании «Храмы Санкт-Петербурга» Сергея Сергеевича Шульца-младшего в качестве адреса подворья / церкви при нем значится Среднеохтинский проспект.
В «Охтинской энциклопедии» Александра Юрьевича Краснолуцкого назван другой, причем конкретный, адрес церкви при подворье – Больше-Охтенский проспект, дом 77. Там же отмечено, что это адрес, существовавший до конца 1940-х годов, а само здание не сохранилось. Необходимо пояснить, что в 1958 году нумерация домов на проспекте стала вестись в противоположном направлении – с юга на север. Дом № 77 находился на нынешней четной стороне проспекта. Кстати, современное написание его названия – «Большеохтинский» – окончательно установилось в начале 1960-х. Связь Свято-Николаевской женской общины Калужской губернии с домом № 77 подтверждается документами, которые хранятся в Центральном государственном историческом архиве Санкт-Петербурга (см. фонд 515, опись 5, дело 104).
Шульц-младший и Краснолуцкий солидарны в том, что при подворье была именно церковь, а не часовня. Эту церковь устроили в начале XX века в купленном общиной доме. Александр Краснолуцкий уточняет, что этот дом стоял между Траурной улицей (ныне – улица Александра Ульянова) и Тарасова улицей. Возможно, само подворье тоже размещалось в доме № 77.
О том, как выглядели владения Свято-Николаевской женской общины Калужской губернии на Большой Охте, мы можем только догадываться. Ни одного их изображения у нас, к сожалению, нет.
Послевоенные кварталы, в народе именуемые «немецкими», существуют во многих городах бывшего СССР. В их строительстве, как нетрудно догадаться, принимали участие пленные немцы. В нашем городе есть несколько таких кварталов, один из них – на Большой Охте.
В 1948 году был утвержден Генеральный план развития Ленинграда. Он предполагал восстановление города после Великой Отечественной войны и, разумеется, капитальное строительство, то есть возведение новых предприятий, зданий и сооружений. Самым острым был вопрос с жильем, поскольку жилой фонд сильно пострадал от артобстрелов и бомбардировок. Деревянные дома в годы блокады либо сгорели, либо были разобраны на дрова. На окраинах города, в том числе на Большой Охте, возникли обширные пустыри, которые в конце 1940-х начали застраивать.
Малоэтажные каменные дома возводились при участии немецких военнопленных, но по советским проектам. Застройкой вдоль Среднеохтинского проспекта руководили архитекторы А. К. Барутчев и Я. О. Рубанчик. Квартал между улицей Александра Ульянова и Панфилова улицей получился слегка провинциальным, но уютным. Его арки и дворики создают сентиментальную атмосферу, весьма располагающую к прогулкам.
В доме № 64 по Свердловской набережной с начала 1970-х располагался Выставочный зал Союза художников РСФСР. Теперь это Выставочный зал Союза художников России на Охте. Тут проходят групповые и персональные выставки живописи и скульптуры, причем экспонируются работы преимущественно молодых художников.
По соседству (Большеохтинский проспект, дом 6, корпус 2) работало издательство «Художник РСФСР», затем – «Художник России».
После зональных выставок 1985–1988 годов на разных ярусах Свердловской набережной установили несколько скульптур. Это «Мать солдата» М. М. Харламовой, «Двое» и «Семья» («Мир») А. Н. Черницкого, «Олененок» Т. А. Гагариной и А. В. Бабуркина, «Антонов-Овсеенко» Л. Ю. Эйдлина, «Оленеводы саами» С. К. Задорожного, «Женская полуфигура» В. М. Новикова (Варгачева).
В августе 2003-го на набережной был установлен 7-метровый обелиск, посвященный знаменитым петербуржцам. Его авторы – скульпторы Черницкие и архитектор С. П. Одновалов. На памятнике высечены лица и фамилии ученых, архитекторов, композиторов, писателей, художников и других людей, прославивших наш город.
Тихая Гусева улица имеет давнюю историю. Есть сведения, что она была проложена еще в 1721 году, когда на Охте только строились переведенские слободы. Свое название улица получила в 1828 году. Оно происходит от фамилии старосты охтинских плотников Гусева, владевшего тут землей. В местной топонимике есть еще несколько таких примеров, благодаря которым сохраняется память о судостроительном прошлом Охты.
Как и многие другие старые улицы в этой части города, прежде Гусева улица была гораздо длиннее и начиналась от Невы. Оттуда велась и нумерация домов. В связи с массовой застройкой в послевоенные годы улица была заметно укорочена, причем, по некоторым данным, с обоих концов. Ее участки упразднялись поэтапно: восточный – в 1940-е, западные – в 1950-е и 1960-е. Сейчас она проходит от Среднеохтинского проспекта, от которого ведется и нумерация домов, и теряется во дворах, не достигая Большеохтинского проспекта.
Среди сталинских построек на этой улице притаился любопытный четырехэтажный дом – № 6. По всей видимости, он был возведен до Октябрьской революции. Внутри сохранились элементы оригинального декора: лестничные перила с балясинами, метлахская плитка на полах.
Мы находимся на углу проспекта Наставников и проспекта Энтузиастов, в самом центре района Ржевка-Пороховые – одного из самых молодых районов Санкт-Петербурга.
Здесь в конце 1970-х годов развернулось массовое жилищное строительство типовых серий, собираемых на месте монтажниками домостроительных комбинатов из готовых железобетонных блоков.
Торжественной закладки района не было, но вот о первых новоселах – семье, получившей ключи 7 октября 1979 года в доме № 22 по проспекту Энтузиастов, – написали в газетах. Еще в начале 1980-х среди новостроек нередко можно было встретить деревянные дома – остатки деревень Малиновка и Жерновка.
Всего за 5 лет был возведен жилой район, равный по населению Великому Новгороду или Пскову! Одновременно с застройкой целых кварталов планировалась социальная и культурная инфраструктура района – школы, детские сады, поликлиники и библиотеки, под последние отводились просторные помещения на первых этажах недавно построенных зданий. Так свои помещения получили библиотеки «ГОРОД», «Ржевская», «КиТ», «Пороховская» и другие.
Дома 60–64 по Свердловской набережной. Модернистский фасад Большой Охты, возведенный в 1969–1971 годах по проекту архитектора Александра Викторовича Васильева.
Этот масштабный комплекс адресован не столько самой Охте или даже Красногвардейскому району, сколько противоположному берегу, а именно Смольному, ставшему в послевоенные годы ядром формирования нового городского центра, где редким остаткам дореволюционного прошлого осознанно противопоставлялись новые советские ансамбли.
Участок береговой магистрали до революции вовсе не существовал: за современным Пискарёвским проспектом прибрежная дорога поднималась на холмы, оставляя в стороне низкий топкий берег, и у начала Большой Пороховской улицы сливалась с Большеохтинским проспектом. На берегу против этого места когда-то располагался вокзал Ириновской железной дороги, уходившей на восток в сторону Ржевки. Всё это теперь уже невозможно себе представить – редкие старые дома Большой Охты, как и вторящую им малоэтажную застройку первых послевоенных лет, со стороны главной водной артерии города закрывают протяженные многоэтажные здания ансамбля Свердловской набережной.
В 1970-е годы берег Невы здесь не просто укрепили, но создали широкую прогулочную зону, совсем не похожую на расположенный ниже по течению участок, вдоль которого расположены одни заводы и почти нет жилых домов. Набережная получилась похожей на небольшой регулярный парк, главным украшением которого стал вид на громаду Смольного собора. Новая застройка, протянувшаяся вдоль Невы, в сравнении с изысканным барокко Растрелли может показаться средоточием скучных коробок, однако, все не так просто. Архитекторы постарались совместить требования удешевления жилищного строительства с многочисленными реминисценциями из прошлого и достижениями модернистской архитектуры. Так, дворики перед убранными вглубь 12-этажными корпусами, одновременно отсылают и к публичным пространствам американских городов, и к старым петербургским курдонерам начала XX века. Первые, в свою очередь, восходят к старым колониальным патио, вторые же к парижским городским особнякам. А пустое пространство перед первым домом на набережной (гостиницей «Охта»), похожее на лужайку в английском парке, играет роль смотровой площадки, открывающей вид на пожарную каланчу – один из немногих сохранившихся памятников старой Охты.
Этот квартал как будто состязается с довоенным ансамблем Малоохтинского проспекта, обращенным всецело в прошлое, к идеалам классической архитектуры. Однако тот расположен по течению выше, то есть, на самом деле, дальше от старого Петербурга. Здесь же, на Свердловской набережной, от которой до городского центра рукой подать, расположились геометрически минималистские объемы, призванные показать наступление новой эры архитектуры. Два патио с высотными корпусами в глубине, очевидно, задуманы в полемике с двумя (тоже одинаковыми) вогнутыми корпусами за мостом Александра Невского.
Несмотря на обилие отсылок к традиции, над всем этим архитектурным комплексом витает дух модернистского градостроительства – прежде всего, идей Ле Корбюзье, который в своих мечтах о «зеленом городе», реализованных отчасти в советских новостройках, уделял особое внимание разделению потоков пешеходов и автомобилей. Вот откуда пересекающие «патио» мосты – только расположены они вдоль «берега», что для моста немного странно. Их правильным употреблением стала бы постановка над проезжей частью, что дало бы возможность жителям домов легко попадать на прогулочную часть набережной (которая, как показала практика, очень плохо связана с внутренним пространством квартала). Вероятно, большегрузный транспорт, который в 1970-е годы на набережной преобладал, не допускал создания надземных переходов – в результате, изначально функциональная деталь стала пустым формальным приемом.
При кажущейся лаконичности основных архитектурных объемов, призванных поразить издалека, с той стороны Невы, дома и вблизи интересны разного рода мелкими деталями, которыми архитекторы того времени вовсе не пренебрегали. Если окажетесь рядом, не пожалейте времени, прогуляйтесь по внутренним дворикам, поднимитесь на верхний уровень, посмотрите на чудесные решетки ограждений с изображением цветов в вазах!
В начале XX века Охта была преимущественно деревянной, малоэтажной, не слишком благоустроенной и вид имела, мягко говоря, непритязательный. С тех пор она изменилась до неузнаваемости, причем как в плане архитектурного облика, так и в плане жизненного уклада. (Множество деревянных домов было разобрано на дрова в блокаду, а значительное число церквей – и каменных, и деревянных – было снесено еще до войны.) Некоторые явления тогдашнего быта Охты безвозвратно исчезли, и судить о них мы можем разве что по сохранившимся свидетельствам очевидцев и – в редких случаях – по фотографиям.
Этот объект настоящего экскурсионного маршрута тоже был утрачен. Нам не удалось найти его фото (в качестве иллюстрации использован снимок аналогичного сооружения, сделанный в начале минувшего столетия на озере Нижний Кабан в Казани), да и точных данных о его местоположении у нас нет. Зато есть яркое и подробное описание, которое оставила в своем этюде «Охта, любовь моя» Елена Андреевна Брио. Она называет эту деревянную постройку платомойней, но для нее существуют и другие наименования: платомойка, платьемойня, портомойня, полоскалка, полоскальня, мытилка. В провинции по сей день можно увидеть подобные «объекты социально-бытовой инфраструктуры» в действии, а вот для жителей больших городов, особенно молодежи, это уже диковинка. Суть же платомойни максимально проста: это открытое или крытое сооружение для полоскания белья. Можно предположить, что платомойня на Неве, описанная Еленой Брио, была расположена немного выше по течению правобережной пристани северного Большеохтинского перевоза.
«Еще одной несомненной достопримечательностью Охты была платомойня, попросту говоря, прачечная под открытым небом, – вспоминала Елена Андреевна. – Ведь на Охте водопроводов не было, как и электричества. Вот и возникла необходимость как-то восполнить этот “пробел” – стирка дело святое и необходимое!
Неподалеку от яличного мостика находилась прямо в воде длинная избушка в виде сарая. Стояла она на столбах! Ну чем не Венеция! К платомойне с берега вели досчатые мостки, крепкие и ладные. Это наши охтинские плотники постарались для своих жен, а заодно и для себя! Внутри платомойня была разделена на две загородки длиной до пояса. Загородок было две. Обе наполнены водой, огорожены крепкими досками. Получалось что-то вроде бассейна. Здесь охтянки полоскали белье, которое привозили на тележках. По обе стороны “бассейна” во время работы умещалось женщин по десять-пятнадцать. Это был и своеобразный охтинский женский клуб, куда несли и где обсуждали все новости.
У платомойни была хозяйка! Содержала это заведение крепкая, живая и неулыбчивая старуха по кличке Скворчиха. За корзину белья плату она брала пятачок. С того и кормилась. И жила она тут же – к платомойне был пристроен чуланчик, где вечно горела маленькая печечка и сияли чистотой скатерть на столике и покрывало на ладной кровати. У Скворчихи вечно под рукой был маленький острый топорик. Она рубала им старые лодки, сушила доски и ими топила свою печурку. Это была, так сказать, практическая польза. А пользу общественную она видела в том, что лишала тем самым пристанища беспризорных ребят и пьяниц, а также бездомных, которые всегда могли облюбовать лодочку побольше и посуше, превратив ее во свое временное, а там, глядишь, и постоянное жилище».
Приведя весь фрагмент этюда, посвященный платомойне, сделаем два уточнения. Электрическое освещение, как утверждает Александр Юрьевич Краснолуцкий в «Охтинской энциклопедии», появилось на Больше-Охтенском проспекте в 1904–1905 годах. У самой Елены Брио упоминаются газовые фонари, а в «Очерке 50-летнего существования Охтенского пригородного общества» (1858–1908) говорится об установке керосино-калильных фонарей. Появление на Охте водопровода тоже относится к началу XX века. В том же «Очерке» эта история изложена так (орфография и пунктуация сохранены): «В 1901 г. поднимается вопрос об устройстве в Пригороде собственного водопровода и в следующих же 1902–1903 г. г. отпускается до 12.000 р. на конкурс по составлению проектов. Охтенская Управа одновременно обратилась в Министерство Финансов с ходатайством о субсидии в 100000 руб. Хотя, вследствие отклонения этого ходатайства, осуществить предприятие собственными средствами и не удалось, но, благодаря поднятию вопроса, Городское Управление продолжило выборгскую водоносную магистраль по обеим Охтам».
Центр детского (юношеского) технического творчества Красногвардейского района «Охта» – одно из ведущих учреждений дополнительного образования Санкт-Петербурга в области техники. Деятельность ЦДЮТТ направлена на создание условий для успешной социализации обучающихся, условий для формирования личности, способной адаптироваться в стремительно меняющемся мире, осознанно делать свой личностный и профессиональный выбор.
Центр находится на территории муниципального округа Большая Охта. Свою работу он начал как Дом юного техника (таким было его первое название) 19 мая 1972 года. Открытие ДЮТ было приурочено к 50-летию Всесоюзной пионерской организации. С момента своего создания учреждение занимает дом № 23 по Панфилова улице. В 2012 году в оперативное управление ЦДЮТТ «Охта» было передано еще одно здание – дом № 18, корпус 2 по проспекту Металлистов. Это способствовало расширению образовательной деятельности Центра и привлечению к занятиям большего числа интересующихся техникой.
В настоящее время в ЦДЮТТ занимаются более трех тысяч детей и подростков. Педагоги учреждения ежегодно реализуют больше 90 дополнительных общеобразовательных программ – мальчишкам и девчонкам есть из чего выбирать! В Центре не только сохраняются классические виды технического творчества, включая авиа-, авто- и судомоделизм, но и внедряются новые, такие как создание беспилотных летательных аппаратов и проектирование компьютерных игр. А еще здесь восстановлена учебная студия звукозаписи, в которой на рубеже 1970–1980-х годов записывали свои альбомы «Аквариум», «Кино», «Зоопарк» и другие известные рок-группы.
Воспитанники ЦДЮТТ «Охта» регулярно становятся победителями и призерами городских, всероссийских и международных конкурсов, чемпионатов и первенств. В активе юных охтинцев множество престижных наград. За свои высокие достижения 37 из них получили премии в рамках приоритетного национального проекта «Образование».
ЦДЮТТ выступает организатором различных семинаров, фестивалей, соревнований, выпускает журналы «Техносфера» и «ТЕХНО KIDS».
На базе Центра действует музей «Из истории технического творчества Ленинграда – Петербурга», который призван обеспечить преемственность и непрерывность развития детского технического творчества в нашем городе.
Центр деловой активности молодежи «Измерение» – результат ребрендинга подростково-молодежного клуба «Радуга», в котором в свое время занималась Татьяна Буланова, ныне популярная эстрадная певица. С превращением ПМК в ЦДАМ изменились не только название и дизайн внутренних помещений этого учреждения, но и само содержание его работы.
Для площадки закуплено современное оборудование, позволяющее реализовывать невероятно широкий спектр программ. При создании вебинар-центра и кабинета для стриминга в центре деловой активности «Измерение» был учтен интерес молодых людей к творческой самореализации посредством использования социальных сетей и стриминговых сервисов. А интерактивные столы не только позволяют проводить различные виды квизов, но и дают массу возможностей для совместной работы по подготовке и реализации социальных, научных, предпринимательских проектов.
Главная отличительная особенность этого молодежного пространства – многофункциональность. Оно предлагает разнообразные активности и сценарии использования, при этом формат и содержание общения жестко не регламентируются, хотя общие рамки и правила посещения, разумеется, есть. Среда организована таким образом, чтобы меняться под ваши запросы. Приходя сюда, вы получаете определенную свободу действий (зону доверия) и площадку для коммуникации.
Команда специалистов Центра серьезно подходит к формированию программы деятельности для молодежи: проводит исследования целевой аудитории, откликается на значимые для нее темы, работает в открытом пространстве города.
Центр деловой активности молодежи «Измерение» – это в первую очередь место для развития, место, где собраны модные и востребованные формы интеллектуального и творческого досуга. Для молодежи здесь проводятся лектории – нескучные образовательные форматы, посвященные современным тенденциям развития науки и общества. Действует проектная лаборатория, куда вы можете прийти со своими идеями и, получив поддержку, воплотить их в жизнь. В Центре также представлена линейка развлекательных, но вместе с тем развивающих мероприятий: квестов, квизов, киноклубов с обсуждениями, танцевальных вечеринок, презентаций проектов.
«Измерение» – это еще и место дислокации «настолок» в Красногвардейском районе. Тут запущена мастермайнд-группа, в которой можно «прокачаться» в создании игр и начать придумывать свои уникальные истории!
И конечно же, это место общения, комфортного и безопасного отдыха. Место, куда интересно и приятно приходить, даже если нет желания участвовать в каком-то проекте или регулярно посещать занятия.
ЦДАМ «Измерение» открыт с понедельника по субботу, с 15:00 до 21:00.
История Коневского подворья на Большой Охте изложена в краеведческой литературе довольно подробно, однако и в этом случае не обошлось без разночтений и темных мест.
В «Святынях Санкт-Петербурга» Виктора Васильевича Антонова и Александра Валерьевича Кобака, в электронной версии энциклопедии «Санкт-Петербург» и в «Охтинской энциклопедии» Александра Юрьевича Краснолуцкого появление этого подворья связывают с именем купца К. И. Чистякова. По их данным, в 1898 году Чистяков подарил земельный участок на углу теперешних Среднеохтинского проспекта и Панфилова улицы под строительство религиозно-культового объекта. Предполагалось, что это будет подворская церковь.
В справочном издании «Храмы Санкт-Петербурга» Сергея Сергеевича Шульца-младшего и в книге «Охта. Старейшая окраина Санкт-Петербурга» Натальи Павловны Столбовой отмечено, что в конце XIX века Коневский монастырь «приобрел» вышеупомянутый участок. При этом об обстоятельствах данного «приобретения» там ничего не говорится.
Так или иначе, но Коневский Рождество-Богородичный мужской монастырь Финляндской и Выборгской епархии обзавелся землей на Большой Охте. Дальнейшие события описаны в «Святынях Санкт-Петербурга», в электронной версии энциклопедии «Санкт-Петербург», в «Охтинской энциклопедии» и в книге «Охта. Старейшая окраина Санкт-Петербурга» следующим образом. Сначала здесь была возведена небольшая шатровая часовня, которую освятили «как церковь» 10 февраля 1902 года. В «Охтинской энциклопедии» в качестве автора проекта этой часовни указан архитектор Ефим Севастьянович Бикарюков (Шенченко), в других изданиях – Василий Иванович Баранкеев, который с 1895 года был штатным архитектором Финляндской и Выборгской епархии. Затем рядом стали строить монастырское подворье. В 1903 году, как сказано в электронной версии энциклопедии «Санкт-Петербург» и в «Охтинской энциклопедии», часовню расширили: к ней пристроили придел, который освятили во имя Усекновения главы святого Иоанна Предтечи, мученика Адриана и преподобного Арсения Коневского. (Судя по книге «Охта. Старейшая окраина Санкт-Петербурга» Натальи Столбовой, это были разные приделы.)
Иную версию развития событий предлагает Шульц-младший. По его данным, сперва тут было устроено подворье, а в 1896 году при нем была возведена и освящена часовня. В 1902-м здание этой часовни по проекту архитектора Николая Никитича Никонова (при участии Никонова-младшего – Николая Николаевича, гражданского инженера) перестроили в церковь, которую освятили 11 февраля того же года. В справочном издании «Храмы Санкт-Петербурга» эти часовня и церковь фигурируют как посвященные Коневской иконе Божией Матери. В конце XIV века этот чудотворный образ привез с Афона на Русь монах Арсений, вслед за тем основавший Коневский мужской монастырь.
Но вернемся к тому, как описаны интересующие нас события в «Святынях Санкт-Петербурга», в электронной версии энциклопедии «Санкт-Петербург», в «Охтинской энциклопедии» и в книге «Охта. Старейшая окраина Санкт-Петербурга». 15 августа 1906 года на территории Коневского подворья на Большой Охте заложили отдельный трехпридельный каменный храм, который был спроектирован Никоновым-старшим (при участии Никонова-младшего). 7 октября 1908-го архиепископ Финляндский и Выборгский (между прочим, будущий патриарх Московский и всея Руси) Сергий (Страгородский) освятил в этом храме придел во имя Усекновения главы святого Иоанна Предтечи, а 30 ноября того же года – главный придел во имя Успения Пресвятой Богородицы и святителя Василия Великого. Здешний иконостас был белого цвета с золотом. Если верить электронной версии энциклопедии «Санкт-Петербург» и «Охтинской энциклопедии» Александра Краснолуцкого, храм имел статус домового. Переходом его соединили с перестроенной часовней, которая стояла на самом углу теперешних Среднеохтинского проспекта и Панфилова улицы.
Коневское подворье на Большой Охте закрыли 12 августа 1929 года. В 1932–1933 годах оно было снесено.
Добавим, что задолго до «большеохтинского» подворья у Коневского монастыря появилось представительство в самой столице. Петербургские купцы еще в начале 1820-х годов подарили монастырю землю на Загородном проспекте. Тамошнее подворье, возобновленное в 1990-е, действует до сих пор. Как и прежде, оно занимает дом № 7. В 1997 году это здание (точнее говоря, ансамбль из нескольких корпусов) признали памятником регионального значения. В первой половине 2010-х годов ему вернули прежний облик, воссоздав башенку с шатровым куполом, которая была снесена при советской власти.
На рубеже XIX–XX веков патриархальную тишину дворов на Большой Охте то и дело разрывал гудок паровоза. По Панфилова улице в сторону Жерновки пыхтел очередной состав. Он двигался по Ириновскому подъездному пути, более известному как Ириновская железная дорога.
Эта узкоколейка была построена в начале 1890-х по инициативе и на средства барона П. Л. Корфа, которому принадлежало имение Ириновка. Там, недалеко от Ладожского озера, находились его торфяные разработки. Железная дорога была нужна барону, прежде всего, для доставки брикетов торфа в Петербург.
Регулярное движение по Ириновской железной дороге открылось осенью 1892 года. Она была первой в России узкоколейкой общего пользования с шириной колеи 750 миллиметров. Сначала дорога связывала Большую Охту и Ириновку. Затем она была удлинена: на запад – до Невы, на северо-восток – до Борисовой Гривы, на восток – до Шереметьевки. По Ириновской железной дороге осуществлялись как грузовые, так и пассажирские перевозки, благо это направление пользовалось большой популярностью у дачников. В 1920-е годы некоторые участки дороги были демонтированы. По ее трассе проложили трамвайные пути. Остальные участки «перешили» на стандартную колею.
Советский двухсерийный детективный художественный фильм «Золотая мина» 1977 года, режиссера Евгения Татарского изобилует разнообразными видами Санкт-Петербурга. Камера следует за главным героем не только мимо всех главных достопримечательностей центра Северной столицы, но и в неприглядные дворы-колодцы, а также в спальные районы, обновленные современной архитектурой.
Не остался без внимания и парадный фасад Большой Охты – архитектурный ансамбль жилых домов между Свердловской набережной и Большеохтинским проспектом. Думается, что не только соседство с такими памятниками как Большеохтинский мост и Смольный собор, привлекли сюда создателей картины. Архитектурный ансамбль Свердловской набережной, возводимый с середины 1960-х гг., являлся для тех лет примером новаторского зодчества. Открыточный вид ансамбля, построенного на сочетании горизонтальных и вертикальных линий, обязательно входил в качестве иллюстрации в информационные или рекламные брошюры Красногвардейского района. Архитекторами выступили Васильев А. В., Козулин А. И. и Ловкачёв В. Н. Комплекс зданий включал в себя не только жилой фонд, но и различные учреждения, самыми известными из которых являлись: выставочный зал Союза художников России, ресторан «Невские берега», универмаг «Юбилей» и универсам «Охтинский». Именно до этого универсама главный герой провожает лейтенанта милиции Татьяну Лебедеву (Ларису Удовиченко), работающую под прикрытием и представившуюся ему работником торговли.
Универсам «Охтинский» как и ресторан «Невские берега» располагались в доме №62 по Свердловской набережной. Внимательный зритель заметит, что пара выходит из автобуса №22, который останавливается у здания универсама. Маршрут этого автобуса до сих пор называют одним из самых туристически привлекательных маршрутов общественного транспорта в Санкт-Петербурге, поскольку он затрагивает большую часть самых красивых мест и памятников нашего города. Согласно карте маршрутов городского транспорта за 1977 год, 22 автобус шел от Театральной площади до улицы Стасовой. Он переезжал через Большеохтинский мост, но не шел по Свердловской набережной, как показано в фильме, а сворачивал на Среднеднеохтинский проспект. По Свердловской набережной шел 27 автобус и останавливался он у выставочного зала Союза художников России, то есть, у дома №64. Так откуда же взялся 22 автобус на Свердловской набережной? Дело в том, что автобус кинодеятели взяли в аренду для съемок, а остановку выдумали, чтобы вписать ее в контекст содержания – сопроводить «работника торговли» к универсаму «Охтинский». Кроме того, в кадр очень органично попадают красивые перспективные виды на Смольный собор и Большеохтинский мост.
Финны, которых особенно много собиралось на «Горушке» в субботу и воскресенье, приезжали туда не только на тележках и таратайках. «Наезжали они к нам на Охту из своих деревенек по Ириновской железной дороге, – пишет Елена Брио в своем этюде “Охта, любовь моя”. – Вокзал этой дороги находился на Панфиловой улице, около самой Невы».
Любопытно, что станция Охта-Нева (а Елена Андреевна имеет в виду именно ее вокзал) была немного младше самого Ириновского подъездного пути, более известного как Ириновская железная дорога. Эта узкоколейка начала функционировать осенью 1892 года: 14 сентября состоялось ее праздничное открытие, а 1 октября по ней запустили регулярное движение. Первоначально поезда отправлялись со станции Охта, располагавшейся в восточном конце Панфилова улицы, ближе к нынешнему проспекту Металлистов. Там был возведен двухэтажный бревенчатый вокзал – самый солидный на всей узкоколейке. Однако вскоре стало ясно, что место для устройства начальной/конечной станции было выбрано не слишком удачно. Больше всего от этого страдала столичная публика. Моста Императора Петра Великого (ныне – Большеохтинского) тогда еще не было, и через Неву на Охту переправлялись по воде или по льду. Станция отстояла от берега почти на километр, и, чтобы не идти туда пешком с вещами в руках, горожанам приходилось нанимать извозчика. Для удобства пассажиров, среди которых всё больше становилось дачников, решено было продолжить линию на запад, до Невы. Осенью 1894 года у реки начали строить береговые ограждения и подсыпать грунт для устройства станционной площадки. Эти работы были завершены весной 1895 года. Движение на участке между станциями Охта-Нева и Охта, длина которого составила 750–760 метров, открылось 22 мая 1895 года. Правда, из опасений за безопасность пешеходного и конного движения по Панфилова улице, где была проложена линия, особенно в местах ее пересечения с Больше-Охтенским и Средне-Охтенским проспектами, передвижение подвижного состава на новом участке разрешено было ночью и только на конной тяге. Лишь в 1897 году, когда это ограничение было снято, пассажирские поезда стали отправляться уже не со станции Охта, а со станции Охта-Нева.
Вокзал прибрежной станции к шедеврам архитектуры явно не относился. Скромность этого одноэтажного деревянного строения, должно быть, особенно бросалась в глаза на фоне великолепия Смольного, взмывающего ввысь на левом берегу Невы. «Ириновский вокзал величием не отличался – так, павильон, скорее», – справедливо пишет о нем Елена Брио. Впрочем, никакого пиетета к самой Ириновской железной дороге она тоже не испытывала: «Вагончики деревянные казались игрушечными, паровозики – тоже. Даже еще меньше – уж больно тяжело было им тащить даже три вагончика. Они от натуги пыхтели и задыхались на ходу, нещадно дымя и выпуская в небо целые снопы сажи. На Охте смеялись, что любая старуха перегонит ириновский паровоз. Эта железнодорожная узкоколейка доползала до Мельничного Ручья. Вокруг тянулись дачные места, начиная с Пороховых, Ржевки, Бернгардовки, Всеволожской, Рябова…»
По поводу протяженности Ириновской железной дороги (между прочим, первой в России дороги общего пользования с шириной колеи 750 миллиметров!) Елена Андреевна, конечно, ошибается. Эта узкоколейка с самого начала соединяла Большую Охту и Ириновку (там находились торфяные разработки барона Павла Леопольдовича Корфа, который был инициатором строительства дороги), а затем еще и была удлинена: на восток – до Шереметьевки, на северо-восток – до Борисовой Гривы.
Вспоминая о вокзале Ириновской железной дороги, находившемся на берегу Невы, Елена Брио отмечает, что «тут же была и пристань».
Она имеет в виду правобережную пристань того Большеохтинского перевоза, который по географическому положению можно назвать северным. Дело в том, что между левым (городским) берегом Невы и Большой Охтой некогда действовали два основных перевоза. (В книге Владимира Осиповича Михневича «Петербург весь на ладони», изданной в 1874 году, утверждается, что «всех охтенск. перевозов имеется 6». Однако на плане города, которым снабжена эта книга, обозначено только три перевоза на Охту, включая «Мало-Охтенский».) Изучая старые планы Санкт-Петербурга, Александр Юрьевич Краснолуцкий пришел к выводу, что значительно раньше появился южный Большеохтинский перевоз. Его левобережная пристань была расположена южнее Смольного собора, примерно в створе современного Смольного проспекта (в прошлом – проспекта к Большой Охте, Большого Охтенского проспекта, Смольной улицы, Охтенского проспекта), а правобережная – примерно в створе Конторской улицы. На «Плане столичного города Санкт-Петербурга», который в 1804 году выполнил на меди гравер Александр Дмитриевич Савинков, этот перевоз уже отмечен. Северный Большеохтинский перевоз гораздо моложе: он, как пишет Краснолуцкий в «Охтинской энциклопедии», «впервые появляется на плане 1860 г.». (Во всяком случае, на плане города, который в 1861 году издал Роберт Гиллис, этот перевоз отмечен.) Его левобережная пристань располагалась севернее Смольного собора, примерно в створе нынешней улицы Смольного (в прошлом – Прачешного переулка, Тульского переулка, Пальменбахского переулка, Пальменбахской улицы, улицы Домбаля), а правобережная – примерно в створе Панфилова улицы.
В 1894 году, когда Ириновскую железную дорогу начали протягивать на запад, к Неве, в створе Панфилова улицы была устроена новая пристань. Если верить «Очерку 50-летнего существования Охтенского пригородного общества» (1858–1908), она обошлась в 11 тысяч рублей. Эта пристань и построенная рядом с ней станция Охта-Нева образовали, как сказали бы профессионалы, важный транспортный узел. Есть сведения, что здесь же находился склад топлива.
До осени 1911 года, когда открылось движение по мосту Императора Петра Великого (ныне – Большеохтинскому), сообщение между Петербургом и Охтой осуществлялось главным образом по Неве. (Конечно, на Охту можно было попасть и сухопутьем, через Выборгскую сторону, но это предполагало большой крюк.) В обоих направлениях перемещалось множество людей: в период навигации они пользовались перевозами, а зимой – трассами, которые прокладывались по льду реки. (В 1906 году тут было открыто паромное сообщение.) В «высокий сезон» пристани охтинских перевозов, вероятно, были похожи на современные станции метро: около них действительно кипела жизнь.
Вот что о водном пути с Охты пишет в своем ностальгическом этюде Елена Андреевна: «…баркасы и пароходики купца Шитова не только сновали по Неве, но и перевозили страждущих с берега на берег. На шитовских корабликах можно было добраться довольно дешево и удобно до Песков, до Васильевского острова, до Петербургской стороны». В литературе этот купец-судовладелец часто фигурирует под фамилией «Щитов». Именно ему принадлежал пассажирский пароход «Архангельск», который 7 апреля 1907 года столкнулся с плывущей по Неве льдиной, перевернулся и затонул. Это видавшее виды судно работало на северном Большеохтинском перевозе, а роковым оказался вечерний рейс, когда оно направлялось к пристани в створе Панфилова улицы. Тогда погибли несколько десятков человек. Считается, что эта катастрофа ускорила появление моста Императора Петра Великого. (В «Охтинской энциклопедии» Александра Краснолуцкого есть упоминание о том, что в 1909 году, в связи со строительством этого моста, левобережную пристань южного Большеохтинского перевоза ликвидировали, поэтому нагрузка обоих перевозов легла на пристань в створе тогдашней Пальменбахской улицы. Это подтверждается планами города начала 1910-х годов.)
Очень востребованным средством перевозки были небольшие весельные лодки, именовавшиеся яликами: «Но можно было переправиться на другой берег еще по более дешевой цене – на рыбацких яликах, которые сновали туда-сюда постоянно, как только Нева сбрасывала с себя ледяной панцирь». Такой вариант выбирали те, кто был посмелее, ведь главная река Петербурга славится своим крутым нравом.
Невский берег на Большой Охте был еще и вотчиной рыбаков. Эту среду Елена Андреевна, должно быть, тоже знала неплохо, поскольку в те давние годы дружила с Дусей Барановой, дочкой купца, державшего в своих руках всю мелкую рыбную торговлю на Охте. «Охтинские рыбаки ютились в маленьких домишках у самой береговой черты, – вспоминала Елена Брио. – Промышляли они весной корюшкой, а летом – сигами и салакой, любимой рыбой небогатых петербуржцев». Неподалеку от пристани стоял живорыбный садок. За рыбой, по словам Елены Андреевны, «приезжала из богатых районов не только прислуга – у садка можно было встретить весьма нарядно и даже щегольски одетых гурманов, разумеется, со слугами, стоявшими наготове с тарой».
Мы находимся на углу Большой Пороховской улицы и Салтыковской дороги (она вела на дачу Салтыковых), по обеим сторонам от которой расположено одно из самых старых кладбищ нашего города – Большеохтинское. Оно ведет свою историю с 1773 года. До революции оно называлось Георгиевским, по посвящению церкви Святого Георгия Победоносца, существовавшей практически с основания кладбища.
До наших дней этот храм не сохранился, его снесли в 1938 году. В XIX веке на кладбище было пять храмов, из которых уцелела только Никольская церковь.
Вот уже двести лет этот храм стоит на Охтинской земле, ни на один день не закрывая свои двери для верующих. В годы Великой Отечественной войны прихожане Никольской церкви собрали полтора миллиона рублей на танковую колонну. Позднее настоятель церкви Николай Ломакин выступал на Нюрнбергском процессе в качестве свидетеля страшных потерь среди мирного населения в годы блокады.
На территории кладбища находятся 28 памятников федерального значения. Здесь покоятся останки представителей дворянских родов Шуваловых и Мусиных-Пушкиных, Белосельских-Белозерских, купцов Строгановых. Тут похоронен архитектор Апышков, один из создателей гордости нашего района – Большеохтинского моста. Здесь находятся братские могилы воинов, павших в советско-финскую (Зимнюю) войну, жителей и защитников блокадного Ленинграда.
Большеохтинское кладбище – одно из самых знаменитых в Санкт-Петербурге. Это крупнейший некрополь, находящийся в черте города. Кладбище расположено между проспектом Металлистов, улицей Дегтярева, проспектом Энергетиков, Большой Пороховской, Бокситогорской и Партизанской улицами. Его площадь – около 70 гектаров. История Большеохтинского кладбища началась в XVIII веке. С тех пор на его территории было построено несколько церквей. До наших дней сохранилась лишь одна – Святителя Николая Чудотворца.
Мы находимся у бывшей дворянской усадьбы Жерновка, расположившейся на левом берегу Охты.
Название «Жерновка» связано с одноименной речкой, впадающей в Охту, и деревней, находившейся здесь. История поместья восходит к началу XVIII века. Среди его первых владельцев были сподвижники Петра – Ягужинский и Бутурлин.
Усадьба включала в себя господский дом, павильон-пристань, большой пейзажный парк, въездные ворота и другие сооружения. Все эти постройки были возведены в 1790-х годах, когда имением владел род Донауровых. Есть основания полагать, что автором усадьбы был видный зодчий эпохи классицизма Джакомо Кваренги.
Жерновка неоднократно меняла своих владельцев. Сейчас усадьба больше известна как «Дача Безобразовых» – по имени последних владельцев.
После революции усадьба использовалась в качестве клуба, в 1930-е годы – как ветеринарный лазарет, а с 1938-го стала общежитием Охтинского лесопильного завода. В настоящее время Жерновка находится под государственной охраной как памятник архитектуры XVIII века, в ней ведутся реставрационные работы.
Расцвет усадьбы пришелся на последнюю треть XVIII века, когда она стала собственностью грузинского дворянского рода Донауровых. При них по проекту Джакомо Кваренги здесь было осуществлено масштабное строительство. Для своего времени Жерновка была типичной летней увеселительной усадьбой; в ее комплекс входили: главное здание, павильон-пристань, большой пейзажный парк, хозяйственные постройки и ворота.
За мостом Энергетиков данный экскурсионный маршрут несколько отклоняется от Охты, и два безымянных железнодорожных моста через нее остаются вне поля нашего зрения. Вновь к Охте нас выводит Ириновский проспект, с которым связан довольно любопытный факт.
Некогда тут, по соседству с заводами, существовало поселение, известное как «Цыганская слободка». В путеводителе по Ленинграду, изданном в 1933 году, это поселение описано как ряд деревянных домов-бараков, которые были построены специально для цыган, переходящих к оседлой жизни.
На территории, ныне занимаемой Красногвардейским районом, вообще жило немало цыган. Когда в конце 1970-х началась застройка Ржевки-Пороховых, их частные дома были снесены вместе с другими. Взамен, если верить воспоминаниям старожилов, цыгане получили квартиры в новостройках.
В створе Ириновского проспекта через Охту переброшен трехпролетный железобетонный мост. Его фасады облицованы металлическими листами, опоры – гранитом. Большинство имеющихся источников сходится в том, что он был построен в 1982–1983 годах по проекту инженера А. А. Соколова. Однако на официальном сайте СПб ГБУ «Мостотрест» автором проекта этого сооружения значится инженер Л. Н. Соболев.
С 6 ноября 1997 года этот косой в плане мост официально именуется Ириновским. Название, данное, как легко догадаться, по проспекту, напоминает об Ириновской железной дороге. Эта узкоколейка, построенная в конце XIX века, первоначально вела в имение Ириновка, где находились торфяные разработки барона П. Л. Корфа.
С Ириновского моста хорошо видны Объездной мост, расположенный немного выше по течению, и усадьба Жерновка (дача Безобразовых), которая находится на левом берегу реки. Они также заслуживают внимания. Объездной выделяется изящной решеткой перил, а усадьба является памятником федерального значения.
Расцвет усадьбы пришелся на последнюю треть XVIII века, когда она стала собственностью грузинского дворянского рода Донауровых. При них по проекту Джакомо Кваренги здесь было осуществлено масштабное строительство. Для своего времени Жерновка была типичной летней увеселительной усадьбой; в ее комплекс входили: главное здание, павильон-пристань, большой пейзажный парк, хозяйственные постройки и ворота.
Большая Пороховская улица существует с конца XVIII века и ведет к Охтинскому пороховому заводу. Территория, по которой проходит наш путь, до современной застройки района именовалась Исаковкой, по фамилии крестьян Исаковых.
В середине XIX века в Исаковке насчитывалось 72 дома и 400 жителей. Здесь занимались токарным ремеслом и кустарным производством жестяных изделий (скоб и ручек для сундуков) и различной фурнитуры для мебели.
По сообщению «Петербургского листка», в августе 1895 года жители Исаковки и соседних деревень начали открытую борьбу с кабаками, которые в то время заполонили эту местность. Наибольшим злом здесь были постоялые дворы, торговавшие водкой и пивом. К ним стекались толпы пьяных рабочих после закрытия трактиров.
В конце 1890-х годов в Исаковке, на земле, пожертвованной Михаилом Виссарионовичем Проворовым, одним из местных землевладельцев, появились дом трудолюбия и школа.
В глубине квартала, который мы сейчас проезжаем, находится библиотека «Охтинская». На ее базе работает Клуб любителей истории Охты (КЛИО), основанный в 1998 году.
Совсем рядом с предыдущей точкой маршрута расположена следующая – дом №12 по Большеохтинскому проспекту, который также входит в ансамбль зданий вдоль Свердловской набережной.
Дом №12 - это жилой дом - «свечка», одна из вертикалей архитектурного ансамбля, перед которым расположен один из двух так называемых «итальянских двориков». Такие рекреационные зоны были созданы архитекторами, чтобы обыграть трехметровый перепад высот от набережной к проспекту. «Итальянскими» они названы из-за нетипичной двухуровневой планировки с цветниками, террасами, мостиками и гранитными лестницами, придающими зданиям характер южной архитектуры.
Именно оттуда, внутри так называемого «итальянского дворика» начинается действие детского фильма «Необыкновенные приключения Карика и Вали», сюжет которого основан на одноименной книге советского писателя Яна Ларри. Произведение было написано в 1937 году и неоднократно переиздавалось. В 1948 году советский писатель Владимир Брагин выпустил фантастический роман под названием «В стране дремучих трав» с аналогичным сюжетом.
По сюжету картины в доме на Большеохтинском проспекте живут главные герои фильма Карик и Валя, брат и сестра, а также их сосед профессор Иван Гермогенович Енотов, разработавший эликсир, с помощью которого можно уменьшить кого угодно. История разворачивается таким образом, что дети случайно выпивают волшебный напиток и уменьшаются до размера насекомых. С этого момента начинаются их захватывающие приключения в микромире. Фантастический сюжет требовал новых технически сложных подходов к съемкам, таким образом фильм «Необыкновенные приключения Карика и Вали» стал одним из первых советских фильмов, в котором в полном объёме были применены визуальные спецэффекты.
Режиссером фильма выступил Валерий Родченко, а автором сценария Александр Александров. Роль Карика (полное имя которого Оскар) исполнил Алеша Черцов, а роль Вали сыграла шестилетняя дочь народного артиста РФ, циркового артиста, руководителя медико-реабилитационного центра заболеваний опорно-двигательного аппарата Валентина Дикуля— Аня Дикуль, которая в дальнейшем стала актрисой цирка и кино. Роль профессора Ивана Гермогеновича Енотова исполнил Василий Ливанов – российский Шерлок Холмс. Так знаменитый артист уже во второй раз участвовал в съемках, проходящих на территории Красногвардейского района.
Интересный факт: до строительства ансамбля жилых домов на Свердловской набережной на месте дома №12 по Большеохтинскому пр. находился небольшой кинотеатр "Огонек", работавший даже во время блокады Ленинграда, с весны 1942 года.
В центре Петербурга модерном никого не удивишь, а вот на Большой Охте каждое здание в этом стиле – на вес золота. Два из них стоят у пересечения Среднеохтинского проспекта и Большой Пороховской улицы. Их спроектировал для купца П. И. Иванова техник М. М. Софронов.
Сейчас от внешнего вида пятиэтажного доходного дома, который был построен в 1906–1907 годах, дух, конечно, не захватывает. Но только представьте, какое впечатление он производил сто лет назад, когда был окружен деревянными постройками! При советской власти квартиры в этом доме стали коммунальными, однако своего дореволюционного изящества он не утратил. Дом этот до сих пор жилой, а одно из торговых помещений на первом этаже много лет занимала классическая питерская булочная. За угловым доходным домом прячется трехэтажный купеческий особняк, похожий на терем. Над шатровым завершением его крыши возвышается ажурный металлический гребень с инициалами «ПИ» и годом постройки – «1901». Этот особняк известен как «Дом с павлином». Если вам повезет и вы попадете туда на экскурсию, то своими глазами увидите его главные сокровища: парадную лестницу из диабаза и прекрасные камины, один из которых украшен фигурой павлина.
За пятиэтажным доходным домом в стиле модерн на углу Большой Пороховской улицы и Среднеохтинского проспекта прячется трехэтажный особняк, над шатровым завершением крыши которого виднеются инициалы «ПИ» и год постройки – «1901». Этот особняк известен как «Дом с павлином» или «Павливановка». Как и соседний доходный дом, он принадлежал купцу Павлу Ивановичу Иванову. Особняк знаменит своими каминами, один из которых украшен фигурой павлина, а также парадной лестницей из диабаза.
Мы находимся на углу Большой Пороховской улицы и проспекта Металлистов. И продолжаем рассказ о существовавшей здесь в XIX веке деревне Исаковке. Обозреватель «Петербургской газеты» в июне 1898 года отмечал: «С того времени, как петербургские домовладельцы чуть ли не вдвое увеличили цены на квартиры, в Исаковке вырос целый ряд зимних дач с довольно красивой и изящной архитектурой. Уже в прошлом году здесь насчитывалось несколько тысяч городских жителей – преимущественно мелких служащих купеческих контор, банковских и других учреждений».
Неудобство сообщения с городом компенсировалось дешевизной квартир, поэтому небогатые петербуржцы охотно селились в этом удаленном от центра месте. «Зимние дачи», о которых упоминает журналист, это особый феномен, существовавший на Охте. Дело в том, что зимой по льду Невы прокладывали рельсы и между двумя берегами реки ходил трамвай, который делал дорогу до центра Петербурга быстрой и относительно недорогой. Летом переправа была возможна только на яликах, а вот во время ледостава и ледохода Охта превращалась в отрезанную от города окраину.
Архитектурная доминанта на углу Большой Пороховской улицы и проспекта Энергетиков, получившая за свою оригинальную форму наибольшее количество народных прозвищ.
Авторы проекта, – архитектор Корнилова А.Н. и инженер Трусов Л.В., – стремились в значительной мере обогатить структуру жилых микрорайонов. От них требовалось уйти от монотонной плоскости существующей массовой застройки. Всего в Ленинграде было построено с 1975 по 1985 годы по этому проекту 8 домов. Согласно изначальному проекту дома разрабатывались под общежития.
В Красногвардейском районе находится единственный «дом-стакан», который считается самым северным. Он обладает дополнительным пристроенным объёмом столовой – один из двух существующих (второй расположен во Фрунзенском районе). Строительство общежития было окончено в 1977 году и было рассчитано на работников Центрального конструкторского бюро машиностроения.
Советская архитектура богата не только типовыми проектами, но и экспериментальными. Одним из таких примеров является дом, получивший за свою оригинальную форму наибольшее количество народных прозвищ. Самое известное из них – «дом-стакан».
Молодежное арт-пространство «Фактура» открыто для всех, кто увлекается спортом, модой и дизайном одежды. Для подростков и молодежи от 14 до 35 лет все занятия бесплатны. Если вы уже постигаете секреты швейного мастерства, но еще не обзавелись собственной швейной машинкой, то здесь вы найдете удобное и полностью оборудованное место для творчества.
В «Фактуре» каждый желающий может попробовать свои силы в дизайне и производстве одежды, может научиться создавать эскизы, кроить и шить. Для начинающих модельеров тут есть всё необходимое: раскроечные столы, промышленные и бытовые швейные машины, пять камер, одна из которых проецирует швейные лекала прямо на раскроечный стол, плоттер для изготовления лекал, пресс для перенесения изображений на футболки и любой другой материл под оригинальный дизайн.
В Арт-пространстве вы можете получить полезный портновский совет, обменяться выкройками и книгами по пошиву одежды, освоить курс «Базовый гардероб» и осуществить свою мечту – самостоятельно сшить для себя нечто необычное. Такое, чего не будет больше ни у кого!
Немаловажно, что «Фактура» дает возможность развиваться в области моды и по разработанной специалистами программе, и в свободном режиме, в соответствии с вашими собственными задачами, желаниями и способностями.
Помимо зала для курсов шитья и швейного коворкинга, Арт-пространство включает в себя тренажерный зал и помещение для занятий йогой, фитнесом и для просмотра кинофильмов. Деятельность «Фактуры» предполагает коучинг дизайнеров, от начинающих до профессионалов, тимбилдинг, модные показы, вовлечение молодежи в новые досуговые практики и развитие ее мотивации, реализацию творческих идей в кругу сверстников при поддержке профессионального сообщества и экспертов. Спортивную составляющую «Фактура» унаследовала от своего предшественника – подростково-молодежного клуба «Альтаир».
Новое Арт-пространство начало функционировать в 2021 году. Оно появилось благодаря инициативе мастера по пошиву, координатора студии «Дизайн одежды», на протяжении двух лет работавшей на базе молодежного центра «Квадрат».
Вам осталось только сделать правильный выбор и шагнуть в арт-пространство «Фактура», где прекрасное создают своими руками.
Библиотека «Ржевская» – это высокотехнологичный культурно-информационный центр, открывающий новые возможности литературного просвещения, изучения локальной истории, развития научно-образовательных, деловых и творческих инициатив. Это пространство, где будущее становится настоящим, а прошлое вдохновляет и объединяет поколения.
«Ржевская» совсем не похожа на типичную библиотеку из невеселых анекдотов – с пыльными книжными стеллажами и заспанными библиотекарями. Это высокотехнологичный культурно-информационный центр, который открывает перед своими посетителями широчайшие возможности. Прежде всего, это касается литературного просвещения, изучения локальной истории, развития научно-образовательных, деловых и творческих инициатив. Эта библиотека работает в полном соответствии со своим девизом «Будущее рядом!». В пространстве «Ржевской» будущее действительно становится настоящим, а прошлое вдохновляет и объединяет поколения.
Но библиотека не была бы такой без своей истории, без своих сотрудников и читателей разных лет. Без того, что принято называть жизненным багажом. Он у «Ржевской» весьма весомый. За семь с лишним десятилетий библиотека пережила со страной немало потрясений, сменила несколько адресов. Но при этом сохранила имя и стала неотъемлемой частью социокультурного ландшафта района.
Библиотека «Ржевская» была основана в далеком 1946 году. Это было тяжелое время, когда вся страна и Ленинград только начинали восстанавливаться после страшной войны. Ее первый адрес – Ново-Рабочий поселок (к юго-востоку от станции Ржевка), дом 40. Библиотека разместилась в одном из помещений женской средней школы № 137. Фонд «Ржевской», как и фонды других новых библиотек, комплектовали всем миром. Городские библиотеки выделяли свои дублетные экземпляры, организовали добровольный сбор книг среди населения.
В 1958 году Ново-Рабочий поселок упразднили, а его дома получили новые адреса. Безымянный прежде проезд назвали Братской улицей, зданию школы присвоили № 26. Однако к тому моменту библиотеки в нем уже не было. В 1957 году «Ржевская» переехала в новый дом по адресу Рябовское шоссе, 57, заняв часть первого этажа. Там заработали отдел по обслуживанию детей, абонемент для взрослых и читальный зал.
В 1958 году произошло примечательное событие в истории библиотеки: в поселке Ново-Ковалево (к югу от платформы Пост Ковалево) открылся ее филиал. Он находился в небольшом деревянном доме по адресу 2-я Поперечная улица, 12. Филиал библиотеки просуществовал до 1984 года.
Из-за своего специфического месторасположения «Ржевская» испытывала вполне объяснимые трудности с привлечением читателей. На рубеже 1950–1960-х ее сотрудники решали эту проблему, организуя библиотечные пункты выдачи и передвижки.
В 1973 году был образован современный Красногвардейский район (он был выделен из Калининского). Так библиотека «Ржевская» получила новую административно-территориальную принадлежность. В 1976-м была создана Централизованная библиотечная система Красногвардейского района. Ее флагманом стала Центральная районная библиотека имени Н. В. Гоголя. «Ржевская» стала библиотекой-филиалом ЦБС.
В конце 1970-х годов началась активная застройка микрорайона Ржевка-Пороховые. Обитатели старых домов потянулись в новостройки. В 1980-е число читателей библиотеки на Рябовском шоссе, 57 постепенно сокращалось. Сотрудники увольнялись. Состояние самой библиотеки оставляло желать лучшего. В 1986–1987 годах «Ржевская», использовавшаяся как книгохранилище библиотеки имени Н. В. Гоголя, подверглась атаке вандалов. Они выбили стекла, устроили пожар. После этого «Ржевскую» закрыли на проверку. Началась подготовка к переезду библиотеки.
С февраля по апрель 1988 года фонд и оборудование «Ржевской» перевезли в только построенное здание по адресу Индустриальный проспект, 35, корпус 1. Этот протяженный дом был возведен по типовому проекту, который разработала 4-я архитектурная мастерская ЛенНИИпроекта. Часть помещений на первом этаже предназначалась для двух библиотек.
При расстановке детские книги и журналы отложили для новой детской библиотеки № 5, которая открылась в 1989-м в этом же здании. Теперь она носит название «ГОРОД».
15 сентября 1988 года начал работу читальный зал «Ржевской», 11 декабря того же года – абонемент.
В 1998-м в «Ржевской» открыли зал компьютерных услуг, первый в ЦБС Красногвардейского района, что весьма символично. Библиотека была и остается экспериментальной площадкой для апробации современных методов работы с читателями. Да и в плане использования передовых библиотечных технологий «Ржевской» мало кто может составить конкуренцию.
Идея реконструкции библиотеки стала обретать зримые очертания в 2013 году. Была выработана концепция развития «Ржевской», подготовлено техническое задание для проектировщиков. За разработкой дизайн-проекта (и выделением денег на реконструкцию) последовал этап архитектурного проектирования. В конце 2015 года сотрудники приступили к упаковке фонда и оборудования библиотеки. В 2016-м «Ржевскую» закрыли на реконструкцию, а ее коллектив, разбитый на части, продолжил работу в трех других библиотеках района.
24 ноября 2017 года преображенная библиотека «Ржевская» торжественно открыла свои двери для читателей. Сейчас в ее работе три приоритетных направления: история района, современные технологии и творчество. Помимо богатого фонда отраслевой и художественной литературы (больше 60 тысяч книг) и доступа к электронным базам данных, она предоставляет читателю массу иных возможностей для личностного роста.
В «Либтехе» можно набрать и распечатать текст, отправить электронное письмо или найти нужную информацию в Интернете. Кроме компьютеров и многофункциональных устройств для печати, копирования и сканирования, здесь установлен компактный и простой в использовании 3D-принтер. Сотрудники «Либтеха» помогут освоить навыки трехмерного моделирования и создать объемные детали для научного проекта или, скажем, для машинки на радиоуправлении.
Тема краеведения нашла свое отражение даже в оформлении интерьера библиотеки. Принты с охтинскими достопримечательностями, артефакты на полках, макет Ильинской слободы… Благодаря специально разработанному мобильному приложению, в «Ржевской» можно увидеть утраченные исторические памятники нынешнего Красногвардейского района.
В числе главных фишек библиотеки – комфортные зоны для чтения и работы. Это окна-консоли с отдельным освещением, розетками, удобными креслами и подушками, а также боксы – застекленные комнаты для индивидуальной работы или занятий в небольших группах. У пользователей есть возможность подключить ноутбук и даже использовать настенную панель, чтобы демонстрация идей и проектов была максимально наглядной, а творчество – наиболее продуктивным. Боксы изолированы от основного пространства библиотеки, туда не долетает шум ее повседневной жизни, что способствует полному погружению в работу.
В «Ржевской» есть универсальное пространство «Сцена» для лекций и концертов; пространство «ЭтоФОТО» с оборудованием для профессиональной фотосъемки, где также можно проводить конференции, семинары и мастер-классы; лаунж-зона «Ступени» и детская зона для читателей, пришедших с малышами.
Библиотека может похвастать инновационной станцией книговыдачи «Умная полка», которая призвана помочь читателю в выборе литературы. Это книжная полка с функцией самообслуживания. Она позволяет взять и сдать издание самостоятельно, не обращаясь за помощью к библиотекарю. На экране «Умной полки» отображается рейтинг самых популярных книг у читателей «Ржевской». Кроме того, на «Умной полке» оказываются книги, которые только что вернули в библиотеку и на которые, как правило, бывает повышенный спрос.
В «Ржевской» расширяются возможности электронного читательского билета. В вестибюле библиотеки установлен специальный шкаф для хранения личных вещей с доступом по электронному билету. Оставив в ячейке книги, ключи или другие ценные предметы, можно не беспокоиться об их сохранности.
Библиотека ведет экскурсионную деятельность, широко представлена в соцсетях и активно участвует в таких масштабных акциях, как «Библионочь» и «Ночь музеев». А еще в «Ржевской» оборудовано уютное снек-кафе, так что здесь есть пища не только для ума!
Подробные планы застройки жилого района Ржевка-Пороховые разрабатывались в 1960–1970-е годы, еще до начала строительства кварталов была сформирована сетка улиц.
В 1976 году на заседании топонимической комиссии было принято решение о присвоении группе вновь создаваемых улиц и проспектов названий «в честь развития промышленности и индустриализации в нашей стране». Так появились проспекты Ударников, Наставников, Энтузиастов и улица Передовиков. Уже в конце 1980-х – начале 1990-х этот микрорайон получает у местных жителей шутливое название – «Страна четырех дураков».
По словам известного собирателя городского фольклора Наума Синдаловского, это название является свидетельством здоровой самоиронии петербуржцев, спасающей от идеологического наследия обкомов КПСС.
О рынке «Горушка», пожалуй, слышали все, кому интересна история современного Красногвардейского района. От этого милого слова веет домашним теплом и уютом, однако в действительности главный торговый и общественный центр Охты XIX – начала XX веков едва ли производил особенно приятное впечатление.
Кстати сказать, «Горушкой» он стал не сразу. Первоначально существовавшая здесь торговая площадка была незастроенной и называлась Горюшской. Это название, согласитесь, вызывает уже совсем другие эмоции. Оно возникло неслучайно: прежде тут было своего рода лобное место, где, как говорится в «Очерке 50-летнего существования Охтенского пригородного общества» (1858–1908), «приводились в исполнение приговоры, связанные с телесными наказаниями». (Слово «Охтинский» стало писаться через «и» только в 1956 году.) «Местные старожилы, – продолжает автор “Очерка”, – прекрасно это помнят, так как многие из них сами не раз бывали очевидцами подобных экзекуций». Горюшская площадка поделилась своим невеселым названием с прилегающей улицей, которая проходила от Пороховской (ныне – Большой Пороховской) улицы до Пороховского шоссе (ныне – шоссе Революции). 5 марта 1871 года эта улица стала официально именоваться Горюшской. Со временем Горюшская площадка превратилась в рынок «Горушка», а улица, побыв еще и Горушинской, стала Горушечной. (14 августа 1958 года улица с многострадальным названием была присоединена к Большеохтинскому проспекту, участок которого от Пискарёвского проспекта до Большой Пороховской улицы отошел к Свердловской набережной.)
Известно, что «Горушка» находилась в северной части Большой Охты, однако более точно определить ее местоположение не так уж просто. Весьма показательно, что у исследователей нет единого мнения по данному вопросу. Скажем, специалисты по топонимике полагают, что этот рынок располагался у пересечения нынешних Большой Пороховской улицы и Среднеохтинского (в прошлом – Среднего, Заднего, Заднего Охтенского, Среднего Охтенского, Средне-Охтенского) проспекта. Но, сопоставив дореволюционные планы с теперешними картами, мы склонны согласиться с автором «Охтинской энциклопедии» Александром Юрьевичем Краснолуцким, который считает, что «Горушка» находилась близ современного дома № 14 по Большеохтинскому проспекту. Справедливость этой точки зрения косвенно подтверждает вышеупомянутый «Очерк», в котором сообщается, что «Горушка» находится «в противоположном <от Конторской улицы> конце проспекта <тогда – Большого Охтенского / Больше-Охтенского>». Да и в книге самой Елены Андреевны Брио есть прямые указания на то, что рынок начинался там, где встречались Пороховская улица, Горушечная улица и Больше-Охтенский проспект, делавший в этом месте поворот.
Так или иначе, но квартирка, в которой в начале XX века жили Ударовы, выходила окнами именно на Горушечный рынок. Соседство с рынком позволяло семье сапожника кое-как сводить концы с концами. Ударовы квартировали в грязно-сером, покосившемся на один бочок деревянном доме, принадлежавшем купчихе Марковой. Здесь же размещалась мастерская, где, как пишет Елена Брио, «чинили старые сапоги да подшивали валенки отец мой Андрей Петрович, дед <двоюродный, дядя отца> Сергуня и Васятка, братик мой двоюродный». Чтобы привлечь внимание клиентов, глава семьи поместил на одном из окон незамысловатое рекламное объявление. «На стекле, – вспоминала Елена Андреевна, – отец мой нарисовал сапог, ну не на самом стекле, а на бумаге, а бумагу к окну приклеил. Такая у нас была простая и дешевая реклама. А над сапогом красовались печатные буквы: “ЧИНЮ СТАРУЮ ОБУВЬ”. Сразу было видно, что и живет тут бедняк, и работает он на бедняков».
Крытые помещения для торговцев появились на «Горушке» лишь с третьей попытки, в 1898 году, то есть, по всей видимости, незадолго до того, как семейство Ударовых поселилось на Охте. Два предыдущих проекта, которые датируются 1868-м и 1892 годом, не были реализованы. Как выяснил Краснолуцкий, в первом случае собирались построить три одноэтажных корпуса лавок, во втором – двухэтажный корпус, который должен был бы выходить на Больше-Охтенский проспект и Горушинскую улицу. В итоге в новый век «Горушка» шагнула с тремя скромными деревянными павильонами в один этаж. В 1907 году два из них вроде бы планировали перестроить в бетоне, но по каким-то причинам это не было сделано. Вот какой запомнила «Горушку» Елена Андреевна: «Рынок был построен куполообразно, обнесен галерейкой, на которой лепились друг к дружке ларьки и лавчонки. Лицом к Горушке шли ларьки москательные, галантерейные, посудные, а на Неву глядели лавчонки продовольственные.
Чистотой округа не блистала. Особо страшное зрелище являла собой рыночная помойка, которая жужжала, точно пчелиный улей, от несметного числа шпанских мух с синеватой окраской. Они тут питались и размножались в таком числе, что даже кошки и собаки боялись их. Водились тут, конечно, и крысы. Людей они не пугались, мух отгоняли, а кошки и собаки не решались вступать с ними в борьбу».
Общеизвестно, что в прошлом Охта славилась своим молочным промыслом. По преданию, основы местного молочного хозяйства заложил сам Пётр I. С тех пор этот промысел стал здесь традиционным. Конечно, к началу XX столетия охтинки потеряли монополию на снабжение столицы молоком, но на «Горушке» молочная торговля велась по-прежнему активно. Заметную роль в этой сфере играли финны, которых неполиткорректно величали чухнами или чухонцами. Их таратайки (легкие двухколесные повозки) с молоком и молочными продуктами стояли в конце рынка. Они же привозили сюда елки к Рождеству.
Торговлей жизнь «Горушки» не ограничивалась. Это было необычайно бойкое место, которому добавляли колорита полчища беспризорников и завсегдатаи ближайшей «казёнки» (винной лавки), размещавшейся в доме купца Торопова на Больше-Охтенском проспекте.
У Елены Андреевны с «Горушкой» было связано многое. Тут она, к примеру, научилась читать и приобщилась, сама того поначалу не понимая, к революционному движению. Это произошло благодаря знакомству с девушкой, о которой впоследствии была написана повесть «Манька-торговка». По меткому сравнению автора, рынок был барометром общественных настроений на Охте, а Маша, торговавшая со своего камня семечками, – его стрелкой. Повесть о ней, наполненная атмосферой предгрозового 1904 года, с ростом недовольства и арестами рабочих, заслуживает отдельного маршрута. Его даже можно было бы иронично озаглавить «Букварь и листовки, или По местам революционной борьбы», если бы не гибель 16-летней Марии под сапогами городового, самосуд над убийцей и еще более страшная расправа с его дочерью. Но такова была темная сторона Охты – «разбой да мордобой, пыль да грязь!..», как воскликнула однажды Арина, старшая дочь в семье Ударовых.
Сегодня здесь расположена школа с углубленным изучением иностранных языков, но всего сорок лет назад на этом месте был небольшой остров посреди реки Жерновка (Лапка), а вокруг - сельская местность, далёкая от городской суеты.
Школа появилась здесь относительно недавно, а до конца 1970-х – начала 1980-х года здесь располагалось русло реки Жерновка, которую сегодня называют Лапкой. Среди старожилов сохранилось и другое ее наименование – Пундоловка. Здание гимназии стоит на месте небольшого острова в русле старой реки. Когда строили многоэтажные дома, русло реки перекрыли в районе пересечения улиц Коммуны и проспекта Энтузиастов, где находится катальная горка и разлив, в начале разлива установлен коллектор, который отводит Лапку в Лубью. Люди, въехавшие в эти дома, например, в кооперативный дом по адресу пр. Ударников 38, находящийся прямо напротив гимназии, помнят, что во дворе были небольшие водоёмы – остатки реки, однако затем их засыпали строительным мусором.
Одна из первых массовых серий типовых панельных домов, получившая статус общесоюзной и ставшая наиболее распространённой в Ленинграде, где её производством занимался первый в стране домостроительный комбинат – Полюстровский (ДСК-1).
Конец 1950-х годов - время, когда одновременно с уменьшением габаритов квартир и зданий было дано указание на индустриализацию самих строительных предприятий. Так, в Ленинграде в апреле 1959 года появился первый в стране домостроительный комбинат, – Полюстровский, – где не только производились железобетонные изделия, необходимые для строительства домов, но и происходила сборка некоторых элементов. Первой массовой панельной серией малогабаритных домов, которые сошли с конвейера ДСК-1, была 1-335.
Серия разрабатывалась в Ленинградском филиале института «Горстройпроект» в 1957-1958 годах архитектором Б.Н. Баныкиным и инженером Л.Г. Юзбашевым. Авторы проекта предложили в функциональном плане исключительно жилое 5-этажное здание прямоугольной формы с различным количеством секций (от 3 до 10). В дальнейшем, когда серия получила всесоюзное призвание, у неё было множество модификаций, однако они не затронули ленинградский опыт. В Ленинграде серия 1-335 строилась с 1959 по 1968 год в таких районах города, как Малая и Большая Охта, Полюстрово, Пискарёвка и Гражданка.
В 1964 году серия 1-335 освоила под строительство квартал на Большой Охте – между проспектами Энергетиков и Металлистов, шоссе Революции и Большой Пороховской улицами. На его территории было возведено 19 одинаковых домов 5-подъездной модификации и один в 4-подъездном исполнении, но уже в 1967 году (ш. Революции, 21к2). Этот квартал интересен тем, что в нём строительство домов 1-335 серии велось по принципу жёсткой строчной застройки. В результате получилась беспрерывная последовательность однотипных домов с равным расстоянием друг от друга. Все 8 корпусов по проспекту Энергетиков, 28 расположены на единой прямой линии торцевым фасадом к дороге. Подобный метод организации квартальной застройки получил большое распространение с конца 1950-х по начало 1960-х годов в строительстве первых 5-этажных хрущёвок в качестве наглядного примера высоких показателей индустриализации.
Отличительная черта серии 1-335 – его индивидуальный торец. Окна в нём расположены только в крайних панелях, а остальная часть стены - это глухие панели. Также боковые фасады могли отличаться по цвету от основных. В этом микрорайоне декоративная отделка наружных стеновых панелей была выполнена глазурованной керамической плиткой мелкого размера. Её массовое использование в строительстве связано с повышенным уровнем устойчивости к местным погодным условиям.
Информации об этом подворье предельно мало, и верифицировать ее крупицы пока не представляется возможным. Между тем здание, которое ему принадлежало, исчезло из архитектурного ландшафта современного Красногвардейского района сравнительно недавно, в начале XXI века, когда понадобилось освободить площадку под строительство.
Последний адрес здания, о котором идет речь, – Свердловская набережная, дом 58. А до 1958 года, как следует из «Охтинской энциклопедии» Александра Юрьевича Краснолуцкого, оно было домом № 40а по проспекту, чье нынешнее название – Большеохтинский. Физически это здание, разумеется, не перемещалось. Просто в августе 1958-го участок тогдашнего Больше-Охтинского проспекта (от Пискарёвского проспекта до Большой Пороховской улицы) отошел к Свердловской набережной.
Землю на правом берегу Невы Великолукский Троице-Сергиев мужской монастырь Псковской и Порховской епархии, видимо, приобрел сам. Во всяком случае, в справочном издании «Храмы Санкт-Петербурга» Сергея Сергеевича Шульца-младшего участок, на котором была построена церковь интересующего нас подворья, назван приобретенным.
О структуре Великолукского подворья на Большой Охте мы можем говорить лишь предположительно. В «Охтинской энциклопедии» оно само и его церковь фигурируют как отдельные здания. Это не противоречит сведениям, которые содержатся в прочей имеющейся в нашем распоряжении краеведческой литературе, но и не подтверждается ими полностью. А поскольку доподлинно не известно, что включало в себя подворье, нам остается только догадываться, что именно спроектировал архитектор и гражданский инженер Андрей Петрович Аплаксин, чье имя прочно с ним связано. Так, Шульц-младший и Краснолуцкий пишут о том, что по проекту Аплаксина было построено здание церкви, а в справочнике-путеводителе «Храмы Петербурга» и в «Атласе Красногвардейского района» Натальи Павловны Столбовой он значится автором подворья без какой-либо конкретизации. К слову сказать, с 1900-х годов Аплаксин работал в Санкт-Петербургской духовной консистории, а в 1906–1914 годах был петербургским епархиальным архитектором, сменив на этом посту Николая Никитича Никонова. Зато относительно времени возведения подворских зданий (или здания) в краеведческой литературе царит удивительное единодушие: всюду указаны 1910-е годы. (При этом на городском архитектурном сайте Citywalls.ru снесенный дом № 58 по Свердловской набережной датируется XIX веком.)
Церковь подворья была освящена во имя Святой Троицы. По сведениям Сергея Сергеевича Шульца-младшего и Александра Юрьевича Краснолуцкого, после Октябрьской революции эту церковь закрыли, а позднее снесли ее здание.
Здание подворья, как отмечает Краснолуцкий, было спроектировано в 1909 году. Судя по фотографиям, которые можно найти в Сети, на момент сноса оно состояло из нескольких разноэтажных (и, не исключено, разновозрастных) объемов. Вероятно, здание было построено как доходный дом, квартиры в нем сдавались внаем, а вырученные деньги шли в монастырскую казну. В таком случае подворье могло занимать его часть.
В «Атласе Красногвардейского района» Натальи Столбовой указано, что Великолукское подворье на Большой Охте закрыли в 1920-е годы. Принадлежавшее ему здание стало просто жилым домом (быть может, претерпев некие изменения). Насколько известно, этот дом был расселен в конце 2000-х, а в ноябре 2010 года снесен в связи со строительством жилого комплекса «Платинум». От своего предшественника ЖК унаследовал тот самый адрес – Свердловская набережная, дом 58.
В 1970 году внутри квартала, ограниченного Большой Пороховской улицей, шоссе Революции, проспектами Металлистов и Энергетиков, появилось интересное спортивное и оздоровительное сооружение – первый в Ленинграде открытый плавательный бассейн с подогревом воды.
Это уникальное по своей функции и значимости одноэтажное здание было построено по проекту, разработанному в мастерской №3 института «Ленпроект» архитектором А. П. Изоитко. Бассейн имеет ванну в 25 метров в длину и 10 метров в ширину, примыкающую к одноэтажному кирпичному павильону, с которым она соединена специальными выплывными каналами. Температура воды поддерживается на уровне 20С.
В советское время в бассейне могло заниматься одновременно 32 человека, а его пропускная способность составляла – 640 человек в день. В конце 2010 года бассейн открылся вновь после ремонта как Детско-юношеская спортивная школа №2 Красногвардейского района
Мы на Ириновском проспекте, названном так потому, что здесь проходил участок Ириновской железной дороги – одной из первых узкоколейных железных дорог в России.
Дорога была построена в 1892 году бароном Павлом Леопольдовичем Корфом, владевшим торфяными разработками в селении Ириновка. По Ириновской железной дороге осуществлялась перевозка брикетов торфа – основного сырья для отопления помещений в начале ХХ века.
Движение по узкой колее от Охты до Ржевки сохранялось до 1926 года, затем по трассе проложили пути городского трамвая. В годы Великой Отечественной войны Ириновская трамвайная ветка сыграла большую роль для блокадного Ленинграда, являясь частью Дороги жизни.
Мы находимся на территории Пороховых. Название исторического района происходит от пороховых заводов, основанных Петром I на Охте в 1715 году.
Главным сооружением, которое обеспечивало движущую силу пороховым мельницам, была плотина на реке Охте. При Петре появились и другие сооружения завода: пороховая мельница, крутильные и сушильные избы.
Так возник первоначальный пороховой городок, который располагался по берегам Охты (ниже плотины). В створе проспекта Наставников просматриваются купол и шпиль храмового комплекса Святого Пророка Илии – центра слободы Порохового завода.
«Пороховская» – одна из старейших общедоступных библиотек современного Красногвардейского района. Она была создана в 1928 году и названа, как нетрудно догадаться, по исторической части города, в которой находится. Пороховыми некогда нарекли местность близ Охтинского порохового завода, основанного Петром I в 1715 году. Кстати, заводская плотина, расположенная в створе улицы Коммуны, до сих пор поддерживает уровень воды в Охтинском водохранилище.
Первоначально библиотека базировалась на одной из пронумерованных линий, которые с 1956 года именуются Жерновскими улицами. Эти улицы, а также усадьба Жерновка, пешеходный Жерновский мост через реку Лубью (Луппу), упраздненная в конце 1970-х деревня Жерновка (в XIX веке это были две небольшие деревни: Жерновка и Устье Жерновка) и засыпанная тогда же река Жерновка обязаны своими названиями каменным жерновам, которые использовались на Охтинском пороховом заводе для перемалывания компонентов пороха.
В доме № 11 по 4-й линии (в 1976 году она, уже как 4-я Жерновская улица, вошла в состав Ириновского проспекта) библиотеку и застигла война. Хотя этот район сильно обстреливался, «Пороховская» продолжала работать. Стойко перенося все тяготы блокады, рискуя погибнуть прямо на рабочем месте, сотрудники библиотеки обслуживали читателей: выдавали и принимали книги, проводили различные мероприятия. Трудились они и вне стен библиотеки. Была развернута массовая работа с книгой в красных уголках, устраивались читки литературы. Это морально поддерживало пороховчан, вселяло в них веру в скорую победу над врагом.
В 1969 году «Пороховская» переехала на улицу Лазо. В фонде этой библиотеки семейного типа немало книг, посвященных Великой Отечественной войне и блокаде. Желающие могут найти здесь и «Блокадную книгу» Алеся Адамовича и Даниила Гранина, и «Блокадную этику» Сергея Ярова, и «Седьмую симфонию» Тамары Цинберг, и «Сестру печали» Вадима Шефнера, и «Куклу» Геннадия Черкашина.
«Пороховская» – библиотека семейного типа, в которой чтение объединяет взрослых и детей. Но приходят сюда не только за книгами! Программа мероприятий библиотеки обширна и рассчитана на людей разного возраста, включая дошколят и пенсионеров. В ней есть всё: художественные выставки, уличные праздники, интеллектуальные игры для взрослых и развивающие – для детей. В «Пороховской» даже можно побывать на настоящем кукольном спектакле!
Свердловская набережная – одна из самых красивых в Петербурге. Она протянулась по правому берегу Невы, от Арсенальной улицы до устья Охты. Первоначально она называлась Полюстровской, а вернее Палюстровской (от латинского «paluster» – «болотистый»).
До 1911 года, когда был открыт мост Императора Петра Великого, здесь действовали два перевоза, связывавших Большую Охту с центром Петербурга. Заросший травой берег кое-где был укреплен деревянными сваями.
В 1967–1971 годах Свердловская набережная была реконструирована по проекту группы архитекторов, которую возглавлял А. В. Васильев. Был поднят и укреплен берег, расширена на 6–7 метров набережная. Ее облицевали розовым гранитом, оградили мощным парапетом, оборудовали спуски к воде. На верхнем ярусе набережной был возведен комплекс жилых зданий. Три протяженных дома (длина каждого – больше 180 метров) обращены к Неве, три – к Большеохтинскому проспекту. Между ними возвышаются два точечных дома. Перепад высот позволил сделать внутренние дворики двухуровневыми. С юга этот строгий ансамбль завершает здание гостиницы «Охтинская».
Нереализованный проект подводной переправы через Неву 1940-х годов ХХ века.
Проект автомобильного тоннеля, который должен был связать Смольную и Свердловскую набережные по дну Невы, был предложен ещё в начале 40-х годов ХХ века. Об этом говорят Генеральные планы развития Ленинграда за 1941 и 1948 года. Реализации первого помешала начавшаяся Великая Отечественная война, а второй план восстановления и развития города разрабатывался главным архитектором Ленинграда Н.В. Барановым в 1942 году - в самый тяжёлый период ленинградской блокады. Так или иначе, но в советское время проект подводного тоннеля так и не был осуществлён. Вновь о нём заговорили уже в начале следующего столетия, но до сих пор нет единого мнения относительно его строительства.
В 2020-м году сад «Нева», разбитый как временный, отметил свое 50-летие. На его месте должен был выйти на поверхность автомобильный Орловский тоннель, идея строительства которого пока так и не воплотилась в жизнь. Теперь уже трудно представить эту часть города без зеленого оазиса с детскими площадками и необычными работами современных скульпторов. Да и местные жители едва ли захотят расстаться с садом ради транспортной развязки.
Водонапорная башня – единственное строение бывшей Охтинской бумагопрядильной мануфактуры, которое сохранилось до наших дней. Это яркое напоминание об одном из самых старых промышленных предприятий нынешнего Красногвардейского района. Сейчас башня освобождена от своих первоначальных – утилитарных – функций. Она признана памятником регионального значения и, как утверждают некоторые эксперты, гармонично вписана в современный архитектурный ансамбль.
Постройка Охтинской мануфактуры существенно изменила здешний ландшафт. Дачная прежде местность стала стремительно превращаться в заводскую окраину. Художник Александр Николаевич Бенуа, семья которого в 1870–1880-е годы снимала дачу неподалеку (там он провел три лета детства), так написал об этом в мемуарах: «…выросла на Охте английская бумагопрядильная фабрика, и одно ее красное здание, с трубой, выбрасывающей клубы черного дыма, и с ее непрестанным шумом, совершенно изменило характер всей округи» (Бенуа А. Н. «Мои воспоминания»).
Большинство рабочих Охтинской бумагопрядильной мануфактуры составляли женщины. Сегодня об их жизни сняли бы социальную драму, больше похожую на фильм ужасов. Рабочий день продолжительностью 12–14 часов; еще более низкая, чем у мужчин, заработная плата; несоблюдение элементарных норм охраны труда; отсутствие нормальной вентиляции; штрафы за малейшие провинности… Все это делало труд бумагопрядильщиц на Охтинской мануфактуре невыносимо тяжелым.
Водонапорная башня – единственное строение бывшей Охтинской бумагопрядильной мануфактуры, которое сохранилось до наших дней. Это яркое напоминание об одном из самых старых промышленных предприятий нынешнего Красногвардейского района. Сейчас башня освобождена от своих первоначальных – утилитарных – функций. Она признана памятником регионального значения и, как утверждают некоторые эксперты, гармонично вписана в современный архитектурный ансамбль.
Жилой комплекс «Четыре горизонта» появился на Охте совсем недавно, но стал заметным явлением в ее архитектуре. Он построен компанией RBI по проекту архитектурной мастерской «Григорьев и партнеры».
Дом стоит на месте фабрики «Возрождение». Прежде это была Охтинская бумагопрядильная мануфактура. Ее каменные корпуса, спроектированные архитектором Р. Р. фон Генрихсеном, были возведены к середине 1850-х. В начале XX века мануфактуру перестроил архитектор В. В. Шауб.
Жилой комплекс стилизован под фабричное здание: темно-коричневый кирпич отделки, металлические трубы на крыше. Во дворе как «единственное свидетельство исторической глубины этого места» сохранена водонапорная башня, признанная объектом культурного наследия регионального значения. Она отреставрирована застройщиком.
В 2016 году дом «Четыре горизонта» получил премию Urban Awards в номинации «Жилой комплекс года бизнес-класса» (по Санкт-Петербургу). А в 2017 году Всемирный клуб петербуржцев занес этот дом в «Белую книгу» за достижения в номинации «Развитие петербургских архитектурно-художественных традиций в контексте современной застройки».
Водонапорная башня – единственное строение бывшей Охтинской бумагопрядильной мануфактуры, которое сохранилось до наших дней. Это яркое напоминание об одном из самых старых промышленных предприятий нынешнего Красногвардейского района. Сейчас башня освобождена от своих первоначальных – утилитарных – функций. Она признана памятником регионального значения и, как утверждают некоторые эксперты, гармонично вписана в современный архитектурный ансамбль.
Украшением Свердловской набережной является старинная пристань-грот, которая находится рядом с дачей Кушелёва-Безбородко.
Граф, а впоследствии светлейший князь А. А. Безбородко возвысился в период правления Екатерины II, а при Павле I стал канцлером Российской империи. Каменную пристань-грот построили в конце XVIII века. На ней были оборудованы две площадки. Нижняя служила собственно причалом. С нее по ступенькам можно спуститься к воде. Спуск охраняют два сфинкса, лица которых обращены к Неве. Верхняя (смотровая), расположенная над входом в грот, с трех сторон огорожена металлической решеткой и украшена гранитными вазами и двумя сфинксами, глядящими друг на друга. При А. А. Безбородко на пристани стояли небольшие действующие пушки.
Площадки пристани соединены двумя лестницами, между которыми находится вход в грот, забранный решеткой. При входе в грот раньше был фонтан с мраморным бассейном. Из грота в усадьбу вел подземный ход. Он давно засыпан.
Ансамбль пристани сильно пострадал во время Великой Отечественной войны. В 1959–1960 годах пристань восстановили, а в 1988-м реконструировали.
Это одна из старейших усадеб Санкт-Петербурга. Здесь бывал сам основатель города на Неве. До основания Петербурга тут располагалась усадьба коменданта Ниеншанца. Пётр I отдал эти земли своему лейб-медику, который и обнаружил здесь источники железистой минеральной воды, известные современникам как Полюстровские.
В эпоху Екатерины II здесь раскинулась обширная усадьба всемогущего канцлера Александра Андреевича Безбородко. Это было время расцвета усадьбы: тогда был разбит обширный ландшафтный парк с прудами, а у Невы усадебный комплекс завершался пристанью для гостей и гротом, ведущим к дому.
Индустриальный – еще один неброский мост-трудяга, который связывает богатые промзонами охтинские берега. Из всех мостов Северной столицы он ближе всего расположен к главному зданию СПб ГБУ «Мостотрест».
Эта организация отвечает за техническое содержание, обслуживание, ремонт и капитальный ремонт принадлежащих городу искусственных дорожных сооружений, включая мосты, набережные, путепроводы, тоннели. «Мостотрест», в частности, обеспечивает разводку петербургских мостов в период навигации.
Индустриальный мост, конечно, не разводится, но свои «служебные обязанности» исполняет добросовестно. Работа, кстати, у него нелегкая, поскольку он переброшен через Охту в створе Индустриального проспекта, который является частью Центральной дуговой магистрали и подчас бывает сильно загружен.
Мост, спроектированный инженером Б. Э. Дворкиным и архитектором Ю. Г. Шиндиным, представляет собой трехпролетное железобетонное сооружение с облицованными гранитом опорами. Его возвели во второй половине 1970-х годов; названием с ним, само собой, поделился Индустриальный проспект, который был наречен в честь развития промышленности и индустриализации в СССР. С 28 мая 1979 года этот косой в плане мост официально зовется Индустриальным, что, к слову, вполне соответствует окружающему ландшафту.
Считается, что к северо-западу от будущего Индустриального моста, между Охтой и шоссе Революции, были сняты многие эпизоды телевизионного фильма «Старший сын», премьера которого состоялась в 1976 году. Увы, дома героев этой чудесной картины, поставленной В. В. Мельниковым, до наших дней не сохранились.
Кинотеатр, ставший центром притяжения сразу после его постройки в 1967 году не только для жителей районов Большой Охты и Полюстрово, но и для всей округи.
Кинотеатр «Ладога» строился по типовому проекту второй серии ленинградских кинотеатров. Он был рассчитан на 1250 зрителей и имел один зал. Отличительной чертой этой серии стало наличие широкоформатного экрана, для которого требовалась специальная плёнка размером 70 миллиметров (против стандартной 35-миллиметровой), и применение системы стереозвука.
Ещё одно новшество 1960-х годов - использование в большом количестве стекла в качестве строительного материала. Оно позволяло создать ощущение максимальной открытости, прозрачности, что соответствовало новому стилю жизни советского человека. Поэтому главный фасад здания кинотеатра полностью состоит из стеклянной стены, которая, к тому же, как бы повторяет выгнутую форму киноэкрана, красноречиво говоря о своём предназначении.
В Красногвардейском районе таких кинотеатров было два: «Ладога» и «Охта». Последнего уже, к сожалению, нет. Кинотеатр снесли в 2007 году, а на его месте был построен театр «Буфф». Оба названия говорили о причастности к конкретной местности, что позволяло их гармонично вплести в топонимическое полотно района. Однако даже уцелевшее здание «Ладоги», используемое с начала 1990-х годов не по своему прямому назначению, не может похвастаться наличием оригинальной вывески с названием, поскольку её демонтировали после 2019 года.
На этом теперь оживленном перекрестке зимой 1941 года находился первый регулировочный пост Ржевского коридора блокады. Именно так назывался 7-километровый «городской» участок пути с Большой Охты к станции Ржевка.
Через Большую Охту осуществлялась эвакуация ленинградцев. Был и другой путь – через Финляндский вокзал, откуда на Ржевку ходили поезда по железнодорожной линии. Когда остановилось трамвайное движение, добираться до эвакуационных пунктов и далее на Ржевку стало гораздо сложнее. Дело в том, что ещё с 1925 года центральная часть Ленинграда была соединена с отдаленной окраиной трамвайной линией, часть которой сохранилась сегодня. Эта линия проходила по Большой Пороховской улице. Прибывая на Большую Охту, эвакуируемые граждане должны были некоторое время ожидать машину или другой транспорт. Другим транспортом в то время были лошади. На службу в городе поступали слабые, увечные лошадки и те, кто уже побывал на фронте, был ранен и вернулся в осажденный город с передовой.
На перекрестке Большеохтинского проспекта от регулировочного пункта начинался практически прямой участок дороги, вдоль которого тянулись деревянные домики. Представьте себе прямую булыжную мостовую, которая тянется вдаль. Зимой она превращается в снежную магистраль, вдоль которой в 1941 году потянулись люди с маленькими детскими саночками. На саночках везли вещи, бидоны с водой, обессилевших от голода людей и детей, которые ещё не умели ходить. Мимо них по трассе, поднимая снежные вихри, проносились грузовики-полуторки – в сторону Ржевки они везли груз для тех, кто поддерживал работу Дороги жизни. Летом шоссе Революции становилось более оживленным, по нему ехали на Ржевку за овощами. А назад то и дело проходили мужчины и женщины с мешками за спиной, похожие на больших черных муравьев.
Через регулировочный пункт №1 на Большой Охте уходили не только женщины с детьми, отправлявшиеся на Большую землю, но и защитники города, перебрасываемые на Ладогу.
Сегодня в доме на углу, построенном в 1950-е годы, располагается музей поискового движения Рейд 2.0, где хранятся уникальные экспонаты – личные вещи найденных героев, письма, оружие, средства связи.
Современный музей военной истории и оружия времен Второй мировой войны посвящен Подвигу Ленинградской армии народного ополчения с акцентом на историю 3-й Фрунзенской стрелковой дивизии. Экспонаты музея собраны энтузиастами поискового и реконструкторского движения «Рейд 2.0». В Центре бесплатно проводятся занятия для молодежи на тему поисковой деятельности, основ военной истории, а также военно-исторической реконструкции. На базе клуба открыта общественная приемная «Судьба солдата», куда можно обратиться за помощью в поиске информации о родственниках: сведения о местах службы, ранениях, наградные листы, а также историю боевого пути.
Кинотеатр с красноречивым названием «Ладога» располагается на месте, где примерно в 1920-е годы появляется деревня Муравьевка. Конечно, само поселение здесь уже существовало, но новое имя оно получило уже после Октябрьской революции. Упоминания об этой деревне содержатся и плане оборонительных рубежей Красной армии, а также в административных документах. После 1945 года деревня прекращает свое существование, начинается застройка Большой Охты.
Прямо напротив современного кинотеатра стояло небольшое двухэтажное деревянное здание – дом подворья Введенского женского монастыря. Само подворье было закрыто в 1930-е годы, часовня снесена. В этом доме находилось общежитие, большинство жильцов которого работали на местных заводах. К общежитию примыкали свободные от застройки земли, но для сельского хозяйства они не были пригодны, потому что сильно затапливались по весне. Сейчас эта территория занята Полюстровским парком. Здесь же находился небольшой завод минеральных вод с открытым краном для забора воды. К этому крану приходили местные жители, набирать целебную воду. Отправляющиеся на Ржевку ленинградцы набирали воду в небольшие фляжки и бутылки. В очередях стояли молча, разговоры - лишняя трата драгоценной энергии.
Вкус морозной, солоноватой воды с легкой горчинкой бодрил и как будто придавал сил. Измотанные бомбежками и постоянным ожиданием обстрела, люди впадали в апатию, теряли чувствительность и почти не реагировали на происходящее вокруг. Здесь же, после одного только глотка полюстровской, они будто оживали от резкого, ни на что не похожего ощущения во рту.
Ещё одним вкусом, сопровождавшим идущих на Большую землю, был вкус снега. Есть снег было опасно, но от отчаяния и голода люди были готовы превратить в пищу все, что угодно. С собой у них был блокадный хлеб из обойной муки, жмыха и разных «наполнителей», вроде целлюлозы и перемолотой травы, дурандовые лепешки. У некоторых встречались целые сахарные головы – невиданное богатство! Для ребенка было счастьем и мечтой лизнуть такую голову, ощутив языком её шершавую, даже колючую поверхность и сладость.
Оставляя позади Большую Охту, ленинградцы выходили за пределы города, в поля, где впереди чернели редкие домики, ночью превращавшиеся в тусклые огоньки где-то посреди черного океана тьмы.
Это одна из старейших усадеб Петербурга. Здесь бывал сам основатель города на Неве. До Петербурга здесь располагалась усадьба коменданта Ниеншанца, Петр I отдал эти земли своему лейб-медику, который и обнаружил здесь источники железистой минеральной воды известные современникам как Полюстровские.
В екатерининскую эпоху здесь обширная усадьба всемогущего канцлера Александра Андреевича Безбородко. Это было время расцвета усадьбы: тогда разбит обширный ландшафтный парк с прудами, а у Невы усадебный комплекс завершался пристанью для гостей и гротом, ведущим к дому.
Если в XVIII веке, при первых владельцах, здесь на балах бывал весь высший свет, включая императрицу, то в XIX веке, при следующих владельцах, всё меняется. Литератор Дмитрий Васильевич Григорович, который посещал Кушелеву дачу в 1840-е годы, когда имением владел Григорий Александрович Кушелёв-Безбородко, оставил такие воспоминания о ней: «Странный вид имел в то время этот дом, или, скорее, общество, которое в нем находилось. Оно придавало ему характер караван-сарая, или, скорее, большой гостиницы для приезжающих. Сюда по старой памяти являлись родственники и рядом с ними всякий сброд чужестранных и русских пришлецов, игроков, мелких журналистов, их жен, приятелей и т. д. Всё это размещалось по разным отделениям обширного когда-то барского дома, жило, ело, пило, играло в карты, предпринимало прогулки в экипажах графа, нимало не стесняясь хозяином, который, по бесконечной слабости характера и отчасти болезненности, ни во что не вмешивался, предоставляя каждому полную свободу делать что угодно». А затем это место и вовсе превращается в модный курорт, с павильонами для питья целебной воды и минеральными ваннами, а также обширной увеселительной программой для поправляющих здоровье.
Это одна из старейших усадеб Санкт-Петербурга. Здесь бывал сам основатель города на Неве. До основания Петербурга тут располагалась усадьба коменданта Ниеншанца. Пётр I отдал эти земли своему лейб-медику, который и обнаружил здесь источники железистой минеральной воды, известные современникам как Полюстровские.
В эпоху Екатерины II здесь раскинулась обширная усадьба всемогущего канцлера Александра Андреевича Безбородко. Это было время расцвета усадьбы: тогда был разбит обширный ландшафтный парк с прудами, а у Невы усадебный комплекс завершался пристанью для гостей и гротом, ведущим к дому.
Жизнь полна совпадений, за которыми – при желании – можно увидеть незримую руку судьбы. Так сложилось, что Елизаветинская община сестер милосердия Российского общества Красного Креста (РОКК) – ровесница Елены Андреевны Брио, которой суждено было работать и учиться в этой общине и даже написать о ней отдельный очерк.
Община была основана в 1896 году по инициативе великой княгини Елизаветы Фёдоровны, почти столетие спустя причисленной к лику святых. Именно она, будучи главой 1-го Санкт-Петербургского дамского комитета РОКК, в конце 1895-го ходатайствовала об учреждении общины сестер милосердия. Создание общины одобрила вдовствующая императрица Мария Фёдоровна, под покровительством которой находилось РОКК. По ее распоряжению община была названа Елизаветинской – в честь Елизаветы Фёдоровны.
Финансированием новой организации был призван заниматься Комитет для усиления средств Елизаветинской общины сестер милосердия РОКК, созданный в 1898 году. Его взяла под свое покровительство сама Елизавета Фёдоровна. В 1901 году Комитету, в состав которого входили многие влиятельные лица, предоставили помещение в Таврическом дворце. Деятельность Елизаветинской общины регулировалась ее собственным уставом и общим уставом РОКК. Источником средств для общины были денежные пожертвования, за которые самым щедрым дарителям выдавались памятные жетоны (сейчас они продаются на интернет-аукционах), вещевые пожертвования, доходы от благотворительных балов и лотерей.
Примечательно, что основательница общины приходилась старшей сестрой Александре Фёдоровне, супруге Николая II. Последняя русская императрица в 1910-е годы была покровительницей Елизаветинской общины, а впоследствии тоже была канонизирована (вместе с мужем и детьми). (Жизни обеих сестер трагически оборвались на Урале в июле 1918 года: Александру Фёдоровну расстреляли в Ипатьевском доме в Екатеринбурге, Елизавету Фёдоровну на следующую ночь сбросили в шахту под Алапаевском. Вместе с ними были убиты другие члены царской семьи и их приближенные.)
Елизаветинская община расположилась на территории бывшей усадьбы (дачи) Кушелёва-Безбородко, получив в свое распоряжение главное здание и часть парка. (Есть сведения, что они были приобретены для общины на средства императорской семьи.) Любопытно, что усадебный дом и его округа, как отмечает Елена Брио, «пользовались среди охтян и особенно охтянок дурной славой». «Прохожие даже шаг прибавляли, когда им приходилось его миновать. Посему коренное преобразование сего здания встретило и понимание, и сочувствие, и одобрение», – пишет она.
Деятельность общины, насколько можно судить, началась с устройства амбулатории (лечебницы для приходящих больных) и аптеки. Они разместились в главном здании. Их освятили 9 декабря 1896 года. Служащие заняли квартиры в этом же здании. Амбулаторию общины назвали в память графини Екатерины Фёдоровны Тизенгаузен, основательницы 1-го Санкт-Петербургского дамского комитета РОКК.
Одного усадебного дома для нужд общины было явно недостаточно, поэтому в той части парка, которая также досталась елизаветинкам, развернулось активное строительство. Там были возведены здания барачной лечебницы, которую назвали Мариинской – в честь великой княгини Марии Павловны, возглавлявшей 3-й Санкт-Петербургский дамский комитет РОКК (на средства этого комитета и велось основное строительство). По проекту архитектора Павла Юльевича Сюзора (вероятно, у графа были соавторы) сразу за главным зданием был построен хирургический барак на 25–30 коек. Он начал работать 5 января 1899 года. Тогда же параллельно этому бараку построили второй – мужской терапевтический. Немного позже был построен третий – женский терапевтический – барак, с детским и гинекологическим отделениями. Этот барак открылся для пациентов 3 октября 1900 года. По имеющимся данным, в нем было 16 женских коек, 18 детских, а с 1903 года – еще и четыре гинекологические. Фасады этих построек были украшены крестами, напоминавшими о принадлежности общины к РОКК.
Четырехэтажное общежитие сестер милосердия и причта церкви, речь о которой еще впереди, спроектировал архитектор Александр Васильевич Кащенко. Возведение этого здания завершилось в 1901 году. По проекту Кащенко был построен и четвертый – женский – барак лечебницы, предназначенный для платных гинекологических больных. Этот каменный барак был назван в честь великой княжны Анастасии Николаевны, младшей дочери Николая II. Его освятили в конце 1903 года. В 1904 году вступил в строй пятый – платный мужской – барак, построенный по проекту Кащенко на деньги, которые пожертвовала графиня Любовь Александровна Мусина-Пушкина, урожденная графиня Кушелёва-Безбородко. Этот барак (больницу) назвали в память одного из двух ее братьев – графа Григория Александровича Кушелёва-Безбородко. Того самого, которому в 1855–1870 годах принадлежала вся эта усадьба, также известная как Кушелева дача. Именно Григорий Александрович принимал в Полюстрове Александра Дюма-отца, автора «Трех мушкетеров» и «Графа Монте-Кристо», и многих других знаменитостей.
В мае 1902 года при Елизаветинской общине открылся пункт первой помощи. В 1903 году закончилось строительство часовни, прозекторской (помещения для вскрытия трупов) и покойницкой (морга). В это же время был возведен двухэтажный дом для служащих общины. А 12 марта 1908 года небольшая улочка, проходившая рядом с владениями сестер милосердия, была названа Елизаветинской.
В отличие от Елизаветинской общины, основанной по воле членов императорской фамилии, Елена Андреевна имела куда более скромное происхождение. Она появилась на свет в семье сапожника Андрея Петровича Ударова и крестьянки (в юности – таборной цыганки) Марии (Марьяны) Никитичны. Произошло это в деревне Галузино (теперь ее название пишется через «о») Тверской губернии (ныне – области), недалеко от сапожной столицы России – села (c июня 1917-го – города) Кимры. Волжанка по рождению, Елена (в детстве ее обычно звали Алёной) оказалась на Охте в начале XX века, когда сюда перебрались ее родители.
7 июня 1913 года Елена Андреевна получила свой первый диплом – свидетельство о том, что «означенная Елена Ударова удостоена звания учительницы народных училищ». С сентября 1913-го по декабрь 1916 года она вела занятия в частном учебном заведении на Петербургской (с августа 1914-го – Петроградской) стороне, в доме № 17/60 на углу Гатчинской улицы и Малого проспекта. Удивительно, но в доме № 16/53 на этом же перекрестке размещалось убежище взрослых калек, носившее имя великой княгини Елизаветы Фёдоровны. (Она была покровительницей Петровского общества вспоможения бедным, которое содержало это убежище.) Поскольку время, по словам Елены Андреевны, «становилось всё суровее и голоднее», она задумалась о второй, параллельной, профессии. «В мае 1914 года я узнала о Елизаветинской общине, о том, что там можно и работать и учиться, а при определенных условиях и успевать совмещать медицину с педагогикой. Судьба мне улыбнулась – меня зачислили сестрой-хозяйкой и дали возможность пройти фельдшерский курс за три года, говоря современным языком, “без отрыва от производства”», – вспоминала Елена Брио годы спустя.
Историю общины и занятого ей усадебного дома Елена Андреевна знала по устным рассказам, которые всегда грешат неточностью, а то и просто по слухам, народной молве. Так что не стоит удивляться тому, что в своем очерке, посвященном елизаветинкам, она упоминает об открытии графом Кушелёвым «веселого» дома в полюстровской усадьбе и о вселении сестер милосердия в комнатки, где некогда хозяйничали разгульные девицы. Зато Елена Андреевна была довольно глубоко погружена в жизнь общины, скрытую от глаз посторонних, и хотя, как сама признавалась, знала далеко не все ее стороны, поведала о ней немало интересного. Прежде всего, о том, что касалось быта сестер. Очерк дает представление об иерархическом устройстве общины, о строгих правилах, которыми регулировалась жизнь младших и старших сестер, о непререкаемом авторитете начальницы. Кстати, право ношения передника с красным крестом на груди, как пишет Елена Брио, получали только старшие сестры, прожившие в общине четыре года. Их называли крестовицами.
Говоря о Елизаветинской общине, Елена Андреевна справедливо отмечает, что «это было заведение и учебное, и лечебное, и миссионерское, и благотворительное, и хозяйственное, и посредническое». Здесь девушки из самых разных слоев общества, в том числе из обедневшего дворянства, приобретали навыки ухода за больными и ранеными, причем большую часть их времени, как подчеркивает в своей статье об этой общине (в книге «Сестры милосердия России») Надежда Валентиновна Слепкова, занимали именно практические занятия. Сама Елена Брио с благодарностью вспоминала Елизаветинскую общину и очень высоко оценивала полученную там медицинскую выучку, признавая, впрочем, что «теоретическая подготовка всюду велась основательнее».
Положение Елены Андреевны в общине было необычным. Во-первых, она жила дома, а во-вторых, с 27 января 1916 года была, возможно, единственной замужней женщиной из всего персонала. Ей не вменяли в обязанность постоянно находиться в стенах общины; совмещая занятия медициной с учительством, она приходила туда лишь на дежурства, а после выхода замуж – даже не каждый день. 5 июля 1917 года Елене Андреевне Григорьевой выдали диплом за номером 59 560. Это пятизначное число лучше всяких слов говорит о масштабе деятельности Елизаветинской общины как учебного центра. А в судьбе Елены Андреевны медицина все-таки победила учительство, как и предсказала однажды начальница общины.
Главный эвакуационный пункт на Большой Охте в годы блокады находился на пересечении Среднеохтинского проспекта и Большой Пороховской улицы. Такое расположение объяснялось тем, что именно там проходили трамвайная линия на Ржевку, там же тянулась и узкоколейная Ириновская железная дорога, построенная в конце XIX века бароном Корфом. По Ириновской дороге доставляли грузы с Ладоги и со станции Ржевка. Назад небольшие открытые платформы везли материалы для строительства Дороги жизни, оружие, боеприпасы и другие грузы для защитников Ладоги. Часть транспорта с гражданскими отправляли этим путем. Дорога эта была довольно плохой и более длинной, потому полуторки и гужевой транспорт чаще выходил на Большеохтинский и оттуда на шоссе Революции, которое было гораздо более приспособлено для перевоза грузов и людей. Дело в том, что шоссе появилось здесь ещё в допетровскую эпоху и соединяло шведский город Ниен и кирпичные заводы на реке Охте, впоследствии преобразованные Петром в Охтинский пороховой завод. Поскольку царственные персоны часто посещали завод вплоть до Октябрьской революции, дорогу содержали в порядке и постоянно ремонтировали. В советское время эта магистраль также имела важное транспортное значение, но в блокадный период стала основной на пути к Дороге Жизни.
Со Среднеохтинского проспекта попасть сюда напрямую было невозможно, он заканчивался, не доходя до шоссе Революции, о чем свидетельствует аэрофотосъемка немецких летчиков 1940 года. Те, кто не дождался машину и отправился пешком, вынуждены были идти в обход через регулировочный пункт. Пешком по Ржевскому коридору отправлялись отчаявшиеся ленинградцы, потерявшие имущество в результате бомбежки и не имевшие возможности получать рабочие карточки. Некоторые из них затем шли пешком по Дороге жизни, останавливаясь в деревнях, пытаясь найти хоть какое-то пропитание для себя и детей. Не все выходили к Ладоге, но и те, кому это удалось, сталкивались с проблемой нехватки транспорта. В первые годы Великой отечественной войны практически вся промышленность СССР перестроилась на военные рельсы, заводы перевозили за Урал, в Сибирь, но для того, чтобы наладить выпуск техники и автомобилей требовалось много времени, а его не было.
Здесь, на этом участке Ржевского коридора ещё можно было услышать «страшную музыку» войны – звук городских сирен, предупреждавших об очередном налете, отбой тревоги, а дальше начиналась тишина. Сирены превращались в глухой далекий фон, о близости опасности предупреждал уже другой, низкий, утробный звук приближающихся самолетов. Это был сигнал прятаться, куда угодно. И ждать, прислушиваясь к лающему звуку зениток и дробным очередям пулеметов.
Ждать зимой, буквально зарывшись в снег, потому что другого укрытия на этой окраинной дороге почти нет, было холодно и страшно. Не каждый потом мог встать, чтобы продолжить идти вперед. По всему пути от Большой Охты до Ржевки, от Ржевки до Ладоги, и даже на льду Ладожского озера, находили замерзших людей, стремившихся к спасению, но так и не попавших на Большую землю.
Но другие вставали и шли, шли молча, изредка переговариваясь по делу, - экономили силы. Каждый хрусткий шаг отдавался эхом среди белого полотна колхозных полей. Не было слышно даже лая собак, которых к зиме 1941 – 1942 года почти не осталось вовсе, только иногда где-то далеко пела какая-то птичка, напоминая о том, что жизнь есть, что она непобедима.
Необычное современное здание с веселыми картинками на стеклянном фасаде открывается на противоположной от сада «Нева» стороне Пискарёвского проспекта. Это бизнес-центр «Бенуа». В 2009 году он получил звание «Дом Года» по итогам интернет-голосования в рамках Открытой общественной архитектурно-строительной премии (Best Building Awards), присуждаемой лучшим проектам российской архитектуры.
Бизнес-центр построен управляющей компанией «Теорема» во второй половине 2000-х. Проект разработал С. Э. Чобан, выпускник Ленинградского института живописи, скульптуры и архитектуры имени И. Е. Репина и глава немецкого архитектурного бюро. Архитектурное решение здания связано с историческим прошлым этого места. В 1870–1880-е годы неподалеку снимала дачу семья А. Н. Бенуа (в детстве он провел там три лета). По эскизам этого замечательного художника, ныне украшающим бизнес-центр, были созданы костюмы для балета И. Ф. Стравинского «Петрушка», премьера которого с триумфом прошла в Париже в 1911 году (в программе «Русских сезонов» С. П. Дягилева).
Несколько этажей бизнес-центра «Бенуа» занимает петербургский офис компании «Яндекс». Его интерьеры поражают своей креативностью.
Елизаветинская община сестер милосердия не была церковной организацией (сказывалось влияние Российского общества Красного Креста, чья деятельность была основана на универсальных принципах гуманизма), однако и чисто светской назвать ее трудно. И дело не столько в особых одеяниях сестер, сколько в устройстве общины, в строгих правилах, по которым жили елизаветинки.
«К родным и близким младших сестер отпускали лишь раз в месяц и то с обязательным условием оставить адрес, указать характер родства, – пишет в своем очерке о Елизаветинской общине Елена Андреевна Брио. – Строго уточнялось и время увольнения. Как в армии. В форме в город выходить запрещалось, а старшим сестрам, напротив, запрещалось выходить в город в вольном платье.
Младших сестер брали на годичный испытательный срок. В течение этого года сестра имела право уйти из общины, однако, спустя год она уже давала обязательную подписку, закрепощавшую ее на пять лет без права “выхода на волю” и выхода замуж. Роковой год выдерживали немногие, но те, кто выдерживал, впоследствии из медицины, как мне известно, не уходили…»
Вопрос о постройке храма для Елизаветинской общины, по-видимому, стоял с момента ее основания. Интересно, что в усадебном доме, который заняла община, в прошлом была домовая церковь во имя иконы Божией Матери «Живоносный Источник». В 1831 году с прошением об устройстве этой церкви в Святейший правительствующий синод обратился граф Григорий Григорьевич Кушелёв. Его прошение было удовлетворено. Церковь находилась на первом этаже, имела парадный вход со стороны Невы и была, как говорится в одном из источников, «весьма прилично украшена». Она просуществовала, пусть и не без трудностей, почти полвека и была закрыта только в 1880 году. Согласно указу синода всё ее имущество должно было поступить в приходскую церковь, но тогдашняя хозяйка усадьбы, графиня Любовь Александровна Мусина-Пушкина, перевезла убранство в свое имение в Финляндии, где, насколько известно, устроила новую церковь.
Скорее всего, в общине знали об этой упраздненной домовой церкви, однако воссоздавать ее не стали, решив возвести за усадебным домом отдельный храм. Закладка церкви, проект которой разработал Александр Васильевич Кащенко, состоялась 23 июня 1899 года. Тогда же на Полюстровской/Палюстровской (ныне – Свердловской) набережной была открыта деревянная часовня во имя иконы Божией Матери «Всех Скорбящих Радости». Основательница общины, родившаяся в протестантской (точнее говоря, лютеранской) семье и перешедшая в православие через несколько лет после переезда в Россию, придавала возведению храма особое значение. (Великий князь Сергей Александрович не претендовал на престол, поэтому брак с ним не предполагал обязательного перехода принцессы Гессен-Дармштадтской в православие. Более того, их венчание в июне 1884 года прошло сначала по православному обряду, а затем по лютеранскому. Православной великая княгиня стала лишь в апреле 1891 года. Прося у отца благословения, она писала ему в письме от 1 января 1891-го, что решилась на этот серьезный шаг «только по глубокой вере». Отец и большинство зарубежных родственников не одобрили ее духовный выбор.) «Дальнейшее существование Общины без храма Божия немыслимо: он необходим сестрам для укрепления их в их подвиге служения страждущим, и только тогда я сочту создание Общины готовым, когда раздастся благовест с колокольни храма», – писала Елизавета Фёдоровна в 1900 году Марии Александровне Васильчиковой, фрейлине императрицы и председательнице Правления Комитета для усиления средств общины.
14 июня 1901 года митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Антоний (Вадковский) освятил новую церковь во имя святого великомученика и целителя Пантелеимона. Елизавета Фёдоровна, с 1891 года жившая в Москве (ее муж, великий князь Сергей Александрович, был генерал-губернатором Первопрестольной), присутствовала на этой церемонии.
Церковь была построена в форме базилики. С западной стороны над ней возвышались три золоченые главки. Еще одна, самая маленькая, тянулась вверх со стороны апсиды. На фронтоне над главным входом был помещен образ Спасителя. Фасады церкви были декорированы красными крестами, что опять-таки напоминало о принадлежности Елизаветинской общины к РОКК. В декоре интерьера красных крестов тоже было немало. Например, ими были украшены решетки, ограждавшие солею и хоры. Но главным украшением церкви, несомненно, являлся белоснежный иконостас. Это был первый иконостас из искусственного (цементного) мрамора, созданный в России.
Постройка храма обошлась в 70 тысяч рублей, причем половину этой суммы составили пожертвования. Церковь получилась просторной, наполненной светом и воздухом. Она вмещала, по разным данным, от 800 до 1200 (в последнем случае – вместе с хорами) человек.
В 1909 году патриарх Иерусалимский Дамиан (Касатос) подарил церкви при Елизаветинской общине образ Воскресения Христова – список с иконы над входом в часовню Гроба Господня. Эта часовня, также известная как Кувуклия, находится в ротонде храма Воскресения Христова (Гроба Господня). По всей вероятности, патриарший подарок не был случайным. На эту мысль наводит одна интересная подробность, упомянутая, в частности, в статье о храме Гроба Господня, опубликованной на официальном сайте Русской духовной миссии в Иерусалиме. (Эта миссия является официальным представительством Русской православной церкви (Московского патриархата) на Святой земле.) Речь идет о лампаде, которая была повешена в этом храме (в 1910 году) в память великого князя Сергея Александровича, погибшего в феврале 1905 года от взрыва брошенной террористом бомбы. Считается, что поминальная лампада висела (а может быть, висит до сих пор?) как раз перед иконой Воскресения Христова, которая помещена над входом в Кувуклию. Более детально история появления этой лампады (вернее говоря, даже трех лампад) изложена на официальном сайте Императорского Православного Палестинского общества, первым председателем которого был сам Сергей Александрович. Кстати, после гибели великого князя пост председателя ИППО заняла его вдова – Елизавета Фёдоровна.
Судя по сохранившимся фотографиям Пантелеимоновской церкви в Полюстрове начала XX века, елизаветинки могли ей гордиться. А потому особенно удивительной кажется краткая характеристика, которую дала этому храму Елена Брио: «Неподалеку <от главного здания> стояла и маленькая общинная церковь, в хоре которой младшие сестры пели и даже ходили с кружками, делая сборы на благотворительные цели». Впрочем, эпитет «маленькая» вполне можно объяснить причудами памяти автора. К тому же Елена Андреевна, по-видимому, не была религиозным человеком. В церковь при Елизаветинской общине скорее могла захаживать ее богомольная мать, Марьяна Никитична.
Здание школы было построено в 1935 году по проекту архитектора Ф.П. Федосеева, который работал в мастерской Ленпроекта №3, возглавляемой Е.А. Левинсоном и И.И. Фоминым.
Здание школы было построено в 1935 году по проекту архитектора Ф.П. Федосеева, который работал в мастерской Ленпроекта №3, возглавляемой Е.А. Левинсоном и И.И. Фоминым. Проект был типовым, по нему в течение всего одного года с 1935 по 1936 гг. в разных районах Ленинграда и области было возведено 14 школ. Школы проектировались на 22 класс и могли вместить до 880 учеников. Примечательно, что фасад школы на Пороховых оформлен в редком для данного проекта стиле конструктивизма. Всего Федосеев предложил четыре варианта оформления, но четырехпилонный портик, украшающий центральный ризалит, встречается лишь дважды – здесь и в оформлении фасада Дворца творчества детей и молодежи в Колпино (ул. Стахановская, 14). Здание на улице Стахановской было построено на два года позже – в 1937, и в 1950-е годы было отремонтировано, в результате чего лишилось части стилистических элементов, которые сохранились на Отечественной улице. Например, в Колпино больше нельзя увидеть нарочитое деление на квадраты в духе ар-деко, но оформление боковых фасадов двумя рядами квадратных окошек, характерное для всех вариантов этого проекта, осталось неизменным. В типовом проекте Ф.П. Федосеева не было предусмотрено устройство спортивного зала в помещении школы, поэтому в 1960-е годы к дворовому фасаду пристроили дополнительное крыло. Тогда школа приобрела форму буквы Т. До 1947 года здесь располагалась школа №3 Красногвардейского района Ленинграда, после – школа №134 Калининского района и затем Красногвардейского района, которая переехала в новое здание напротив после 1988 года. В 1991 году в здании по адресу Отечественная улица дом 6 открылась Детско-юношеская спортивная школа.
Серийный проект центра торгового и бытового обслуживания населения, который стал прообразом для современного торгово-развлекательного комплекса.
Всего в Ленинграде в период с 1966 по 1979 год было построено 6 подобных центров. В Красногвардейском районе он располагался на пересечении шоссе Революции и проспекта Энергетиков. Ныне утраченное здание представляло собой двухэтажный прямоугольник с вписанным в него круглым двором. На второй этаж вёл железобетонный пандус, а напротив него находилась плоская вертикальная стела, сделанная из того же материала и предназначенная для рекламы. По своему образу здание ЦТБО имело много общего с архитектурой Ле Корбюзье: вытянутые по горизонтали объёмы были приподняты на столбах-опорах и имели длинную узкую полосу сплошного остекления. Это неудивительно, поскольку Ле Корбюзье в 1960-х годах был очень почитаем среди советских архитекторов.
Нестандартная форма здания центра имела практическое обоснование: таким образом архитекторы рассчитывали решить проблему захламления пустой тарой жилых дворов, куда зачастую выходили задние дворы магазинов. Для этого они предложили поменять местами первый и второй этажи. В результате на террасе второго этажа разместились подсобные и складские помещения с погрузочно-разгрузочной зоной, а первый этаж был отдан полностью под торговлю.
Но не только архитектура делала здание уникальным. Исходя из его названия можно догадаться, что в нём предполагалось размещение многофункционального комплекса, который должен был соединить в себе торговлю (продукты, промтовары, аптека) и бытовое обслуживание (прачечная, химчистка, металлоремонт), а также питание (столовая и кулинария), культурный досуг (библиотека и зал для лекций, танцев или кино), комнату милиции, пункт приёма стеклотары, молочную кухню и общественный туалет.
К сожалению, в конце 1980-х годов здание ЦТБО пошло трещинами из-за неравномерных осадок, которые были вызваны плывуном, располагавшимся на месте строительства центра. В результате здание простояло пустующим до 2005 года и впоследствии было снесено.
Мы находимся на границе исторической местности Ильинская слобода, которая расположена между рекой Охтой и впадающей в нее рекой Лубьей. Над кронами деревьев вы можете видеть шпиль Ильинской церкви, по которой слобода и получила свое название.
Ильинская слобода – поселение, возникшее в первой трети XVIII века вокруг Порохового завода, основанного Петром I в 1715 году. Эта историческая местность ограничена современными шоссе Революции, улицей Коммуны, Ириновским проспектом и улицей Потапова и является единственным местом в Петербурге, сохранившим среди названий своих улиц топоним «слобода». Такое имя носит проезд, идущий вдоль церкви Святого Пророка Илии. Само же старинное слово «слобода» означает «свобода»: первые жители слободы – мастеровые люди, переселенные по приказу царя для работ на новом Пороховом заводе, были освобождены от всех других видов государственных податей.
После взрыва пороха в 1803 году перестройкой завода занимался известный петербургский архитектор Фёдор Демерцов. При нем сложилась принципиальная схема завода, а здания приобрели облик в стиле зрелого русского классицизма.
До нашего времени сохранились старинные постройки: собственно церковь Святого Пророка Илии с пристроенной к ней церковью Александра Невского, плотина, здание крутильни и Александровские ворота, а также жилые и производственные корпуса XIX века. Охтинский завод являлся крупнейшим пороховым заводом дореволюционной России, в советское время он был преобразован в Охтинский химический комбинат. Его наследником сегодня является объединение «Пластполимер».
Ильинская слобода – поселение, которое возникло в первой трети XVIII века при Охтинском пороховом заводе, основанном Петром I. Слобода располагалась между современными шоссе Революции, улицей Коммуны, Ириновским проспектом и улицей Потапова. Слово «слобода» происходит от слова «свобода»: мастеровые люди, переселенные для работ на Пороховом заводе, были освобождены от других видов податей. А название «Ильинская» слобода получила по церкви Святого Пророка Илии, покровителя мастеров пороховых дел.
Говорить о возрасте женщины не принято, но в данном случае нам придется нарушить джентльменский кодекс. Оправдать подобную дерзость можно лишь тем, что среди неофициальных символов Красногвардейского района «Охтенка» выделяется своей молодостью, а молодым присуще более легкомысленное отношение к столь деликатной теме. Фигура охтинской молочницы появилась рядом с пересечением Среднеохтинского проспекта и шоссе Революции сравнительно недавно, в 2003 году, но уже успела стать одним из самых узнаваемых скульптурных памятников не только района, но и всего нашего города.
Не секрет, что с петровских времен Охта славилась своим молочным промыслом. Охтинки, исправно снабжавшие молоком состоятельных горожан, были заметным явлением в жизни Петербурга вплоть до начала XX века. Они изображены на множестве рисунков и гравюр, подробно описаны литераторами, а потому авторам было на что опереться в работе над скульптурой. Источником вдохновения для них послужили строки из первой главы романа в стихах «Евгений Онегин»:
Встает купец, идет разносчик,
На биржу тянется извозчик,
С кувшином охтенка спешит,
Под ней снег утренний хрустит.
Идея создания «Охтенки» родилась в 1990-е годы; ее планировали установить к 200-летию со дня рождения Александра Сергеевича Пушкина. В итоге памятник, над которым трудились скульпторы Ян Янович Нейман, Валентин Дмитриевич Свешников и архитекторы Станислав Макарович Короленко, Владимир Иванович Морозов, оказался подарком к 300-летнему юбилею города. Отлитая из бронзы скульптура была торжественно открыта у сада «Нева» 6 июня, в день рождения великого русского поэта.
Фигура молочницы обращена в сторону некогда существовавшего перевоза с Большой Охты к Смольному собору. Напомним, что до осени 1911 года, когда открылось движение по мосту Императора Петра Великого (ныне – Большеохтинскому), сообщение между Петербургом и Охтой осуществлялось преимущественно по Неве. В период навигации действовали перевозы, а зимой – трассы, проложенные по льду реки. Переправившись с тяжелыми кувшинами на левый (городской) берег, охтинки разносили молоко и молочные продукты по домам постоянных клиентов.
Гранитный постамент, на который установлена «Охтенка», обработан так, что кажется, будто под ногами у нее действительно похрустывает снежок. Правда, динамичная поза молочницы не очень вяжется с печальным выражением ее лица, но из-за такого несоответствия она выглядит даже более трогательной. И пусть остряки всё еще посмеиваются над кувшином без ручки и рассуждают о рентабельности торговых вояжей в город с одним сосудом молока или сливок, представить Красногвардейский район без «Охтенки» уже невозможно.
На углу шоссе Революции и Среднеохтинского проспекта в 2003 году появился памятник «Охтенка», созданный скульпторами Я. Я. Нейманом, В. Д. Свешниковым и архитекторами С. М. Короленко, В. И. Морозовым.
Отлитая из бронзы скульптура, в которой воплотился исторический образ жительницы Охты, была торжественно открыта 6 июня, в день рождения А. С. Пушкина. Его знаменитые строки из «Евгения Онегина» («С кувшином охтенка спешит, / Под ней снег утренний хрустит») стали для авторов памятника источником вдохновения и своеобразным эскизом.
Фигура охтинской молочницы (именно этот промысел был развит на Охте с XVIII до начала XX века) обращена в сторону перевоза через Неву, связывавшего Большую Охту с центром Петербурга. Гранитный постамент, на который установлена скульптура, обработан так, словно под ногами у «Охтенки» хрустящий снежный покров.
Площадка вокруг памятника вымощена плиткой. Рядом с ней – волна из гранита, на которой выбиты пушкинские строки, а также имена авторов.
В 2003 году у сада «Нева», недалеко от пересечения Среднеохтинского проспекта и шоссе Революции, был торжественно открыт памятник «Охтенка». Скульпторы воплотили в бронзе образ жительницы Охты, знакомый по пушкинским строкам: «С кувшином охтенка спешит, / Под ней снег утренний хрустит».
Типовой детский сад 1957 года постройки. Сегодня здесь располагается Школа здоровья и индивидуального развития Красногвардейского района.
Небольшое двухэтажное здание с балюстрадой на широком крыльце привлекает внимание прохожих. Многие думают, что здесь в послевоенные годы располагался клуб или административные подразделения. Однако на самом деле это типовой детский сад, появившийся на Отечественной улице в 1957 году. Полукруглые арочные окна, фасады, выполненные в стиле сталинского неоклассицизма, не ассоциируются с дошколятами, но если присмотреться к ступеням крыльца, то можно заметить, что они совсем не высокие – под детский шаг. Такие типовые детские сады массово строились в 1950-е годы в Ленинграде. Многие из них не сохранились. Сегодня в здании бывшего детского сада располагается Школа здоровья и индивидуального развития Красногвардейского района.
Триумфальные пилоны появились у Т-образного перекрестка улицы Коммуны и Отечественной улицы на закате сталинской эпохи. Выполняя задание архитектурно-планировочного управления Ленгорисполкома, их в 1951 году спроектировали молодой архитектор Валерия Душечкина и опытнейший скульптор-модельщик Александр Громов. Считается, что эти сооружения были призваны увековечить память защитников Ленинграда в годы Великой Отечественной войны. В 1952–1953 годах пилоны установили по обе стороны от проезжей части улицы Коммуны. Во время войны рядом проходила граница города.
Мощным пилонам, выполненным в стиле сталинского неоклассицизма (или ампира), была отведена роль триумфальной арки у въезда в Ленинград со стороны Колтушей. Облицованные розовым гранитом, украшенные медальонами с барельефами В. И. Ленина и И. В. Сталина, увенчанные пятиконечными звездами в дубовых венках, они производили очень сильное впечатление, особенно на фоне тогдашней застройки Пороховых. Местные жители с гордостью называли их Воротами Победы. Однако вскоре по соседству были возведены два четырехэтажных дома (один – в 1955 году, другой – в 1959-м), поэтому пилоны перестали доминировать над окрестностями.
Сегодня Триумфальные пилоны известны, прежде всего, благодаря размещенным на них художественным изображениям Сталина. Для нашего города это действительно большая редкость. Любопытно, что на рубеже 1950–1960-х годов медальоны с барельефным портретом генералиссимуса Советского Союза закрыли металлическими щитами. Это было сделано в рамках борьбы с культом личности.
С распадом СССР будущее пилонов оказалось под вопросом. Они не только обветшали, но и лишись обеих пятиконечных звезд. От разрушения эти сооружения спасло празднование 60-летия Победы. В 2005–2006 годах пилоны были отреставрированы, со сталинских портретов сняты щиты, восстановлены эффектные навершия. А спустя десятилетие, в апреле 2016 года, Триумфальные пилоны признали памятником регионального значения.
Чтобы увидеть художественное изображение Сталина в современном Петербурге, вам придется постараться. Такие изображения, если не учитывать хранящиеся в музеях, можно пересчитать по пальцам. Два из них размещены на Триумфальных пилонах у Т-образного перекрестка улицы Коммуны и Отечественной улицы. Компанию Иосифу Виссарионовичу тут составляет его старший товарищ по партии – Владимир Ильич Ленин.
Южной границей Полюстровского парка служит шоссе Революции, которое проходит от Пискарёвского проспекта до улицы Коммуны. Пересекая Красногвардейский район с запада на восток, оно является одной из самых важных его магистралей и на слуху даже у тех петербуржцев, кто редко бывает в этой части города.
Название «шоссе Революции», в современных реалиях звучащее почти крамольно, родилось на заре советской власти, за девять месяцев до образования СССР. Само же шоссе гораздо старше. Его история, в которой, к слову, много неясного, началась в первой половине XIX века. Насколько можно судить, эта дорога строилась не один десяток лет и сменила несколько названий, прежде чем получила нынешнее. В период своего строительства она именовалась Безбородкинским шоссе, так как отходила от усадьбы Кушелёва-Безбородко. При этом еще с 1849 года исходный участок дороги (от Невы примерно до современного проспекта Металлистов, включая начало нынешнего Пискарёвского проспекта) был известен как Пороховской переулок, поскольку вел в сторону Охтинского порохового завода. После открытия трассы использовались такие названия, как «дорога на Охтенские пороховые заводы» и «шоссе на Пороховой завод». В 1868 году появилось наименование «Пороховское шоссе», которое, судя по дореволюционным планам Петербурга, пришлось ко двору. И наконец в марте 1922 года шоссе переименовали в память об Октябрьской революции. Кстати, тогда же Колтушское шоссе стало улицей Коммуны. Новые названия, выражающие дух революционного времени, должны были способствовать утверждению советских понятий. Тем удивительнее, что волны идеологических переименований обошли стороной Введенскую улицу – ту самую, где в 1930-е вырос завод минеральных вод «Полюстрово». Она могла попасть под раздачу в числе первых, поскольку своим названием была обязана подворью Паданского Введенского женского монастыря Олонецкой и Петрозаводской епархии, которое действовало здесь в начале XX века, точнее говоря, Введенской церкви этого подворья, освященной в 1902 году. Однако «классово чуждый» топоним не был репрессирован советской властью. Благополучно просуществовав с 1911-го по 1976 год, он исчез вместе с улицей. Подворье к тому времени было давно уничтожено. К слову сказать, на Петроградской стороне сохранилась Введенская улица, чье название имеет аналогичное происхождение. Так вот она в 1923–1944 годах носила имя Розы Люксембург, а в 1952–1991 годах – Олега Кошевого. Тамошняя церковь Введения во храм Пресвятой Богородицы, деревянная предшественница которой и подарила название этой улице, была снесена в 1932-м.
В годы блокады шоссе Революции было частью Ржевского коридора – продолжения Дороги жизни в городской черте. О героической обороне Ленинграда напоминают установленные при шоссе стелы «Хлеб насущный» (одна – у Т-образного перекрестка с Бокситогорской улицей, другая – у Большого Ильинского сада) и бывший кинотеатр «Ладога» (шоссе Революции, дом 31), стоящий напротив завода минеральных вод.
Подворье Паданского Введенского женского монастыря Олонецкой и Петрозаводской епархии – это, пожалуй, самый известный на сегодняшний день объект данного экскурсионного маршрута. Во всяком случае, те, кто интересуется историей современного Красногвардейского района, наверняка читали или слышали о том, что на территории, ныне занимаемой Полюстровским парком, в прошлом находилось монастырское подворье. Между тем о самом Паданском подворье мы знаем далеко не всё.
Своим появлением это подворье обязано настоятельнице Паданского Введенского монастыря Варсонофии. Еще занимаясь устройством женской общины, которая в 1900 году будет преобразована в монастырь, Варсонофия и сестры ее обители часто ездили в Петербург. В столице они останавливались у своих знакомых, на частных квартирах, что, разумеется, представляло определенные неудобства. «Чтобы устранить эти неудобства, Варсанофия приобрела, частию пожертвованием, частию покупкою, землю около 400 кв. саж. в окрестности С.-Петербурга и на этой земле устроила подворье…» – пишет в своем очерке «Олонецкая пустынножительница инокиня Анастасия Паданская», опубликованном в № 27 и 28 «Олонецких епархиальных ведомостей» за 1910 год, архимандрит (позднее – епископ) Никодим (Кононов). Насколько известно, участок земли для подворья сестрам подарили охтинские крестьяне и некая Смирнова.
Биография Паданского подворья и его структура особой ясностью не отличаются. Судя по описанию архимандрита Никодима, которое в этой своей части довольно туманно по причине своеобразной пунктуации, сначала было устроено помещение для настоятельницы и сестер, а затем был возведен двухэтажный деревянный корпус с часовней при нем. (По всей вероятности, оба эти события произошли в 1900 году.) Вскоре часовня была превращена в церковь, которую 21 мая 1902 года отец Иоанн Кронштадтский освятил во имя Введения во храм Пресвятой Богородицы.
Согласно версии, изложенной в справочном издании «Храмы Санкт-Петербурга» Сергея Сергеевича Шульца-младшего, сестры приобрели уже имевшееся деревянное здание на Пороховском шоссе, в котором после этого по проекту гражданского инженера Павла Филадельфовича Вахрушева была устроена Введенская церковь.
Несколько иначе эти события описаны в «Святынях Санкт-Петербурга» Виктора Васильевича Антонова и Александра Валерьевича Кобака, в электронной версии энциклопедии «Санкт-Петербург» и в «Охтинской энциклопедии» Александра Юрьевича Краснолуцкого. По их данным, 13 июля 1900 года на приобретенной (полученной в дар и купленной) обителью земле был заложен одноэтажный деревянный дом для монахинь и послушниц, а через четыре месяца открылось подворье. У самого дома возвели временную деревянную часовню (в книге «Охта. Старейшая окраина Санкт-Петербурга» Натальи Павловны Столбовой 13 июля 1900 года датирована как раз закладка часовни), которую затем по проекту Вахрушева перестроили в двухэтажную церковь с главкой над звонницей. Храм обшили тесом. Что касается даты его освящения, то большинство исследователей называют то самое 21 мая 1902-го. Внутреннее убранство для церкви преподнесли благотворители.
Паданское подворье имело конкретный адрес – Пороховское шоссе (с марта 1922 года – шоссе Революции), дом 38. Рядом с подворьем от шоссе отходила небольшая улица, которую по здешней церкви Введения во храм Пресвятой Богородицы нарекли Введенской. Несмотря на свое церковное происхождение, этот топоним просуществовал до 1976 года. Надолго пережив церковь и подворье, он исчез с карты нашего города вместе с улицей.
В 1917 году в Паданском подворье жили две монахини и тридцать шесть послушниц. 13 марта 1919 года, если верить электронной версии энциклопедии «Санкт-Петербург» и «Охтинской энциклопедии» Краснолуцкого, монастырское подворье было преобразовано в приход. Проще говоря, подворье закрыли, а его церковь стала приходской.
На рубеже 1910–1920-х годов из Введенской церкви была изъята часть ценностей, в том числе, как выяснила, работая в Центральном государственном архиве Санкт-Петербурга, Наталья Столбова, шесть колоколов.
8 июня 1932 года Введенскую церковь закрыли. Бывшее подворье сначала использовалось как общежитие, а потом было снесено.
Типовые двухэтажные жилые дома на двенадцать квартир с входами с торцов были разработаны Валентином Александровичем Каменским и Виктором Федоровичем Беловым.
После окончания Второй мировой войны на смену задач развития Ленинграда пришла более серьезная проблема - многие районы были разрушены, люди остались без крова и жили в подвалах и даже землянках, требовалось в короткие сроки разработать проекты быстровозводимых домов. Архитекторы ЛенНИИпроекта В.А. Белов и В.Ф. Каменский предложили проект двухэтажного жилого дома. в доме предполагалось 2 лестницы, вход на которые располагался с торцов дома. На площадке помещалось три квартиры. Проект утвердили, и такие дома стали появляться на месте разрушенных бомбардировками жилых массивов. В 1945 - 1949 годах к строительству привлекали пленных немецких солдат, поэтому такие кварталы получили название "немецких", на на улице Коммуны первый дом Каменского-Белова появился только в 1950 году, поэтому уже считается советским. В отличие от домов более ранней постройки, дома "Сталинского городка" имеют железобетонные, а не деревянные перекрытия. С архитектурной точки зрения они относятся к сталинскому неоклассицизму, ограниченному в декоративных элементах - присутствуют лишь утопленные в фасад колонны и арки, выделяющие входные группы, наружные подоконники, лепнина в виде дисков над входами в парадные, эркеры. Дворы между зданиями большие, озелененные. И здесь в весенне-летнее время можно увидеть картину, совершенно не типичную для современного мегаполиса - вывешенное на просушку белье, которое трепещет на ветру на веревке, протянутой между двумя деревьями.
Здание котельной было построено в 1948 году. Тогда оно использовалось для отопления школы, но спустя всего два года к котельной подключили сразу несколько домов нового квартала.
Уютное здание с высокой трубой привлекает взгляды проходящих мимо людей. В окнах, забранных решетками, в темное время суток горит свет - кипит работа. Построенная более 70 лет назад котельная продолжает отапливать дома и учреждения. После окончания Великой отечественной войны старые Пороховые отличались сельским бытом - в большинстве домов не было водопровода, сохранялось печное отопление. В годы блокады на дрова разбирали дома и хозяйственные постройки, поэтому проблема обеспечения жильем стояла остро, но также требовалось создать новую инфраструктуру и комфорт, достойный народа-победителя. Так, въезжавшие в новые квартиры на улице Коммуны пороховчане получали сразу центральный водопровод, канализацию, газовые колонку и плиту, и центральное отопление!
Во время Великой Отечественной войны параллельно улице Коммуны, по Сосновскому проспекту, проходила граница Ленинграда. Отрезок улицы Коммуны в годы блокады был частью Ржевского коридора – продолжения Дороги жизни в черте города. Кроме того, шоссе Революции и улица Коммуны были фронтовой магистралью, по которой осенью 1941 года двигались к верховьям Невы батальоны ополченцев и истребительные формирования, а в январе 1943-го – войска Ленинградского фронта, участвовавшие в операции по прорыву блокады (под кодовым наименованием «Искра»).
В блокаду жилому фонду Ленинграда был нанесен огромный урон, причем пострадал не только исторический центр. На окраинах возникли обширные пустыри, поскольку множество деревянных домов сгорело, было разобрано на дрова. Чтобы обеспечить ленинградцев жильем, в первые послевоенные годы сразу в нескольких периферийных районах города было развернуто малоэтажное жилищное строительство. Малоэтажность была обусловлена острым дефицитом всех ресурсов, и такое строительство рассматривалось как временная мера. Одним из его участков стали Пороховые. На западной (ныне – четной) стороне улицы Коммуны и вглубь от нее можно увидеть небольшие (в два-три этажа) каменные дома, возведенные на рубеже 1940–1950-х годов. Они образуют так называемый сталинский городок.
Необычное четырехэтажное здание, современный адрес которого – улица Коммуны, дом 58, появилось здесь несколько позже. Его возвели в 1956 году примерно на том месте, где стояла деревянная церковь Святителя Моисея Новгородского при подворье Сковородского Михайловского мужского монастыря Новгородской епархии. Ее разобрали во время войны.
Кстати, невдалеке от Т-образного перекрестка улицы Коммуны и Ириновского проспекта находится здание, в котором пережила войну библиотека «Пороховская». Напомним, что тогда оно значилось как дом № 11 по 4-й линии. В 1956 году 4-я линия стала 4-й Жерновской улицей. Спустя двадцать лет она растворилась в Ириновском проспекте, однако здание еще долго сохраняло свой прежний адрес – 4-я Жерновская улица, дом 11.
Нынешний адрес этого дореволюционного строения – Ириновский проспект, дом 46, корпус 1. Сейчас его занимают органы МВД РФ.
Серия башенных многоэтажных домов, образующая совместно с реакционной зоной сада «Нева» парадный въезд в район Полюстрово.
С восточной стороны сад «Нева» венчает ряд высотных домов точечного типа, чья архитектурная композиция сложилась в начале 1970-х годов. Дома этой серии являются многоэтажной модификацией 528 серии, - одной из первых кирпичных хрущёвок. В Ленинграде серия была известна как 1-528КП-80Э/69.
Строительство домов велось преимущественно в районах застройки 1960-х годов, где они играют роль локальных доминант. Вдоль Среднеохтинского проспекта и Апрельской улицы авторы проекта застройки квартала поместили 10 симметричных 14-этажных башенных домов, из которых 4 дома по бокам от Среднеохтинского проспекта имеют попарное расположение (Среднеохтинский пр. 55 и 57; Полюстровский пр. 5А и 5Б). Все дома серии 1-528КП-80Э/69 в этом квартале обладают индивидуальными особенностями. Об этом говорят многочисленные лоджии, занимающие всё пространство главного фасада, кроме первых двух этажей, из-за чего создаётся впечатление приподнятости домов над землёй.
Два малоэтажных дома в стиле сталинского ампира по адресу шоссе Революция 12 - это всё, что осталось от обширного комплекса общежитий, построенного для рабочих Ленметростроя в конце 1940-х - в начале 1950-х годов.
Это был настоящий «городок внутри города»: в нём была своя котельная и детские ясли. Всего комплекс, состоящий из небольших двух- и трёхэтажных домов послевоенной постройки в стиле сталинского неоклассицизма, имел 13 корпусов. Из-за того, что на весь комплекс общежитий был единый адрес, - шоссе Революции, дом 12, - возникла необходимость присваивать каждому отдельному строению собственную литеру: А, Б, В, Г, Е и т.д. Поэтому в народе за этим комплексом закрепилось название «АБВГДЕйка».
Так как строительство комплекса велось в послевоенное время, то вполне возможно, что его строили пленные немцы. Тем более доподлинно известно, что в районе Среднеохтинского проспекта (квартал между улицей Александра Ульянова и улицей Панфилова) были возведены малоэтажные каменные дома при участии немецких военнопленных, но по советским проектам. Застройкой руководили архитекторы А. К. Барутчев и Я. О. Рубанчик.
В 2011 году дома признали аварийными, после чего в 2014-2015 годах началось их расселение, а в 2017-2019 годах были снесены все здания, кроме двух зданий - 12к3 и 12к5. В первом люди проживали вплоть до конца 2022-начала 2023 годов, а во втором находится администрация ЗАО «Тоннельный Отряд-3».
В одном из описаний к сюжету советского двухсерийного фильма «Старший сын» 1975 года есть ремарка, что события происходят в глухом пригороде. Тем самым «глухим пригородом», где проходили съемки картины, стал район станции «Ржевка», а основным местом действия всех «домашних» эпизодов стали два дома на шоссе Революции.
Фабула сюжета фильма «Старший сын» режиссера и сценариста Виталия Мельникова состоит в том, что абсолютно посторонние друг другу люди за сутки становятся близкими и родными. Два друга, опоздавшие на последнюю электричку, решают хитростью обрести ужин и ночлег в незнакомом окраинном районе. Один из них – Владимир Бусыгин, роль которого исполнил Николай Караченцов, представляется внебрачным сыном хозяина одного из домов. Картину украшает звездный состав. Помимо Николая Караченцова, в картине заняты: Евгений Леонов, Светлана Крючкова, Михаил Боярский, Наталья Егорова, Владимир Изотов.
Уже буквально с первых минут сюжет переносит зрителя на железнодорожную станцию, где виднеется небольшое изящное и узнаваемое здание вокзала. Это вокзал станции «Ржевка», построенный после Великой Отечественной войны в стиле сталинского неоклассицизма и снесенный в 2005 году при строительстве КАД.
В начале первой серии фильма есть эпизод, где герои Николая Караченцова и Михаила Боярского бегут от дома своих подруг в надежде успеть на последнюю электричку. При просмотре киноленты создается впечатление, что железнодорожная станция находится совсем недалеко от жилого квартала, внутри которого разворачиваются главные события. На самом деле между домами главных героев Сарафанова и Натальи, и станцией «Ржевка» около 4 км по прямой. Конечно, само название станции, название улиц и любое упоминание адресов в фильме отсутствует. Однако номер 57, написанный на стене дома Сарафанова, дает подсказку к разгадке адреса места съемки. Согласно проекту детальной планировки района Пороховых от 1962 года, дом №57-59 под литерой О по шоссе Революции был построен до 1917 года. До 1962 года здание числилось под номером 41. Дом Сарафанова не сохранился. Послужив напоследок декорацией к фильму , здание было снесено в период с 1976 по 1983 годы, почти сразу после съемок. Постройка находилась примерно в центре современного складского здания, построенного в 2015-2017, расположенного по адресу: шоссе Революции, дом 63, строение 1.
К востоку от Сосновского проспекта и улицы Коммуны простирается большой лесной массив, известный как Ржевский лесопарк. На базе этого лесного массива, который еще в 1902 году получил статус учебного леса, с довоенных времен работает Охтинский учебно-опытный лесхоз – филиал старейшего лесного вуза нашей страны. Сейчас это высшее учебное заведение называется Санкт-Петербургским государственным лесотехническим университетом, а в период Великой Отечественной оно именовалось Ленинградской лесотехнической академией имени С. М. Кирова.
В годы войны территория Ржевского лесопарка, говоря научным языком, подверглась интенсивному антропогенному воздействию. Летом 1941-го началось строительство оборонительных сооружений Ленинграда; к работам было привлечено гражданское население, главным образом женщины и подростки. Один из рубежей обороны города прошел как раз через Ржевский лесопарк. (Заневка, Пороховые и Ржевка стали опорными пунктами обороны на восточной окраине Ленинграда.) Для охраны линии железной дороги, которая пересекает этот лесной массив, были вырыты окопы и траншеи, построены теплые землянки и блиндажи. По имеющимся сведениям, в августе – сентябре 1941 года силами местных жителей был выкопан противотанковый ров длиной 2,5 километра, шириной по дну 4–5 метров и глубиной 2–3 метра.
Линия укреплений в лесопарке частично сохранилась. Она проходит от Училища олимпийского резерва № 2 (улица Коммуны, дом 39) по правому берегу реки Лапки до железнодорожного полотна, затем по противотанковому рву до Поперечной улицы. Энтузиасты-поисковики даже создали свою карту Ржевского лесопарка, на которую нанесли обнаруженные тут оборонительные сооружения. На этой карте, в частности, отмечено 13 дотов: шесть – по берегу Лапки, семь – вдоль рва. Считается, что они были подорваны изнутри в 1950-е годы.
К сожалению, мемориальная зона в лесопарке не организована, вдобавок существует угроза его застройки, поэтому дальнейшая судьба всех этих объектов вызывает опасение. Зато в Ржевском лесопарке иногда проводятся масштабные военно-исторические реконструкции.
Этот сад был разбит в 1970 году. Он был задуман как временный: предполагалось, что позже на этом месте выйдет на поверхность автомобильный Орловский тоннель и будет создана транспортная развязка. Тоннель должен был связать два берега Невы, Смольную и Свердловскую набережные. Однако этот проект был сначала заморожен, а потом и вовсе закрыт из-за высокой стоимости работ.
Сейчас сад «Нева» – один из самых благоустроенных в Красногвардейском районе.
Площадь сада – около 11 гектаров. Здесь посажены деревья различных пород: березы, клены, яблони, вишни. Много красивых клумб, есть детские площадки (одна из них – с большим парусником).
С 2013 года сад украшают работы, которые были отобраны в рамках Симпозиума по городской скульптуре, приуроченного к 310-летию Северной столицы («Посвящение Санкт-Петербургу. 1703–2013»). Самая яркая из них – красная «Скорость», созданная В. А. Гавриловым. Эта композиция посвящена первой в России гонке на мотоциклах, которая состоялась в Санкт-Петербурге в 1898 году. Скульптура «Вечный бой» О. Л. Жогина отсылает к вечному сюжету борьбы Добра и Зла, который воплощен в образе Георгия Победоносца, поражающего копьем змия.
Здесь в 1940-е годы располагался небольшой городок, выстроенный ещё до революции. Дома простояли до второй половины 1970-х, когда начали активно застраивать Ржевку-Пороховые. Тогда же, в начале 1980-х появился Индустриальный проспект. Особенно примечателен среди этих домов был дом №41 (впоследствии 57) – он стал местом съемки фильма «Старший сын». По сюжету фильма два парня опоздали на электричку, а затем решили устроиться на ночлег обманным путем. Герой Николая Караченцова представился потерянным старшим сыном Сарафанова, которого играет Евгений Леонов.
По сюжету фильма два парня опоздали на электричку, а затем решили устроиться на ночлег обманным путем. Герой Николая Караченцова представился потерянным старшим сыном Сарафанова, которого играет Евгений Леонов.
Эта трогательная комедия повествует совсем о другом времени, но тогда, в блокадные годы такие внезапные родственники появлялись часто. Оставшиеся без родителей дети находили своих теть, двоюродных бабушек и другую родню, появляясь на пороге без предупреждения. Далеко не все такие истории оканчивались благополучно, многие были не рады новым ртам и отказывались принимать сироту, которого распределяли в детский дом. Но бывали и случаи, когда в семью принимали совершенно чужого ребенка.
Это была война. Время, когда все глубинные качества человека, и хорошие, и плохие выходили на поверхность, ярко разворачиваясь на фоне разрушенных домов и баррикад. И многие открывали в себе невероятную силу, силу духа и стойкость, чтобы пройти этот путь до конца.
Сегодня в этом месте ничего не напоминает о небольшом городке, о тяготах блокадного быта, о том пути, что проходили ленинградцы в этой борьбе с врагом и с самими собой.
В начале 1940-х годов проспекта Энергетиков ещё не было. Шоссе Революции было прямой дорогой, вдоль которой тянулись огромные заснеженные пространства. Мела метель, и только потемневшие колеи указывали направление.
Слева от шоссе, там, где сегодня располагается монументально здание банковского комплекса ЦБ РФ и протяженный фасад здания ЦНИИ материалов, стояли несколько деревянных одноэтажных домиков. Эти дома пережили войну и сохранялись до конца 1970-х годов. В блокаду в этих домах продолжали жить люди, мимо окон которых то и дело проносились полуторки, проходили подводы с дровами и продовольствием. И также сквозь запотевшие окошки они смотрели как по обочине медленно идут на Ржевку группы людей, обреченных терпеть и надеющихся на далекую Кобону.
Начало Ржевского коридора блокады будто символически повторяло начало тяжелейшего периода в истории Ленинграда. Мороз, холод, тишина, метель, разрозненные очаги жизни, и вдруг раздается в этой тишине бодрая строевая песня – идет отряд бойцов. И в этой песне слышится вера в победу.
Первая из четырех стел Ржевского коридора блокады располагается прямо за веткой Октябрьской (ранее Николаевской ж/д). Первый барельеф по ходу движения на торце стелы являет зрителю фигуру в плаще с автоматом, однако, это не солдат на посту, и не воин-защитник Ленинграда, а безымянный водитель полуторки.
Каждый, кто оказывался за рулем на Дороге Жизни, должен был не только довезти бесценный груз в город и доставить людей на Большую Землю, но и отстреливаться от врага прямо на ходу. На некоторых полуторках прямо в кузове устанавливали легкие пулеметы, обстреливавшие немецкие самолеты на Ладоге. Весной бесстрашные водители ехали по подтаявшему льду с открытой дверью, буквально стоя на подножке кабины, готовые в любой момент выпрыгнуть, если машина пойдет ко дну. Но и тогда водитель не мог бросить груз, и тем более людей. До последнего вытаскивал он из ледяной воды мешки с мукой и другим продовольствием, вытягивал из полыньи изможденных женщин, детей, стариков.
Автор монумента Ржевский коридор блокады, архитектор, скульптор и художник Владимир Сергеевич Лукьянов родился в Ленинграде в 1945 году. Его мама в начале блокады работала учительницей в школе на улице Рубинштейна, потом уехала в эвакуацию, вернувшись сразу после снятия блокадного кольца. Отец архитектора разрабатывал оружие для фронта, работая в Государственном институте прикладной химии (ГИПХ). Можно себе представить, с какой ответственностью и радостью подошел Владимир Сергеевич к созданию этих стел. Они были установлены в 1985 году к 40-летию Великой победы. В тот же год в центре площади Восстания был установлен обелиск, ставший центром и осью Зеленого пояса славы авторства Лукьянова – символ восставшего из руин непокоренного города.
Комплекс стел Ржевского коридора блокады получил название «Хлеб насущный», потому что именно хлеб был самым драгоценным грузом полуторок, символом трагедии и спасения блокадного Ленинграда. Хлеб насущный дает силы на труд, на веру, на подвиг, силы выдерживать любые испытания.
Четыре строгих стелы расположены вдоль трассы знаменитого Ржевского коридора блокады - 7-километрового участка пути, соединяющего осажденный Ленинград с Дорогой жизни. Стелы были установлены в 1985 году к 40-летию Победы в Великой отечественной войне. На стелах располагаются барельефы с изображениями сцен блокадного времени и героев Дороги жизни.
Угловой дом на пересечении Ириновского проспекта и улицы Коммуны был построен в 1956 году. Перекресток Ириновского проспекта и улицы Коммуны после Великой Отечественной войны постепенно стал центром общественной и культурной жизни пороховчан, приезжали сюда и из центральных районов города, чтобы посетить танцы и посмотреть фильмы в местном кинотеатре "Звездочка", снесенном в 1980-е годы.
В то время Ириновский проспект еще не появился и здесь к улице Коммуны примыкали 4 и 5-я Жерновский линии, которые ныне утрачены. 5-я Жерновская линия вновь появилась на карте города совсем недавно в 2000-е годы - так называется проезд между домом №58 и новым жилым домом. Перекресток Ириновского проспекта и улицы Коммуны после Великой Отечественной войны постепенно стал центром общественной и культурной жизни пороховчан, приезжали сюда и из центральных районов города, чтобы посетить танцы и посмотреть фильмы в местном кинотеатре "Звездочка", снесенном в 1980-е годы. До революции это место тоже было многолюдным. По просьбе работников пороховых заводов в конце XIX века здесь была построена церковь Святого Моисея Новгородского и образовано подворье Сковородского мужского монастыря. Точное место расположения храма сегодня определить сложно, но планы подворья позволяют предположить, что церковь находилась как раз на месте углового дома по улице Коммуны. Ранее считалось, что она располагалась на месте современного многоэтажного жилого дома, построенного на месте сквера, где местные жители установили поклонный крест в честь утраченного храма. Интересен угловой дом, замыкающий ансамбль Сталинского городка со стороны Ириновского проспекта и тем, что в выходящем на перекресток торце всегда была аптека, есть она здесь и сегодня.
История подворья Сковородского Михайловского мужского монастыря Новгородской епархии на Пороховых началась с подарка, точнее говоря, с пожертвования местных жителей. Как пишет в своей книге «Охта. Старейшая окраина Санкт-Петербурга» Наталья Павловна Столбова, «участок земли вдоль Ириновской железной дороги был пожертвован монастырю обществом поселян-хлебопашцев Полюстровской волости “с непременным условием, чтобы на нем была построена монастырская церковь”». Насколько известно, монастырь получил этот участок в свое распоряжение в 1897 году. Предполагалось, что здесь будет воздвигнуто подворье с храмом Святого Благоверного Князя Александра Невского – в память об Александре II, Царе-Освободителе.
Наталья Столбова выяснила, что 7 мая 1898 года последовало высочайшее разрешение на строительство тут каменной церкви на 1200 человек, но этот проект так и не был реализован. 28 февраля 1900 года Новгородская духовная консистория отправила на рассмотрение в Санкт-Петербургское губернское правление «План на постройку в селении Пороховых заводов деревянной церкви вместо предполагавшейся к постройке каменной».
Проект деревянной оштукатуренной церкви на 2000 человек разработали Николай Никитич Никонов, который в то время (в 1893–1906 годах) был петербургским епархиальным архитектором, и техник-архитектор Иван Николаевич Иорс. Последний также спроектировал деревянную часовню подворья, которую построили в 1900-м. В том же 1900 году началось строительство деревянной церкви. Оно велось на собранные пожертвования, причем велось очень быстрыми темпами.
Столбова отмечает, что пятикупольная церковь располагалась вдоль Колтушского шоссе (с марта 1922 года – улица Коммуны). Со стороны нынешнего Ириновского проспекта, где, по всей видимости, был главный вход, возвышалась колокольня.
К сожалению, остается неясным, в каком порядке и в честь кого освящались приделы этой церкви. В «Святынях Санкт-Петербурга» Виктора Васильевича Антонова и Александра Валерьевича Кобака, в электронной версии энциклопедии «Санкт-Петербург» и в «Охтинской энциклопедии» Александра Юрьевича Краснолуцкого сказано, что уже 19 ноября 1900 года архимандрит Сковородского Михайловского мужского монастыря Вениамин освятил трехпридельный храм с колокольней. Главный престол храма был освящен во имя святителя Моисея Новгородского и преподобного Иоанна Ветхопещерника, а боковые – во имя Михаила Архангела и святого благоверного князя Александра Невского. Судя по этим трем изданиям, последний – «княжеский» – придел освятили 28 января 1901 года.
По данным Натальи Столбовой, в 1901 году освятили главный придел, что же касается боковых приделов, то один посвятили святому благоверному князю Александру Невскому и святой равноапостольной Марии Магдалине, а другой – святителю Николаю Чудотворцу и святой мученице царице Александре.
В «Святынях Санкт-Петербурга», в электронной версии энциклопедии «Санкт-Петербург» и в «Охтинской энциклопедии» отмечено, что главными святынями подворья были облачение святителя Моисея Новгородского, который в середине XIV века основал Сковородский Михайловский мужской монастырь, и старинная икона, написанная на его гробовой доске. В престольный праздник, 25 января, эту икону выносили для народного поклонения. (Моисей Новгородский скончался в Сковородском монастыре 25 января 1362 года.) Полагают, что благодаря этой иконе в мае 1908 года подворье чудом уцелело при пожаре.
Деревянная церковь с часовней при ней считалась временной, однако разработанному проекту каменного храма с колокольней, как вы уже знаете, не суждено было реализоваться. Главной тому причиной была, вероятно, банальная нехватка средств.
После Октябрьской революции церковь Святителя Моисея Новгородского стала приходской.
С декабря 1927 года этот храм принадлежал иосифлянам – представителям оппозиционного течения в Русской православной церкви, отказавшимся пойти на компромисс с советской властью. Духовным руководителем этого течения был митрополит Ленинградский Иосиф (Петровых). (Кстати, сам он, как сказано в «Православной энциклопедии», «возражал против титулования “Ленинградский”, называл себя “Петроградский”».) Примечательно, что после того как в ноябре 1930 года был закрыт собор Воскресения Христова (храм Спаса на Крови), именно деревянная церковь на Пороховых стала центром иосифлянства в нашем городе и, по сути, главным иосифлянским храмом в стране.
Несмотря на сопротивление прихожан (они, как отмечает в своей книге «Петербургская епархия в годы гонений и утрат. 1917–1945» Михаил Витальевич Шкаровский, даже подали жалобу во ВЦИК), в 1933 году церковь Святителя Моисея Новгородского закрыли. По чьей-то злой воле или по случайному совпадению это произошло 25 января, то есть в престольный праздник. Вскоре в бывшей церкви разместилось отделение милиции.
Благодаря очерку Н. Н. Коноваловой «У озера возле Пороховского летнего сада», который был опубликован в № 14 (3603) журнала «Санкт-Петербургский университет» от 17 июня 2002 года, мы можем переместиться во времени и заглянуть в перепрофилированную церковь. Коновалова, чье детство прошло на Пороховых, побывала в ней как раз в 1933 году и спустя много лет так описала свои впечатления: «Мы идем в милицию, которая размещалась тогда в церкви Святого Моисея совсем рядом с нашей Суворовской улицей (эта Суворовская улица, позднее носившая имя советской летчицы Полины Денисовны Осипенко, уже исчезла с карты нашего города; она проходила параллельно Отечественной улице, к северу от нее – Прим. ред.). Очевидно, тут оформлялись документы на наш переезд на другую улицу.
Мне, шестилетней, белая церковь с высокой папертью, с двух сторон которой развертывались полукругом две лестницы с высокими ступеньками и белыми перилами, казалась огромной. Поднимаясь по лестнице, бабушка чуть подтягивает меня за руку на высоких ступеньках. Легкий ветерок раздувает колокольчиком подол моего белого платьица, и я, как одуванчик, парю над лестницей в голубом просторе.
Вот и последняя ступенька. Мы перед вратами святая святых. Бабушка крестится, низко-низко склоняет голову, выпрямляется и еще раз крестится. Ее большие темные глаза устремлены куда-то вверх. Я тоже смотрю вверх и замираю, лишь крылышки моего платьица трепещут от ветерка. Взглядом я возношусь к куполу, светящемуся в нимбе солнечных лучей.
Мы входим. Ни икон, ни иконостаса, ни люстр – ничего! Огромность пустого пространства поражает меня. Я еще никогда в жизни не видела столь большого и высокого помещения. Письменный стол с сидящим за ним милиционером как-то потерялся в белой пустоте. Он сидит в алтаре, мы стоим под куполом…
Всю дорогу, когда мы идем домой, бабушка повторяет:
– Тьфу-тьфу, милиционер в алтаре сидит! Тьфу-тьфу, милиционер в алтаре сидит!»
В годы Великой Отечественной войны это здание разделило судьбу многих других деревянных строений на окраинах Ленинграда: оно было разобрано на дрова. Часовня до наших дней тоже не сохранилась, но о том, когда она пошла на слом, мы ничего не знаем.
В начале XXI века возникла идея если не воссоздать Моисеевскую церковь, то хотя бы возвести на ее месте новую, но это, как говорят в таких случаях, совсем другая история.
У юных и молодых петербуржцев слово «Полюстрово», скорее всего, не вызывает гастрономических ассоциаций. А вот люди среднего и старшего возраста наверняка еще помнят продукцию завода минеральных вод с таким названием. Кто-то, возможно, даже скучает по вкусу «того самого» ситро или клюквенного напитка – из бутылки с надписью «Полюстрово» на этикетке.
Этот завод, как и Охтинский центр эстетического воспитания, находится на территории Полюстровского парка, который лежит в зоне санитарной охраны (ЗСО) месторождения минеральных вод. Современный адрес предприятия – улица Маршала Тухачевского, дом 4д. Оно вступило в строй в 1930-е годы, при этом сами полюстровские железистые источники известны с начала XVIII века. Первый из них был открыт в 1718 году, о чем довольно обстоятельно рассказано в статье о Полюстровском парке, опубликованной на нашем ресурсе. Правда, полюстровскими источники тогда еще не назывались, поскольку Полюстровом, а вернее Палюстровом (от латинского «paluster» – «болотистый») топкую местность на правом берегу Невы, по имеющимся данным, стали именовать в 1770-е, при Григории Николаевиче Теплове. Позднее на этих источниках был устроен водолечебный курорт, достигший своего расцвета в середине XIX века. В ту пору Полюстрово пользовалось огромной популярностью, причем едва ли не больше, чем целебная вода, публику сюда притягивала возможность поглазеть на знаменитостей, гостивших в усадьбе Кушелёва-Безбородко и снимавших дачи по соседству. Увы, после пожара, произошедшего в 1868-м или 1870 году, курорт пришел в упадок.
Удивительно яркое и подробное описание этих мест оставил в своих мемуарах художник Александр Николаевич Бенуа. Еще ребенком он провел здесь три лета (на рубеже 1870–1880-х его родители снимали дачу в парке при усадьбе) и был свидетелем того, как «происходило разложение остатков славного прошлого». Те детские впечатления отражены в отдельной главе «Моих воспоминаний», получившей название «Кушелевка». (Усадьба на набережной Невы, ныне именуемой Свердловской, некоторым известна именно как Кушелева дача.) В этой главе Бенуа упомянул и прямой канал, который был проложен от главного полюстровского источника к прудам в усадебном парке, и находившееся рядом с источником (на берегу «ковша» канала) длинное здание «Заведения минеральных вод», «пользовавшегося значительной славой в 40-х и 50-х годах, но влачившего в наше время самое жалкое существование».
Сведения об эксплуатации полюстровских источников в конце XIX века отрывочны и противоречивы. С определенной долей уверенности можно сказать, что промышленный выпуск здешней воды, который был налажен в 1880–1890-е годы, связан с именами горного инженера Сигизмунда Григорьевича Войслава и князя Семёна Семёновича Абамелек-Лазарева. Первый занимался изысканиями и внедрил в практику газирование природной минералки перед разливом в бутылки, второму принадлежал земельный участок с источниками. В тот период полюстровская железистая вода продавалась в аптеках Петербурга (Петрограда) и других городов Российской империи, а также шла на экспорт.
После скоропостижной смерти князя в 1916 году и двух революций, которые потрясли страну в 1917-м, разливать полюстровскую, видимо, перестали, а источники, и без того не слишком хорошо обустроенные, были, по сути, заброшены. Шанс вновь пробиться к широкому потребителю «полюстровка» получила в 1920-е годы, когда по проекту геолога Павла Ильича Бутова были пробурены скважины близ отходившей от шоссе Революции Введенской улицы (теперь это территория Полюстровского парка). По своему химическому составу вода, забившая из них фонтаном, оказалась идентична той, что изливалась ключами в районе некогда существовавшего курорта. (Во избежание путаницы уточним, что главный полюстровский источник находился у пересечения нынешних проспекта Маршала Блюхера и Пискарёвского проспекта. На выход на поверхность подземных вод, а не на свою особую роль в местной планировке прозрачно намекает соседняя улица, которая с 1928 года называется Ключевой. Кстати, на дореволюционных планах Петербурга отмечено и само «Заведение минеральных вод». Оно располагалось в квартале между современными Пискарёвским проспектом, улицей Маршала Тухачевского и Львовской улицей.) На Введенской улице решено было создать завод минеральных вод, и в 1933 году президиум Ленсовета утвердил проект его строительства. Вскоре новый завод уже снабжал минералкой крупнейшие предприятия Ленинграда. (Считается, что она особенно необходима рабочим горячих цехов.) Кроме того, полюстровскую воду снова стали поставлять в другие города.
По сведениям краеведа-исследователя, историка Натальи Павловны Столбовой, в блокаду доступ к заводскому железистому источнику был свободным, что, несомненно, помогало жителям окрестностей переносить все тяготы тех страшных лет. После войны предприятие успешно развивалось: строились новые корпуса, росли объемы производства, расширялся ассортимент выпускаемой продукции. На основе полюстровской воды стали производить различные прохладительные напитки. Заработал цех сиропов; изготовлявшийся там клюквенный сироп высоко ценили даже за границей. Накануне московской Олимпиады, в 1979 году, завод на радость советской детворе начал выпускать пепси-колу.
Сейчас предприятие, похоже, переживает не лучшие времена. Во всяком случае, с полок сетевых магазинов Петербурга продукция «Полюстрово» практически исчезла. А поскольку будущее завода минеральных вод вызывает у горожан понятные опасения, фольклорное «Без шипенья шустрого не будет и Полюстрова» приобретает всё более пугающий смысл…
Главным экс-долгостроем среди мостов настоящего экскурсионного маршрута можно с полным основанием назвать именно Армашёвский. Правда, виноваты в этом отнюдь не строители.
Решение о сооружении нынешнего моста было принято 9 августа 1982 года. Строители успели сделать многое, но через какое-то время (видимо, уже в 1990-е) работы были свернуты из-за банальной нехватки средств. В итоге мост был сдан в эксплуатацию только 22 октября 1999 года. Благодаря этому он может считаться самым молодым мостом данного маршрута (если, конечно, оставить за скобками «Красный Судостроитель», который де-юре «капитально отремонтирован», а де-факто построен заново, и Большой Ильинский, знакомство с которым еще впереди).
Спроектированный инженером Р. Р. Шиповым однопролетный железобетонный мост имеет относительно небольшие габариты, отчего столь долгая эпопея с его постройкой кажется особенно удивительной. Общий силуэт моста необычайно изящен. Невесомость пролетного строения оттеняется гранитной облицовкой береговых опор.
Судя по Большой топонимической энциклопедии Санкт-Петербурга, изданной в 2013 году, этот мост стал официально именоваться Армашёвским 6 ноября 1997-го, то есть почти за два года до того, как по нему открылось движение. Название, данное по ранее существовавшей тут Армашёвской слободе (или унаследованное от моста-предшественника), напоминает о домовладелице А. А. Армашёвой.
Армашёвский мост перекинут через Охту в створе современной улицы Потапова. Выше по течению в Охту впадает река Лубья (Луппа), ее левый приток. С косого в плане моста открывается замечательный вид на Большой Ильинский сад, Малый Ильинский сад и Армашёвский сквер.
Серия первых кирпичных хрущёвок Ленинграда, имевшая малогабаритные, но отдельные квартиры.
Строительство малоэтажных (3-5 этажей) хрущёвок из кирпича велось по всему Ленинграду и области. Это очень многочисленная серия, обладающая большим количеством различных модификаций.
Застройка квартала, ограниченного с западной стороны - Среднеохтинским проспектом, с южной - шоссе Революции, восточной - проспектом Металлистов и северной - улицей Крюкова развернулась в начале 1960-х годов. Основной процент жилого массива составляют так называемые «кирпичные хрущёвки» типовой серии 1-528КП - первой массовой серии из силикатного кирпича с упрощённой системой планировки квартир.
«Фронт застройки» на улице Крюкова (дома №3, 9, 11, 13, 17, 19, 23) представлен 5-этажными домами, расположенными парами в ряд и на равном удалении друг от друга. Такой метод организации квартальной застройки объясняется тем, что было необходимо выдержать нужное расстояние между домами для прокладки рельсов, по которым смог бы ездить башенный кран.
Напоминанием об ушедшей эпохе в новых домах служили эркеры. Их облик авторы в значительной мере упростили, – они получили треугольную форму из кирпичной кладки, – но это был по-прежнему традиционный элемент архитектуры Санкт-Петербурга. Они присутствовали не на всех домах, а имели отдельную модификацию. Такие эркеры можно увидеть на проспекте Металлистов, дом 72.
Кроме того, некоторые модификации серии 1-528КП обладают парадным оформлением лицевых фасадов, выходящих на оживлённую магистраль города. В этом случае первый этаж в 5-этажных домах всегда отведён под витрины, а потому занят коммерческими помещениями. Наглядный пример – два дома на шоссе Революции, 16 и 20.
Гигантский телекоммуникационный узел, который размещался в отдельном здании и был призван обслуживать целый район телефонной связью.
В начале 1960-х годов началось массовое строительство жилых кварталов, которые нужно было обеспечить телефонной связью. А поскольку обслуживание большого района услугами телефонии предполагало в то время использование гигантского коммутационного узла, необходимого для автоматического соединения и поддержания телефонной связи одного абонента с другим, то было принято решение о возведении отдельных зданий, в которых и должна была разместиться вся нужная система устройств. Такие здания получили название АТС - автоматическая телефонная станция.
Все здания для АТС разрабатывались по типовым проектам, которых в общей сложности было 7. Здание Пискарёвской АТС относится ко 2-му их поколению и является единственным в Красногвардейском районе. Строительство таких станций велось в период с 1971 по 1976 годы. В этой серии станции стали более компактными и высокими, по сравнению со своими предшественниками.
В архитектурном плане это прямоугольное здание из белого кирпича, чьи фасады выполнены из чередования вертикальных рядов красного и белого кирпичей. Главный фасад обозначен пластично выполненными рамами оконных проёмов цокольного этажа. Похожие бетонные рамы, но более узкие и без нижней декоративной части присутствуют на окнах торцевых стен здания. Там они расположены повторяющимися рядами во всю длину фасада. Существуют и другая модификация этой серии, где пространство между вертикальными рядами заполнено не красным кирпичом, а стеклоблоками. К сожалению, в 2023 году оператор телефонной связи «ОБИТ» начал проведение капитального ремонта здания бывшей Пискарёвской АТС, входе которого были демонтированы проёмы из красного кирпича.
После захватывающего путешествия по следам «Ленфильма» можно отдохнуть в Ильинских (Большом и Малом) садах, посмотреть фрагменты использованных в маршруте кинолент или пофантазировать над своим собственным сценарием.
Ильинский сад, как одна большая зеленая зона, существует с первой половины XIX в. Он получил своё название от расположенного рядом храма Ильи пророка. Территория вокруг Ильинских садов – бывшая Ильинская слобода - настоящий клад для тех, кто задействован в киноиндустрии, ведь у этих земель богатое прошлое и несколько сохранившихся памятников архитектуры разных веков: храм Ильи пророка, Александровские ворота, плотина Охтинского порохового завода, здание избы-крутильни и т.д. Кроме того, здешние места связаны с событиями Великой Отечественной войны. По границе сада проходит часть мемориальной трассы «Ржевский коридор», созданная в 1985 году по концепции и эскизам архитектора В.С. Лукьянова к сороковой годовщине Победы в Великой Отечественной войне. Проезжая по шоссе Революции можно увидеть входящие в ее состав монументы «Хлеб насущный». Один из них расположен на территории Большого Ильинского сада.
В 1980-е гг., во время строительства нового жилого комплекса Ржевка-Пороховые, Ильинский сад окончательно сформировался как рекреационная зона и включил в себя культурные, природные и исторические объекты этого места. Официальное название - Большой Ильинский сад – было получено 8 октября 2007 г. На другой стороне Большого Ильинского моста располагается Малый Ильинский сад.
В 2018 году Малый и Большой Ильинские сады, были благоустроены в рамках проекта «Формирование комфортной городской среды» в рамках национального проекта «Жилье и городская среда». Проект был реализован архитектурно-ландшафтной мастерской «Нескучный сад». Территории садов оборудованы детскими, спортивными и смотровыми площадками, местами для отдыха из экологичных материалов, велосипедными дорожками. Вблизи рек благоустроены набережные.
Как это место связано с «Ленфильмом»? Бытует мнение, что в Ильинском храме, как и в здании усадьбы Уткина дача, располагались реставрационные мастерские «Ленфильма» и склад для пленок. Это могло быть в послевоенные годы, когда церковь использовалась как складское помещение. Кто знает, может быть когда-нибудь красивый сад в месте слияния рек Охты и Лубьи станет местом съемок для будущих картин киностудии «Ленфильм».
Ильинский храм – на самом деле храмовый комплекс, который включает две церкви, построенные в разное время и имеющие разное посвящение. Это церковь-ротонда Святого Пророка Илии (1781−1785) и церковь Святого Благоверного Князя Александра Невского с колокольней (1805−1806). История храма Святого Пророка Илии тесно связана с историей Охтинского порохового завода, основанного Петром I в 1715 году. Первая деревянная часовня в слободе рабочих появилась еще в 1717 году, ее освятили в честь покровителя всех профессий, связанных с огнем, − Ильи-пророка. Однако храмовый комплекс, который мы видим сегодня, окончательно сформировался лишь в конце 1870-х годов, во время последней крупной перестройки под руководством архитектора Н. В. Лиссопацкого.
На пересечении шоссе Революции и современной улицы Потапова находится вторая стела Ржевского коридора блокады, к трассе она обращена барельефом «Проводы на Большую землю». На барельефе изображена женщина, обнимающая мужчину в форме с небольшим вещмешком на спине и автоматом. Нетрудно догадаться, что провожаемый является водителем полуторки, отправляющимся в путь через Ладожское озеро.
Многие водители являлись местными жителями и работали на Дороге Жизни тогда, когда их собственные семьи оставались здесь, на Ржевке, на Пороховых, в деревнях Ленинградской области, примыкавших к той тонкой ниточке, что связывала город с Большой землей. Провожали на Ржевском коридоре не только водителей и всех тех, кто поддерживал работу важнейшей трассы Ленинграда, но и детей.
Часто матери не могли оставить работу на оборонных заводах, в больницах и лазаретах и отправляли детей одних в опасный путь. Прощаясь, они не знали, увидятся ли они вновь или нет. Тем важнее становилось само прощание. В начале 2000-х годов стелы ремонтировали, а в 2019 обновили полностью: заменили цоколь и серую бетонную плиту, вместо которой поставили блоки из красного гранита.
От оригинальных стел остались лишь барельефы, но и они изменили цвет. Первоначально барельефы были серебристыми, как снега Ладоги. Пористый бетон самих стел будто повторял текстуру того самого блокадного хлеба, добытого столь тяжким трудом водителей полуторок, механиков, строителей и защитников Дороги жизни. Новый вид стел, безусловно, более парадный, но – увы! – лишился той простоты и строгости, которая так точно отражала суть этого героического пути. Сегодня от стелы начинается благоустроенная зеленая зона – Большой Ильинский сад, где на живописном берегу Охты располагаются места для отдыха, детские площадки и уютные лавочки. Летом здесь удивительно красиво, но зимой темные силуэты деревьев, река и пустынные, засыпанные снегом, покрытые льдом дорожки будто вспоминают блокадные дни, и небо как-то по-особенному опускается на землю серым покрывалом.
Большой Ильинский мост, по которому проходили машины и уставшие путники, в 1940-е годы был в два раза уже. Это был старый дореволюционный мост, сооруженный в 1912 году. Вторая полоса движения появилась здесь только в начале XXI века (2001 – 2002 годы). От моста дорога идет в гору, на вершине которой возвышается колокольня начала XIX века, освященная в честь Св. Благоверного князя Александра Невского. Сохранилось несколько фотографий храма начала 1940-х годов, по которым видно, что он не подвергался существенному разорению, однако некоторые окна были заколочены деревянными досками.
На подходе к храму идущие по Ржевскому коридору люди должны были видеть остатки строительного мусора и битого кирпича, оставшиеся от снесенной в 1936 году. От них к Охте спускался заросший склон.
Сегодня на месте церкви св. Праскевы установлен поклонный крест, а берег Охты преобразился и зовется Малым Ильинским садом. Тогда же это место старались обходить стороной, ведь в начале блокады в ротонде храма был устроен МОРГ, куда свозили умерших от голода и холода местных жителей. А также тех, кто погиб при обстрелах Охтинского завода.
Конечно, этот завод, наследник знаменитого Охтинского порохового завода был одной из главных целей врага. Здесь и днем, и ночью производили снаряды, патроны и бомбы, которые шли на фронт. Несмотря на то, что Пороховые и Ржевка не подвергались массированным бомбардировкам и обстрелам так, как южные и западные района, погибших было много. Помещение храма переполнялось, и тела складывали прямо на улице. Многие утверждают, что в это время в храме покойных отпевали и даже проводили службы для прихожан. Возможно, что это всего лишь легенда, но есть непреложный факт – в это невероятно сложное время вера поддерживала людей, и те гонения на церковь, что были в 1920-е - 1930-е годы отступили. Люди сплотились против общего врага, и многие священнослужители получили награды за Оборону Ленинграда.
Минуя храм, дорога выходила на старые Пороховые, где вовсю кипела жизнь.
Ильинский храм – на самом деле храмовый комплекс, который включает две церкви, построенные в разное время и имеющие разное посвящение. Это церковь-ротонда Святого Пророка Илии (1781−1785) и церковь Святого Благоверного Князя Александра Невского с колокольней (1805−1806). История храма Святого Пророка Илии тесно связана с историей Охтинского порохового завода, основанного Петром I в 1715 году. Первая деревянная часовня в слободе рабочих появилась еще в 1717 году, ее освятили в честь покровителя всех профессий, связанных с огнем, − Ильи-пророка. Однако храмовый комплекс, который мы видим сегодня, окончательно сформировался лишь в конце 1870-х годов, во время последней крупной перестройки под руководством архитектора Н. В. Лиссопацкого.
На живописном холме у слияния рек Лубьи и Охты возвышается церковь-ротонда с двухъярусной колокольней под шпилем. Первая деревянная часовня во имя святого пророка Илии появилась в слободе мастеровых уже в 1716 году. Согласно библейским текстам, пророк Илия был вознесен на небо в огненной колеснице и в славянской народной традиции считался повелителем грома, небесного огня, дождя и, конечно же, всех связанных с «огнем» профессий. Поэтому неудивительно, что для жителей слободы, большая часть жизни которых была связана с угрозой взрывов и пожаров, была возведена церковь именно с таким посвящением.
В 80-х годах XVIII века была возведена каменная церковь Святого Пророка Илии. Историки затрудняются назвать имя автора проекта. Формы храма, решенного в духе раннего русского классицизма, отличаются лаконичностью и простотой.
В начале XIX века, в ходе переустройства завода после разрушительного взрыва, по проекту архитектора Фёдора Демерцова рядом с Ильинским храмом строится церковь Святого Благоверного Князя Александра Невского с колокольней. А в конце того же века обе церкви были объединены в один комплекс.
Ильинский храм – на самом деле храмовый комплекс, который включает две церкви, построенные в разное время и имеющие разное посвящение. Это церковь-ротонда Святого Пророка Илии (1781−1785) и церковь Святого Благоверного Князя Александра Невского с колокольней (1805−1806). История храма Святого Пророка Илии тесно связана с историей Охтинского порохового завода, основанного Петром I в 1715 году. Первая деревянная часовня в слободе рабочих появилась еще в 1717 году, ее освятили в честь покровителя всех профессий, связанных с огнем, − Ильи-пророка. Однако храмовый комплекс, который мы видим сегодня, окончательно сформировался лишь в конце 1870-х годов, во время последней крупной перестройки под руководством архитектора Н. В. Лиссопацкого.
The church-rotunda with a bunk with a chapel under a spire rises on a picturesque hill near the confluence of the rivers Lub'ya and Okhta. First wooden chapel in the name of the holy prophet Elyjah appears at the workers’ sloboda in 1716. The Holy Bible tells that the prophet Elyjah was ascended to heaven by the fiery chariot; he was the lord of thunder, fire of heaven, rain, and, for sure, all professions linked with “fire” in Slavic folk tradition. Most of habitants of the sloboda lived under a menace of explosions and fire lifelong so naturally the church that was built here was dedicated to this saint.
The stone church of St. Elyjah the Holy Prophet was built here in 1780s. The name of the architect is unknown, and historians can’t find the documents that could define it. The temple represents early Russian classicism with its conciseness and simplicity.
In early 1800s, the new church of Holy Prince Alexander Nevsky with a chapel was built near the St. Elyjah’s temple during a reconstruction of the Powder mill after terrible explosion that had happened previously. The project was developed by famous Russian architect Feodor Demertzov. The churches have been united in common complex in the end of the century.
About the Church of St. Elyjah the Holy Prophet
The Elijah’s temple is in fact the temple complex of two churches built in different time and dedicated to different saints. First is the rotunda-church of St. Elijah the Holy Prophet (1781–1785); the second is the church of Holy Prince Alexander Nevsky with a chapel (1805–1806). The history of the Elijah’s temple is closely related to the history of the Okhtinsky powder mill founded by Peter the Great in 1715. The first wooden chapel was built here in 1717; it has been dedicated to Elijah the Prophet, the patron of all professions linked to the fire. But modern temple complex, which we can see in this place, has been formed only in the late 1870s. The great reconstruction was guided by an architect Nikolay Lissopatzky.
От церкви через Охту переброшен мост к тому месту, где раньше отдельно от поселения мастеровых и рабочих располагался дом коменданта завода.
Первый деревянный мост, соединивший «господский» и «слободской» берег, появился на этом месте в 1834 году, когда достроили дорогу, ведущую к заводу от Невы (современное шоссе Революции). Нынешний мост был построен в 1912 году, он является одним из самых старых железобетонных мостов в Петербурге. В створе моста располагался ныне утраченный деревянный дом коменданта. Настоящая генеральская усадьба – с партерным парком, садом и обширными угодьями. Руководитель завода в разное время назывался то командиром, наподобие полкового командира, то комендантом, как комендант крепости. Как правило, руководил заводом военный в генеральском чине, который жил в своем доме при заводе вместе с семьей. В доме коменданта часто собирались офицеры, химики и инженеры Порохового завода, это был своеобразный центр светской жизни заводской элиты.
Большой Ильинский мост, переброшенный через Охту в створе современного шоссе Революции, фактически состоит из двух параллельных мостов. Об этом можно догадаться, хорошенько присмотревшись к быкам. Четыре промежуточные опоры стоят в два ряда, причем верхняя (относительно течения) пара существенно отличается от нижней, что косвенно свидетельствует о весьма причудливой судьбе всего этого сооружения.
В 1912 году здесь, на месте деревянного моста, возвели трехпролетный железобетонный. Его проект разработал инженер-архитектор Г. А. Гиршсон, который также известен тем, что в начале XX века занимался проектированием Петербургского метрополитена. По находящейся рядом православной церкви Святого Пророка Илии этот мост назвали Ильинским.
В 1950 году по проекту инженера В. В. Демченко был произведен капитальный ремонт пролетного строения и опор моста. В 1950-е он стал именоваться 3-м Охтинским, поскольку пять из существовавших в то время мостов через Охту были пронумерованы против течения (от Ириновского проспекта и далее). В 1964 году, чтобы расширить проезжую часть моста, тротуары вынесли на консоли.
В январе 1992 года 3-й Охтинский мост признали объектом культурного наследия регионального значения. Девятью годами позже, в июле 2001-го, памятником федерального значения был признан Ильинский храм. 6 ноября 1997 года мост официально переименовали в Большой Ильинский. Прилагательное «Большой» к первоначальному названию прибавили вынужденно: расположенный невдалеке мост через Лубью тогда же нарекли Малым Ильинским.
На рубеже XX–XXI веков Большой Ильинский реконструировали по проекту инженеров А. А. Станевича и И. Д. Стенина. (Из-за особого статуса этого моста на согласование проекта его реконструкции ушло несколько лет.) Железобетонный мост капитально отремонтировали, а вплотную к его верховой стороне построили новый, с металлическим пролетным строением. Это позволило увеличить пропускную способность Большого Ильинского и наладить по нему полноценное двустороннее движение. Своеобразный шов между двумя пролетными строениями проходит под разделительной полосой. Торжественное открытие моста, «умноженного» на два, состоялось 23 декабря 2002 года.
Ильинский храм – на самом деле храмовый комплекс, который включает две церкви, построенные в разное время и имеющие разное посвящение. Это церковь-ротонда Святого Пророка Илии (1781−1785) и церковь Святого Благоверного Князя Александра Невского с колокольней (1805−1806). История храма Святого Пророка Илии тесно связана с историей Охтинского порохового завода, основанного Петром I в 1715 году. Первая деревянная часовня в слободе рабочих появилась еще в 1717 году, ее освятили в честь покровителя всех профессий, связанных с огнем, − Ильи-пророка. Однако храмовый комплекс, который мы видим сегодня, окончательно сформировался лишь в конце 1870-х годов, во время последней крупной перестройки под руководством архитектора Н. В. Лиссопацкого.
The bridge leads from the Church to the place where the Superintendent's Residence was formerly situated, apart from the traders and workers settlement.
When the way from Neva river to the powder mill was paved (it’s Revolutsii highway now), first wooden bridge that linked the “classy” and “sloboda’s” riversides had been built in 1834. The modern bridge was built in 1911. This is the eldest cast iron bridge in Saint-Petersburg. The lost wooden Superintendent’s Residence was situated in the alignment of that bridge. The Residence looked like a real General’s estate with a ground floor park, a garden and vast fields. The name of executive of the powder mill varies across the time. The names were the followings: Commander (like regimental commander) or Commandant (like fortress commandant). The place of the executive was mostly taken by a man of army in rank of general who lived with the family at his own house near the plant. Officers, chemists and engineers working at the Powder mill met in the Superintendent’s Residence that has been the sort of community center for plant’s jet set.
От церкви к административному зданию Охтинского порохового завода тянется главная улица Ильинской слободы, современное шоссе Революции. Мы находимся у дома, построенного в 1830-е годы для проживания обер-офицеров и их семей (шоссе Революции, 73). О том, почему здания для проживания военных здесь появились, и пойдет рассказ дальше.
После основания Порохового завода по царскому приказу мастеровые люди переселялись из других губерний вместе с семьями, получали дома и небольшие наделы земли под огороды; обзаводились хозяйством: огородом, домашней птицей, скотиной. Завод развивался, и «работных» людей стало не хватать; тогда здесь стали использовать труд солдат, прикомандированных из воинских команд, которым разрешалось держать при себе жен и детей. В 1810-х годах, во время военной реформы графа Аракчеева, жители слободы Порохового завода переводятся на положение военных поселян. Вводится форма и устав, а деятельность завода теперь строится на основе военной организации: все рабочие причислены к одной из рот. Администрация и мастера комплектуются только из армии.
В это время главная улица слободы становится 3-й ротой поселенных военных ремесленников. «Поселенные» означало, что у них есть свой дом и участок земли под огород и подсобное хозяйство. «Поселенные» работали на заводе четыре дня в неделю и два дня на себя, на своих огородных землях. «Хозяину-хлебопашцу» в окрестностях завода выделялся участок пахотной земли и сенокосных угодий, из казны – корова и лошадь, а для помощи в хозяйстве прикреплялись два постояльца из «непоселенных» (то есть не имеющих своих домов) рабочих рот. В каждой «поселенной роте» было 40 хлебопашцев и 80 ремесленников, шесть унтер-офицеров и два офицера.
Военные поселения не оправдали себя, не стал более эффективным и труд на Охтинском пороховом заводе. В начале 1860-х округ Охтинских военных рот был упразднен, весь завод постепенно переходил на вольнонаемный труд.
Ильинская слобода – поселение, которое возникло в первой трети XVIII века при Охтинском пороховом заводе, основанном Петром I. Слобода располагалась между современными шоссе Революции, улицей Коммуны, Ириновским проспектом и улицей Потапова. Слово «слобода» происходит от слова «свобода»: мастеровые люди, переселенные для работ на Пороховом заводе, были освобождены от других видов податей. А название «Ильинская» слобода получила по церкви Святого Пророка Илии, покровителя мастеров пороховых дел.
The main street of Ilyinskaya sloboda is extended from the church to the office building of Okhtinsky powder mill. Now this road is called Revolutsii highway. We are outside the house built for chief officers and their families in 1830 (73, Revolutsii highway). Why these buildings for military men appeared right here in this place, we’ll tell just now.
When the Powder mill was founded, the workers has been resettled from other provinces with their families by royal order. They had had houses and small plots of land for kale yards. Most of them had got soon the household including vegetable gardens, poultry, and cattle. The factory was in fast progress, so, it became shorthanded soon; and then the labor of solders that are on loan from army began to be used. These solders had had a permission to bring their wives and children here. In 1810s, all the citizens of sloboda were transferred to the position of military settlers by the military reform of the Count Arakcheev. The uniform and the charter were introduced. The factory transformed to the real military organization, and all of workers were assigned to one of the companies. Administrative staff and masters were recruited only from army.
The main street of the sloboda became the 3rd company of settled military workers. “Settled” means having their own house and a plot of land for kale yard and household. “Settled” staff worked 4 days a week at the mill and 2 days a week at their vegetable gardens and yards. “Master Ploughman” received a plot of arable land and grasslands near the Powder mill. The government provided them also a cow, a horse and two workers from “non-settled” companies (didn’t have any houses) ones for help. Each “settled company” had 40 ploughmen, 80 artisans, six non-commissioned officers and two officers.
Military settlements didn’t succeed; the efficiency of labor didn’t rise at Okhtinsky powder mill too. In early 1860s, Okhtinsky military settlement was abolished, the factory gradually switched to civilian labor.
About Ilyinskaya sloboda
Ilyinskaya sloboda is a settlement raised in the first third of 18th century by the Okhtinsky powder mill founded by Peter the Great. Sloboda was situated between modern Revolutsii highway, Kommuny street, Irinovsky prospect, and Potapova street. The word “sloboda” originates form the word “svoboda” that means “freedom”. Masters relocated here for working at the Powder mill were exempt from all other duties and fees. Its name sloboda received from the name of Church situated here and dedicated to St. Elijah the Holy Prophet, the protector of powder masters’.
О Дороге жизни слышали все. Широко известно, что в годы блокады это была единственная транспортная магистраль, которая связывала наш город с остальной страной. А вот словосочетание «Ржевский коридор» у многих, увы, вызывает недоумение.
По Дороге жизни на железнодорожную станцию Ржевка доставляли продовольствие и медикаменты, боеприпасы и топливо. Вглубь Ленинграда эти грузы везли по 7-километровому Ржевскому коридору, который начинался от станции и являлся продолжением Дороги жизни в городской черте. Этим же коридором (в обратном направлении) следовал транспорт с изможденными ленинградцами, эвакуируемыми на Большую землю.
К 40-летию Победы в Великой Отечественной войне была создана мемориальная трасса «Ржевский коридор блокады» – своеобразный памятник героической обороне города на Неве. Трассу разметили четырьмя аскетичными стелами, которые спроектировал архитектор Владимир Лукьянов. Их установили в 1985 году.
Памятные стелы с говорящим названием «Хлеб насущный» выполнены в простой и строгой манере. Каждая стела опоясана четырьмя барельефами, на которых изображены герои блокадной эпопеи – жители и защитники Ленинграда; в верхней части закреплена доска с пятиконечной звездой и надписью «Ржевский коридор блокады».
Одна из четырех стел этой мемориальной трассы возвышается у Т-образного перекрестка улицы Коммуны и улицы Красина, недалеко от Колтушского моста через Лубью. (Колтушский мост расположен в створе улицы Коммуны. Он был построен в 1962 году, а свое нынешнее название получил только в ноябре 1997-го. Колтушским мост нарекли в память о том, что до марта 1922 года улица Коммуны именовалась Колтушским шоссе. Вело оно, как легко догадаться, в селение Колтуши.) Две памятные стелы установлены при шоссе Революции (у Т-образного перекрестка с Бокситогорской улицей и у Большого Ильинского сада), одна – рядом с Т-образным перекрестком Ржевской улицы и улицы Красина.
Четыре строгих стелы расположены вдоль трассы знаменитого Ржевского коридора блокады - 7-километрового участка пути, соединяющего осажденный Ленинград с Дорогой жизни. Стелы были установлены в 1985 году к 40-летию Победы в Великой отечественной войне. На стелах располагаются барельефы с изображениями сцен блокадного времени и героев Дороги жизни.
На четной стороне улицы Маршала Тухачевского обращает на себя внимание отдельно стоящее невысокое здание (дом 8), чей внешний вид ясно говорит о его позднесоветском происхождении. Оригинальное и даже привлекательное в своей угловатости, оно было построено на территории парка имени 50-летия Великого Октября во второй половине 1970-х годов. (В Полюстровский, учтя уже сложившуюся речевую практику, парк официально переименовали в декабре 2006-го, то есть спустя почти сорок лет после закладки.) Удивительно, но краеведческая литература не дает однозначного ответа на вопрос о том, кто спроектировал это здание.
В своем очерке о династии архитекторов и художников Васильевых, вошедшем в книгу «Зодчие Санкт-Петербурга. XX век», Валерий Григорьевич Исаченко упоминает это строение как плод совместной работы Георгия Александровича Васильева, Александра Иосифовича Козулина и Владимира Ивановича Тихомирова. А Владимир Григорьевич Лисовский в своей книге «Ленинград. Районы новостроек» пишет, что это здание спроектировали архитекторы Тереза Петровна Галяс, всё тот же Владимир Иванович Тихомиров и Любовь Вячеславовна Ченцова. Так или иначе, но оно было задумано как учебное и предназначено для размещения учреждения дополнительного образования.
В новом здании расположилась детская музыкальная школа № 26 Красногвардейского района, основанная в 1975 году. Со временем она расширила сферу своей деятельности, добавив к музыке театр, хореографию, изобразительные искусства, и была преобразована в детскую школу искусств. Сегодня эта школа носит название «Охтинский центр эстетического воспитания» и, помимо основного здания на улице Маршала Тухачевского, имеет филиал на проспекте Наставников (дом 43, корпус 1), где работает эстрадно-джазовое отделение. Художественное отделение школы прописано на Новочеркасском проспекте (дом 32, корпус 3). Преподаватели ДШИ сеют разумное, доброе, вечное и на других площадках, в том числе в школе-интернате № 1 имени Константина Карловича Грота на проспекте Шаумяна (дом 44). Для слепых и слабовидящих детей, которые там учатся, организованы специальные музыкальные классы.
Главный фасад здания ОЦЭВ на улице Маршала Тухачевского заметно оживляют две монументальные женские фигуры, олицетворяющие Музыку и Театр. Эти аллегорические скульптуры установили над входом, на уровне второго этажа, в 1980-е годы, когда в школе еще не было хореографического и художественного отделений. Словно заботясь о самых юных учениках, которые еще не понимают язык аллегорий, авторы – скульптор Ян Янович Нейман и архитектор Филипп Аронович Гепнер – снабдили свои работы декоративными барельефами с поясняющими надписями.
Поворот на улицу Красина обозначен третьей стелой Ржевского коридора. На стороне, обращенной в сторону станции Ржевка на торце стелы находится барельеф «Регулировщица». Юная девушка с флажком – фея Дороги жизни, как их называли водители, изображена в шапке-ушанке и белом маскировочном плаще.
Издалека регулировщица выглядела почти как ангел посреди белого кружева снега. Девушки не только показывали путь машинам, но и спасали водителей на льду Ладожского озера, помогали обессилевшим жителям Ленинграда, отправляющимся в эвакуацию. Многие из тех, кому пришлось совершить этот путь, помнили не только лица, но и имена бесстрашных девушек, а потом находили их, спустя долгие годы, чтобы сказать спасибо. Образ блокадной регулировщицы наряду с образами полуторки, хлебной карточки, блокадного радио и жестяной ласточки навечно превратился в символ осажденного города и Дороги Жизни.
Чуть ранее, на пересечении шоссе Революции и ул. Коммуны находится проходная Охтинского химического завода, известного сегодня как завод «Пластполимер», располагаются скромные памятные доски, у которых всегда можно увидеть пару красных гвоздик. Эти доски хранят память о доблестном подвиге защитников Ленинграда и трудовом подвиге рабочих завода. В 1940-е годы перед проходной завода стоял памятник Владимиру Ильичу Ленину, который после распада Союза сначала убрали на территорию завода, а затем и вовсе передали заводу слоистых пластиков в качестве экспоната Музея уличного искусства на заводе слоистых пластиков.
На улице Красина, ранее называвшейся Гарной от слова «гарь», в блокадные годы находился госпиталь. Но лазарет здесь появился гораздо раньше, ещё в середине XIX века. Больница предназначалась для рабочих порохового завода. Во время войны на улице Красина работал роддом, где появились на свет тысячи жителей современного Красногвардейского района. Тогда же, в блокаду, многие из тех, кто уходил пешком или даже уезжал на попутном транспорте по Ржевскому коридору, не выдержав даже первых 7 километров, оставались здесь. Но этот перекресток был знаковым для путников, пытавшихся пешком добраться до Ржевки. Тут уже было много транспорта, в том числе идущего на Ржевку. Многим удавалось поймать попутку или доехать на подводе с дровами. Пороховые были островком жизни, сюда и на Старую Ржевку из центра отправляли детей. Летом здесь растили огороды и ловили рыбу в местных речках Охте, Луппе и Жерновке.
Девушки-регулировщицы стояли на всем протяжении Дороги жизни: на ее сухопутной части и на льду Ладожского озера. Днем и ночью, в любую погоду, под вражеским огнем указывали они путь идущим машинам. Их бессмертному подвигу и посвящен этот памятный знак.
Недалеко от церкви, по адресу шоссе Революции, 73, расположен дом для проживания обер-офицеров, то есть сотрудников администрации завода, и их семей. Похожее на него здание, но расположенное за церковью (Ильинская слобода, 2), – это дом священнослужителей, также входивших в штат Порохового завода. Эти два здания построены примерно в одно и то же время – в начале 1830-х годов – по проекту заводского архитектора Захара Филипповича Краснопевкова в стиле зрелого русского классицизма.
Дальше по шоссе Революции расположено протяженное трехэтажное здание (дом 85), – это бывшие казармы гарнизона 1-ой роты – строевой артиллерийской роты полевого содержания, она состояла из солдат, которые только несли службу: не работали на заводе и не привлекались к сельскохозяйственным работам. Это здание, построенное в начале 1830-х годов по проекту архитектора Александра Штауберта, представляет собой типичное казарменное строение николаевской эпохи. В советское время здание казарм было надстроено на один этаж, сейчас его занимает МРЭО ГИБДД.
73, Revolutsii highway, the house of chief officers form factory administration is situated here. The officers lived in this house with their families. The resemble building is situated behind the Church (Ilyinskaya sloboda, 2). This one was used to provide housing for priests included to the Powder mill’s staff too. Both of houses were built in the same time in early 1830s. Factory’s architect Zakhar Krasnopevkov made the project in style of mature Russian classicism.
Down Revolutsii highway a long three-story building (number 85). This building is former garrison barracks of 1st artillery company. The solders of the company were on duty and didn’t work at the plant and didn’t have any agricultural activities. The building of the house is constructed in early 1830s; it is a model of typical barrack’s buildings of the epoch of the Emperor Nikolay Ist. The author of the project is an architect Alexander Shtaubert. The 4th store is built up in soviet period; now here is local transport police office at this floor.
Гарная дорога, которая вела к Пороховскому кладбищу, была переименована в улицу Красина незадолго до войны, в 1939 году. При этом на некоторых планах Ленинграда 1940-х она всё еще значится как дорога Гарная или Гарная дорога. (Гарной дорогу нарекли совсем не потому, что она была невероятно хороша, как можно было бы предположить, памятуя о значении слова «гарний» в украинском языке. Происхождение этого названия куда прозаичнее: дорога была засыпана гарью, то есть остатками перегоревшего каменного угля и кокса.) К тому моменту, когда дорога стала улицей, имя Л. Б. Красина, советского партийного и государственного деятеля, уже носила располагавшаяся тут Пороховская больница. Проще говоря, больница получила имя товарища Красина раньше, чем дорога.
Если вынести за скобки госпиталь шведского города Ниен, то больницу на Пороховых, пожалуй, можно считать первым медицинским учреждением, которое появилось на территории, сегодня занимаемой Красногвардейским районом. Эта больница выросла из лазарета, который был открыт при Охтинском пороховом заводе в 1829 году.
Вероятно, сначала лазарет размещался в казарме для рабочих, а со временем для него построили отдельное одноэтажное здание. Оно было деревянным, быстро ветшало и в начале XX века, судя по всему, уже находилось в плачевном состоянии. После соответствующих ходатайств было принято решение о строительстве нового заводского лазарета.
В 1911–1912 годах по южной стороне Гарной дороги (ныне – четная сторона улицы Красина), которая тогда заканчивалась у кладбища, для лазарета возвели комплекс зданий из красного кирпича. Его проект разработали военный инженер Владимир Симонов и гражданский инженер Александр Пашихин. Насколько известно, первый был архитектором Охтинского порохового завода, второй – архитектором Охтинского завода взрывчатых веществ (ныне – НПП «Краснознамёнец»).
В 1919 году лазарет стал именоваться Пороховской больницей. Имя «красного дипломата» этой больнице присвоили, по-видимому, уже в 1920-е.
В годы Великой Отечественной войны больница имени Красина, при которой работала поликлиника № 18, превратилась в госпиталь. Страшно даже представить, какая нагрузка легла на плечи медиков и обслуживающего персонала, в каких условиях им пришлось трудиться. Блокада причинила жилищно-коммунальному хозяйству Ленинграда колоссальный ущерб, функционирование всех городских систем было нарушено, и проблемы с электро-, тепло-, водоснабжением и канализацией коллектив больницы был вынужден решать самостоятельно. Сотрудники привозили питьевую воду, выносили нечистоты, разбирали на дрова деревянные дома, своими силами ремонтировали больничные помещения, канализацию и водопровод. Есть сведения, что в конце февраля 1942 года больница получала минимальное количество электроэнергии через Охтинский химический комбинат. В Пороховскую поступали горожане с дистрофией, раненые бойцы Ленинградского фронта. Сюда же доставляли тех, кто пострадал в результате артобстрела и взрывов на железнодорожной станции Ржевка 29 марта 1942 года. (По воспоминаниям охтинского старожила и краеведа Виктора Фудалея, сразу после этой трагедии рядом со станцией было развернуто нечто вроде полевого госпиталя. Кстати, сам Виктор Станиславович появился на свет именно в больнице имени Красина. Он родился в 1935 году и блокаду пережил ребенком.)
В феврале 2001 года КГИОП включил здания бывшего лазарета Охтинского порохового завода в Список вновь выявленных объектов, представляющих историческую, научную, художественную или иную культурную ценность. Сейчас этот комплекс вместе со зданием бывшей Пороховской ремесленной школы, которое также спроектировано Симоновым и выполнено в «кирпичном стиле», и более поздними постройками занимают медицинские учреждения.
Слева от плотины располагается административно-складское здание, построенное в 1830-х годах по проекту заводского архитектора Захара Филипповича Краснопевкова. Став в начале XIX века главным поставщиком пороха для всей российской армии, Охтинский пороховой завод и в дальнейшем шел впереди других пороховых предприятий России: в лабораториях завода разрабатывались и испытывались новые виды пороха, внедрялись новые технологии. В 1864 году завод наладил производство призматического пороха для орудий больших калибров. С 1889 года охтинцы стали вырабатывать «шоколадный» призматический, а затем и бурый ружейный порох.
Непрерывно совершенствовалось техническое оснащение завода. В конце XIX века инженерами-электротехниками Охтинского завода была создана первая в России центральная электростанция высокого напряжения: к водяным турбинам были подключены генераторы трехфазного тока и был завершен перевод основных производств завода на электрическую энергию. Наследником Охтинского порохового завода является объединение «Пластполимер», которому и принадлежит административное здание сегодня.
Завод основан на порогах реки Охты по распоряжению Петра I в 1715 году. Это старейшее предприятие Санкт-Петербурга по производству пороха, научная и экспериментальная база в области взрывчатых веществ и ракетостроения. В течение двух столетий Охтинский пороховой завод был одним из главных предприятий Российской империи.
At the left side of the mill’s dam there is situated an administrative and warehouse building constructed by the project of factory’s architect Zakhar Karnopevkov in 1830s. In early 19th century, the Okhtinsky powder mill delivered a main part of the powder to Russian army. Further, the plant held on the leading position among Russian powder factories; new sorts of powder and producing technologies worked out and tested here in the laboratories. In 1864, The plant started producing prismatic powder for batteries. Since 1889, Okhtinsky mill introduced “chocolate” prismatic powder and later brown gunpowder.
The technical facilities of the factory improved constantly. In the end of 19th century, electrical engineers of Okhtinsky powder mill created the first central power station of high voltage. They connected water turbines to three-phase current generators; and the process of transferring main producing items of the plant to electric power has been completed. The modern association “Plastpolimer” that occupies now this office building is a legatee of former Okhtinsky powder mill.
About Okhtinsky powder mill
The Powder mill has been established by Peter the Great at the rapids of Okhta river in 1715. This is the eldest powder factory in Saint-Petersburg. Later it became the scientific and experimental center of explosives and missilery. The Okhtinsky powder mill was one of the main factories of Russian Empire for two centuries.
15 апреля 1803 года на Пороховом заводе произошел мощнейший взрыв, который унес жизни 18-ти человек и нанес повреждения почти всем его постройкам. В течение следующих четырех лет по поручению Александра I архитектор Фёдор Иванович Демерцов занимался восстановлением завода: теперь его территория была приведена к регулярной схеме – заново построенные пороховые фабрики стали располагаться перпендикулярно руслу реки.
В 1806 году на правом берегу Охты были выстроены парадные ворота. Их возведение было приурочено к завершению восстановительных работ и посещению завода Императором. В честь Александра I, который принял горячее участие в судьбе завода и его рабочих, они были названы Александровскими. В верхней части ворот расположена башня-звонница, раньше в ней находился колокол, возвещавший о начале и об окончании работ на заводе.
Сразу за воротами, вдоль реки, возвышается рукотворный холм – земляная насыпь над пороховыми погребами. Это основное место складирования произведенного на заводе пороха. Такой способ хранения должен был минимизировать последствия взрывов и пожаров, которые случались на предприятии.
Александровские ворота, построенные в 1800-е годы, были гордостью Охтинского порохового завода. Они встречали самых важных особ, а колокол в их башенке возвещал о начале и завершении рабочего дня на предприятии. Признанные памятником регионального значения, эти ворота являются одним из главных архитектурных украшений Пороховых.
April 15, 1803, at the Powder mill the sledgehammer explosion occurred. 18 people died. The most of buildings and constructions were damaged. The rebuilding of the Mill was entrusted to an architect Fedor Ivanovich Demertsov by Alexander I, the Emperor. The territory of the mill became regular, new powder factories settled down athwart to the river bed.
In 1806, the front gate was built at the right riverbank of Okhta. The building of the gate was timed to the end of reconstruction and visit of the Emperor. Alexander I sincerely took part in the fate of the powder mill and its workers, so, the gate has got the name "Aleksandrovskye" (Alexander’s gate). At the top of the gate there was the belfry tower, previously there was a bell in it, announcing the beginning and end of work at the mill.
The artificial hill rises near just behind the gate along the river. This is the earth embankment over the powder cellars. The most of powder produced at the plant was stored here. Such storage method should protect the plant and workers from damage caused by explosions and fires occurring here frequently.
About Aleksandrovskye vorota (Alexander’s gate)
Aleksandrovskye vorota (Alexander’s gate) was the pride of the Okhtinsky powder mill in recent times. The most famous and great gests entered this gate, and the bell at the top of it has been announcing the beginning and end of work at the mill. But now the gate doesn’t look fabulous. This Monument of Regional Importance built in the early XIX century is crumbling just in our eyes. But even in its actual condition, Aleksandrovskye vorota (Alexander’s gate) stays one of the main architectural sights of Porokhovye district.
От улицы Маршала Тухачевского вглубь жилой застройки отходят две тихие улочки, чья изогнутость характерна для проездов этой части Петербурга. Одна тянется к проспекту Маршала Блюхера, другая, минуя проспект Энергетиков, теряется за Салтыковской дорогой. Эти зеркально расположенные улицы были названы в один день – 27 февраля 1967 года, причем в честь людей, участвовавших в революционном движении. В Советском Союзе, где возможности топонимики как средства пропаганды использовались с революционным же размахом, это не было случайным совпадением.
В тот год в стране отмечалось 50-летие Октябрьской революции, и на волне этого масштабного празднования появилось множество новых идеологически выдержанных топонимов. Эта волна докатилась и до тогдашнего Калининского района Ленинграда. (Современный Красногвардейский район был выделен из Калининского в апреле 1973-го.) Так, в октябре 1967 года «в честь юбилея Советского государства» здесь был заложен парк имени 50-летия Великого Октября, который сейчас именуется Полюстровским.
Что касается вышеупомянутых улочек, то они сохранили данные им имена: одна – Николая Евгеньевича Буренина, другая – Елены Дмитриевны Стасовой. «…Теперь многие не знают имен героев. Угар нэпа. Нет того энтузиазма», – справедливо заметил однажды Остап Ибрагимович Бендер. К 1967-му угар нэпа, конечно, давно и бесследно развеялся (новую экономическую политику свернули еще в конце 1920-х годов), но энтузиазма, пожалуй, стало еще меньше, а потому славные имена этих товарищей оказались подзабыты. Сегодня же они и вовсе ничего не говорят большинству горожан. А между тем Буренин и Стасова действительно незаурядные личности, чьи судьбы могли бы стать основой для захватывающих киносценариев.
Достаточно сказать, что они оба были настоящими подпольщиками. Николай Евгеньевич переправлял в Россию нелегальную социал-демократическую литературу, в том числе газету «Искра», и оружие, ведал подпольными типографиями и складами, устраивал явочные квартиры, доставал средства на нужды РСДРП. Летом 1905-го он ездил к Ленину в Женеву как представитель Боевой технической группы (она действовала при ЦК партии), а осенью того же года организовал переезд Владимира Ильича из Стокгольма в Гельсингфорс (ныне – Хельсинки). При этом Буренин родился в богатой купеческой семье, учился в Академии художеств, неплохо играл на фортепиано. Благодаря своим связям в петербургской художественной среде он и познакомился с Еленой Дмитриевной, которая приходилась внучкой архитектору Василию Петровичу Стасову и племянницей критику, историку искусства Владимиру Васильевичу Стасову. Ее отец, Дмитрий Васильевич, друживший со многими людьми из мира искусства и являвшийся одним из организаторов Русского музыкального общества, занимался адвокатской деятельностью и не раз выступал защитником на громких политических процессах. Ее тетка, Надежда Васильевна, была известной общественной деятельницей, борцом за права женщин. Сама Елена Дмитриевна вместе с Надеждой Константиновной Крупской преподавала в воскресных школах для рабочих, вела пропаганду, в 1898 году вступила в РСДРП (одним из ее партийных прозвищ было весьма красноречивое «Абсолют»), в 1901-м стала агентом ленинской «Искры». Именно Стасова привлекла Буренина к подпольной работе. «Елена Дмитриевна была моим талантливым педагогом и руководителем в области конспирации», – писал впоследствии Николай Евгеньевич. Буренин и Стасова прожили долгие жизни и оставили воспоминания, причем Елена Дмитриевна написала предисловие к книге своего товарища.
Добавим, что проходящая неподалеку Апрельская улица – это еще один большевистский привет из прошлого. Ее назвали в декабре 1974 года в честь знаменитых «Апрельских тезисов» Владимира Ленина, в которых был изложен план борьбы за перерастание буржуазно-демократической революции в социалистическую.
В июле 1966 года на карте Ленинграда появилась улица Тухачевского. Элегантно изогнутая, она вобрала в себя новый проезд и участок Екатерининского проспекта, отходивший от шоссе Революции. Любопытно, что воинское звание было включено в название улицы только два десятилетия спустя, в мае 1987 года. Видимо, сыграло свою роль ее соседство с проспектом Маршала Блюхера: негоже было оставлять без звания одного маршала в присутствии другого. Правда, с приведением этих топонимов к единообразию, которое так ценится военными, изрядно затянули, ведь Василий Константинович был увековечен на карте нашего города сразу в качестве маршала еще в декабре 1980 года.
Само наименование улицы в честь столь неоднозначной исторической фигуры, как Михаил Николаевич Тухачевский, вызывает вопросы. С одной стороны, он – участник Первой мировой войны, награжденный несколькими орденами, с пятой (такова «официальная» версия) попытки бежавший из плена; видный военачальник РККА в Гражданскую и Советско-польскую войны; активный участник реформирования Вооруженных сил СССР и технического перевооружения армии; военный теоретик; маршал Советского Союза, павший жертвой репрессий в 1937 году и реабилитированный в 1957-м. Немаловажно, что для нашего региона Тухачевский не чужой: с мая 1928-го по июнь 1931 года он командовал войсками Ленинградского военного округа. С другой стороны, именно Тухачевский в 1921 году подавил сначала Кронштадтское, а затем Тамбовское восстание, причем в последнем случае против повстанцев было применено химическое оружие.
Улица Маршала Тухачевского, проходящая от шоссе Революции до Пискарёвского проспекта, ограничивает с северо-востока Полюстровский парк. В ее застройке выделяется высотное здание гостиницы «Карелия» (дом 27, корпус 2; ныне – арт-отель), состоящее из двух различающихся полукорпусов, которые слегка смещены относительно друг друга и объединены башнеобразным объемом. Оно было возведено в конце 1970-х, специально к летним Олимпийским играм 1980 года. Тогда же рядом построили двухэтажное здание одноименного ресторана, попасть в который из гостиницы можно было по галерее-переходу над улицей Буренина. На месте этого ресторана, снесенного в 2012 году, возвели жилой комплекс. Кстати, в том же 2012-м молодые художники покрыли фасады «Карелии» монументальной росписью – муралом, превратив здание гостиницы в грандиозный арт-объект. «Чемоданы» даже попали в Книгу рекордов Гиннесса – как самая большая трехмерная картина в мире.
Центральным сооружением Охтинского порохового завода была плотина. Несмотря на успехи российских войск, Северная война шла полным ходом. И для снабжения армии порохом в июне 1715 года Пётр I отдает распоряжение начать строительство плотины и вододействующих мельниц на порогах реки Охты. Технология производства пороха того времени включала в себя несколько стадий измельчения и смешивания серы, селитры и угля при помощи жерновов и бочек, приводимых в движение водою.
Под руководством начальника артиллерии Якова Брюса были возведены первые заводские постройки и на расстоянии «огненного спасения» построены избы для проживания 60-ти мастеровых людей с семьями. Так началась славная история крупнейшего в России порохового завода.
Почти через 100 лет после основания завода под руководством выдающегося инженера Пьера-Доминика Базена на месте дерево-земляной плотины петровского времени возводится каменная, перестраиваются бегунные фабрики, строятся крутильни и новые вододействующие заводы.
Завод основан на порогах реки Охты по распоряжению Петра I в 1715 году. Это старейшее предприятие Санкт-Петербурга по производству пороха, научная и экспериментальная база в области взрывчатых веществ и ракетостроения. В течение двух столетий Охтинский пороховой завод был одним из главных предприятий Российской империи.
The dam is the central construction of Okhtinsky powder mill. During the Nordic war Peter the Great ordered to establish the dam and water mills at the rapids of Okhta river in 1715. Than the technology of powder manufacturing included several stages of saltpeter, sulfur, and coal grinding and melting with edge stones and barrels moving by water.
First factory buildings were constructed under the guidance of Artillery Chief Jacob Bruce. The living houses were built at the distance of “fiery salvation”. There were settled 60 artisans’ families. Thereby the great history of the biggest Russian powder mill has started.
About a hundred years later, an outstanding engineer Pierre-Dominique Bazin supervised over construction of new stone dam instead of old wood-earthen one. The edge stones mills were also reconstructed, the new twisting and water acting factories appeared.
About Okhtinsky powder mill
The Powder mill has been established by Peter the Great at the rapids of Okhta river in 1715. This is the eldest powder factory in Saint-Petersburg. Later it became the scientific and experimental center of explosives and missilery. The Okhtinsky powder mill was one of the main factories of Russian Empire for two centuries.
5 сентября 2019 года состоялось торжественное открытие после капитального ремонта подростково-молодежного клуба «Нео». В новом формате он стал называться Центром НЕОрдинарного искусства. Современное оснащение площадки позволяет развивать не только театральное направление деятельности, но и визажное искусство, арт-декор, светорежиссуру. А единый фирменный стиль создает комфортную и привлекательную среду, в которой приятно находиться и творить.
Центр НЕОрдинарного искусства пользуется большой популярностью у творческой молодежи Красногвардейского района. Здесь работают студии, где можно многому научиться. Это театральная студия «Агапе», вокальная студия «VOX LAB», пространство визажа «Параллель», художественная мастерская «Арт-декор», мастерская голоса «Говорить легко», студия звуко- и светорежиссуры. Для тех, кто хочет весело и с пользой провести свободное время, тут действует антикафе «Friendly Тайм», а также регулярно организуются вечеринки «настолок», экологические встречи и лекции, тренинги по профориентации. Кроме того, в Центре проходят спектакли, концерты, мастер-классы, открытые занятия, и всё это абсолютно бесплатно для посетителей!
Визитной карточкой Центра НЕОрдинарного искусства является широкомасштабная молодежная акция – международный фестиваль «Русь Танцевальная». Он проводится ежегодно 12 июня, в День России. За время своего существования этот проект объединил больше ста городов России и тринадцать других стран мира. Танцевальный флешмоб уже дотянулся до Аргентины, Иордании, Ирландии, Испании, Италии, Катара, Кот-д’Ивуара, Ливана, Панамы, Португалии, Сирии, Турции, Японии.
Что такое творчество? Нелегко сразу ответить на этот вопрос. В Центре НЕОрдинарного искусства считают, что это создание чего-то вдохновляющего, вызывающего сильные чувства и эмоции. Скажем, на занятиях в студии макияжа и причесок «Beauty Lab» всегда царит живая, творческая атмосфера. Здесь действительно творят, развивая видение красоты и гармонии, а не повторяют заученные схемы. К тому же тут можно познакомиться с интересными людьми и уже вместе создать нечто прекрасное, а это очень вдохновляет.
Двери Центра НЕОрдинарного искусства открыты для подростков и молодежи с понедельника по субботу, с 14:00 до 22:00.
Осенью 2020 года в Красногвардейском районе открылось удивительное пространство – библиотека и арт-резиденция «ШКАФ». Новый креативный кластер, созданный на базе Пискарёвского библиотечно-культурного центра, предоставляет возможности для творчества сразу в нескольких сферах: архитектуре, урбанистике, литературе, живописи, музыке и даже театре. Здесь могут реализовать свои творческие идеи жители и гости района, включая тех, кто занимается искусством и наукой профессионально.
Летом 1984 года в новые помещения на улице Тухачевского, 31 (улицей Маршала Тухачевского она стала в 1987-м) переехали две небольшие библиотеки: взрослая «Пискарёвская» и детская № 3. Как раз от этого события принято отсчитывать историю Пискарёвского библиотечно-культурного центра, хотя официальное объединение библиотек-соседей произошло спустя шесть лет.
Это были обычные библиотеки, которые состояли из двух структурных подразделений: абонемента и читального зала. До переезда они располагались в полуподвальных помещениях. А тут в их распоряжении оказалось, по сути, отдельное здание! Да, это была всего лишь пристройка к жилому дому, зато двухэтажная и фактически автономная. Но еще важнее то, что архитекторы этого комплекса, построенного в 1982–1983 годах, отвели ей роль именно общественного пространства.
Библиотеки, работавшие под одной крышей, воспринимались читателями и сотрудниками как единый организм. Возможно, это в какой-то мере и определило их дальнейшую судьбу. В 1990 году они были объединены в Пискарёвский библиотечно-культурный центр, площадь которого составила больше 1100 квадратных метров.
В 2013 году Централизованная библиотечная система Красногвардейского района приступила к реализации стратегии «Библиотека: место в городе». Эта стратегия предполагает поэтапное обновление библиотек района, их превращение в современные общественные пространства. Первой преобразилась Центральная районная библиотека имени Н. В. Гоголя. Затем были модернизированы детская библиотека № 5, получившая название «ГОРОД»; библиотека «Ржевская», ставшая центром изучения локальной истории и местом интеграции науки и технологий; детская библиотека № 2, превратившаяся в «Книжный квартал» библиотечного центра общения «Современник». Пришел черед Пискарёвского библиотечно-культурного центра.
В 2018 году Централизованная библиотечная система при поддержке Администрации Красногвардейского района объявила конкурс на лучшую дизайн-концепцию обновления ПБКЦ в формате творческой резиденции. На конкурс, получивший название «Арт-резиденция», было представлено 11 проектов, поэтому перед жюри стоял непростой выбор. Кстати, председателем жюри был заслуженный архитектор Российской Федерации Святослав Владимирович Гайкович, один из авторов индивидуального проекта комплекса на улице Тухачевского, 31.
По итогам голосования членов жюри первое место занял проект «ШКАФ» архитектурной студии Serious Project. Его признали оптимальным с точки зрения дизайнерского, архитектурно-художественного и функционального решения интерьера и экстерьера библиотеки.
Авторы проекта «ШКАФ» увидели будущую арт-резиденцию минималистичной, светлой, просторной и воздушной. Основной упор разработчики сделали на мобильность и многофункциональность библиотечного пространства. Трансформировать его, создавая уединенные лекционные и учебные уголки, зоны отдыха и места для мастер-классов, решено было с помощью книжных стеллажей с поворотным механизмом.
О планировке «ШКАФа» стоит сказать отдельно. На первом этаже, который назван «Этажом замысла», расположены зал художественной литературы «Собрание» и зал периодических изданий и отраслевой литературы «Знание». Здесь чтение открывает новые горизонты и рождает вдохновение. Рядом с этими залами появилась территория для создания и демонстрации авторских постановок – black box «Место». Это абсолютно черное сценическое пространство, организованное в духе современного театра.
Второй этаж, который именуется «Этажом воплощения», отведен под студии для реализации творческих идей. Тут пять «профильных» пространств: центральная зона – «кабинет Писателя», универсальный кабинет «Диалог», ироничная зона релакса – «кабинет Бездельника», «кабинет Дизайнера», а также модуль «Форма». Последнее пространство предназначено для работы архитекторов и урбанистов. Помимо «Формы», архитектуре посвящена галерея «Точка», где выставляются архитектурные фотографии.
Детей в «ШКАФу» ожидает модуль «Основа» с развивающим игровым «Островом» и творческой «Мастерской».
В арт-резиденции можно скрыться от городской суеты, расслабиться, погрузиться в творческий процесс. Соответствующую атмосферу создают модульные мягкие кресла и пуфы, меняющие свою конфигурацию, качели в холле, панорамные окна. В кафе «Время для себя» можно отдохнуть от работы за чашкой кофе и чтением прессы. А дизайнерские часы не дадут здесь засидеться и подскажут, что пора вновь браться за дело.
Наша последняя остановка – у одного из входов на Пороховское кладбище со стороны улицы Красина. Здесь, в холмистой местности близ слияния Горелого ручья и Лубьи, кладбище расположилось в начале 1820-х годов. Историческая связь с Охтинским пороховым заводом определила не только его название, но и профессиональную принадлежность значительной части погребенных на нем людей. На Пороховском лежат многие видные представители артиллерии и пехоты, но главным образом – мастера и простые рабочие «районообразующего» предприятия, а также члены их семей.
В XIX веке в общих могилах на этом кладбище хоронили пороходелов и артиллеристов, которые погибли при взрывах на Охтинском заводе и на артиллерийских полигонах. XX век внес свои жуткие коррективы в устоявшуюся погребальную практику. В годы Великой Отечественной войны в братских могилах на Пороховском погребали не переживших блокаду ленинградцев и павших участников обороны города.
Нужно понимать, что в осажденном Ленинграде захоронение умерших и погибших было сложнейшей проблемой. «Сейчас умереть гораздо легче, чем похоронить», – записал в своем блокадном дневнике 13 декабря 1941 года востоковед Александр Болдырев. (Дневник Александра Николаевича впоследствии был издан под названием «Осадная запись».) Смертность в городе стремительно росла, и уже в конце 1941-го трест «Похоронное дело» не справлялся с погребением покойных.
Морги были переполнены. К кладбищам тянулись вереницы людей, которые везли тела своих родных в детских колясках, на ручных тележках, тачках, санках и просто на кусках фанеры. Рядом с кладбищами скапливалось множество незахороненных трупов. Покойники лежали в домах, во дворах, на улицах, в парках. Ослабевшие от голода родственники и соседи зачастую просто физически не могли доставить их на кладбище. Нередко люди умирали прямо под открытым небом. Специальные команды собирали трупы и на автомашинах отвозили в морги и на кладбища.
Гробов не хватало. Поначалу их делали самостоятельно, сколачивая из подручных материалов. Но силы людей иссякали, всё, что могло гореть, использовалось как топливо, поэтому самодельные гробы вскоре заменило пеленание.
К концу 1941 года индивидуальные захоронения стали производиться всё реже и реже. Мертвецов массово хоронили в общих могилах. Траншей, которые были вырыты на специально отведенных земельных участках (в том числе при нескольких кладбищах города) летом и осенью, оказалось мало. Зимой 1941–1942 годов для братских захоронений пришлось копать новые траншеи. К работам привлекли бойцов МПВО и 4-го полка НКВД, рабочих и служащих.
На Пороховском кладбище площадка братских захоронений военных лет примыкает к улице Красина. Это безымянные могилы. Именные находятся в разных частях кладбища. Те и другие отмечены очень скромными надгробными памятниками. Среди них выделяется, пожалуй, лишь полированная колонна, которая установлена над могилой четырех летчиков 125-го скоростного бомбардировочного авиационного полка, павших в боях 5 октября 1941 года.
Далеко не все братские захоронения периода Великой Отечественной войны на Пороховском охраняются государством. Но все они заслуживают внимания и заботы тех, кому посчастливилось жить в непокоренном городе на Неве.
Пороховское кладбище не назовешь особенно известным или престижным. На нем не так много захоронений знаменитых людей. Да и лежит оно в стороне от основных экскурсионных маршрутов Санкт-Петербурга и его окрестностей. Зато это одно из немногих «профессиональных» кладбищ в нашем городе. Там хоронили артиллеристов и пороходелов, в том числе тех, кто погиб при взрывах на Охтинском пороховом заводе. Вдобавок кладбище расположено в холмистой местности, что делает его очень живописным. В общем, стоит выделить выходной, чтобы там побывать.
С 1910-х годов на планах Петербурга – Петрограда – Ленинграда соседствовали Львовский проспект и Львовский переулок. Своими звучными названиями они были обязаны отнюдь не изумительному городу в Галиции (ныне украинскому), а князю Александру Дмитриевичу Львову. Судя по топонимической литературе, он был местным домовладельцем, однако никакими сведениями о княжеской недвижимости в этом районе мы, увы, не располагаем. Но даже если Львов ничем особенным здесь не отметился, то увековечения своего имени на карте Петербурга, несомненно, был достоин.
В юности Александр Дмитриевич стал свидетелем нескольких крупных пожаров, что побудило его заняться пожарным делом. И не просто заняться, а посвятить ему жизнь. Искренне увлеченный и невероятно деятельный, Львов многого добился на этом опасном поприще. Недаром современники называли его огненным князем и первым огнеборцем России. По инициативе Львова в начале 1880-х в Стрельне была организована добровольная пожарная команда и было построено пожарное депо с каланчой, проект которого князь разработал самостоятельно, причем едва ли не в семнадцать лет. Примечательно, что Александр Дмитриевич не только финансировал эти предприятия, но и лично участвовал в тушении пожаров. Он подготовил и в 1890 году издал пособие с говорящим названием «Городские пожарные команды. Опыт руководства к их устройству и отправлению ими службы». Львову принадлежала идея устройства первой Всероссийской пожарной выставки, которая прошла в Петербурге в 1892 году. Спустя два года он возглавил Российское пожарное общество и стал редактором его печатного органа – журнала «Пожарное дело». Первый номер этого журнала увидел свет в том же 1894-м. В 1897 году Александр Дмитриевич организовал при Стрельнинской пожарной команде курсы повышения квалификации брандмейстеров. До весны 1916-го Львов оставался председателем Главного совета Императорского Российского пожарного общества.
Но вернемся к «княжеским» топонимам. В 1950-е годы Львовский переулок был частично упразднен, частично включен в состав Львовского проспекта. В 1960-е проспект был укорочен и стал Львовской улицей. Сегодня она проходит (с поворотом) от Пискарёвского проспекта до улицы Маршала Тухачевского.
Связно рассказать об этом подворье тоже не так-то просто. Сведения о нем, которые содержатся в имеющейся в нашем распоряжении краеведческой литературе, пока, к сожалению, практически не поддаются верификации. При этом данное подворье представляет значительный интерес, тем более что там, возможно, какое-то время хранилась весьма почитаемая христианская святыня.
В «Святынях Санкт-Петербурга» Виктора Васильевича Антонова и Александра Валерьевича Кобака и в электронной версии энциклопедии «Санкт-Петербург» особо отмечено, что уже в 1906 году у Рождествено-Богородицкого женского монастыря Гродненской епархии, который в 1900–1901 годах переехал из Гродно (ныне Белоруссия) в Красносток (ныне – Ружанысток, Польша), была в столице Российской империи своя часовня. Местоположение этой часовни, освященной, вероятно, в честь преподобного Павла Фивейского, увы, не указано.
В справочном издании «Храмы Санкт-Петербурга» Сергея Сергеевича Шульца-младшего фигурирует относившаяся ко Красностокскому Рождествено-Богородицкому женскому монастырю часовня, которая была возведена на будущем проспекте Императора Петра Великого (ныне – Пискарёвский проспект) в 1902 году и в которой по праздникам и в воскресные дни служились молебны. Однако остается неясным, та ли это часовня, о которой говорится в «Святынях Санкт-Петербурга» и в электронной версии энциклопедии «Санкт-Петербург», или другая.
В «Святынях Санкт-Петербурга» и в электронной версии энциклопедии «Санкт-Петербург» сказано, что в 1911 году некая мещанка Евдокимова подарила монастырю для подворья участок земли в Полюстрове. В том же году по проекту гродненского архитектора Георгия Михайловича Никитина здесь были построены кельи и две деревянные часовенки. (Судя по заметке в электронной версии энциклопедии «Санкт-Петербург», каждая из этих часовен была увенчана тремя главками.) Летом 1913 года тут было начато новое строительство – то ли «одноэтажной деревянной часовни с пятью главками и примыкающего к ней дома», как можно прочитать в «Святынях Санкт-Петербурга», то ли «деревянной часовни с пятью главками, которая разместилась на втором этаже подворья», как сообщается в электронной версии энциклопедии «Санкт-Петербург». (В последней также упомянуто, что три тысячи рублей на постройку выделил сам государь, то есть Николай II.) Это здание, в котором были намечены три придела, обшили тесом, и 11 декабря 1915 года его освятил епископ Гдовский (позднее – митрополит Петроградский и Гдовский) Вениамин (Казанский). (В 1922 году Вениамин был расстрелян по приговору Петроградского губернского революционного трибунала, а спустя 70 лет, в 1992-м, причислен к лику святых Архиерейским собором Русской православной церкви. В 2009 году священномученику установили памятник на Малой Охте, рядом с церковью Успения Пресвятой Богородицы, которая также известна как Блокадный храм.) Вероятно, вскоре пятиглавая деревянная часовня стала церковью.
А вот по данным справочника-путеводителя «Храмы Петербурга» и справочного издания «Храмы Санкт-Петербурга» Шульца-младшего, в 1912–1915 годах здесь построили именно церковь, причем спроектировал ее всё тот же Георгий Никитин. Эта деревянная церковь была освящена во имя иконы Божией Матери «Неопалимая Купина».
В середине 1919 года в Красностокском подворье жили четыре монахини и семнадцать послушниц. Закрыли подворье, по-видимому, в 1929 году. Затем все его строения были снесены.
В последний период функционирования подворья, если верить «Православной энциклопедии», тут и находилась вышеупомянутая святыня. Речь идет о почитаемой православными и католиками Красностокской иконе Божией Матери, чья замысловатая судьба достойна отдельного рассказа. Во время Первой мировой войны Красностокскую обитель, насколько можно судить, эвакуировали в Москву. Насельницы взяли с собой основные монастырские ценности, в том числе древний чудотворный образ. Из Первопрестольной эта икона и попала в Полюстрово, в храм при подворье Красностокского Рождествено-Богородицкого женского монастыря Гродненской епархии. После закрытия подворья одна из сестер вывезла икону в Новгород, а оттуда – в Псков.
О существовавшем здесь Красностокском подворье напоминают деревянная церковь Святителя Луки (Войно-Ясенецкого) и деревянный памятный знак. Планируется, что тут же будет построен каменный храм Иконы Божией Матери «Неопалимая Купина».
На Пороховском кладбище, мимо которого проходил Ржевский коридор, сохранилось множество исторических погребений, тут же находится знаменитый памятник на жерновах, установленный в память о погибших при взрывах на пороховом заводе. В блокадное время на этом кладбище было похоронено множество ленинградцев и защитников города.
Тела погибших людей свозили сюда с территории Пороховых и Ржевки, здесь же упокоились и те, кто не смог преодолеть путь к Ладожскому озеру. Большинство братских могил, примыкающих к улице Красина, являются безымянными. Именных могил на этом кладбище не так много и они располагаются по всей его территории. Чаще всего это захоронения коренных пороховчан, чьи предки были похоронены здесь ранее. Среди надгробий времен Великой отечественной войны выделяется полированная колонна, которая установлена над могилой четырех летчиков 125-го скоростного бомбардировочного авиационного полка, павших в боях 5 октября 1941 года. Далеко не все братские захоронения периода Великой Отечественной войны на Пороховском охраняются государством. Но все они заслуживают внимания и заботы тех, кому посчастливилось жить в непокоренном городе на Неве.
Пороховское кладбище не назовешь особенно известным или престижным. На нем не так много захоронений знаменитых людей. Да и лежит оно в стороне от основных экскурсионных маршрутов Санкт-Петербурга и его окрестностей. Зато это одно из немногих «профессиональных» кладбищ в нашем городе. Там хоронили артиллеристов и пороходелов, в том числе тех, кто погиб при взрывах на Охтинском пороховом заводе. Вдобавок кладбище расположено в холмистой местности, что делает его очень живописным. В общем, стоит выделить выходной, чтобы там побывать.
Пискарёвский проспект, протянувшийся от Свердловской набережной до Муринской дороги, является одной из главных магистралей Санкт-Петербурга. По нему проходит граница между Калининским и Красногвардейским районами.
Первоначально, с 1877 года, это была Охтенская (до 1956-го это слово писалось через «е») дорога. С конца XIX века она также именовалась Большеохтенской, Большой Охтенской и даже Скотопрогонной дорогой. В 1906 году ей дали довольно претенциозное название – проспект Императора Петра Великого. Вслед за тем несколько близлежащих улиц были названы в честь сподвижников Петра Алексеевича и была построена больница его имени.
После Октябрьской революции топонимику ее колыбели стали переиначивать на большевистский лад, и в 1923-м или 1924-м первый российский император оказался вытеснен из названия магистрали вождем мирового пролетариата. Во второй половине 1920-х годов улицу Ленина стали величать проспектом. В 1930-е проспект приобрел свои нынешние границы.
Казалось бы, авторитет Владимира Ильича должен был защитить проспект от каких бы то ни было переименований на весь советский период. Однако в своем тогдашнем виде он (проспект), по всей вероятности, мало соответствовал столь высокому имени. 13 января 1944 года Ленгорисполком принял знаменитое решение «О восстановлении прежних наименований некоторых улиц, проспектов, набережных и площадей города Ленинграда». Двадцати городским объектам были возвращены их дореволюционные названия. Вторым пунктом этого решения проспект Ленина был переименован в Пискарёвский. Это название, данное по исторической местности (деревне), восходит к купцу Пискарёву, который в начале XIX века владел здешними землями.
Там, где улица Красина соединяется с Ржевской улицей, на повороте стоит четвертая стела Ржевского коридора блокады. Здесь начинался последний прямой участок пути. Сегодня рядом со стелой находится завод «Ржевка-хлеб», который несколько лет подряд к годовщине прорыва и снятия блокады Ленинграда выпекал особый, блокадный хлеб. В годы блокады завод, по некоторым данным работал, хотя его нет на официальной карте заводов, представленной в музее хлеба. Тем не менее, старожилы помнят, что хлебное производство не остановили ни война, ни обстрелы станции.
К Ржевской улице обращен заключительный барельеф композиции, созданной В.С. Лукьяновым, «Дети блокады». На переднем плане перед зрителем предстают образы коленопреклоненной матери, обнимающей ребенка, водителя полуторки, держащего малыша на руках, и девочки постарше, успокаивающе положившей руку на руку матери.
Но особенно красноречиво тяжесть пути на Большую землю передает фон барельефа – санитарная машина, взрывы и люди, помогающие человеку выбраться из машины. Многие ленинградцы, получившие документы на эвакуацию, не могли самостоятельно передвигаться. Для поддержки людей и обеспечения медицинской помощи на льду Ладожского озера согласно приказу №0164 были организованы перевалочные пункты и пункты обогрева. Максимальное расстояние между питательно-обогревательными пунктами составляло 5 километров. На Дороге жизни работали «лекпомы» - медики, снабженные в том числе противообмораживающими средствами. Первый такой пункт находился на станции Ладожское озеро. До этого пункта эвакуируемые жители добирались различными путями, надеясь только на себя.
Дети блокадного Ленинграда столкнулись с жестокой стороной жизни, с суровым характером северной природы, с голодом, с потерей родных и близких. И в фигуре девочки на стеле отражено удивительное свойство детей – мгновенно становиться взрослыми перед лицом смерти.
К северу от Ржевки начинается территория испытательного полигона Министерства обороны Российской Федерации. Он имеет давнюю историю.
В 1870-е годы артиллерийские опыты, то есть испытания сухопутной и морской артиллерии, которые прежде проводились на Волковом поле, были перенесены на Охтинское поле. В 1878-м тут был учрежден Главный артиллерийский полигон, соседом которого почти сразу стал Морской артиллерийский полигон. С тех пор они функционировали бок о бок, время от времени объединяясь, а затем опять обретая самостоятельность.
На этих полигонах служило множество людей: офицеры, солдаты, матросы. На рубеже XIX–XX веков на Ржевке, в районе нынешних Рябовского шоссе, Ковалёвской, Беломорской, Камышинской, Всеволожской и Лесопарковой улиц, для них были возведены новые жилые дома. (По мнению Александра Юрьевича Краснолуцкого, в этих домах также проживали офицеры Охтинского порохового завода.) Так сформировался артиллерийский поселок, значительная часть застройки которого сохранилась до наших дней. Это выполненные в «кирпичном стиле» здания, в большинстве своем одноэтажные, с чердаком под пологой крышей и треугольными фронтонами. Многие из них признаны объектами культурного наследия регионального значения и охраняются государством. Прежде всего, это восемь четырехквартирных домов (81–95) на Рябовском шоссе, построенных по одному проекту для семей офицеров. Они до сих пор обитаемы. А здание бывшего Офицерского собрания (дом 16), в котором в свое время располагался детский сад № 13, и казарма для нижних чинов с флигелем (дом 20, корпус 2, литеры А и Б) на Ковалёвской улице, судя по всему, и сейчас принадлежат военным.
Миновав четырехпоставочную мельницу, мы выходим к Капсюльному шоссе. Это название, известное с 1909 года, связано с местной производственной специализацией.
Дело в том, что еще 17 августа 1843 года вышел приказ по Военному ведомству (за номером 703) «Об устройстве Заведения по выделке ударных колпачков и мастерской для приготовления затравочных стержней». Такова была воля самого Николая I. «Ударные колпачки» – это и есть капсюли, а «заведение», первоначально работавшее при Охтинском пороховом заводе, после ряда реорганизаций превратилось в НПП «Краснознамёнец».
Капсюльное шоссе, словно машина времени, переносит нас в прошлое. Здесь еще можно увидеть уцелевшие одноэтажные деревянные дома – «пятидомики», как окрестили их местные жители. Некоторые из этих домов, по всей вероятности, были построены до Октябрьской революции.
С Капсюльного шоссе открывается замечательный вид на Охтинский разлив и арочный Беляевский мост, который является частью кольцевой автодороги. Помимо НПП «Краснознамёнец», на берегах Охтинского водохранилища, образованного плотиной, расположены предприятия НПО «Пластполимер» и НИИ «Химволокно».
В южной части шоссе выделяются здание пожарной части (дом 34), построенное в 1933 году и заброшенное ныне, и православный храм Святителя Спиридона Тримифунтского (у дома 45), освященный в 2015 году. Он находится на территории компании «НеваРеактив» и приписан к Ильинскому храму на Пороховых.
Рядом с Т-образным перекрестком Ржевской улицы и улицы Красина возвышается одна из четырех стел мемориальной трассы «Ржевский коридор блокады». (В годы блокады 7-километровый Ржевский коридор, начинавшийся от железнодорожной станции Ржевка, был продолжением Дороги жизни в черте города.)
Эти памятные стелы, носящие название «Хлеб насущный», спроектировал архитектор Владимир Сергеевич Лукьянов. Они были установлены в 1985 году, к 40-летию Победы.
На углу Ржевской и Челябинской улиц находится здание бывшего Механического завода Титовых. (На официальном сайте КГИОП этот объект также значится как «Механические и слесарные мастерские Пиротехнической школы».) Есть сведения, что этот завод, основателем которого был Иван Титович Титов, появился тут в 1871 году. Предприятие выполняло заказы Главного артиллерийского управления, в том числе небольшие механические работы для Охтинского порохового завода.
В 1891 году купец Титов скончался и был похоронен на Пороховском кладбище (его могила сохранилась), а завод перешел в руки его вдовы, Александры Михайловны, и сыновей. В 1907, 1911 годах по проекту инженера Евгения Петровича Калиновского для предприятия было построено новое здание.
После октября 1917-го завод Титовых был национализирован. Во второй половине 1920-х годов предприятие переоборудовали под выпечку хлеба. Продукция этого хлебозавода (ныне – компания «Ржевка-Хлеб») по-прежнему пользуется спросом, а его кирпичное здание (Челябинская улица, дом 2) 29 сентября 2009 года было признано памятником регионального значения.
Название «Ржевка» происходит от Ржевской слободы, возникшей в XVIII веке и названной по фамилии владельцев земли – Ржевских. Слобода начала активно развиваться после учреждения в 1816 году военного поселения на Охтинском пороховом заводе.
На протяжении двух с половиной веков Ржевка была тихим уголком на окраине города. Значительную часть населения составляли крестьяне, обрабатывавшие скудную землю, и рабочие Порохового завода, которым были выделены участки под огород.
Станция Ржевка – ровесница узкоколейной Ириновской железной дороги, регулярное движение по которой открылось осенью 1892 года. (Ширококолейной эта дорога стала в 1920-е.)
В годы Великой Отечественной войны Ржевка оказалась в прифронтовом районе и страдала от обстрелов. По Дороге жизни на станцию доставляли с Большой земли продовольствие, медикаменты, боеприпасы, топливо. Затем эти грузы везли вглубь осажденного Ленинграда. От станции начинался 7-километровый Ржевский коридор – продолжение Дороги жизни в черте города. Этим же коридором (в обратном направлении) следовали машины с эвакуируемыми из города людьми.
Уже несколько лет на Ржевскую площадь с ее неизменным трамвайным кольцом глядят высокие новостройки. О милой сердцу старине здесь напоминает лишь название, которое эта площадь официально носит с 1951 года. Оно было дано по поселку (или по железнодорожной станции) Ржевка, и поначалу площадь иногда именовали площадью Ржевка.
Название «Ржевка» произошло от Ржевской слободы, возникшей в XVIII веке и нареченной по фамилии землевладельцев Ржевских. Судя по изысканиям автора «Охтинской энциклопедии» Александра Юрьевича Краснолуцкого, участок земли, граничивший с территорией Охтинского порохового завода, принадлежал этой семье с петровских времен. В начале XVIII века владельцем этого участка был царский стольник Иван Иванович Ржевский. После него тут хозяйничал Василий Иванович, позднее – Фёдор Васильевич, а затем – Василий Фёдорович. Любопытно, что свою родословную эти Ржевские вели от смоленских (точнее говоря, от фоминских) князей, а через них – от Рюриковичей. Вот только никаких следов их деятельности на Ржевке, пожалуй, уже не отыщешь. Зато названий с корнем «Ржев» тут и в окрестностях хоть отбавляй: Ржевская улица, аэропорт Ржевка, Ржевский лесопарк, муниципальный округ Ржевка и много других.
The name “Rzhevka” comes from Rzhevskaya sloboda appeared in XVIII century. The sloboda received its name from the last name of land owners The Rzhevsky. The fast development of the sloboda began when a military settlement at the Okhtinsky powder mill had been established in 1816.
Rzhevka used to be an out-of-the-way corner uptown. The most part of its population was peasants worked the poor land and workers of the Powder mill who had received plots for allotments here.
Rzhevka railway station took place concurrently with narrow-gauge Irinovskaya railway that had inaugurated regular traffic in 1892. This railway became broad-gauge line in 1920s.
During Great Patriotic War Rzhevka was in the front-line area and suffered from shelling. Food, medicines, armament and fuel was supplied at the station by the Road of Life, and then transported deep into besieged Leningrad. The 7 km Rzhevsky koridor continuing the Road of Life in the city started from this station. This path was also used for evacuation, vehicles with people followed this road to get Lake Ladoga and then to the “Continent”.
На площади перед станцией Ржевка путников встречал Универмаг № 1. Его заколоченные окна напоминали об обстрелах, а очередь из местных жителей показывала, что жизнь продолжается, и здесь дают хлеб.
Трамвайное кольцо на Ржевке зимой 1941 года было пустынно и погребено под снегом, но после восстановления трамвайного движения, здесь останавливались деревянные «вагончики-американки». Трамвай значительно сокращал путь до нулевого километра Дороги жизни и был действительно ключевым символом движения и стремления к Победе.
Вокзал в то время был деревянным, оставшимся от старой Ириновской узкоколейки, построенной бароном Корфом в конце XIX века. 29 марта 1942 года начался мощный артиллерийский обстрел станции. В этот день на путях находилось множество вагонов с боеприпасами, начался пожар, последовала мощная серия взрывов. Эта катастрофа стала самой страшной на Ржевке за все годы блокады. Вокзал сгорел. После войны на его месте возвели новое здание в стиле сталинского неоклассицизма, которое в 1955 году дебютировало в кино в фильме «Максим Перепелица» Анатолия Михайловича Граника.
Пришедшие сюда по Ржевскому коридору люди радовались суете, крикам рабочих, разгружавших полуторки с драгоценным грузом муки, фырканью лошадей, повседневному шуму вокзала. В ноздри проникали разнообразные запахи – пахло костром, мазутом, лошадьми, откуда-то призывно тянулся запах полевой кухни, пусть там варили пустые щи из остатков мороженых овощей, но это была горячая, спасительная пища. Все эти звуки, запахи, вид деловито спешащих мужчин и женщин, ведущих детей за руку, как будто возвращали назад в то время, когда войны ещё не было.
Дойти до Ржевки – это победа. Пусть маленькая, пусть впереди ещё много испытаний, пусть до Большой земли ещё много километров. Но вот она - Ржевка, вот она – Дорога жизни.
В воскресенье, 29 марта 1942 года, станция Ржевка подверглась артиллерийскому обстрелу. В память об этом была создана бронзовая мемориальная доска (авторы – архитектор Анатолий Петрович Чернов, скульптор Алексей Андреевич Архипов).
В 1990–2001 годах она висела на послевоенном здании вокзала, которое снесли в 2005-м при строительстве кольцевой автодороги. Затем была создана гранитная доска, которую сначала установили на опоре эстакады КАД. Сегодня ее можно увидеть на новом здании вокзала, справа от входа.
Коренной житель Ржевки Виктор Станиславович Фудалей оставил воспоминания о том трагическом дне: «Взорвалось одновременно несколько вагонов. Рядом на путях стоял эшелон с эвакуируемыми ленинградцами, от них летели руки-ноги. Затем сдетонировало еще два раза. Второй взрыв – самый сильный – я видел, видел и третий. <…> Я в это время закрылся одеялом. Тряхануло здорово. Когда вылез из-под одеяла, на мне лежала оконная рама, одеяло было местами рассечено осколками стекла, а над головой я увидел предрассветные звезды. Взрывная волна просто перевернула наш дом, а это был генеральский дом, построенный еще перед революцией. <…> Мы спали дома – проснулись на улице».
On Sunday, 29 March 1942, Rzhevka railway station was shelled. In memory of this dramatic moment, the bronze memorial tablet was made by Anatoly Chernov (architect) and Alexey Arkhipov (sculptor).
From 1990 up to 2001, the tablet had been hanged at the station building appeared here after The Great Patriotic War. This building has been ruined during the construction of ring way (KAD) in 2005. The tablet has moved to a new station building and is situated now on right side of the entrance.
A lifelong resident of Rzhevka Viktor Fudaley share memories from that dramatic day: “The several carriages exploded simultaneously. The arms and legs flew from the train with evacuated citizens of Leningrad that has been standing at the tracks nearby. Then, it was detonated twice. The second explosion was the most powerful, and I have seen it. I have seen the third explosion too. <…> I have covered myself with a blanket this moment. It kicked very hard. When I pulled the covers off, a window frame was lying on me; the blanket was dissected by the shattered glass. I saw pre-down stars above my head. The blast wave turned off our house, the General’s house built before the revolution <…> We have gone slipping at home and woke up outside”.
Недалеко от бывшей пороховой мельницы на Кабанихе, буквально в ста метрах к западу от нее, находится еще более эффектное здание, которое неизменно привлекает к себе внимание.
Крестообразное в плане, оно кому-то напоминает средневековый рыцарский замок, а кому-то – храм, готический или в неоренессансном стиле. Тем удивительнее, что это тоже бывшая мельница, да не простая, а четырехпоставочная (она же четырехвставочная и четырехпостановочная) коннопаровоздуховодная. Как и ее соседка, она была спроектирована Иваном Денисовичем Черником и построена на рубеже 1840–1850-х годов. Вероятно, это объясняется тем, что данный земельный участок относился к Охтинскому пороховому заводу, а Черник был архитектором Военного министерства.
За основу была взята новая модель ветряной мельницы, разработанная американцами. Устройством механизма занимался мастер по фамилии Грейсон, специально приглашенный из Англии. Необычное название мельницы связано с тем, что она приводилась в действие ветром, водой, паром и лошадьми. Есть данные, что жернова для нее были заказаны во Франции.
Мельница, моловшая не только муку, но и порох, проработала около десяти лет. Позднее она лишилась шатра с ветряными лопастями, была реконструирована и стала жилым домом. 29 сентября 2009 года это кирпичное здание (Капсюльное шоссе, дом 21) признали памятником регионального значения.
Перебравшись на правый берег Горелого ручья, мы выходим к Челябинской улице. Она сложилась из двух неравных частей, известных с конца XIX века.
Больший участок современной Челябинской улицы, лежащий к северу от железнодорожной линии, первоначально назывался дорогой в Медвежий Стан. (Ныне этот поселок входит в состав города Мурино.) 27 февраля 1941 года эта дорога стала именоваться Челябинской улицей. Короткий участок, зажатый между Ржевской улицей и линией железной дороги, вырос из располагавшейся здесь в прошлом деревни. Она носила грубоватое название «Кабаниха», которое известно с 1896 года и, как считается, представляет собой искаженную фамилию видного местного жителя (или землевладельца) – капитана артиллерии Павла Ивановича Канабиха (Каннабиха). (Нетрудно догадаться, как его фамилию переиначили бы в наши дни.) Видимо, уже в XX веке это название перешло на небольшую здешнюю улицу, которую 14 августа 1958 года и присоединили к Челябинской улице.
Вышеупомянутый артиллерист жил тут в середине XIX века. Краеведы полагают, что примерно тогда же по проекту архитектора Ивана Денисовича Черника было возведено кирпичное здание пороховой мельницы, современный адрес которого – Челябинская улица, дом 24. Впоследствии это здание перестроили и даже приспособили под жилье.
В период блокады Ленинграда Дорога жизни была единственной транспортной магистралью, которая связывала город с Большой землей. Чтобы увековечить подвиг железнодорожников, трудившихся на Дороге жизни, и отдать дань памяти ленинградцам, погибшим при эвакуации, вдоль железнодорожной линии от Финляндского вокзала до станции Ладожское озеро в 1970-е годы было установлено 56 мемориальных километровых столбов. Авторами проекта выступили архитекторы Михаил Николаевич Мейсель и Игорь Георгиевич Явейн.
Мемориальные столбы выполнены из железобетона; в их верхней части изображены скрещенные молоток и разводной (французский) ключ, ниже – по обе стороны – нанесены цифры, обозначающие километры, под ними – надпись «ДОРОГА ЖИЗНИ» (в две строки).
На станции Ржевка, которая расположена на Ириновском направлении Октябрьской железной дороги, прямо между путями установлен столб «Дорога жизни, 6/5-й км».
During the Siege of Leningrad, the Road of Life was the single traffic artery linking the city with the “Continent”. In 1970s, the 56 memorial poles were set along tracks from Finland station to Ladozhskoe ozero railway station to immortalize the feat of railroad workers toiled at the Road of Life and to pay tribute to the citizens of Leningrad lost during the evacuation. The architects created the poles are Mikhail Meisel and Igor Yavein.
The memorial poles are made from reinforced concrete; there are crossed hammer and crescent (French) wrench at the top and numbers of kilometers at the bottom. The inscription “The Road of Life” is just below numbers.
The pole “The Road of Life, 6/5 km” is situated at the Rzhevka railway station located in the Irinovskoye direction of the October Railway.
Горелый ручей берет свое начало в болотистой местности к северо-востоку от поселка Новое Девяткино. Он является правым притоком реки Лубьи (Луппы), в которую впадает уже в городской черте, на границе Пороховского кладбища. (Именно Лубья и ограничивает это кладбище с юга. Кроме того, она является левым притоком Охты. Недалеко от места слияния этих рек стоит Ильинский храм – архитектурная жемчужина Красногвардейского района.)
Название «Горелый», известное с конца XVIII века, связано, по-видимому, с темным цветом воды в ручье. Кстати, в своем нижнем течении он порой именуется Ржевским ручьем, а кое-кто даже использует более «статусный» вариант – «река Ржевка».
Через Горелый ручей переброшено несколько мостов, в том числе Ржевские, снабженные порядковыми номерами. По пути к Челябинской улице мы переходим ручей по 5-му Ржевскому мосту, расположенному южнее линии железной дороги. Это скромный пешеходный мост с металлическим пролетным строением и железобетонными опорами. По данным официального сайта СПб ГБУ «Мостотрест», нынешний, пятипролетный Ржевский мост № 5 построили в 1981–1982 годах вместо прежнего, десятипролетного, многие части которого были деревянными.
От станции Ржевка начиналась автомобильная Дорога жизни. Вдоль шоссе, ведущего к западному берегу Ладожского озера, в 1967 году было установлено 46 памятных километровых столбов. Их спроектировал архитектор Михаил Николаевич Мейсель, а в установке приняли участие трудящиеся Ленинграда.
Памятный столб, обозначающий «нулевой» километр Дороги жизни, находится у заброшенного дома № 107 по Рябовскому шоссе. Чтобы найти его, нужно пересечь железнодорожные пути, пройти под эстакадой КАД и повернуть налево.
Всего на территории Красногвардейского района три памятных столба, которые размечают начальный отрезок Дороги жизни от станции Ржевка: уже упомянутый 0-й (на нем нет цифр), 1-й и 2-й км.
На столбе «нулевого» километра и столбах нечетных километров над рельефной надписью «ДОРОГА ЖИЗНИ» (в две строки) и соответствующими цифрами помещена пятиконечная звезда. На столбах четных километров место над надписью и цифрами занимают серп и молот.
Километровые столбы, стоящие вдоль железной дороги и вдоль шоссе, вместе с другими памятниками Дороги жизни входят в комплекс мемориальных сооружений «Зеленый пояс Славы».
The motor Road of Life begins from Rzhevka railway station. In 1967, 46 memorial poles were set along a highway leading to the Western shore of Lake Ladoga. The author of the project is Mikhail Meisel (architect). The working people of Leningrad took part in the installation of these poles.
The memorial pole denoting the “Zero Mile” of the Road of Life is situated near by the abandoned house, number 107, Ryabovskoye highway. You should cross the railway tracks, pass under the ring road (KAD) flyover and turn left to find it.
There are three memorial poles in Krasnogvardeysky district of Saint Petersburg. These poles mark the first stage of the Road of Life. They are the “Zero Mile” pole (without any numbers on it), 1st km and 2nd km poles.
The “Zero Mile” pole and odd-numbered poles have a five-pointed star below the inscription “The Road of Life” and kilometer’s number. The even-numbered poles have hammer and sickle below the inscription and numbers.
The memorial poles along railway and highway and other monuments of the Road of Life form part of “Green Belt of Fame”.
Название «Рябовская дорога» происходит от мызы Рябово (теперь это территория города Всеволожска), которую в 1818 году приобрел крупный землевладелец Всеволод Андреевич Всеволожский. Рябовская дорога вела от Охтинского порохового завода до мызы. В конце XIX века она получила нынешнее название.
Рябовское шоссе берет свое начало от перекрестка улицы Коммуны и Ириновского проспекта. Оно проходит до станции Ржевка, пересекает по путепроводу железнодорожные пути и КАД и кончается у Окраинного моста через реку Лубью (Луппу). Продолжением Рябовского шоссе за городской чертой является автомобильная дорога регионального значения Санкт-Петербург – Морье. Официальное название этой мемориальной трассы – «Дорога жизни» (41К-064 и А128 – на автомобильных картах). Недалеко от выезда из Красногвардейского района города стоит памятный столб «Дорога жизни, 2-й км».
В 1942 году, стойко перенося все ужасы блокады вместе с земляками, Ольга Фёдоровна Берггольц написала об этой дороге в «Ленинградской поэме»:
Дорогой жизни шел к нам хлеб,
дорогой дружбы многих к многим.
Еще не знают на земле
страшней и радостней дороги.
The name “Ryabovskaya doroga” originates from the Ryabovo manor, the territory which is Vsevolozhsk city now. This manor was bought by rich landowner Vsevolod Vsevolozhsky in 1818. Ryabovskaya doroga road led from the Okhtinsky powder mill to the manor. In the last XIX century, the road has had its current name.
Ryabovskoye highway begins from the intersection of Kommuny street and Irinovsky prospect. It leads to the Rzhevka railway station, crosses railway tracks and the ring road (KAD) by overpass, and ends at Okrainny bridge over the Lub’ya (Luppa) river. The Mor’ye motor road continues Ryabovskoye highway outside of town. The official name of this highway is “Road of Life” (Doroga Zhizni)/ It is marked as 41K-064 and A128 on road maps. The memorial pole “The Road of Life, 2nd km” stays near by the exit from Krasnogvardeysky district.
In 1942, Olga Berggoltz enduring all the horrors of the Siege with other citizens wrote about this Road in her “Leningrad Poem”:
The Road of Life was giving us our bread,
The Road of friendship of hundreds and hundreds.
This world don’t know any single Road
To be more frightful and happier.
Мемориальный комплекс «Дорога жизни, первый километр» объединяет три объекта: памятный столб «Дорога жизни, 1-й км» (проект разработал архитектор Михаил Николаевич Мейсель), памятный знак «Регулировщица» и подлинное орудие периода Великой Отечественной войны – 85-мм зенитную пушку образца 1939 года (52-К). Зенитка является экспонатом Государственного музея истории Санкт-Петербурга.
Памятный знак «Регулировщица» был создан в 1985 году (авторы – архитектор Александр Данилович Левенков, скульптор Ягуб Алибалаевич Имранов). Первоначально его установили ближе к станции Ржевка, в нескольких шагах от столба «нулевого» километра. В 2004 году при строительстве кольцевой автодороги знак был полностью утрачен. В 2007 году он был воссоздан скульптором Александром Сергеевичем Бодяковым, а в 2010-м установлен на нынешнем месте. Так «Регулировщица» с флажком вернулась на Дорогу жизни. Туда, где в годы блокады такие же молодые девушки указывали путь полуторкам, обеспечивая безостановочное движение машин по суше и по льду Ладожского озера. Днем и ночью, в любую погоду, под вражеским огнем направляли они транспортные колонны, не давая водителям заблудиться, помогая городу выжить.
Девушки-регулировщицы стояли на всем протяжении Дороги жизни: на ее сухопутной части и на льду Ладожского озера. Днем и ночью, в любую погоду, под вражеским огнем указывали они путь идущим машинам. Их бессмертному подвигу и посвящен этот памятный знак.
The memorial complex “The Road of Life, first kilometer” consists of three parts: a memorial pole “The Road of Life, 1st km” (designed by architect Mikhail Meisel), a monument “Regulirovshchitsa” (woman traffic supervisor) and real weapon of the Great Patriotic War, a 85mm anti-aircraft gun made in 1939. The anti-aircraft gun is an exhibit of State Museum of the History of Saint Petersburg.
The monument “Regulirovshchitsa” was built in 1985. The authors of the project are architect Alexander Levenkov and sculptor Yagub Imranov. It was placed near by Rzhevka railway station, in some steps from the pole of “Zero Mile”. In 2004, when the ring road (KAD) has been built, the monument was completely lost. In 2007 sculptor Alexander Bodyakov recreated the monument which was installed at its actual place in 2010. This way the brave young woman named “Regulirovshchitsa” with her little flag returned to the Road of Life. These women supervised traffic on the Road of Life during the Siege of Leningrad and directed trucks and vehicles to support non-stop link with the “Continent”. They stayed here, at the Road of Life, days and nights, in any weather. They directed convoys under enemy fire helping drivers not lose their way and giving the city the best chance to be saved.
About the monument “Regulirovshchitsa”
Young women supervising traffic at the Road of Life stay by the route on its terrestrial part and on ice of Lake Ladoga. They showed path to drivers days and nights in all weather, under enemy fire. The monument is devoted to their immortal feat.
Чуть поодаль от шоссе, скрываясь за деревьями, стоит одноэтажное кирпичное здание. Оно было построено в 1912–1914 годах для канцелярии Главного артиллерийского полигона. В настоящее время в нем находится клуб войсковой части, а также, что известно далеко не всем, музей Ржевского полигона. Подойти к нему можно беспрепятственно: вокруг нет ни забора с колючей проволокой, ни вооруженной охраны, ни КПП. А вот попасть в этот любопытный музей на экскурсию весьма проблематично, поскольку на территории войсковой части действуют строгие правила.
В 1980 году перед клубом установили памятник Владимиру Ильичу Ленину (авторы – архитектор Юрий Николаевич Лобанов, скульпторы Ренальд Иосифович Робачевский, Альберт Серафимович Чаркин и Григорий Данилович Ястребенецкий).
На самом здании, справа от входа, можно увидеть мемориальную доску, посвященную замечательному русскому поэту Николаю Михайловичу Рубцову. В 1955 году он работал на Ржевском артиллерийском полигоне слесарем-сборщиком.
Ржевский полигон хранит множество замечательных памятников военно-инженерной истории России. На огромной территории, скрытой от лишних глаз густыми лесами и высокими заборами, до сих пор стоят постройки XIX века и уникальные артиллерийские орудия XX века. Увы, полигон постепенно приходит в запустение.
A one-story brick building is located a few fields over the highway behind trees. It has been built for the chancellery of the Main artillery landfill in 1912–1914. Currently, it is used as a club for military wing, and there is the Museum of Rzhev landfill which is not widely known even by local citizens. Everyone can approach to this building without any obstacles; there are not any fences or cordons or armed guard. But the Museum is harder to enter in; it is located at the military wing’s territory with its special regime and strict rules.
In 1980, the statue of Vladimir Lenin has been installed in front of the club building. The authors of the project are architect Yuri Lobanov, sculptors Renald Robachevsky, Albert Charkin and Grigory Yastrebenetsky.
At the wall of the building, on the right side of the entrance, there is a memorial tablet dedicated to famous Russian poet Nikolay Rubtsov. He has been working as an assembler at Rzhev artillery landfill in 1955.
About Rzhev landfill
There are many gorgeous monuments of Russian military engineering history in the Rzhev landfill. In the waste territory out of sights due to dense forests and high fences buildings constructed in 19th century and artillery guns made in 20th century were located. Alas, the landfill tends to become abandoned in recent times.
По другую сторону Рябовского шоссе находится испытательный полигон Минобороны. История полигона на Охтинском поле началась в 1878–1879 годах. Здесь были расположены Главный артиллерийский и Морской артиллерийский полигоны.
В здании, которое сейчас занимает штаб войсковой части, раньше размещалась канцелярия Морского полигона.
В годы Великой Отечественной войны на полигоне продолжались испытания, производился ремонт вооружения, велась конструкторская деятельность. В снаряжательных мастерских подбирали заряды из тех порохов, которые были в блокированном городе, и комплектовали выстрелы.
Самые известные орудия Ржевского полигона – 305-мм береговое орудие, созданное на Обуховском заводе в 1914 году, и 406-мм корабельное орудие Б-37, изготовленное на заводе «Баррикады» в Сталинграде. 406-мм пушка была предназначена для вооружения линкоров типа «Советский Союз» (ни один из них так и не был достроен). Отсюда название орудия – «Главный калибр Советского Союза». Эта дальнобойная пушка (дальность ее стрельбы – 45 километров) участвовала в обороне Ленинграда, поддерживая советские войска на нескольких направлениях.
Ржевский полигон хранит множество замечательных памятников военно-инженерной истории России. На огромной территории, скрытой от лишних глаз густыми лесами и высокими заборами, до сих пор стоят постройки XIX века и уникальные артиллерийские орудия XX века. Увы, полигон постепенно приходит в запустение.
At the other side of Ryabovskoye highway a testing landfill of Ministry of Defense takes place. The history of the landfill started in an Okhtinskoye field in 1878–1879. Here the Main artillery and Naval artillery rangers were situated.
In the building of contemporary military headquarters the former Chancellery of Naval landfill was housed.
During the Great Patriotic War they kept on testing weapons, fixing army items and constructing new ones on this range. In the shells’ workshops different missiles and bombs were made from powders which have been available in besieged city.
The most famous weapons of Rzhev landfill are 305mm coastal defense gun made at the Obukhovsky plant in 1914 and 406mm ship’s weapon B-37 constructed at the “Barrikady” plant in Stalingrad. This 406mm gun was made for the battleships of “Sovietsky Soyuz” (Soviet Union) type. But no such ships have been built at least. But the name of the projected battleship gave the name to the gun which was called The Main Caliber of Soviet Union. This gun for very long-range fire about 45 km took part in the defense of Leningrad maintaining soviet troops on several fronts.
About Rzhev landfill
There are many gorgeous monuments of Russian military engineering history in the Rzhev landfill. In the waste territory out of sights due to dense forests and high fences buildings constructed in 19th century and artillery guns made in 20th century were located. Alas, the landfill tends to become abandoned in recent times.
Появление этого подворья, по всей вероятности, можно считать еще одним свидетельством удивительной щедрости людей по отношению к Русской православной церкви. В «Святынях Санкт-Петербурга» Виктора Васильевича Антонова и Александра Валерьевича Кобака и в электронной версии энциклопедии «Санкт-Петербург» сообщается, что участок в Пискарёвке был подарен (монастырю или уже самому подворью) неким Г. И. Бычковым. Это косвенно подтверждается документами, которые хранятся в Центральном государственном историческом архиве Санкт-Петербурга (см. фонд 224, опись 1, дело 3641). В них говорится «Об обложении земским сбором недвижимого имущества Г. И. Пучкова, Александро-Ошевенского монастыря на Большой Охте по Беляевскому пер., 13 и 13-а в Полюстровском участке», что также дает представление о местоположении подворья. Упомянутый «Беляевский пер.» – это нынешний Волго-Донской проспект. А несовпадение – и вместе с тем созвучность – фамилий можно объяснить банальной опиской/опечаткой.
В «Святынях Санкт-Петербурга» и в электронной версии энциклопедии «Санкт-Петербург» сказано, что осенью 1903 года иеромонах Иоаким подал епархиальным властям просьбу о постройке на данном участке деревянной подворской церкви. Сочтя участок слишком маленьким для храма, власти отклонили просьбу. Вместо церкви 28 ноября 1904 года была заложена деревянная часовня на 300 (!) человек. Ее проект разработал архитектор Николай Николаевич Еремеев. В электронной версии энциклопедии «Санкт-Петербург» особо отмечено, что обращать эту часовню в церковь дозволено не было. Первый раз часовню освятили 27 июля 1907 года, второй – после расширения, благодаря которому она стала похожа на небольшой храм, – 20 июля 1909-го. В «Святынях Санкт-Петербурга», в электронной версии энциклопедии «Санкт-Петербург» и в «Атласе Красногвардейского района» Натальи Павловны Столбовой эта часовня фигурирует как посвященная святому великомученику и целителю Пантелеимону. (В справочнике-путеводителе «Храмы Петербурга» Пантелеимон «делит» часовню, посвящение которой однозначно не определено, с преподобным Александром Ошевенским, основателем Успенского монастыря.)
Абсолютно другая – и на фоне вышеприведенного описания малоубедительная – версия событий изложена в справочном издании «Храмы Санкт-Петербурга» Сергея Сергеевича Шульца-младшего. По его данным, Александро-Ошевенский Успенский мужской монастырь Олонецкой и Петрозаводской епархии в 1913 году «приобрел землю вблизи проспекта Императора Петра Великого <с января 1944 года – Пискарёвский проспект>, на границе Полюстровского и Пискарёвского участков города». На этой земле было открыто подворье, при котором в 1913–1914 годах по проекту архитектора Николая Николаевича Еремеева возвели церковь (или часовню). В 1914-м ее освятили во имя преподобного Александра Ошевенского.
Сведения о последних годах существования «пискарёвского» подворья Александро-Ошевенского монастыря, которыми мы располагаем, почти не противоречат друг другу. Перед Октябрьской революцией в часовне при подворье, как отмечено в «Святынях Санкт-Петербурга» и в электронной версии энциклопедии «Санкт-Петербург», служил уже знакомый нам иеромонах Иоаким. Обитатели окрестностей очень любили данную часовню, при этом в самом подворье с 1919 года никто не жил. В качестве приходского храма часовня просуществовала еще десять лет. Шульц-младший пишет, что с декабря 1927-го до своего закрытия 21 января 1931 года «храм принадлежал иосифлянам», а в последующие 1930-е «использовался под кладовую общежития рабочих сахарного склада и молочной фермы». Позднее бывшие подворские здания были снесены.
Прибавим, что в конце 1920-х годов настоятелем этого приходского храма был иерей Николай Фёдорович Прозоров, иосифлянин, расстрелянный 21 августа 1930-го и канонизированный Русской православной церковью заграницей в 1981 году.
Эпохи в жизни Красногвардейского района, памятники старины, которые вы можете увидеть своими глазами!