Страницы истории блокадного Ленинграда хранят немыслимое количество трагических событий, которые выпали на долю города и его жителей. В каждом районе имеются свои потери, а также памятные дни, связанные с тяжёлыми днями войны. Для Ржевки, восточной окраины Красногвардейского района, находившейся не менее чем в 20-25 км от линии фронта, а потому прежде не обстреливавшейся, одним из самых мрачных дней стало 29 марта 1942 года.

            Ночью, в районе 4 часов, железнодорожная станция Ржевка и находившиеся в непосредственной близости от неё предприятия подверглись массированному артиллерийскому обстрелу, нанесённым немецким командованием. Предположительно, для нанесения удара гитлеровская армия использовала дальнобойное орудие К5 «Леопольд» с пушкой 280 мм калибра, которое стреляло на расстояния до 60 км. Несмотря на то, что снаряды долетали уже на излёте, они могли нанести немалые повреждения, а услышать выстрел и подготовиться к налёту заранее было невозможно.

            Объекты, по которым вёлся прицельный огонь вражеской артиллерии, были выбраны неслучайно, поскольку выполняли важнейшую стратегическую функцию по обеспечению фронта взрывчатой продукцией. Все химические предприятия Ленинграда с началом войны были переведены на военное производство. Завод «Краснознамёнец», бывший Охтинский капсюльный завод, был переименован в 1939 году в Капсюльный завод №5. Однако уже в декабре 1940 года вышло постановление о его разделении на две части: «больший» завод (завод №5), сохранивший номер и название, специализировался на снаряжении капсюлей и детонаторов, а выделенный завод №522 — на снарядах и флотских боеприпасах. В то же время в лабораториях НИМАПа (Научно-исследовательский морской артиллерийский полигон) производились мины и артиллерийские снаряды, начинённые взрывчаткой.

            Охтинский химкомбинат, наследник Охтинского порохового завода, также не остался в стороне и принял активное участие в производстве оборонной продукции. Он поставлял порох для орудий и реактивных установок. Кроме того, в сентябре 1941 года на территории комбината было размещено производственное оборудование и материалы завода №6 Наркомата вооружений, оказавшегося в непосредственной близости от линии фронта, который занимался выпуском нитроглицерина, динамита и минных зарядов.

            Большое значение для блокадного Ленинграда имела станция Ржевка, которая являлась ключевым звеном Дороги Жизни. Именно от неё начинался Ржевский коридор — 7-километровый городской участок Дороги Жизни. Также через неё проходили все эшелоны от Финляндского вокзала до станции Ладожское Озеро с эвакуируемыми ленинградцами, и в обратном направлении — с продовольствием с Большой земли.

            Другой важнейшей функцией, которую осуществляла станция, была дальнейшая транспортировка взрывоопасного груза на фронт, эшелоны с которым регулярно скапливались на подъездных путях, шедших с Охтинских оборонно-промышленных предприятий. В результате район Ржевки представлял собой территорию, на которой было сосредоточено значительное количество стратегических грузов, что создавало большую опасность.

            В конце марта на станции находилось около 400 вагонов, часть из которых стояла порожняком, но 130 были нагружены аммотолом (взрывчатое вещество, являющееся главным наполнителем мин) и порохом. Положение усугублялось ещё и тем, что на тот момент в одном из цехов завода №522 была большая партия взрывоопасных реактивов. Поэтому когда немецкая артиллерия открыла огонь по Ржевке, то практически сразу возникли многочисленные очаги пожаров. В том числе загорелся один из стоявших на путях вагонов с боеприпасами. В него попал вражеский артиллерийский снаряд. На место возгорания немедленно прибыла городская пожарная команда №28, которой удалось сдержать дальнейшее распространение огня и предотвратить возможные взрывы вагонов со взрывчатыми веществами.

            Тем не менее около 6 утра фашистские орудия возобновили артобстрел местности, в процессе которого произошла настоящая катастрофа. Станцию Ржевка сотрясла череда мощных и разрушительных взрывов, отголоски которых ощущались в разных районах Ленинграда. Всего было три взрыва, интервал между которыми составлял 10-15 минут. Из них самым сильным оказался второй, нанёсший наибольшее количество разрушений.

            По поводу происхождения взрывов существует несколько версий, в основе которых лежат сохранившиеся документы и воспоминания очевидцев, описывающие события того дня. Самая распространённая из них говорит о прямом попадании артиллерийского снаряда в вагон со взрывчатыми веществами, в результате которого аммонал сдетанировал, спровоцировав по цепной реакции остальные взрывы вагонов на станции. Две другие версии связаны со взрывом, прогремевшем в одном из цехов завода №522 («Краснознамёнец»). Там взорвалось около 300 кг бертолетовой соли. Взрывной волной было полностью уничтожено здание. Предполагается следующая хронология событий: либо попадание снаряда было изначально в производственное здание завода, а уже от этого взрыва сдетонировали стоявшие на путях вагоны с боеприпасами, либо взрывы в цеху завода и на железнодорожной станции произошли одновременно. Последняя версия ссылается на диверсию, поскольку прицельный огонь по станции Ржевка был невозможен из-за её удалённого расположения от линии фронта. Это означает, что вражеской артиллерии был нужен ориентир, которым и стал взрыв, устроенный диверсантами.

            Так или иначе, но Ржевская трагедия стала одной из самых разрушительных за всё время блокады. К моменту катастрофы станция Ржевка была крупным товарно-пассажирским узлом, имевшем в своём составе два проездных и пять манёвренных путей, один тупик и три ветки. Из строений на ней располагалось около 20 построек барачного типа, которые были заняты складскими и жилыми помещениями, а также деревянное двухэтажное здание вокзала общей площадью 200 кв. метров.

            Серия колоссальных по силе взрывов и последовавшие за ним пожары привели к значительным жертвам и большому объёму причинённого ущерба. Оценка разрушений и количество погибших во всех существующих сводках, докладных и воспоминаниях об этом событии отличаются друг от друга, хотя в целом описывают единую картину происходящего. До основания была разрушена практически вся пристанционная инфраструктура: здание вокзала, транспортная контора, прирельсовые склады. Их руины были охвачены огромным пламенем. Кроме того, возникли многочисленные очаги горения, которые грозились перерасти в один большой пожар. На большое расстояние были раскиданы раскуроченные части бывшего железнодорожного полотна, остатки подвижных составов, различные металлические и деревянные конструкции, неразорвавшиеся боеприпасы, большие глыбы мёрзлой земли.

            На месте взрывов образовались воронки, по данным заместителя начальника Управления пожарной охраны Ленинграда в 1941-1944 гг. С.Г. Голубева, руководившего пожаротушением на всей территории станции, диаметром около 70 метров и глубиной до 30 метров, а общая зона поражения составила 45 кв. метров. Согласно оперативной сводке №440094 штаба противопожарной службы МПВО г. Ленинграда за 29 марта 1942 года всего было разрушено около 70 вагонов с боеприпасами и около 40 вагонов повреждено.

            Многие жители Ржевки и Пороховых остались без крыши над головой. Несколько десятков жилых домов (по одним данным около 20, по другим — около 50) не подлежали восстановлению, а более 400 были частично повреждены в радиусе до 2 километров от эпицентра взрывов. Люди были вынуждены заселяться в пустующие дома, уцелевшие после взрывов, чтобы не остаться на улице. Такие дома имелись, несмотря на разрушительную силу взрывов.

            Взрывы унесли большое количество человеческих жизней. Среди их жертв были местные жители, проживавшие в непосредственной близости от станции, станционные сотрудники, находившиеся на рабочем месте, а также те, кто героически боролся с катастрофическими последствиями — пожарные, красноармейцы, добровольцы, бойцы с воинских подразделений, взрывники-пиротехники. От второго взрыва погибли почти все железнодорожные рабочие 15-й дистанции пути (Ржевская дистанция пути), включая начальника дистанции пути С.Н. Львова, которые находились на путях после первого взрыва и занимались восстановительными работами.

            Опасность исходила как от полыхавших пожаров, так и от разрывавшихся снарядов. Один из вагонов с патронами к стрелковому оружию загорелся от летящего осколка, полученного от взрыва снаряда. Станцию накрыл «металлический дождь», состоявший из непрерывной пулемётной очереди горящих патронов, который продолжался около 5-7 минут. А осколком разорванной мины была убита Л.С. Стаценко, связная 12-й пожарной части, прибывшей на место пожара с Большеохтинского проспекта, когда та бежала с заданием начальника части к руководителю тушением пожара.

            Известно о готовившемся к отправлению составе с боеприпасами со Ржевки на станцию Ладожское Озеро, в который попал вражеский снаряд. Взрыв эшелона разрушил стоявшее рядом здание вокзала, погребя под обломками людей, которые ожидали эвакуации. Вскоре после случившейся трагедии состав эвакопоезда оказался вблизи зоны происшествия. Паровозная бригада на подходе к станции отцепила состав и поспешила на помощь к месту катастрофы.

            Большинство погибших в тот день было похоронено на Пороховском кладбище. Там была вырыта огромная траншея при помощи взрывчатки, ставшая братской могилой для местных жителей и всех тех, кто встретил здесь свою смерть. Рыть могилы вручную не хватало сил, — люди были изнемождены после очень холодной и голодной зимы, а хоронить умерших требовалось постоянно. К тому же земля была всё ещё мёрзлой.

            Количество пострадавших и причинённый ущерб могли бы быть гораздо большими, если бы не подвиг пожарных, которые моментально среагировали на начавшиеся возгорания. Они не только не допустили распространения огня и его слияние в один большой пожар, но и мужественно принимали участие по спасению железнодорожных составов с боеприпасами.

            Пожарные совместно с красноармейцами вручную откатывали вагоны, оказавшиеся в зоне риска. Требовалось их последовательно расцеплять и по одному транспортировать на безопасное расстояние. Подать маневровый паровоз к составу не представлялось возможным, поскольку железнодорожное полотно местами было совершенно разрушено, а где-то завалено мусором от взрывов. По этой же причине откатка вагонов в ряде случаев была невозможна. В этом случае пожарные с солдатами разгружали и разбирали некоторые вагоны со снарядами, выявляя и ликвидируя очаги возгорания, предотвращая тем самым новые взрывы пороха. И всё это под ежесекундной угрозой взрывов.

            Ситуация осложнялась ещё и тем, что ощущалась острая нехватка воды, необходимой при тушении пожара. Поэтому пожарным приходилось использовать снег. Объятые пламенем вагоны стремились откатывать как можно дальше от составов с горючим материалом.
Всего удалось спасти 52 вагона со взрывчаткой. Из них 47 вагонов — это два состава по 20 и 27 вагонов, которые были эвакуированы на северной и северо-западной стороне станции на подъездные пути с завода №522 и артиллерийского полигона. Ещё 5 вагонов были удалены из района взрывов. Рассредоточением вагонов занимались городская пожарная команда №28, красноармейцы, бойцы с воинских частей и пожарные подразделения, в том числе пожарная команда завода «Краснознамёнец».

            Окончательно победить пожар удалось только к 17 часам. К этому времени не было замечено ни одного активно действующего очага горения в округе, однако сохранялись вспышки взрывчатых веществ в эпицентре взрывов. По состоянию на 9 утра 30 марта все очаги пожаров были ликвидированы, а на месте взрывов наблюдалось лишь тление засыпанных землёй горючих предметов.

            Ещё одну опасность, которую создали произошедшие друг за другом взрывы, представляли разбросанные в большом количестве и на внушительной площади (в радиусе около 700 метров) неразорвавшиеся боеприпасы. После двух мощных взрывов на станцию Ржевка по тревоге приехала группа пиротехников с фронтовой базы боеприпасов. Сапёры-взрывники на протяжении почти двое суток (в ночное время при включенных мощных прожекторах) занимались обезвреживанием взрывоопасных предметов аварийного характера. На месте работало много добровольных помощников.

            В то же время на станции, по мере затихания пожаров, развернулись восстановительные железнодорожные работы. Путейцам приходилось разбирать завалы, засыпать воронки, выравнивать мёрзлый грунт, заново укладывать шпалы и рельсы на путях. Не всегда территория оказывалась полностью освобождена от разбросанных неразорвавшихся снарядов, мин и других аварийных боеприпасов. Тогда при обнаружении взрывоопасного предмета железнодорожниками вызывался минёр и работа на этом участке приостанавливалась. Однако ввиду того, что нельзя было допустить перерыва в движении на единственной ветке для подвоза продовольствия в блокадный Ленинград, то уже через три дня после трагедии удалось пустить первые паровозы по линии Ленинград – Ладожское Озеро.

            Здесь важно отметить, что техническое состояние железнодорожного полотна всего направления к весне 1942 года было в крайне изношенном виде, которое создавало большую опасность для движения поездов. Линия Ленинград – Ладожское Озеро несла на себе тяжелейшую нагрузку по доставке продовольствия и военной техники, в следствие которой всё рельсошпальное хозяйство пришло в негодность. Это напрямую отражалось на качестве движения поездов: они не имели возможности развивать большую скорость.

            Требовалось срочное проведение ремонтных работ. Катализатором для их осуществления стала именно трагедия на станции Ржевка. Только после того, как было практически полностью уничтожено всё железнодорожное хозяйство, включая контору 15-й дистанции пути, располагавшейся на станции и занимавшейся обслуживанием всего Ириновского направления Октябрьской железной дороги, а также погибло руководство Ржевской дистанции в лице С.Н. Львова началось полное восстановление путевого сообщения всей линии до исправного состояния, допускавшего движение поездов без ограничения скорости.

            Память о событиях 29 марта 1942 года на станции Ржевка была неоднократно увековечена в памятных знаках, установленных на пристанционной территории. Первым из них стала бронзовая мемориальная доска, которая так и называлась «Жертвам взрыва на станции Ржевка 29 марта 1942 года». Она появилась в 1990 году на бывшем здании вокзала, построенном в послевоенное время в стиле сталинского классицизма. Её авторами стали архитектор Анатолий Петрович Чернов и скульптор Алексей Андреевич Архипов. Представляет собой произведение монументального искусства.

            Мемориальная доска состоит из двух частей, закреплённых на двух бронзовых вертикальных опорах, имитирующих шпалы. Верхняя часть представляет собой рельеф с изображением сцены взрыва погибших: мужчины и женщины среди искорёженных обломков. В нижней части помещён текст, выполненный рельефными буквами: «29 марта 1942 года станция Ржевка, на которой скопилось большое количество вагонов с боеприпасами и цистерн с горючим, была подвергнута сильному артиллерийскому обстрелу противника. Взрывами огромной силы и огнём были уничтожены вокзал, стоявшие на путях эшелоны и жилые дома посёлка. Погибли сотни людей. Помни о тех, кто отдал жизнь в борьбе за Ленинград!».

            В 2001 году мемориальная доска была перенесена на хранение в Государственный музей городской скульптуры после начавшегося строительства кольцевой автодороги (КАД), в результате которого в 2005 году здание вокзала было снесено. С появлением нового пассажирского здания железнодорожной станции Ржевка планировалось её возвращение, которое, однако, так и не состоялось. Причиной стало ограниченные возможности участка стены вокзала. Её несущая способность оказалась не рассчитана на надёжное размещение объекта с таким весом. Тем не менее руководство музея готово передать подлинную мемориальную доску на территорию станции Ржевка, но для этого необходимо изготовление отдельно стоящего постамента.

            В то же время была создана ещё одна мемориальная доска, которая была призвана заменить первоначальную. Она была сделана из более облегчённого, по сравнению с тяжеловесной бронзой, искусственного материала, имитирующего гранит. Новая мемориальная доска полностью дублировала текст оригинальной. Из декоративных элементов у неё была только металлическая ветвь, которая шла понизу. К сожалению, на данный момент она утеряна. Изначально новую мемориальную доску повесили на опоры построенной эстакады КАДа, но затем её переместили на здание пассажирского терминала, где она находится до сих пор.

            Кроме того, в 2009 году был торжественно установлен Советом ветеранов закладной камень в память о жертвах взрыва на станции Ржевка. Место для будущего памятника было выбрано не самое удачное: труднодоступный участок, граничащий с транспортной развязкой Рябовского шоссе и служащий для него водоотводом. Это обстоятельство побудило местных активистов без согласования с Администрацией района организовать своими силами перенос закладного камня на Ржевскую площадь ко Дню Победы в 2022 году. Руководство решение официально не поддержало, но возвращать памятный знак обратно не стало, как и наказывать участников за самоуправные действия.

                 Выполненный в виде чёрной гранитной плиты с частично вырезанным на ней православным крестом закладной камень воплотил в себе надежды местных жителей и всех неравнодушных на его скорое превращение в полноценный памятник. Но вопрос затянулся на долгие годы. Официально память о трагических событиях 29 марта 1942 года на станции Ржевка уже увековечена посредством мемориальной доски, а потому власть считает нецелесообразным установку нового памятника. Впрочем, общественности всё же удалось добиться в ходе реконструкции Ржевской площади в 2023 году подведение асфальтированного тротуара к закладному камню, хотя это не входило в проект, что сделало его более доступным и облагороженным.